Poor, horny, depressed
"Поспели грецкие орехи. Первая наша книга в новом сезоне - «Что будет после смерти». Вчера меня чуть не сбил грузовик. Когда верещит сирена пожарной машины, всегда полсекунды думаю, что это за мной."
Когда-то моя подруга Маша рассказала мне, что PhD расшифровывается именно так. И это, конечно, стало главным лейтмотивом самоиронии студентов о Принстоне. Но ирония возможна лишь тогда, когда она близка к реальности, и вот недавно мы выпивали, вспоминая жизнь одого из студентов нашего факультета, который в этом году не вернулся обратно. И все это было довольно светло, но кто-то вспомнил, что Сатору часто шаркал ногами, и когда ему говорили, что ему надо поднимать ноги вверх и переставлять их, он отвечал, что он старается, но это не так просто. А я все смотрел на сложенную шахматную доску и на часы на ней, и в голове у меня вертелась песня о том, как разбился самолет с Buddy Holly и о том, что бар "Причал" высох.
В Принстоне люди немного теряются, чем старше они становятся, но в Принстоне можно говорить о чем угодно. Здесь во время ланча я разговариваю о квантовых компьютерах и в местном баре обсуждаю заказ Флорентийской республики Леонардо да Винчи и Микеланджело, где первый изобразил смешение людей и коней в битве, а второй - момент, когда оголенные мужчины, услышав, что в Италию вторглась французская армия, выскакивают из бассейнов и хватаются за оружие. Здесь можно разговаривать о теоритеских моделях вселенных, которые, как пузыри в кастрюле, плавают на расстоянии друг от друга и имеют разные физические константы. Здесь мой друг Ваня рассказывает мне о любовных страданиях у Сократа, а его девушка рассказывает мне о том, как компьютеры должны определять главные темы статьи. Я люблю говорить на все эти разные темы и рассуждать о том, как лучше всего описать геометрически различия в символизме и акмеизме. Ночью я пишу подруге в Церне и спрашиваю у нее, как там бозоны Хиггса. Она отвечает, что с бозонами пока неясно, конечно, но вот тахионы вроде как открыли.
И перед тем как заснуть совсем, я понимаю, что для того чтобы двигаться быстрее света, надо иметь мнимую массу. Тогда никакие силы не будут способны тебя остановить. И тогда же я понимаю, что это - в теории. На практике многие думают, что открытие тахионов - лишь следствие праздников молодого вина. И уже совсем засыпая, я понимаю, что эту версию о тахионах еще долго не смогут опровергнуть.
Когда-то моя подруга Маша рассказала мне, что PhD расшифровывается именно так. И это, конечно, стало главным лейтмотивом самоиронии студентов о Принстоне. Но ирония возможна лишь тогда, когда она близка к реальности, и вот недавно мы выпивали, вспоминая жизнь одого из студентов нашего факультета, который в этом году не вернулся обратно. И все это было довольно светло, но кто-то вспомнил, что Сатору часто шаркал ногами, и когда ему говорили, что ему надо поднимать ноги вверх и переставлять их, он отвечал, что он старается, но это не так просто. А я все смотрел на сложенную шахматную доску и на часы на ней, и в голове у меня вертелась песня о том, как разбился самолет с Buddy Holly и о том, что бар "Причал" высох.
В Принстоне люди немного теряются, чем старше они становятся, но в Принстоне можно говорить о чем угодно. Здесь во время ланча я разговариваю о квантовых компьютерах и в местном баре обсуждаю заказ Флорентийской республики Леонардо да Винчи и Микеланджело, где первый изобразил смешение людей и коней в битве, а второй - момент, когда оголенные мужчины, услышав, что в Италию вторглась французская армия, выскакивают из бассейнов и хватаются за оружие. Здесь можно разговаривать о теоритеских моделях вселенных, которые, как пузыри в кастрюле, плавают на расстоянии друг от друга и имеют разные физические константы. Здесь мой друг Ваня рассказывает мне о любовных страданиях у Сократа, а его девушка рассказывает мне о том, как компьютеры должны определять главные темы статьи. Я люблю говорить на все эти разные темы и рассуждать о том, как лучше всего описать геометрически различия в символизме и акмеизме. Ночью я пишу подруге в Церне и спрашиваю у нее, как там бозоны Хиггса. Она отвечает, что с бозонами пока неясно, конечно, но вот тахионы вроде как открыли.
И перед тем как заснуть совсем, я понимаю, что для того чтобы двигаться быстрее света, надо иметь мнимую массу. Тогда никакие силы не будут способны тебя остановить. И тогда же я понимаю, что это - в теории. На практике многие думают, что открытие тахионов - лишь следствие праздников молодого вина. И уже совсем засыпая, я понимаю, что эту версию о тахионах еще долго не смогут опровергнуть.