Три путча Хафеза Асада
Published on: Jun 10, 2015
10 июня 2000 года скончался Хафез Асад, основатель современной Сирии - той Сирии, которая разрушается на наших глазах. Для того, чтобы понять, что разрушается. необходимо понять, что было создано. Следующие три поста дают краткий обзор той истории, которой в свое время не слишком интересовались
Ситуация, сложившаяся в Сирии полна кровавой исторической иронии. Суннитские националисты не позволили алавитам создать собственное государство. Алавиты, вместо этого, забрали себе всю Сирию. Панарабизм, удобный инструмент, с помощью которого сунниты подчиняли себе меньшинства, стал инструментом, с помощью которого меньшинство подчинило себе суннитское большинство.
Политически, алавиты захватили власть в Сирии в результате трех государственных переворотов: баасистского путча в марте 1963 года, алавитского путча в феврале 1966 и захвата власти Хафезом Асадом в ноябре 1970.
Перевороту 1963 года (или, согласно официальной мифологии “революции 8 марта”) предшествовал эксперимент слияния с Египтом, закончившийся государственным переворотом 1961 года. Идея федерации или полного слияния с Египтом пользовалась в Сирии чрезвычайной популярностью. В некоторой степени это объяснялось харизмой египетского президента и иконы панарабизма Джамаля Насера, в некоторой - отсутствием собственных сильных лидеров.
1 февраля 1958 года президенты Насер и Куватли подписали договор о создании Объединенной Арабской Республики. На проведенном референдуме объединение поддержали 99,9% проголосовавших. Энтузиазм, однако, скоро поостыл. Сирия, фрагментированная, погрязшая в заговорах, клановой и межобщинной борьбе, плохо сочеталась с Египтом, который представляли одна партия и один человек.
Офицеры были разъярены тем, что в Сирию были направлены для проведения чисток сотни агентов египетских спецслужб. В правительстве 14 из 21 министерских портфелей были отданы египтянам. Значительная часть представителей влиятельных классов - политики оставшиеся без работы, офицеры, уволенные из армии и землевладельцы, опасавшиеся аграрной реформы, сформировали критическую массу недовольных, поддержавших путч против Насера в 1961 году.
Сформированное правительство, однако, было чрезвычайно слабым, непопулярным и подверженным внешним влияниям. К тому же, значительная часть населения и политических деятелей продолжали поддерживать идею объединения с Египтом.
Сильнейшее влияние на ход политических событий в Сирии сыграл захват власти иракской БААС в феврале 1963 года.
Лидерам сирийской БААС, опиравшейся в своих действиях на секретный “Военный Комитет” (подполковник Мухаммед Умран, майоры Салах Джадид и Ахмад эль-Мир, капитаны Хафиз эль-Асад и Абд эль-Карим эль-Джунди) удалось убедить “нассеристов” и независимых офицеров в необходимости совершения очередного переворота.
8 марта в результате бескровного путча власть захватил Национальный Совет Революционного Командования, состоявший из безымянных “офицеров и гражданских лидеров”. Совет назначил Салах ад-Дин эль-Битара главой “правительства национального фронта”. Перед путчем никто не установил временных рамок ре-унификации с Египтом.
Тем не менее, переговоры с Насером об унификации возобновились в марте-апреле. Насер однозначно дал понять своим иракским и сирийским товарищам, что лидером и властелином нового “арабского социализма” будет он, и он не допустит конкуренции со стороны местных элит ни в Ираке , ни в Сирии. Насер также сдержанно отнесся к идее подписания новых объединительных договоров и с отвращением напомнил сирийцам об их обманчивом и оппортунистском поведении. Соглашение все же было подписано 17 апреля. Оно должно было быть исполнено в течение 2 лет.
В июле группа офицеров-нассеристов , не желавшая ждать так долго, предприняла попытку путча. Она была жестоко подавлена министром внутренних дел, суннитом из Алеппо генералом Амином эль-Хафизом. 800 человек, в основном не имевших никакого отношения к путчу, были убиты, 20 заговорщиков казнены без суда и следствия. Терпение Нассера лопнуло. Он провозгласил: “Мы не считаем, что Объединенная Арабская Республика каким-либо образом связана с правящим сейчас в Сирии фашистским режимом”.
Алавиты сыграли решающую роль в “революции 8 марта”, и, соответственно, заняли ряд ключевых позиций в армии и в руководстве БААС. Особо следует отметить способного алавита из Латакии Салаха Джадида, и капитана Хафиза Асада, к тому времени уже ставшего полковником и командующим ВВС Сирии.
Для создания центра противодействия генералу Амину эль-Хафизу, алавиты наводнили армию членами своей секты. Когда, в результате чисток после “революции 8 марта” открылись 700 офицерских вакансий, половина была немедленно занята алавитами. Сунниты уже были настолько ограничены, что некоторые кадеты после окончания офицерских школ не могли получить назначения, или получали назначения в части, удаленные от центра и не играющие никакой роли в текущей бурной политической жизни. Лидеры общины, такие, как полковник Мухаммед Умран, организовывали элитные части, почти целиком состоявшие из алавитов. В то время как суннитские генералы могли исполнять церемониальные обязанности, реальный военный контроль перемещался в руки алавитов. В ответ, Хафиз начал рассматривать всех алавитов как представителей враждебной секты и старательно блокировал их продвижение по службе, исключительно на основе принадлежности к секте.
Один из лидеров алавитов, Салах Джадид, обвинил полковника Умрана “в пропаганде сектантства”. Большинство алавитских офицеров поддержали Джадида, в то время, как Хафиз, естественно, стал центром притяжения суннитского офицерства. Солидарность сторонников Джадида была сцементирована чувством того, что вся проблема приобрела конфессиональный характер. Те же факторы стали причиной того, что друзы, также чрезвычайно сильная фракция в офицерском корпусе, решили поставить на алавитов.
В БААС, между тем, шли процессы консолидации алавитов и чистки суннитов. После путча 1963 года идеологические требования к вступлению в партию были ослаблены, и алавиты начали вступать в нее целыми деревнями. За один года ряды БААС выросли в пять раз. БААС превратилась в институт, разительно отличавшийся от того, чем он был до переворота.
В апреле 1964 года произошло важное событие. В городе Хама начался мятеж “Братьев-Мусульман”, поддержанный всеми оппозиционными группировками. Хаму подвергли артиллерийскому обстрелу, но мятеж распространился на прилегающие районы. Мятеж был ответом на социалистическую пропаганду левых элементов в БААС и их призывах провести “коллективизацию”. Недовольство было настолько сильным, что Хафизу пришлось ограничить социалистическую пропаганду и прекратить разговоры о колхозах.
В самой БААС наметился явный раскол между радикальными “левыми” элементами - выходцами из сельской местности и представителями этнических меньшинств (Джадид и Асад) и представителей “старой гвардии” (Битар и Хафиз).
В этом климате Амин Хафиз в феврале 1966 года решил начать чистку офицерского корпуса от представителей национальных и религиозных меньшинств. Узнав об этом, влиятельные офицеры-алавиты устроили предупредительный путч. Он сопровождался кровавыми сражениями в Дамаске, Алеппо, Латакии, Дейр аз-Зур.
Переворот (тринадцатый по счету в 17-летней истории “независимой Сирии”) стал самым кровавым, по сравнению с предшествовавшими. Успех был гарантирован тем, что сильный человек, постоянно державшийся в тени, Хафиз Асад, поддержал путч. БААС фактически раскололась на две части - “регионалистов” (новые офицерские элиты из отдаленных районов”) и “националистов” - старую гвардию. Те из националистов, что успели бежать, закончили жизнь в багдадском изгнании. Те, кто остался, были объявлены предателями, посажены в тюрьмы или казнены. Взаимная ненависть между иракской и сирийской БААС - один из итогов этого путча. Другим стало сближение с Советским Союзом, увидевшим в самом радикальном лефтистском правительстве на Ближнем Востоке возможного ценного союзника. Третьим итогом стала постепенная нормализация отношений с Египтом.
Алавиты очень быстро расстались со своими вчерашними союзниками, произведя зачистки в армии - сначала они избавились от суннитов, затем от друзов и исмаилитов. Об этом свидетельствует внутренняя статистика партии БААС. Региональное Командование партии БААС - ключевой центр принятии решений в период 1966-1970 годов не имело ни одного представителя суннитских районов Дамаска, Алеппо и Хамы. В то же время, выходцы из Латакии составляли 63% членов командования.
Друзский военный лидер Салим Хатум, которому удалось бежать из Сирии, заявил прессе, что соотношение алавитов в офицерском корпусе к представителям других конфессий составляет пять к одному. Хатум сказал: “Сирии грозит гражданская война в результате распространения сектантских и трайбалистских влияний”.
Доминирование алавитов не гарантировало стабильности. Два их наиболее авторитетных лидера - Джадид (который в 1966-1970 гг был главой государства) и Асад вели непримиримую борьбу за власть. Асад представлялся прагматиком, в то время как Джадид находился под более сильным влиянием социалистической идеологии и к тому же был представителем другого течения в алавитской секте.
Приход Асада к власти (еще один замечательный термин сирийской официальной мифологии - “Коррективная революция”) произошел на фоне, и был частично обусловлен двумя важными событиями в регионе. Первым была гражданская война, развязанная Организацией Освобождения Палестины против иорданской монархии.
Вторым - смерть 28 сентября 1970 года Джамаля Насера. Вместе с ним арабский мир потерял миф “сильного лидера”, вокруг которого могло произойти фантастическое объединение арабских народов, племен и государств.
Джадид послал на помощь палестинцам две танковые бригады и пехотную дивизию, но Асад отказался выделить авиационное прикрытие. Сирийская интервенция в Иордании закончилась крахом, а позиции Джадида оказались подорваны. Лефтисткую фракцию Джадида в БААС и примкнувших к ней коммунистов поддерживал советский посол в Дамаске Нурадин Мукдинов. Это взбесило Асада, который демонстративно послал в Пекин одного из своих подручных, Мустафу Тласса (суннит из Хомса, в будущем министр обороны), покупать китайское оружие и махать “маленькой красной книжечкой ” председателя Мао.
Джадид в ноябре попытался уволить с занимаемых постов Асада и Тласса. Ответом стал новый путч - “Коррективная революция”. Джадид был арестован, и провел остаток своих дней в сирийской тюрьме (он умер в 1993 году).
Фантастическую военную карьеру Асада-старшего вряд ли можно назвать отражением его талантов полководца ( в начале 1963 майор, в конце 1964 - генерал -майор). Присвоение Асаду звания “фельдмаршала” в 1968 году - после катастрофы Шестидневной войны и сдачи израильтянам Голанских высот выглядит одним из самых неубедительных повышений в военной истории.
Гегемония алавитов не могла не обострить религиозный вопрос. Решения проблемы не нашли тогда и не могут найти сейчас. Радикальные экономические и социальные преобразования, на которые пошел режим, вызвали появление окрашенной в религиозные цвета суннитской оппозиции. Чем больше сужалась база поддержки режима, и чем более ярко выраженный конфессиональный характер она приобретала, тем удобнее было оппонентам взывать к религиозным чувствам и предрассудкам большинства. Оппозиция просто указывала на то, что пан-арабизм является не более чем словесным прикрытием алавитской гегемонии, что социализм - лишь красивое слово, которым описывается перераспределение собственности и привилегий в пользу алавитов, что атеизм является лишь предлогом для подавления легитимного сопротивления мусульман.
Ситуация, сложившаяся в Сирии полна кровавой исторической иронии. Суннитские националисты не позволили алавитам создать собственное государство. Алавиты, вместо этого, забрали себе всю Сирию. Панарабизм, удобный инструмент, с помощью которого сунниты подчиняли себе меньшинства, стал инструментом, с помощью которого меньшинство подчинило себе суннитское большинство.
По материалам:
Derek Hopwood. Syria1945-1986. Politics and society
Daniel Pipes. Alawi capture of power
Martin Krumer. Shi’ism, Resistance, and Revolution
http://postskriptum.org/