ФРЭНК СИНАТРА И ИЗРАИЛЬ.
В 2015 году отмечается 100-летие со дня рождения великого певца, и хотя эта дата не будет отмечаться до декабря, думается, уместно вспомнить о председателе Совета глубокой и неизменной приверженности Израилю, который он рассматривал как составную часть цепи либеральных ценностей, и который он поддерживал на протяжении всей своей карьеры. Его деятельность на пользу еврейского государства Синатра начал с контрабанды денег «Хагане» во времена британского мандата.
Начиная с 1950-х годов, его записи и фильмы были запрещены в арабских странах из-за его симпатий к сионизму. Он выступал перед военнослужащими ЦАХАЛа, а в 1970-х и 80-х годах он передал миллионы долларов для студенческих центров в Назарете и Иерусалиме.
Первое посещение Синатрой Израиля состоялось в 1962 году, в рамках его первого мирового турне. На пике своей популярности, его менеджеры хотели, чтобы он дал серию концертов, которые достигли бы Японии. У Синатры также были личные причины для этих гастролей: Его нелады с недавно избранным Д.Ф.Kеннеди и остальной частью его клана, из-за сочетания капризного нрава и голо-словных утверждений, касающихся связей певца с организованной преступностью, глубоко его ранили. Синатра вернулся к возрождению своей карьеры и усилил свою благотворительную деятельность, которой его менеджеры надеялись «умерить образ легкомысленного плейбоя».
В мае и июне 1962 года Синатра дал 30 концертов в городах по всему миру. Процент от доходов пошёл в детские благотворительные организации. Тур начался в Токио, где оказались легионы его поклонников, желавших увидеть и услышать певца. Из-за того, что в графике гастролей Синатры появился Израиль, Лига арабских государств отвергла предложения, чтобы он выступил в Каире и Бейруте.
Израиль - и его ответ на европейские выпады, воплощённые мерами арабов, - был глубоко личным делом для Синатры. Он родился и вырос в итало-американском анклаве Хобокене, Нью-Джерси; его бабушка и дедушка эмигрировали в Соединённые Штаты из Италии в 1890-х годах, и с антииммигрантским фанатизмом они столкнулись на рубеже веков, который по-прежнему существовал в Нью-Йорке в в 1920-х годах, период детства Фрэнка. Он рассказывал своему другу Питу Хэмиллу, что «подрастая, я бы услышал эти истории ... то, что произошло, потому что вы были итальянцами ... эти рассказы там имели место. Предупреждения, предрассудки, ты слышал об этом у себя дома, в парикмахерской на углу. Ты никогда не слышал об этом в школе. Но это было».
Этот опыт предрассудков дал молодому Синатре представление и о других формах нетерпимости, в том числе антисемитизма. А в его хобокенском детстве были-таки еврейские связи. Среди его опекунов (мать Фрэнка часто работала вне дома) была г-жа Голден. Она говорила с ним только на идиш, и в его зрелом возрасте Синатра часто шутил, что он «знал больше идиш, чем итальянский». На протяжении десятилетий Синатра носил кулон еврейскую звезду («Маген Давид»), который дала ему г-жа Голден.
Самым известным музыкальным выражением Синатрой бренда городского этнического либерализма стал короткометражный фильм «Дом, в котором я живу», снятый в 1945 году. Лейтмотивом его главной песни были слова: - «Дети на детской площадке, лица, которые я вижу, всех рас и религий, это и есть для меня Америка». Этот фильм начинается с кадра, когда Синатра уходит с репетиции джаз-оркестра и становится свидетелем стычки между бандой школьников и мальчиком еврейского вида. Говоря детям, чтобы они не были «сосунками», певец отделяет их от этого мальчика и говорит им, что расовые и религиозные различия «не имеют никакого значения, кроме как для нациста или какого-то глупца». Обозревательнице голливудских сплетен Лоуэлле Парсонс Синатра сказал: - «Дети сами по себе не виноваты в религиозной и расовой нетерпимости. Это родители ... Дети слышат разговоры своих родителей о МакГинти или Гинзбергах и думают, что, должно быть что-то ужасно плохое в том, что человек - католик или еврей».
Этот короткометражный фильм получил специальный приз Киноакадемии и был показан в Соединённых Штатах. От внимания Синатры не могло ускользнуть, что создатели фильма - режиссёр, сценарист и композитор - евреи левых политических взглядов.
Гражданские права были ещё одним краеугольным камнем ранних либеральных взглядов Синатры. Начиная с середины 1940-х годов, Синатра использовал своё значительное влияние для пропаганды равенства афроамериканцев, особенно для тех, кто занят в индустрии развлечений. Как отметил историк Джон Вайнер в своих эссе «Когда голубые глаза старика были красными» и «Чего вдруг звезда на вершине чартов бросается непосредственно в борьбу за гражданские права?»
В 1947 году, через два года после съёмок фильма «Дом, в котором я живу», Синатра появился на благотворительном концерте в пользу сионизма в зале «Hollywood Bowl». Это мероприятие называлось «Акция за Палестину». Толпа в 20000 зрителей бешено аплодировала своему кумиру и высказалась за утверждение раздела плана, обсуждаемого в то время в Организации Объединённых Наций.
В следующем году, по просьбе сионистских лидеров, Синатра контрабандой ввёз большое количество денег для оперативников, покупающих оружие для «Хаганы». Его попросил переправить деньги Тедди Коллек, тогдашний представитель «Хаганы» в Соединённых Штатах. Коллек купил партию тяжёлого оружия в Нью-Йорке и должен был заплатить капитану судна за его доставку в Палестину. Он знал, что за ним следят федеральные агенты. Чтобы избавиться от них, Коллек попросил Синатру, который выступал в ночном клубе «Copacabana» помочь ему уклониться от наблюдения. По словам Коллека, - «На следующий день, рано утром, я вышел из входной двери здания с сумкой, и федералы последовали за мной. Из задней двери вышел Фрэнк Синатра, неся бумажный пакет, заполненный наличными. Он спустился к пристани, передал его и наблюдал, как корабль отчалил. Годы спустя, Синатра рассказывал дочери Нэнси, что он сделал это только ради израильтян, потому что - «я хотел помочь, я боялся, что они могут погибнуть».
Так что, когда Синатра впервые приехал в Израиль в 1962 году, его взгляд на страну был обусловлен его либеральным и, можно сказать, филосемитским, взглядом на мир и определённой лояльностью к сионизму. В американском центристско-либеральном консенсусе начала 1960-х годов, Израиль был простым юридическим субъектом: евреи это - меньшинство, которое преследовали и убивали в Европе, и они нуждаются в убежище на своей исторической родине Палестине, которая была им обещана в течение многих десятилетий в рамках международного права.
Во время своего международного турне 1962 года Израиль был страной, где Синатра наметил дать большинство концертов: семь в шести городах. Деньги от этих концертов были предназначены для строительства «Международного Молодёжного Центра Фрэнка Синатры» в Назарете. Он предназначался в качестве центра и для еврейских, и для арабских юношей. Возможно, Синатра представлял себе, что его американское либеральное видение «плавильного котла», в котором бы растворились все предрассудки - основной месседж фильма «Дом, в котором я живу», который может быть передан в Израиль, где Синатра сделал ставку на центр, предназначенный для равных возможностей для еврейских и арабских подростков.
Израильские концерты Синатры совпали с празднованием Дня независимости страны 1962 года. (Это был 14-й День независимости Израиля). Он был приглашён на официальные мероприятия и сидел на трибуне рядом с премьер-министром Давидом Бен-Гурионом и генералом Моше Даяном, наблюдавшими празднование Дня Независимости. На тренировочной базе десантников в посёлке Тель-Ноф Синатра дал концерт для военнослужащих. Некоторые номера из этого концерта были засняты на плёнку и включены в документальный фильм 1962-го года «Синатра в Израиле».
Но самым обширным было описание первого визита Синатры в Израиль, которое мы получили из-под пера афроамериканского помощника Синатры Джорджа Джейкобса. В своей книге откровений «Г-н С.: Моя жизнь с Фрэнком Синатрой», Джейкобс дал яркий отчёт об их пребывании в Израиле и его значении для обоих - него самого и его босса. Джейкобс пишет:
«После недели нашего пребывания в Гонконге мы вылетели в Израиль. Г-н С. обожал Израиль, а Израиль, в свою очередь, обожал его. Здесь была целая страна несчастных и оставшихся в живых, людей, большинство которых Синатра уважал, людей, как и он сам, которые упустили свои шансы. ... Израиль был единственным местом во всём туре, где г-н С. проявил реальный интерес к этой стране, а не к пункту концертной остановки. Он хотел увидеть всё, и Израиль выкатил ему красную ковровую дорожку. Когда он захотел пересечь Галилейское море (озеро Кинерет) и посмотреть Голанские высоты, израильтяне связались с сирийцами и сообщили им, что их военное охранение Синатры это - не перемещение войск, чтобы те не открывали огонь. Закат на Галилейском море был великолепен. - «Ещё несколько дней, и я мог бы стать верующим», - полушутя сказал г-н С.
Синатра и Джордж Джейкобс присоединились на трибуне к Бен Гуриону и Даяну и смогли пройти через Мандельбаумские ворота на пересечении границы Иерусалима с Иорданией, чтобы посетить христианские святыни. Синатра, выросший в традициях католической церкви, горел желанием посетить места, связанные с жизнью Иисуса Христа. И это был тот же импульс, который вызвал его желание несколько раз посетить Назарет и привёл его к решению финансировать строительство католической церкви, которая бы носила его имя.
После их визита на иорданскую сторону границы, Синатра и Джейкобс вернулись в израильский Западный Иерусалим для посещения музея «Яд ва-Шем». Об этом визите Джордж Джейкобс написал:
«Самым трогательным и для г-на С., и для меня, был Мемориал Холокоста «Яд ва-Шем» на холме Памяти, где все деревья были посажены в память о погибших. Это было потрясающее и торжественное место. Внешняя красота земли, текущей молоком и мёдом, контрастировала с ужасами, показанными внутри, особенно, в подземном «Детском музее», где каждый из более чем одного миллиона крошечных огоньков представлял собой жизнь ребёнка, которая угасла. После всего этого г-н С. сказал, что это посещение заставило его почувствовать себя никчемным человеком, который не сражался во Второй мировой войне, и что Израиль - «удивительная страна, за которую стоит умереть».
***
В 1964 году, через два года после того первого визита, Синатра, снова в сопровождении Джейкобса, вернулся в Израиль, чтобы торжественно открыть здание Молодёжного Центра Назарета, и он снова был удостоен уважения израильской общественности и чиновничества этой страны. Год спустя, Синатра вернулся для съёмок в фильме «Откинь гигантскую тень», эпической драме Голливуда с Кирком Дугласом, об основания Израиля. Этот фильм был об израильских военных, и роль американского офицера, полковника Микки Маркуса стала для Синатры важной вехой в его формировании.
Когда ему предложили эпизодическую роль американского лётчика-истребителя, который соглашается помочь новым ВВС Израиля, Синатра с готовностью согласился. В 1965 году любовь Синатры к Израилю и израильтянам была такой сильной, как это было в 1948 году. Кирк Дуглас предложил Синатре, что было в то время огромной суммой, - $ 50000, чтобы он ненадолго появился в этом фильме. Синатра сразу пожертвовал свой гонорар за эту роль своему Молодёжному Центру Назарета.
Роль Синатры, как бесшабашного героического военного пилота, не совсем убедительна. Ирония, не ускользнувшая от многих кинозрителей, состояла в том, что сам Синатра никогда не служил в американской армии во время войны. (Он был освобождён по медицинским показателям). Как отметил критик Фрэнсис Дэвис: - «Синатра провёл Вторую мировую войну в униформе только на экране, где он всегда, казалось, находился в отпуске или только что был только что демобилизован». Несмотря на все благие намерения (и всего лишь эпизодическую роль Синатры), фильм «Откинь гигантскую тень» потерпел провал.
В этом фильме, как и в фильме «Исход», выпущенном за несколько лет до этого, израильтяне - хорошие парни, или «ковбои», а арабы - «индейцы». Тема хэппи-энда, торжества добра над злом, в этом фильме звучит настолько вопиюще, что у зрителя складывается впечатление, что не могло бы быть другого финала этой истории. Как заметил критик газеты «New Yorker» Брендан Гилл, - «это фильм, приводящий в замешательство ... ещё одна попытка создания кино-биографии, которая может быть преподнесена в случае ошибочной идентификации: любое сходство с живыми или мёртвыми приносится в жертву, чтобы дать простор для героя Кирка Дугласа».
Когда Синатра стал сторонником Никсона в 1970-х годах и сторонником Рейгана в 1980-е годы, он всё ещё мог оставаться быть связанным с израильской темой, хотя Израиль многим больше не казался слабаком. Ибо в начале 1980-х годов американская поддержка Израиля стала консервативной политикой; и многие либералы стали разочаровываться израильской политикой на оккупированных территориях. В середине 1970-х годов Синатра собрал $ 1 млн, чтобы построить студенческий центр Еврейского университета на горе Скопус в Иерусалиме; в 1978 году этот центр был назван в его честь. Этот центр, как и центр в Назарете, построенный Синатрой в 1964 году, был предназначен и для еврейских, и для арабских студентов.
Тем не менее, как и в случае с центром в Назарете, возможно, что ни Синатра, ни другие доноры или их израильские собеседники, не следовали какой-либо серьёзной моде, которая, согласно американской либеральной повестке дня, может быть осуществлена в рамках израильского контекста. К сожалению, этот студенческий центр, спустя десятилетия, прославился палестинским терактом, произошедшим там в 2002 году, в котором были убиты девять человек, среди них - несколько американских студентов.
О связи Синатры на протяжении всей его жизни с Израилем, я думаю, что последнее слово должен сказать его помощник Джордж Джейкобс:
«Мы часто возвращались в Израиль, который, как решил г-н С., был его любимой страной. Г-н С. часто горделиво говорил, что он - «Царь Иудейский». Он пожертвовал большие деньги сионизму и подключался к этой миссии каждый раз, когда у него был шанс.
перевод Игоря Файвушовича.