Последние королевы Средневековья - работа без должностной инструкции
Поскольку Джоанна Лэйнсмит работает с первоисточниками, искать «должностную инструкцию» для королев она отправилась в хранилище средневековых документов, исходя из логики, что если подобные инструкции для королей существуют (Mirrors for Princes - серия многочисленных инструкций по управлению, которые кто только не писал, от философов до самих правителей), то должны быть инструкции и для королев. Не тут-то было! До самого начала XV века королевам приходилось полагаться только на свой собственный здравый смысл и полученное воспитание.
Кристина Пизанская вручает свою "Книгу Трех Добродетелей" юной Маргарет Неверской
Наиболее популярный в Англии XV века «Secreta Secretorum», приписываемый Аристотелю, абсолютно не упоминает королев, но предупреждает королей против карнальных связей с женщинами. На самом деле, этот «Secreta Secretorum» был, похоже, написан в X веке, и мог иметь или не иметь какое-либо отношение к взглядам Аристотеля - тогда было просто модно ссылаться на античных философов как на источник собственной мудрости, даже не будучи знакомым с их трудами, просто для солидности (и с тех пор мало что в этом плане изменилось). Лично я склонна считать, что сочинение, имевшее только в одной Англии девять разных версий, было продуктом ума писавших.
Впрочем, живший в XIII веке Эгидий Римский (он же Эджидио Колонна, он же Жиль Римский) в «De Regimine Principum» о королевах всё-таки хоть что-то пишет. По его мнению, все жены, и королевы в особенности, должны быть благородными, красивыми, добродетельными, сдержанными, непорочными, и не склонными к лени. Он также подчеркивает, что к мнению и советам женщин прислушиваться, как правило, не стоит, потому что те обладают детской логикой. Что и говорить, любой ученый муж судил о женском роде с высоты своего насеста, и уж совсем интересно, если этот насест имеет высоту монастыря с раннего возраста, и затем карьеры ученого-теолога, имеющего весьма ограниченный круг знакомых женщин.
А Кэкстон в 1475 году опубликовал и посвятил нашему хорошему знакомому, герцогу Кларенсу, Джорджу Плантагенету, книгу «The Game and Playe of Chesse», «по мотивам» работы Якопо да Чессоле, написанной в конце XIII века по работам Иоанна Солсберийского от XII века. Что и говорить, путь этого бестселлера к читателям оказался длинным, но там содержится непосредственное соображение по поводу королев: «Королева должна быть непорочна, мудра, из хорошей семьи, обладать хорошими манерами и не пренебрегать воспитанием своих детей. Её ум должен вмещать не только вещи обыденные, но и разумность и сдержанность, и она не должна быть болтлива о вещах, для чужих ушей не предназначенных. И превыше всего она должна быть благородной и стыдливой».
Положа руку на сердце, сентенции ученых монахов о женщинах не могут не найти отклика у любого благоразумного человека. Никто, обладающий здравым смыслом, не заявит, что мечтой мужа и примером для подражания может быть вульгарная, глупая и развратная баба с ограниченным умом и длинным языком. Беда этих сочинений в том, что они дают королеве место обычной жены из аристократической среды, хотя к тому времени установившимся порядком для любой хозяйки дома уже были и планирование бюджета, и взаимодействие с многочисленной сетью родственников и свойственников, покровителей и объектами благотворительности, сглаживание конфликтов, управление слугами, и неустанная работа во благо репутации семейства, включающая тонкий пиар через покровительство и дары монастырям, имевшим своих квалифицированных переписчиков. Хозяйка была также посредником между своим мужем и теми, кто искал покровительства или хотел компромиссного решения конфликтной ситуации. Для королевы, масштабы вышеперечисленных задач были воистину гигантскими, и включали ещё больше навыков эффективного руководства, дипломатии и психологии.
Так что высокие моральные качества - это прекрасно, но неплохо было бы и более практические советы получить.
Жоффрей де Шарни, Сеньор де Лире, де Пьер-Пертюи, де Маро, де Савуази и пр. монахом не был. Он был одним из самых известных рыцарей своего времени. Поскольку де Шарни и происходил от могущественного рода, и сам был в королевстве лицом не последним, его «The III Consideracions Right Necesserye to the Good Governaunce of a Prince» коснулись аспекта весьма важного: королева должна была «рассуждать и разбираться в вопросах, касающихся профита и чести её супруга и её самой. И она не должна вмешиваться в важные дела иначе как по поручению или с разрешения своего супруга, к которому она всегда должна проявлять и чувствовать уважение». Супругу же давался совет не посвящать жену в вопросы, имеющие серьезное значение для государства, и править самостоятельно, а не по разумению жены.
Звучит на современный слух довольно замшело и мизогинично, но не стоит вырывать слова из контекста. Смысл этих поучений раскрывается через уклад жизни начала XIV века. Король и королева крайне редко проводили свою жизнь рука об руку. Чаще всего, двор короля и королевы находились в совершенно разных местах или, даже находясь под одной крышей, практически не пересекались в своем функционировании. Разумеется полная координация усилий в важных делах была жизненно необходима, и разумеется необходимо было принимать во внимание вполне реальную возможность конфликта интересов или постороннего влияния в делах государственной важности. Лэйнсмит упрекает де Шарни разве что в том, что подобная инструкция касалась любой аристократки, и не заточена на обучение именно королевы её работе.
Правительницы получили свою «должностную инструкцию» только в 1405 году, из рук Кристины Пизанской. Она написала «Le Livre du trésor de la cité des dames», известную также как «Книга Трех Добродетелей», и посвятила её Маргарет Неверской/Бургундской. Тогда речь шла о браке Маргарет с дофином Луи Гиеньским, и будущее показало, что труды Кристины не пропали даром: хотя брак и оказался для Маргарет абсолютно провальным, она почти 20 лет, до самой смерти Луи, стоически оставалась хорошей женой плохого мужа, который, говорят, под конец сильно раскаивался в своем поведении. Ну а во втором браке, с Артуром Бретонским, Маргарет развернулась вовсю, став правой рукой своего супруга. На английский эту книгу тогда не переводили, но известно, что и матушка королевы Элизабет Вудвилл, Жакетта Люксембургская, и её свекровь, леди Сесили Невилл, в своих библиотеках её французскую версию имели.
Любопытно, но после этого и аж до середины XX века никто не рассматривал понятие «королева» как наименование должности. Как личностей королев изучали, но как-то получилось так, что всё сводилось к способности или неспособности данной дамы иметь детей и обеспечивать своё королевство наследниками мужского пола. То есть, в фокусе работ был король, а королеве отводилось место репродуктивного автомата во благо государства. Только несколько королев оставили за собой такое историческое наследие, что историкам его было просто невозможно проигнорировать - Алиенора Аквитанская, Изабелла «Французская Волчица» и Маргарет Анжуйская. Правда это достижение рассматривалось с частицей «не», потому что все три, действуя согласно собственным интересам (против чего как раз и предупреждал де Шарни), оставили за собой широкий кровавый след в английской истории.
А вот структура управления двором королев изучалась с первых десятилетий XX века, и это - серьезные работы, которыми пользуются и в наши дни: H. Johnstone, «The Queen's Household»; A. R. Myers «Crown, Household and Parliament in Fifteenth Century England»; F. D. Blackley and G. Hermansen «The Household Book of Queen Isabella of England». А потом 60-е принесли в науку веяния феминизма, что выразилось в выделении исследовательских стипендий, и в результате появились очень интересные работы, рассматривающие «королевствование» как серьезный общественный институт.
Первой из этой серии стала книга «A Study of Medieval Queenship» by M. Facinger. Эта книга сфокусирована на Франции Капетингов 987-1237 гг. У нее получилось, что роль королев росла до первой четверти XII столетия, после чего пошла на убыль, и к началу следующего столетия от нее отвалились все функции кроме декоративных и символических. По мнению автора, пока королевский двор был небольшим, и жизнь каждого его члена проходила, фактически, на глазах всех остальных, королеве было легко разделять жизнь этого двора, буквально физически присутствуя при всем происходящем. Чем больше рос двор, тем более сложными становились ритуалы власти, и тем меньше возможностей действовать напрямую с центром власти. Поэтому королевам пришлось потесниться, и взять на себя роль патронов искусства и литературы, и продолжать участвовать в управлении королевством чисто ритуально, не имея уже другой власти.
Через пять лет два других историка, Джо Энн МакНамара и Сюзанна Вэмпл расширили эти выводы на всю Западную Европу в книге «The Power of Women Through the Family in Medieval Europe, 500-1100». По их мнению, прогресс размыл роль семьи в обществе, и вместе с этими изменениями уменьшилась возможность женщин влиять на ход серьезных дел, сведя их обязанности к неважным хозяйственным делам.
В 1983 году вышла книга Паулины Стаффорд «Queens, Concubines and Dowagers», в которой она отошла от концепта династической истории, и вернулась к рассмотрению своих персонажей на разных стадиях их жизни. Настоящий же взрыв интереса к институту «королевствования» наступил только в 1990-х, когда были опубликованы многие интереснейшие и зрелые работы по предмету, как биографические, так и обзорные.
(с) mirrinminttu
Кристина Пизанская вручает свою "Книгу Трех Добродетелей" юной Маргарет Неверской
Наиболее популярный в Англии XV века «Secreta Secretorum», приписываемый Аристотелю, абсолютно не упоминает королев, но предупреждает королей против карнальных связей с женщинами. На самом деле, этот «Secreta Secretorum» был, похоже, написан в X веке, и мог иметь или не иметь какое-либо отношение к взглядам Аристотеля - тогда было просто модно ссылаться на античных философов как на источник собственной мудрости, даже не будучи знакомым с их трудами, просто для солидности (и с тех пор мало что в этом плане изменилось). Лично я склонна считать, что сочинение, имевшее только в одной Англии девять разных версий, было продуктом ума писавших.
Впрочем, живший в XIII веке Эгидий Римский (он же Эджидио Колонна, он же Жиль Римский) в «De Regimine Principum» о королевах всё-таки хоть что-то пишет. По его мнению, все жены, и королевы в особенности, должны быть благородными, красивыми, добродетельными, сдержанными, непорочными, и не склонными к лени. Он также подчеркивает, что к мнению и советам женщин прислушиваться, как правило, не стоит, потому что те обладают детской логикой. Что и говорить, любой ученый муж судил о женском роде с высоты своего насеста, и уж совсем интересно, если этот насест имеет высоту монастыря с раннего возраста, и затем карьеры ученого-теолога, имеющего весьма ограниченный круг знакомых женщин.
А Кэкстон в 1475 году опубликовал и посвятил нашему хорошему знакомому, герцогу Кларенсу, Джорджу Плантагенету, книгу «The Game and Playe of Chesse», «по мотивам» работы Якопо да Чессоле, написанной в конце XIII века по работам Иоанна Солсберийского от XII века. Что и говорить, путь этого бестселлера к читателям оказался длинным, но там содержится непосредственное соображение по поводу королев: «Королева должна быть непорочна, мудра, из хорошей семьи, обладать хорошими манерами и не пренебрегать воспитанием своих детей. Её ум должен вмещать не только вещи обыденные, но и разумность и сдержанность, и она не должна быть болтлива о вещах, для чужих ушей не предназначенных. И превыше всего она должна быть благородной и стыдливой».
Положа руку на сердце, сентенции ученых монахов о женщинах не могут не найти отклика у любого благоразумного человека. Никто, обладающий здравым смыслом, не заявит, что мечтой мужа и примером для подражания может быть вульгарная, глупая и развратная баба с ограниченным умом и длинным языком. Беда этих сочинений в том, что они дают королеве место обычной жены из аристократической среды, хотя к тому времени установившимся порядком для любой хозяйки дома уже были и планирование бюджета, и взаимодействие с многочисленной сетью родственников и свойственников, покровителей и объектами благотворительности, сглаживание конфликтов, управление слугами, и неустанная работа во благо репутации семейства, включающая тонкий пиар через покровительство и дары монастырям, имевшим своих квалифицированных переписчиков. Хозяйка была также посредником между своим мужем и теми, кто искал покровительства или хотел компромиссного решения конфликтной ситуации. Для королевы, масштабы вышеперечисленных задач были воистину гигантскими, и включали ещё больше навыков эффективного руководства, дипломатии и психологии.
Так что высокие моральные качества - это прекрасно, но неплохо было бы и более практические советы получить.
Жоффрей де Шарни, Сеньор де Лире, де Пьер-Пертюи, де Маро, де Савуази и пр. монахом не был. Он был одним из самых известных рыцарей своего времени. Поскольку де Шарни и происходил от могущественного рода, и сам был в королевстве лицом не последним, его «The III Consideracions Right Necesserye to the Good Governaunce of a Prince» коснулись аспекта весьма важного: королева должна была «рассуждать и разбираться в вопросах, касающихся профита и чести её супруга и её самой. И она не должна вмешиваться в важные дела иначе как по поручению или с разрешения своего супруга, к которому она всегда должна проявлять и чувствовать уважение». Супругу же давался совет не посвящать жену в вопросы, имеющие серьезное значение для государства, и править самостоятельно, а не по разумению жены.
Звучит на современный слух довольно замшело и мизогинично, но не стоит вырывать слова из контекста. Смысл этих поучений раскрывается через уклад жизни начала XIV века. Король и королева крайне редко проводили свою жизнь рука об руку. Чаще всего, двор короля и королевы находились в совершенно разных местах или, даже находясь под одной крышей, практически не пересекались в своем функционировании. Разумеется полная координация усилий в важных делах была жизненно необходима, и разумеется необходимо было принимать во внимание вполне реальную возможность конфликта интересов или постороннего влияния в делах государственной важности. Лэйнсмит упрекает де Шарни разве что в том, что подобная инструкция касалась любой аристократки, и не заточена на обучение именно королевы её работе.
Правительницы получили свою «должностную инструкцию» только в 1405 году, из рук Кристины Пизанской. Она написала «Le Livre du trésor de la cité des dames», известную также как «Книга Трех Добродетелей», и посвятила её Маргарет Неверской/Бургундской. Тогда речь шла о браке Маргарет с дофином Луи Гиеньским, и будущее показало, что труды Кристины не пропали даром: хотя брак и оказался для Маргарет абсолютно провальным, она почти 20 лет, до самой смерти Луи, стоически оставалась хорошей женой плохого мужа, который, говорят, под конец сильно раскаивался в своем поведении. Ну а во втором браке, с Артуром Бретонским, Маргарет развернулась вовсю, став правой рукой своего супруга. На английский эту книгу тогда не переводили, но известно, что и матушка королевы Элизабет Вудвилл, Жакетта Люксембургская, и её свекровь, леди Сесили Невилл, в своих библиотеках её французскую версию имели.
Любопытно, но после этого и аж до середины XX века никто не рассматривал понятие «королева» как наименование должности. Как личностей королев изучали, но как-то получилось так, что всё сводилось к способности или неспособности данной дамы иметь детей и обеспечивать своё королевство наследниками мужского пола. То есть, в фокусе работ был король, а королеве отводилось место репродуктивного автомата во благо государства. Только несколько королев оставили за собой такое историческое наследие, что историкам его было просто невозможно проигнорировать - Алиенора Аквитанская, Изабелла «Французская Волчица» и Маргарет Анжуйская. Правда это достижение рассматривалось с частицей «не», потому что все три, действуя согласно собственным интересам (против чего как раз и предупреждал де Шарни), оставили за собой широкий кровавый след в английской истории.
А вот структура управления двором королев изучалась с первых десятилетий XX века, и это - серьезные работы, которыми пользуются и в наши дни: H. Johnstone, «The Queen's Household»; A. R. Myers «Crown, Household and Parliament in Fifteenth Century England»; F. D. Blackley and G. Hermansen «The Household Book of Queen Isabella of England». А потом 60-е принесли в науку веяния феминизма, что выразилось в выделении исследовательских стипендий, и в результате появились очень интересные работы, рассматривающие «королевствование» как серьезный общественный институт.
Первой из этой серии стала книга «A Study of Medieval Queenship» by M. Facinger. Эта книга сфокусирована на Франции Капетингов 987-1237 гг. У нее получилось, что роль королев росла до первой четверти XII столетия, после чего пошла на убыль, и к началу следующего столетия от нее отвалились все функции кроме декоративных и символических. По мнению автора, пока королевский двор был небольшим, и жизнь каждого его члена проходила, фактически, на глазах всех остальных, королеве было легко разделять жизнь этого двора, буквально физически присутствуя при всем происходящем. Чем больше рос двор, тем более сложными становились ритуалы власти, и тем меньше возможностей действовать напрямую с центром власти. Поэтому королевам пришлось потесниться, и взять на себя роль патронов искусства и литературы, и продолжать участвовать в управлении королевством чисто ритуально, не имея уже другой власти.
Через пять лет два других историка, Джо Энн МакНамара и Сюзанна Вэмпл расширили эти выводы на всю Западную Европу в книге «The Power of Women Through the Family in Medieval Europe, 500-1100». По их мнению, прогресс размыл роль семьи в обществе, и вместе с этими изменениями уменьшилась возможность женщин влиять на ход серьезных дел, сведя их обязанности к неважным хозяйственным делам.
В 1983 году вышла книга Паулины Стаффорд «Queens, Concubines and Dowagers», в которой она отошла от концепта династической истории, и вернулась к рассмотрению своих персонажей на разных стадиях их жизни. Настоящий же взрыв интереса к институту «королевствования» наступил только в 1990-х, когда были опубликованы многие интереснейшие и зрелые работы по предмету, как биографические, так и обзорные.
(с) mirrinminttu