СЕВЕР-М
СЕВЕР-М
Отдавая дань традициям, все началось так.
Девушка идет по берегу реки. Широкий песчаный пляж светится в лучах солнца. На подоле ее платья играют в свою бесконечную игру миллиарды солнечных зайчиков, рожденных на гранях песчинок. Но ее они совсем не смущают, напротив, может показаться, что пара солнечных зайчиков живет на ней всегда, даже в самую темную ночь. Один часто любит прятаться в ее волосах, другой - сидит на плече или скачет по шее.
Вода касается ее босых ног, пробивается сквозь все ее тело и утренней бодростью оживляет все, на что она посмотрит. В глазах ее - море, и даже цвет их меняется подобно морю, от зеленоватого в солнечную погоду, когда в его воде плещутся дети и взрослые, до голубого, которое бывает, только когда вокруг не видно берега.
Что она делает? Судя по тому, как легко и спокойно она ступает, как открыто ее лицо солнцу и как гуляет по ее губам толи улыбка, толи воспоминание об улыбке, можно многое представить. Возможно, она сочиняет песню, или белые стихи, не родившиеся еще в словах, но готовые вылиться на бумагу в любой момент, лишь в руках ее окажется ручка. И это так же нормально и обычно для нее, как размышлять о погоде и о новинках аксессуаров в 2012м году. Или она думает о том, какая ей предстоит жизнь и что она в ней обязательно-преобязательно должна сделать. Она часто догадывается о том, что само то, что она так рада миру вокруг и даже приручила двух солнечных зайцев, не просто оправдывает ее существование, но и освещает путь многим людям вокруг, но каждый раз, когда эта мысль приходит ей в голову, она отбрасывает ее.
Она никуда особенно не направляется, потому что никаких серьезных дел у современной девушки на берегу реки быть не может, и она просто гуляет, позволяя легкому ветру кружить с ее золотыми волосами вальсы. И ее танец, если бы вам удалось его увидеть, вы бы мне поверили, ее танец был таким же наивным, чистым и одновременно глубоким, как и у ветра. В каждом своем движении она рисует автопортреты в пространстве, которые, сливаясь, превращаются в самое совершенное кино на свете. И каждый кадр свидетельствует перед всем космосом мира, что не было еще в нем столько света в одной тоненькой девушке.
Она гуляет, но уже немного устала и проголодалась, и поэтому сворачивает немного в сторону, где сквозь ивы видна палатка с мороженым.
***
Подойдя к палатке, она стала внимательно изучать ассортимент. Продавец смотрел на нее не своим обычным усталым и немного грустным взглядом, а с восторгом, с которым когда-то, совсем еще маленьким, он смотрел на все чудеса на свете, что его окружают. Ему вдруг стало неловко за свою щетину, хотя обычно он носил ее одновременно с гордостью и легким пренебрежением. Он постарался получше расправить плечи и стать немного повыше, но потолок тесной палатки ему помешал. А она не видела его в его дурацком узком окошке, она выбирала мороженое и была полностью поглощена этим. Пока продавец думал, сможет ли он решиться выдавить из себя какую-нибудь глупость сорта «Вам что-нибудь подсказать?», или так и будет ждать, проглотив язык, она достала деньги и звонко-мелодично сказала:
- Доброго утра! Можно мне крем-брюле?
Продавец резко дернулся в ее сторону, чуть не стукнувшись о витрину, затем собрался с силами и уверенным и серьезным голосом ответил:
- И вам доброго! Сейчас достану!
Согласен, это было не так уж и много слов, и мы все уже приготовили свои снисходительные улыбки для продавца, но прошу, дослушайте до конца, он еще реабилитируется.
Немного неловко развернувшись в своей тесной палатке, продавец наклонился к старенькому холодильнику, который он забрал из дома, решившись на эту безумную затею продавать мороженое на полузаброшенном заросшем ивняком пляже Оки недалеко от городского парка. Алюминиевая роза, украшавшая дверцу этого музейного экспоната под названием «Север», блеснула в полумраке. Она держалась всего на двух или трех клепках, и продавец, глупо улыбнувшись, оторвал ее, достал мороженое, пряча розу под прилавком, передал его девушке, забрал деньги и улыбнулся на прощание. Она кивнула, развернулась и пошла обратно к реке, на ходу разворачивая мороженое. Но она не успела пройти и сотни шагов, как ее догнал продавец, в своем глупом фартуке, который обещал себе всегда носить на работе, добавляя солидности своему делу, с алюминиевой розой в руке и с сияющими глазами.
- Девушка, прошу прощения! - Она остановилась и ободряюще улыбнулась продавцу, - Удивительная вещь сейчас произошла! Вы у меня мороженое выбрали, а у меня за это время роза выросла!
Что? - она хихикнула, - ну вы даете!
- Серьезно, я предыдущему покупателю мороженное доставал - не было ее. А за вашим полез - и там она, к холодильнику приделана!
- И что же теперь делать? Неужели мне ее отдать хотите?
- А кому же еще? Тут людей-то вокруг больше нет, да и цветов тоже. Я считаю, она для вас на дверце выросла! - продавец протянул ей розу, и она приняла ее, и была в ее действиях та грация, что бывает у настоящих королев из детских книжек, рожденных принимать цветы.
Улыбнувшись еще, на этот раз почему-то неловко, она попрощалась и ушла. И стало вдруг вокруг так тихо, что было слышно, как ветер отрабатывает свои па в листьях ивняка. Продавец вернулся в свою палатку, и уставился на дверцу холодильника, где на месте алюминиевой розы остался ее силуэт из более свежей краски и несколько дырок от клепок, крепивших цветок. Вздохнул, и звуки вокруг вернулись.
Весь день рассматривал он потом дверцу своего холодильника, отвлекаясь на покупателей сначала с надеждой, а потом с какой-то тихой грустью. Собрался вечером, запер палатку и пошел домой. И лег спать, не включая компьютера.
***
На следующее утро девушка встала довольно рано. Смотрите - вот она берет с полки отвертку и отдирает от своего холодильника «Север-М» потертый алюминиевый цветок, вот обувает сандалии и выходит из дома.
Через полчаса она уже будет на берегу.
Отдавая дань традициям, все началось так.
Девушка идет по берегу реки. Широкий песчаный пляж светится в лучах солнца. На подоле ее платья играют в свою бесконечную игру миллиарды солнечных зайчиков, рожденных на гранях песчинок. Но ее они совсем не смущают, напротив, может показаться, что пара солнечных зайчиков живет на ней всегда, даже в самую темную ночь. Один часто любит прятаться в ее волосах, другой - сидит на плече или скачет по шее.
Вода касается ее босых ног, пробивается сквозь все ее тело и утренней бодростью оживляет все, на что она посмотрит. В глазах ее - море, и даже цвет их меняется подобно морю, от зеленоватого в солнечную погоду, когда в его воде плещутся дети и взрослые, до голубого, которое бывает, только когда вокруг не видно берега.
Что она делает? Судя по тому, как легко и спокойно она ступает, как открыто ее лицо солнцу и как гуляет по ее губам толи улыбка, толи воспоминание об улыбке, можно многое представить. Возможно, она сочиняет песню, или белые стихи, не родившиеся еще в словах, но готовые вылиться на бумагу в любой момент, лишь в руках ее окажется ручка. И это так же нормально и обычно для нее, как размышлять о погоде и о новинках аксессуаров в 2012м году. Или она думает о том, какая ей предстоит жизнь и что она в ней обязательно-преобязательно должна сделать. Она часто догадывается о том, что само то, что она так рада миру вокруг и даже приручила двух солнечных зайцев, не просто оправдывает ее существование, но и освещает путь многим людям вокруг, но каждый раз, когда эта мысль приходит ей в голову, она отбрасывает ее.
Она никуда особенно не направляется, потому что никаких серьезных дел у современной девушки на берегу реки быть не может, и она просто гуляет, позволяя легкому ветру кружить с ее золотыми волосами вальсы. И ее танец, если бы вам удалось его увидеть, вы бы мне поверили, ее танец был таким же наивным, чистым и одновременно глубоким, как и у ветра. В каждом своем движении она рисует автопортреты в пространстве, которые, сливаясь, превращаются в самое совершенное кино на свете. И каждый кадр свидетельствует перед всем космосом мира, что не было еще в нем столько света в одной тоненькой девушке.
Она гуляет, но уже немного устала и проголодалась, и поэтому сворачивает немного в сторону, где сквозь ивы видна палатка с мороженым.
***
Подойдя к палатке, она стала внимательно изучать ассортимент. Продавец смотрел на нее не своим обычным усталым и немного грустным взглядом, а с восторгом, с которым когда-то, совсем еще маленьким, он смотрел на все чудеса на свете, что его окружают. Ему вдруг стало неловко за свою щетину, хотя обычно он носил ее одновременно с гордостью и легким пренебрежением. Он постарался получше расправить плечи и стать немного повыше, но потолок тесной палатки ему помешал. А она не видела его в его дурацком узком окошке, она выбирала мороженое и была полностью поглощена этим. Пока продавец думал, сможет ли он решиться выдавить из себя какую-нибудь глупость сорта «Вам что-нибудь подсказать?», или так и будет ждать, проглотив язык, она достала деньги и звонко-мелодично сказала:
- Доброго утра! Можно мне крем-брюле?
Продавец резко дернулся в ее сторону, чуть не стукнувшись о витрину, затем собрался с силами и уверенным и серьезным голосом ответил:
- И вам доброго! Сейчас достану!
Согласен, это было не так уж и много слов, и мы все уже приготовили свои снисходительные улыбки для продавца, но прошу, дослушайте до конца, он еще реабилитируется.
Немного неловко развернувшись в своей тесной палатке, продавец наклонился к старенькому холодильнику, который он забрал из дома, решившись на эту безумную затею продавать мороженое на полузаброшенном заросшем ивняком пляже Оки недалеко от городского парка. Алюминиевая роза, украшавшая дверцу этого музейного экспоната под названием «Север», блеснула в полумраке. Она держалась всего на двух или трех клепках, и продавец, глупо улыбнувшись, оторвал ее, достал мороженое, пряча розу под прилавком, передал его девушке, забрал деньги и улыбнулся на прощание. Она кивнула, развернулась и пошла обратно к реке, на ходу разворачивая мороженое. Но она не успела пройти и сотни шагов, как ее догнал продавец, в своем глупом фартуке, который обещал себе всегда носить на работе, добавляя солидности своему делу, с алюминиевой розой в руке и с сияющими глазами.
- Девушка, прошу прощения! - Она остановилась и ободряюще улыбнулась продавцу, - Удивительная вещь сейчас произошла! Вы у меня мороженое выбрали, а у меня за это время роза выросла!
Что? - она хихикнула, - ну вы даете!
- Серьезно, я предыдущему покупателю мороженное доставал - не было ее. А за вашим полез - и там она, к холодильнику приделана!
- И что же теперь делать? Неужели мне ее отдать хотите?
- А кому же еще? Тут людей-то вокруг больше нет, да и цветов тоже. Я считаю, она для вас на дверце выросла! - продавец протянул ей розу, и она приняла ее, и была в ее действиях та грация, что бывает у настоящих королев из детских книжек, рожденных принимать цветы.
Улыбнувшись еще, на этот раз почему-то неловко, она попрощалась и ушла. И стало вдруг вокруг так тихо, что было слышно, как ветер отрабатывает свои па в листьях ивняка. Продавец вернулся в свою палатку, и уставился на дверцу холодильника, где на месте алюминиевой розы остался ее силуэт из более свежей краски и несколько дырок от клепок, крепивших цветок. Вздохнул, и звуки вокруг вернулись.
Весь день рассматривал он потом дверцу своего холодильника, отвлекаясь на покупателей сначала с надеждой, а потом с какой-то тихой грустью. Собрался вечером, запер палатку и пошел домой. И лег спать, не включая компьютера.
***
На следующее утро девушка встала довольно рано. Смотрите - вот она берет с полки отвертку и отдирает от своего холодильника «Север-М» потертый алюминиевый цветок, вот обувает сандалии и выходит из дома.
Через полчаса она уже будет на берегу.