Тропик Овна
Originally published at grich.ru. You can comment here or there.
Можно ли болтаться весь день по улицам с пустым желудком, а иногда и с эрекцией?
Москва может стать для неподготовленного гостя Парижем Генри Миллера. Или наоборот - для подготовленного. Тут уж зависит от гостя. Потому что складывается впечатление, что сам город не может меняться. Стоит себе с 1153 года как есть и не меняется. Гуляй по Чистым прудам в семь утра, носись днем по Земляному Валу в поисках Винзавода или слоняйся по весенней Берсеневке - все едино, перед тобой эдакий застывший гигант о ста золотых головах, ни одна из которых не повернется в твою стороную
Как город Брэдбери, Москва каменная - мертва или почти мерта. Жизнь приносят с собой приезжие, в качестве гостинцев, жизнь, завернутую в бумагу или мешочки. Хотя больше это похоже на жертвоприношения. Город со столичной бесстыжестью требует их постоянно: это и твои улыбки, и твое дыхание, и деньги твои, и твой коньяк, и даже твои заколки-ослики. Вроде бы все при тебе, а через миг - хоп! где, где все мое? Не знаю, не знаю, приговаривает Юрий Долгорукий, пряча что-то за пазухой.
Венечка Ерофеев не уехал бы в Петушки в современной Москве. Можно сколько угодно плутать по городу безотносительно Курского вокзала, но до 10 утра у вас связаны руки. Люди странные и их лица выглядят уродливыми, но не потому что ты одинокий прохожий, а потому что еще нет 10 утра. В такое время все друг другу чужие, и все это чувствуют: словно что-то конденсируется прямо из воздуха и оседает где-то на стенках души. Только собака готова провожать тебя от Лениградского вокзала до Бульварного кольца за просто так, просто потому что ты решил, что у нее есть имя.
Уединение нужно искать в больших городах, сказал Декарт. Мы добавим: в больших городах и в Москве. Если здесь и проживает 15 миллионов человек, то они явно делают это в метро. За два выходных дня постоянно на ногах, нам ни разу не пришлось идти ни против потока, ни даже по нему. По причине отсутствия объекта действия как такового. Самое большое скопление москвичей можно увидеть - внимание! даже очередь! - на входе в бар "Спб". Хоть стой, хоть плачь. Они стояли. Тогда мы заплакали.
Тарту - город утрат, а Москва - город находок. Найти в мусорке на Старом Арбате четырехтомник Якуба Коласа - вот что по-настоящему бесценно. Найти сытное место практически по запаху - вот чему тебя учит Басманка. Встретиться глазами в огромном переполненном зале с единственным среди всех геем - и получаешь тему для разговора бесплатно. Наткнуться на визитку "Такси Лева" в кафе Лебедева- незабываемо. Найти за пазухой говорящего крота - ну все, пожалуй, хватит.
Вернемся к Миллеру. В любом городе можно чувствовать себя королем, даже если ступаешь по мостовой, где льются потоки семени и пота. Главное - находить людей, которые могут. Могут организовать на твоем пути сюрприз и проследить, чтобы он достался тебе. Могут приютить на Ленинградском шоссе и с утра искать с тобой музей Поле Чудес. Могут оказаться бомжующим внебрачным сыном Романа Трахтенберга, поющим на улице баллады. Могут ходить с бритой женской головой и влюблять в себя и мальчиков, и девочек. Могут пустить тебя в такой клуб, где хочется пропустить свой поезд домой.
Если Москва и вправду третий Рим, то это потому, что туда ведет чересчур много дорог. Почти каждый поезд дальнего следования шел через Москву, почти все вписчики были москвичами. Но чтобы провести там почти двое суток, нужно было начать свой путь с бара Snatch на улице Некрасова несколько месяцев назад. Впрочем, спешка в таких делах ни к чему: Москва ведь тоже не сразу строилась.