Я первый (1Тим.1:15)
«Не старайся многословить, беседуя с Богом, чтобы ум твой не расточился на изыскание слов. Одно слово мытаря умилостивило Бога, и одно изречение, исполненное веры, спасло разбойника. Многословие при молитве часто развлекает ум, и наполняем его мечтаниями, а единословие обыкновенно собирает его»
Преподобный Иоанн Лествичник
http://lib.pravmir.ru/library/readbook/937
Подумалось: да, чем грешнее кающийся, тем он менее многословен в молитве. И наоборот, чем праведнее (вернее, самоправеднее) человек, тем он в молитве многословнее. Примеров этому полно - и в Писании, и у Отцов, и в жизни. В жизни - мы увидим это сами на себе, если Бог даст распознать в себе грехи, и устрашиться и раскаяться в них с молитвою: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лук.18:13). И повторять эти пять слов умом и сердцем постоянно и везде в вере и надежде на Спасителя Христа. Это и есть постоянная умно-сердечная молитва, молитва от всего ума и от всего сердца. Это и есть, думаю, те пять слов, говоримые умом и сердцем, которые много лучше тьмы слов на незнакомом языке (1Кор.14:19). Ибо и родной язык становится незнакомым, когда молитва в своем многословии механически и без сердца и ума читается только по обязанности и по традиции (хотя и правила Отцов надо соблюдать). Мы же ведь не праведные (вернее, самоправедные) фарисеи и язычники, думающие, что будем услышаны в многословии своем (Матф.6:7).
И еще подумалось о парадоксе в истинном Христианстве: смотрите, чем святее человек, то есть, чем ближе он к Богу, то есть, чем более он верою, надеждою и любовью соединяется со Христом, исполняя Его Евангельские заповеди, - тем более он чувствует себя грешным и недостойным. Это не лицемерие и притворство - это духовный закон благодати Божией, который, к сожалению, без Божией помощи не понять всем фарисействующим и язычествующим, которых всегда было немало (и есть) в христианстве.
Поэтому, не будем многословить, беседуя с Богом, как говорит преподобный Иоанн. Ведь наша цель-то не праведность (вернее, самоправедность) того возвышенного и горделивого фарисея, а оправдание и спасение того сокрушенного и смиренного мытаря (Лук.18:10-14).
Преподобный Иоанн Лествичник
http://lib.pravmir.ru/library/readbook/937
Подумалось: да, чем грешнее кающийся, тем он менее многословен в молитве. И наоборот, чем праведнее (вернее, самоправеднее) человек, тем он в молитве многословнее. Примеров этому полно - и в Писании, и у Отцов, и в жизни. В жизни - мы увидим это сами на себе, если Бог даст распознать в себе грехи, и устрашиться и раскаяться в них с молитвою: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лук.18:13). И повторять эти пять слов умом и сердцем постоянно и везде в вере и надежде на Спасителя Христа. Это и есть постоянная умно-сердечная молитва, молитва от всего ума и от всего сердца. Это и есть, думаю, те пять слов, говоримые умом и сердцем, которые много лучше тьмы слов на незнакомом языке (1Кор.14:19). Ибо и родной язык становится незнакомым, когда молитва в своем многословии механически и без сердца и ума читается только по обязанности и по традиции (хотя и правила Отцов надо соблюдать). Мы же ведь не праведные (вернее, самоправедные) фарисеи и язычники, думающие, что будем услышаны в многословии своем (Матф.6:7).
И еще подумалось о парадоксе в истинном Христианстве: смотрите, чем святее человек, то есть, чем ближе он к Богу, то есть, чем более он верою, надеждою и любовью соединяется со Христом, исполняя Его Евангельские заповеди, - тем более он чувствует себя грешным и недостойным. Это не лицемерие и притворство - это духовный закон благодати Божией, который, к сожалению, без Божией помощи не понять всем фарисействующим и язычествующим, которых всегда было немало (и есть) в христианстве.
Поэтому, не будем многословить, беседуя с Богом, как говорит преподобный Иоанн. Ведь наша цель-то не праведность (вернее, самоправедность) того возвышенного и горделивого фарисея, а оправдание и спасение того сокрушенного и смиренного мытаря (Лук.18:10-14).