О телевизоре и детском садизме
Кажется, нас можно поздравить с очень выгодной потерей в жизни!
Мы полностью отключились от телевизора. Вернее я сама уже не помню, когда последний раз этим бесполезным времяпрепровождением занималась, впрочем, как и мой любимый. Мне кажется, что даже, когда я выйду на пенсию (если доживу до тех пор), то и тогда меня не соблазнить им. Но вот детям я разрешала смотреть детские каналы и, хотя я старалась как-то фильтровать то, что они смотрят, не всегда получалось сдерживать этот неконтролируемый поток информации. С каждым днем я все больше чувствовала, что телевизор становится чем-то вроде наркотика для детей. На телевизор они были готовы променять даже очень интересные игры. А под конец они еще и подсели на "Спанч Боба", что окончательно меня привело в уныние... Телевизор превратился в фон для игр с конструктором и, самое грустное, для бесконечных драк между детьми. Неприятно и совестно мне, что мы и, прежде всего, я пустили это на самотек... И все же, как это все закончилось?
Или как началось? А началось все с последней капли, которая упала с моего сердца, когда Даня устроил эксперимент с канцелярской кнопкой. Это была только вершина айсберга. Там, под водой, скрывалась глыбина непонимания и полного отсутствия эмпатии у моего старшего сына, которая выродилась со временем в садистирование над младшей сестрой, полное отсутствие этических границ в отношении нее, несмотря на каждодневные разговоры о том, как это плохо и что этого делать нельзя. Я была расстроена, встревожена и разгневана на своего ребенка...
[Spoiler (click to open)]
Утром, когда Даня рисовал, доставая очередной карандаш, он обратил внимание на канцелярскую кнопку с длинной иголочкой и цветной пластиковой шляпкой, и спрашивает у Максима:
- Папа, а что будет, если такую кнопку бросить на пол?
- Даня, беда будет! Кто-нибудь может наступить на нее, она войдет в ногу, будет очень больно. Это очень опасно.
После этого разговора Даня решил проверить, действительно ли так, как говорит папа, благо и беззащитная жертва для эксперимента имеется - младшая сестра. Даня подбросил две кнопки, которые он взял из коробки с карандашами, в двух местах. Одну из них на балконе. Туда он и привел Лилию и спровоцировал на то, чтобы она наступила на кнопку Игла вошла в ступню рядом с пальцами. Лилия пронзительно закричала, хромая пошла на выход из балкона. Я сразу побежала на крик, хотя я совсем не была им удивлена, потому что Даня часто доводит сестру до слез, и у меня на крики уже выработался определенный иммунитет. Беру Лилию на руки, спрашиваю, что случилось, она показывает на ножку, плачет и говорит: "Кнопка! Кнопка! Я наступила на кнопку!" Я посмотрела на ногу своей малышки - я побледнела... Машинально я быстро достала кнопку из ноги, хлынула кровь. Я понесла Лилию в ванную и начала смывать кровь, говоря Лилии:
- Милая, все хорошо! Смотри сколько краски льется! Все это Данька разлил краску!
Данька еще подлазит под руки и кричит:
- Это не краска, Лиль! Это кровь течет у тебя!
- Молчи, - шиплю я. - Лиль, Данька, неправду говорит, это просто краска.
Подбежал Максим. Увидел кровь, смотрю, и на нем лица нет. Он начал Даню сразу же отчитывать, переживать, метаться: как же так, ведь может быть заражение, а мы без прививок!
- Успокойся, - говорю я Максиму. - достань из бумажного пакета хлорофиллипт и смочи им ватный диск.
Сделано. Я мажу ножку Лилички антисептиком, кровь совсем остановилась. Предлагаю Лиличке надеть чистые носочки. Она соглашается. Всхлипывает еще немного. Пробует пойти - хромает, больно идти. Максим позвонил в скорую - ему сказали, что больше ничего, кроме антисептика не требуется.
Несколько часов Лилия не слезала с рук Максима, они смотрели ее любимые мультики - постановки по Чуковскому. Ночью она спала беспокойно, часто просыпалась и плакала.
Даня же, как только понял всю серьезность произошедшего, залился слезами, стал просить прощения, что он подложил кнопку и сознался, что еще одну кнопку оставил, рядом со шкафом в углу. Когда мы стали искать, кнопку не нашли. Я только к концу дня, когда мыла полы, нашла ее: она закатилась под шкаф.
Наказание за это преступление было неизбежно. И наказание заключалось в том, что с этого момента Даня не увидит ни одного мультика по телевизору в течение недели при условии, что он ни разу не доведет Лилию до слез и так пока он совсем не отучится ее обижать. За каждую обиду к этому дню плюсуется еще один день. Шли дни, а срок наказания не уменьшался, уже месяц прошел!.. Сложно изжить закоренелую привычку садистировать над сестрой... Меня удивляет, как вообще это все сформировалось с нем, ведь в нашей семье вовсе не приняты ни телесные наказания, ни в любом другом виде (например, вербальном) садизм...
Есть огромный плюс во всем этом - исключение из нашей жизни телевизора. Интуитивно я чувствую связь между даниным поведением и телевизором. Может, я, конечно, ошибаюсь... Но во мне теплится надежда, что вскоре Даня сможет осознать свою ответственность за сестру и потребность ее защищать. Через три дня я с детьми уезжаю на три недели в Украину. Посмотрим, что будет дальше...
Лилия же, чистая душа, бегает вокруг Дани и напевает себе под нос: "Я люблю тебя!.. Я люблю тебя!.."