(no subject)
Главным заблуждением человечества в отношении прогресса является его потребительское восприятие последнего. Прогресс, по мнению современного человека, служит комфорту и успеху, и только этому.
Прогресс человеческого механизма
Монорельсовая скоростная дорога - удобное средство для сокращения длительности пути офисного работника, прибывающего вовремя в свою контору. В этой конторе он занимается продвижением на рынок новейшей офисной техники, которая, в свою очередь, также делает мир комфортным и сокращает трудовые и временные затраты человечества. Но, в конечном счете, зачем всё это? Сокращать время пути ради того, чтобы за день успеть продать больше принтеров? Продать больше принтеров, чтобы заработать больше денег? Заработать больше денег, чтобы?.. В итоге мы всегда придём к ответу на вопрос о том, зачем же человеку нужен пресловутый комфорт. Эннио Флайано, итальянский писатель и сценарист, сказал: «Прогресс наук и машин - это полезное средство, но единственной целью цивилизации является развитие человека». Разумеется, поскольку человек - биологически законченная форма, речь идёт о развитии духовном. И, таким образом, технический прогресс, становится явлением двояким - положительным или отрицательным, в зависимости от того, как его плоды используются личностью. Progressus - движение вперёд, но для развития личности необходимо продвижение вглубь, provehito in altum. В этом смысле прогресс есть подспорье и творчеству, и духовности: не только продаже принтеров способствует скоростной транспорт, но и, например, доставке верующего в церковь в местах, где церквей раз-два и нету.
Кстати, о верующих и прогрессе в их жизни. Веками православные христиане ходили в храм, чтобы, кроме прочего, покаяться, исповедоваться священнику в совершённых грехах и тем самым нравственно очиститься. В конце XX века, в, казалось бы, самом укоренённом в традиции институте Церкви технический прогресс проедает не сразу замеченную верующими брешь. Так, в Коптской Церкви стала практиковаться исповедь по телефону. С одной стороны, в этом нет ничего дурного - можно исповедоваться, находясь за много сотен километров от храма. Но, с другой стороны, необходимость в храме может быть вовсе упразднена, а все требы возможно совершать он-лайн. Будет ли подобная реформация способствовать духовному росту человека? Как бы то ни было, в конце 2008 года Патриарх Александрийский Шенуда III запретил подобную практику, опасаясь, что эти исповеди могут подслушать египетские спецслужбы. Запретил он также и исповедоваться по Интернету: от хакеров не укроешься.
Либералы и марксисты XIX в., полагали, что разрушение традиционных устоев является движением навстречу прогрессу. Таким образом, с их точки зрения, интернет-исповедь будет его свидетельством. Только служит он, в таком случае, не духовному благополучию личности, а укреплению госбезопасности - методом упразднения упомянутого таинства, а, значит, всё же, в ущерб душе.
И хотя госбезопасность весьма важна для всякого государства, прогресс здесь оказывается жалящим себя скорпионом. Как с помощью интернет-наблюдения спецслужбы отслеживают передвижения боевиков, так и последние, подобно совершенному осенью-2008 г. теракту в Мумбаи, используют Сеть в своих целях. И выхода из этого трека нет, ибо он замкнут.
Телега и вездеход: кто первый до свалки?
Если приглядываться к плодам прогресса в быту, бросается сокращение срока жизни техники по мере её развития. Лет 30 назад какой-нибудь холодильник способен был от своего рождения служить хозяину те же 30 лет, и при этом даже не потребовать ремонта, одной лишь регулярной, хотя и муторной разморозки. Да что 30 лет - сегодня у любого холодильника средний срок профпригодности, указываемый производителем, лет семь. Вот дубина прогресса о двух концах: современные холодильники, особенно класса А, имеют компрессоры мощностью 90 Вт (ради экономии электроэнергии), старые - 370 Вт. Отсюда результат: современный компрессор работает по 30 минут, не отключаясь, чтобы выдержать необходимую температуру (компрессор винтажного образца работает 3-10 мин), т.е. в работе находится в 3-5 раз больше своего предка, соответственно, и срок службы меньше. Кроме того, в современных холодильных агрегатах толщину теплоизоляционного слоя уменьшили с 6 см до 3,5 см, а площади холодильников увеличили в 1.5- 2раза - значит, и холодопотери увеличились…
Более удивительный и парадоксальный пример - современное зодчество. По всему миру возводятся дорогие дома улучшенной планировки etc., а «структурная гарантия» на них даётся сроком на 10-15 лет. В то время как, например, не только дом в усадьбе «Ярополец», родовом гнезде Натальи Гончаровой, жены Пушкина, сохранился до наших дней в прекрасном и неизменном виде, но и дом путешественника Антонио Пигафетты, построенный в 1440, не претерпел за века никаких структурных и прочих пагубных метаморфоз. Правда, вот именно благодаря прогрессу Пизанская башня, всё-таки, не упадёт…
Впрочем, что дом - банальная чугунная сковорода может служить десятки и десятки лет без всякого ущерба для себя самой и приготовляемого продукта, а экстрасовременная тефлоновая утрачивает целостность покрытия через 1-4 года, в зависимости от гарантии производителя. Конечно, вы можете продлить срок её жизни, если будете пользоваться специальными лопатками при готовке блюд (ведь малейшая царапина выводит подобную посуду из строя), но вряд ли на года. Где же здесь прогресс?
CIRCULUS VITIOSUS
Если взглянуть на проблему технического/технологического прогресса шире, то мы обнаружим, что он тесно связан с урбанизацией. Именно появление городов подтолкнуло человечество к порогу научно-технической и промышленной революции. 100 лет назад в Лондоне или Париже жить было не в пример хуже дню сегодняшнему: ни тебе парового отопления в доме, ни чистого воздуха на улице, и, как следствие, процветание чахотки и лёгочных заболеваний вообще. Однако через 100 лет эти проблемы сменились другими. Уже не висит угольная пыль в воздухе, но экологическая обстановка не улучшилась. В развитых странах уже нет повальной заболеваемости туберкулёзом, но волны онкологических заболеваний катятся по миру, и вот медики и экологи уже ставят знак равенства между понятиями экологии и онкологии, говоря о том, что рост промышленных предприятий способствует выбросу канцерогенных веществ - таких, как бензопирен, - в окружающую среду. 100 лет назад крупнейшие развитые города Европы не могли похвастаться достаточно прогрессивными очистными сооружениями. Сегодня они ими обладают. И если сейчас уже не так актуальна борьба с холерой, становится весьма актуальным противостояние онкологии, поскольку и современные очистные сооружения, подобные мусоросжигающим заводам, способствуют выбросу в воздушный бассейн канцерогенов. Но поскольку прогресс шагает по планете тысячемильными шагами, некоторые страны он просто перешагивает. В государствах, застрявших посередине между прогрессом и архаикой, утилизация мусора остаётся насущной проблемой. Сегодняшняя Индия утопает в горах отходов, которые перерабатывать всё как-то недосуг. И здесь, как и всегда, главная проблема в столкновении прогресса и традиции. Раньше в Индии существовали мусорные эвересты, но все по природе своей были органическими. С наступлением эры пластика эвересты прекратили таяние и растут ввысь и вширь с каждым годом. Выход же из ситуации могут предложить и традиция, и прогресс. Вариант традиционный - возвращаться к одноразовой посуде из пальмовых листьев и тому подобной атрибутике; вариант прогрессивный - использовать более дорогой биоразлагаемый пластик.
С другой стороны, именно тупиковость этого пути приводит прогресс к новому витку в истории электроэнергии. В виду подорожания и уже слишком очевидной конечности полезных ресурсов Земли, а также по причине экологической небезопасности некоторых видов электростанций человечество обращается к нетрадиционным возобновляемым источников электроэнергии - солнечной, ветровой и геотермальной энергии, энергии морских приливов… Как сказал выдающийся французский доктор Мишель Оден, «двадцатый век будет экологическим или никаким». Прогрессивное человечество приходит в итоге к необходимости заключения дружеского пакта с природой - коль древлеязыческое слияние с ней уже невозможно.
Итак, гипертрофия потребительской индустрии - побочное явление прогресса, стремящегося во всём упростить человеческую жизнь, а потому усложняющего её вещественную, атрибутивную наполненность. Чтобы испечь блины, вам предлагается непременно воспользоваться блинницей (а не сковородой), которая, кроме как для выпечки блинов и поедания пространства, больше ни на что не пригодна; вместо того, чтобы приучить ребёнка к горшку, предлагается до школьных лет и дольше надевать на него непрестанно совершенствующийся подгузник. И, таким образом, наша жизнь всё более заполняется бытийным девайсом, ака хлам. Впрочем, если вспомнить студента, подарившего своему преподавателю унитаз и мотивировавшего подарок фразой профессора о том, что для дальнейшего продвижения в науке ему нужен новый толчок, то захламленность планеты даёт надежду на новый виток прогресса.
Прогресс человеческого механизма
Монорельсовая скоростная дорога - удобное средство для сокращения длительности пути офисного работника, прибывающего вовремя в свою контору. В этой конторе он занимается продвижением на рынок новейшей офисной техники, которая, в свою очередь, также делает мир комфортным и сокращает трудовые и временные затраты человечества. Но, в конечном счете, зачем всё это? Сокращать время пути ради того, чтобы за день успеть продать больше принтеров? Продать больше принтеров, чтобы заработать больше денег? Заработать больше денег, чтобы?.. В итоге мы всегда придём к ответу на вопрос о том, зачем же человеку нужен пресловутый комфорт. Эннио Флайано, итальянский писатель и сценарист, сказал: «Прогресс наук и машин - это полезное средство, но единственной целью цивилизации является развитие человека». Разумеется, поскольку человек - биологически законченная форма, речь идёт о развитии духовном. И, таким образом, технический прогресс, становится явлением двояким - положительным или отрицательным, в зависимости от того, как его плоды используются личностью. Progressus - движение вперёд, но для развития личности необходимо продвижение вглубь, provehito in altum. В этом смысле прогресс есть подспорье и творчеству, и духовности: не только продаже принтеров способствует скоростной транспорт, но и, например, доставке верующего в церковь в местах, где церквей раз-два и нету.
Кстати, о верующих и прогрессе в их жизни. Веками православные христиане ходили в храм, чтобы, кроме прочего, покаяться, исповедоваться священнику в совершённых грехах и тем самым нравственно очиститься. В конце XX века, в, казалось бы, самом укоренённом в традиции институте Церкви технический прогресс проедает не сразу замеченную верующими брешь. Так, в Коптской Церкви стала практиковаться исповедь по телефону. С одной стороны, в этом нет ничего дурного - можно исповедоваться, находясь за много сотен километров от храма. Но, с другой стороны, необходимость в храме может быть вовсе упразднена, а все требы возможно совершать он-лайн. Будет ли подобная реформация способствовать духовному росту человека? Как бы то ни было, в конце 2008 года Патриарх Александрийский Шенуда III запретил подобную практику, опасаясь, что эти исповеди могут подслушать египетские спецслужбы. Запретил он также и исповедоваться по Интернету: от хакеров не укроешься.
Либералы и марксисты XIX в., полагали, что разрушение традиционных устоев является движением навстречу прогрессу. Таким образом, с их точки зрения, интернет-исповедь будет его свидетельством. Только служит он, в таком случае, не духовному благополучию личности, а укреплению госбезопасности - методом упразднения упомянутого таинства, а, значит, всё же, в ущерб душе.
И хотя госбезопасность весьма важна для всякого государства, прогресс здесь оказывается жалящим себя скорпионом. Как с помощью интернет-наблюдения спецслужбы отслеживают передвижения боевиков, так и последние, подобно совершенному осенью-2008 г. теракту в Мумбаи, используют Сеть в своих целях. И выхода из этого трека нет, ибо он замкнут.
Телега и вездеход: кто первый до свалки?
Если приглядываться к плодам прогресса в быту, бросается сокращение срока жизни техники по мере её развития. Лет 30 назад какой-нибудь холодильник способен был от своего рождения служить хозяину те же 30 лет, и при этом даже не потребовать ремонта, одной лишь регулярной, хотя и муторной разморозки. Да что 30 лет - сегодня у любого холодильника средний срок профпригодности, указываемый производителем, лет семь. Вот дубина прогресса о двух концах: современные холодильники, особенно класса А, имеют компрессоры мощностью 90 Вт (ради экономии электроэнергии), старые - 370 Вт. Отсюда результат: современный компрессор работает по 30 минут, не отключаясь, чтобы выдержать необходимую температуру (компрессор винтажного образца работает 3-10 мин), т.е. в работе находится в 3-5 раз больше своего предка, соответственно, и срок службы меньше. Кроме того, в современных холодильных агрегатах толщину теплоизоляционного слоя уменьшили с 6 см до 3,5 см, а площади холодильников увеличили в 1.5- 2раза - значит, и холодопотери увеличились…
Более удивительный и парадоксальный пример - современное зодчество. По всему миру возводятся дорогие дома улучшенной планировки etc., а «структурная гарантия» на них даётся сроком на 10-15 лет. В то время как, например, не только дом в усадьбе «Ярополец», родовом гнезде Натальи Гончаровой, жены Пушкина, сохранился до наших дней в прекрасном и неизменном виде, но и дом путешественника Антонио Пигафетты, построенный в 1440, не претерпел за века никаких структурных и прочих пагубных метаморфоз. Правда, вот именно благодаря прогрессу Пизанская башня, всё-таки, не упадёт…
Впрочем, что дом - банальная чугунная сковорода может служить десятки и десятки лет без всякого ущерба для себя самой и приготовляемого продукта, а экстрасовременная тефлоновая утрачивает целостность покрытия через 1-4 года, в зависимости от гарантии производителя. Конечно, вы можете продлить срок её жизни, если будете пользоваться специальными лопатками при готовке блюд (ведь малейшая царапина выводит подобную посуду из строя), но вряд ли на года. Где же здесь прогресс?
CIRCULUS VITIOSUS
Если взглянуть на проблему технического/технологического прогресса шире, то мы обнаружим, что он тесно связан с урбанизацией. Именно появление городов подтолкнуло человечество к порогу научно-технической и промышленной революции. 100 лет назад в Лондоне или Париже жить было не в пример хуже дню сегодняшнему: ни тебе парового отопления в доме, ни чистого воздуха на улице, и, как следствие, процветание чахотки и лёгочных заболеваний вообще. Однако через 100 лет эти проблемы сменились другими. Уже не висит угольная пыль в воздухе, но экологическая обстановка не улучшилась. В развитых странах уже нет повальной заболеваемости туберкулёзом, но волны онкологических заболеваний катятся по миру, и вот медики и экологи уже ставят знак равенства между понятиями экологии и онкологии, говоря о том, что рост промышленных предприятий способствует выбросу канцерогенных веществ - таких, как бензопирен, - в окружающую среду. 100 лет назад крупнейшие развитые города Европы не могли похвастаться достаточно прогрессивными очистными сооружениями. Сегодня они ими обладают. И если сейчас уже не так актуальна борьба с холерой, становится весьма актуальным противостояние онкологии, поскольку и современные очистные сооружения, подобные мусоросжигающим заводам, способствуют выбросу в воздушный бассейн канцерогенов. Но поскольку прогресс шагает по планете тысячемильными шагами, некоторые страны он просто перешагивает. В государствах, застрявших посередине между прогрессом и архаикой, утилизация мусора остаётся насущной проблемой. Сегодняшняя Индия утопает в горах отходов, которые перерабатывать всё как-то недосуг. И здесь, как и всегда, главная проблема в столкновении прогресса и традиции. Раньше в Индии существовали мусорные эвересты, но все по природе своей были органическими. С наступлением эры пластика эвересты прекратили таяние и растут ввысь и вширь с каждым годом. Выход же из ситуации могут предложить и традиция, и прогресс. Вариант традиционный - возвращаться к одноразовой посуде из пальмовых листьев и тому подобной атрибутике; вариант прогрессивный - использовать более дорогой биоразлагаемый пластик.
С другой стороны, именно тупиковость этого пути приводит прогресс к новому витку в истории электроэнергии. В виду подорожания и уже слишком очевидной конечности полезных ресурсов Земли, а также по причине экологической небезопасности некоторых видов электростанций человечество обращается к нетрадиционным возобновляемым источников электроэнергии - солнечной, ветровой и геотермальной энергии, энергии морских приливов… Как сказал выдающийся французский доктор Мишель Оден, «двадцатый век будет экологическим или никаким». Прогрессивное человечество приходит в итоге к необходимости заключения дружеского пакта с природой - коль древлеязыческое слияние с ней уже невозможно.
Итак, гипертрофия потребительской индустрии - побочное явление прогресса, стремящегося во всём упростить человеческую жизнь, а потому усложняющего её вещественную, атрибутивную наполненность. Чтобы испечь блины, вам предлагается непременно воспользоваться блинницей (а не сковородой), которая, кроме как для выпечки блинов и поедания пространства, больше ни на что не пригодна; вместо того, чтобы приучить ребёнка к горшку, предлагается до школьных лет и дольше надевать на него непрестанно совершенствующийся подгузник. И, таким образом, наша жизнь всё более заполняется бытийным девайсом, ака хлам. Впрочем, если вспомнить студента, подарившего своему преподавателю унитаз и мотивировавшего подарок фразой профессора о том, что для дальнейшего продвижения в науке ему нужен новый толчок, то захламленность планеты даёт надежду на новый виток прогресса.