Психотерапя как суррогат любви.
Людмила Петрановская(ludmilapsyholog ) написала очень толковый пост про то, зачем людям нужна помощь психолога. Привожу здесь только отрвыки, целиком можно почитать вот тут Что происходит в работе с психологом?
-----------------------------------------------------------------------------
"...речь идет о старой травме или не о конкретной травме, а о длительном страдании в прошлом, с которым человек (обычно ребенок) ничего не мог поделать, кроме как отложить в дальний угол души и постараться сделать вид, что его не было и или оно совсем не мешает.
Давайте разберемся, почему такое происходит. Ведь те или иные травматические события были в жизни каждого ребенка, от чего зависит, останется ли "комок внутри"?
Сравним две ситуации.
Обе они начинаются с того, что ребенок переживает сильный стресс, например, к нему пристал в лифте незнакомый человек, очень напугал и обидел, ребенок еле вырвался и убежал.
В первом случае он прибежал домой, там была, например, мама. Увидев, в каком состоянии ребенок, она немедленно спросила, что случилось, крепко обняла, позвонила в милицию и папе. Нападавшего вскоре задержали. Родители были весь вечер с ребенком, обнимали, дали выплакаться, поили чаем, налили теплую ванну, укачали на руках. При этом, что важно, сами, хоть и переживали, но не разваливались, не падали с сердечным приступом, не теряли голову и самообладание. После этого некоторое время ребенка провожали в школу и из школы, пока он не успокоился, обсудили подробно, что делать в подобных случаях, потребовали установить камеру в подъезде или еще как-то позаботились о его безопасности.
В другом случае ребенок прибежал, а дома никого нет. Он позвонил родителям, они сказали, что заняты. Или не позвонил, потому что они запрещают звонить. Или они вообще неизвестно где ходят. Он сидел один, его трясло, он пытался взять себя в руки. Когда они пришли домой, то были явно раздражены, сказали "опять из-за тебя проблемы" или вообще сказали, что сам виноват -- нечего шляться где ни попадя, лучше б уроки делал. Или у него не родители, а одна мама, такая слабая, всегда больная и несчастная, что он не стал ничего рассказывать, и постарался не плакать, чтобы ее не пугать.
Травма одна и та же, последствия скорее всего будут разные.
В первом случае ребенок получил в ситуации стресса всю возможную защиту и заботу. Выражаясь умным психологическим словом, его "контейнировали", то есть создали для него безопасный кокон, своеобразную психологическую "пещеру", где он смог отдаться чувствам. На время переживания стресса у ребенка была возможность целиком переложить на родителей заботу о своей безопасности, о своем поведении, он не должен был сканировать внешний мир и контролировать себя, смог отдаться переживанию полностью. Он не должен был "брать себя в руки" -- они его взяли в руки.
[...]
Другое дело наш ребенок из второго случая. Он не дождался контейнирования. Ему отказали в защите и заботе. Испытывая сильный стресс, он должен был по-прежнему рассчитывать на себя, сам следить за своей безопасностью, а то и заботиться о ком-то другом (вариант с беспомощной мамой). Он не мог позволить себе расслабиться, демобилизоваться. Он должен был "держать себя в руках", но -- увы -- для него разрешения ситуации не наступило, никто его не обнял, поэтому пришлось так и продолжать "держать себя" самому. Ребенок был вынужден отодвинуть в сторону свои чувства, а вернуть их себе не смог, как если бы он так и остался в руках злодея, хотя в реальности спасся. Произошло "запечатывание" травматического опыта, он остался в психике, как невытащенная заноза. И теперь будет болеть -- иногда тихонько ныть, а иногда что-то за нее заденет (чем-то похожая ситуация, человек, роль), и станет больно так, что взвоешь.
Понятно, что травма может быть не разовой, а многократно длительно повторяющейся, например, постоянно ссорящиеся родители, или отвергающие, иливечно отсутствующие.
Так вот, если очень коротко, то суть психотерапии состоит в том, чтобы хотя бы теперь дать человеку опыт этого самого контейнирования. Чтобы он мог к своей старой занозе вернуться и вынуть ее."
--------------------------------------------------------------
Т.е, если говорить кратко, психолог пытается дать человеку то, что недодали ему родители или значимые близкие, когда он был слаб и нуждался в поддержке. Понятно, что психолог на самом деле не является близким человеком, и не испытывает подлинной глубокой любви к своему клиенту. В каком-то смысле ситуация в кабинете психолога "не совсем настоящая", это игра, имитация. И именно нарушение правил этой игры, принимание имитации за реальность, приводит ко всяческим трансферам и контртрансферам.
Я ни в коей мере не хочу принизить важность работы психолога этим сравнением.
Во-первых, да, протез - не нога, но если у человека своих ног нет - протез ему необходим. И качественно сделанный высохотехнологичный протез как правило лучше, чем самоструганная деревяшка.
Во-вторых, даже "понарошечный" игровой опыт все равно учит. Вспомним, что для маленького ребенка ролевая игра является одним из основных способом познания и обучения в области человеческих отношений и моделей поведения. И став взрослым, человек не утрачивает способности учиться в игре.
Психотерапия - это очень серьезная игра, и во многом эффект сильно зависит от того, насколько "всерьез" будет играть психолог. Для самих психологов существую кучи правил и техник того, как играть в эту игру, и не "заигрываться" - с однй стороны, давать клиенту некую реальную дозу любви и принятия, а с другой - не выкладываться больше, чем можешь. Поскольку психолог - всего лишь человек, и душевных сил, которые он может потратить на помощь и сочувствие у него ограниченное количество. Когда психолог начинает отдавать больше, чем он способен восстановить - с ним случается выгорание.
Удивительная эффективность работы, к примеру, того же Карла Роджерса по-моему объясняется тем, что он играл в эту игру совсем всерьез. Он не боялся полностью погрузиться в отношения с клиентом и отдавал ему все без остатка - и каким-то удивительным образом эти отношения не разрушали и не высушивали его. Он действительно любил своих клиентов, подлиной человеческой любовью, и его любви хватало на очень, очень многих. Повторить этот "фокус" невозможно, потому что это - свойство личности человека, а не "техники активного слушанья" и прочее, чему можно научиться сидя за партой. Большинство психологов так не умеет, и поэтому вынуждены ограждать себя правилами и рамками.
И еще одна мысль - психологам она покажется ненаучной, а христианам - еретической, но я ее все же выскажу. С точки зрения этой модели, Бог - идеальный, безупречный близкий, обладающий бесконечным ресурсом "контейнирования", способный принять любые наши беды, страхи и боли и быть рядом в ситуациях самого глубокого горя, не отстраняясь и не заботясь о собственной сохранности. Отец наш, сущий на небесах.
-----------------------------------------------------------------------------
"...речь идет о старой травме или не о конкретной травме, а о длительном страдании в прошлом, с которым человек (обычно ребенок) ничего не мог поделать, кроме как отложить в дальний угол души и постараться сделать вид, что его не было и или оно совсем не мешает.
Давайте разберемся, почему такое происходит. Ведь те или иные травматические события были в жизни каждого ребенка, от чего зависит, останется ли "комок внутри"?
Сравним две ситуации.
Обе они начинаются с того, что ребенок переживает сильный стресс, например, к нему пристал в лифте незнакомый человек, очень напугал и обидел, ребенок еле вырвался и убежал.
В первом случае он прибежал домой, там была, например, мама. Увидев, в каком состоянии ребенок, она немедленно спросила, что случилось, крепко обняла, позвонила в милицию и папе. Нападавшего вскоре задержали. Родители были весь вечер с ребенком, обнимали, дали выплакаться, поили чаем, налили теплую ванну, укачали на руках. При этом, что важно, сами, хоть и переживали, но не разваливались, не падали с сердечным приступом, не теряли голову и самообладание. После этого некоторое время ребенка провожали в школу и из школы, пока он не успокоился, обсудили подробно, что делать в подобных случаях, потребовали установить камеру в подъезде или еще как-то позаботились о его безопасности.
В другом случае ребенок прибежал, а дома никого нет. Он позвонил родителям, они сказали, что заняты. Или не позвонил, потому что они запрещают звонить. Или они вообще неизвестно где ходят. Он сидел один, его трясло, он пытался взять себя в руки. Когда они пришли домой, то были явно раздражены, сказали "опять из-за тебя проблемы" или вообще сказали, что сам виноват -- нечего шляться где ни попадя, лучше б уроки делал. Или у него не родители, а одна мама, такая слабая, всегда больная и несчастная, что он не стал ничего рассказывать, и постарался не плакать, чтобы ее не пугать.
Травма одна и та же, последствия скорее всего будут разные.
В первом случае ребенок получил в ситуации стресса всю возможную защиту и заботу. Выражаясь умным психологическим словом, его "контейнировали", то есть создали для него безопасный кокон, своеобразную психологическую "пещеру", где он смог отдаться чувствам. На время переживания стресса у ребенка была возможность целиком переложить на родителей заботу о своей безопасности, о своем поведении, он не должен был сканировать внешний мир и контролировать себя, смог отдаться переживанию полностью. Он не должен был "брать себя в руки" -- они его взяли в руки.
[...]
Другое дело наш ребенок из второго случая. Он не дождался контейнирования. Ему отказали в защите и заботе. Испытывая сильный стресс, он должен был по-прежнему рассчитывать на себя, сам следить за своей безопасностью, а то и заботиться о ком-то другом (вариант с беспомощной мамой). Он не мог позволить себе расслабиться, демобилизоваться. Он должен был "держать себя в руках", но -- увы -- для него разрешения ситуации не наступило, никто его не обнял, поэтому пришлось так и продолжать "держать себя" самому. Ребенок был вынужден отодвинуть в сторону свои чувства, а вернуть их себе не смог, как если бы он так и остался в руках злодея, хотя в реальности спасся. Произошло "запечатывание" травматического опыта, он остался в психике, как невытащенная заноза. И теперь будет болеть -- иногда тихонько ныть, а иногда что-то за нее заденет (чем-то похожая ситуация, человек, роль), и станет больно так, что взвоешь.
Понятно, что травма может быть не разовой, а многократно длительно повторяющейся, например, постоянно ссорящиеся родители, или отвергающие, иливечно отсутствующие.
Так вот, если очень коротко, то суть психотерапии состоит в том, чтобы хотя бы теперь дать человеку опыт этого самого контейнирования. Чтобы он мог к своей старой занозе вернуться и вынуть ее."
--------------------------------------------------------------
Т.е, если говорить кратко, психолог пытается дать человеку то, что недодали ему родители или значимые близкие, когда он был слаб и нуждался в поддержке. Понятно, что психолог на самом деле не является близким человеком, и не испытывает подлинной глубокой любви к своему клиенту. В каком-то смысле ситуация в кабинете психолога "не совсем настоящая", это игра, имитация. И именно нарушение правил этой игры, принимание имитации за реальность, приводит ко всяческим трансферам и контртрансферам.
Я ни в коей мере не хочу принизить важность работы психолога этим сравнением.
Во-первых, да, протез - не нога, но если у человека своих ног нет - протез ему необходим. И качественно сделанный высохотехнологичный протез как правило лучше, чем самоструганная деревяшка.
Во-вторых, даже "понарошечный" игровой опыт все равно учит. Вспомним, что для маленького ребенка ролевая игра является одним из основных способом познания и обучения в области человеческих отношений и моделей поведения. И став взрослым, человек не утрачивает способности учиться в игре.
Психотерапия - это очень серьезная игра, и во многом эффект сильно зависит от того, насколько "всерьез" будет играть психолог. Для самих психологов существую кучи правил и техник того, как играть в эту игру, и не "заигрываться" - с однй стороны, давать клиенту некую реальную дозу любви и принятия, а с другой - не выкладываться больше, чем можешь. Поскольку психолог - всего лишь человек, и душевных сил, которые он может потратить на помощь и сочувствие у него ограниченное количество. Когда психолог начинает отдавать больше, чем он способен восстановить - с ним случается выгорание.
Удивительная эффективность работы, к примеру, того же Карла Роджерса по-моему объясняется тем, что он играл в эту игру совсем всерьез. Он не боялся полностью погрузиться в отношения с клиентом и отдавал ему все без остатка - и каким-то удивительным образом эти отношения не разрушали и не высушивали его. Он действительно любил своих клиентов, подлиной человеческой любовью, и его любви хватало на очень, очень многих. Повторить этот "фокус" невозможно, потому что это - свойство личности человека, а не "техники активного слушанья" и прочее, чему можно научиться сидя за партой. Большинство психологов так не умеет, и поэтому вынуждены ограждать себя правилами и рамками.
И еще одна мысль - психологам она покажется ненаучной, а христианам - еретической, но я ее все же выскажу. С точки зрения этой модели, Бог - идеальный, безупречный близкий, обладающий бесконечным ресурсом "контейнирования", способный принять любые наши беды, страхи и боли и быть рядом в ситуациях самого глубокого горя, не отстраняясь и не заботясь о собственной сохранности. Отец наш, сущий на небесах.