Паны зацные и моцные
... И такое творится в земле московитской, что не дай Боже. Ажно хлопы да мугыри, что на Чистых Прудах, самого Сатану, Врага нашего, в подхвостье лобзают да еще и нахваливают. Ей-Богу, не брешу! Да я сказывал уже про этих нехристей. А есть еще те, что шаблей машут, да не на гульбищах молодецких, куда отдохнуть паны ездят, а прямо в садах ботанических, да перед всем честным людом! И потешно это, и соромно глядеть на таких. Не брешу, вот вам крест святой! Ну и про то сказывал. А про что же молчал то, панове? А, вот вам история бурсацкая, немного кровью да слезами спрыснутая.
Вот было однажды в бурсе (ай, что за бурса! Там и арапы, и татарва ходит, так и зыркает, панове, вы уж поверьте!) так, что случился молодецкий толк, на каковом и порешили, что нет больше веры ректору бурсацкому, ибо зело он зол и бросается на честного бурсака, словно пес бешеный!
Порешили было бурсаки понести булаву новому гетману, да нельзя в бурсе такое устраиваить. Ну, расстроило это бурсаков, мочи нет. И пошли они запивать думу горькую в шинок, что рядом с бурсой. Ну, начали пить паны так, что ажно черти в углах полезли. Запустили бурсаки в черта бутылкой, а тот возьми да перекинься в молодца капказского, что с шаблей да нагайкой и во сне не расстаются. Капказец тот осерчал на бурсаков и позвал друзей своих. А те за шабли да за пистоли, что газом стреляют горьким, схватились. Ну, бурсаки испугались, не без того, но закипела в них удаль молодецкая, и покатился гвалт по шинку. Сам я там, панове, не был, но сказывали, что били столы да стулья, что сверкали кинжалы горские, и что бурсаки, до крайности доведенные, бутылями с вудкой отбивались. Ну и верно, чем же еще? Да и вудка то плохая была, не то что гданьская. Вот та.. Но про это в другой раз обскажу, панове.
Так о чем я? А, ну да. И так вышло, что бежали бурсаки на потеху капказцам. Да поймали те капказцы одного бурсака, и сгвалтовали его гуртом, да так, что руку ему ножом вельми порезали.
На следующий день бурсаки похмелились да пришли в бурсу, где товарищам и рассказали про этакие непотребства. Возмутились честные бурсаки - как так, чтобы капказская рожа честного бурсака ножом била! А про то, что бурсаки сами по пьяному делу беззаконие учинили, как-то и забыли.
И начался по всей бурсе гвалт. Стали биться добрые бурсаки и капказцы. А в ту пору и я в бурсу пришел, да не знал, что там творится. Поднимался я по лестнице, как вдруг напрыгнул на меня капказец и стал бить. Ну, перекрестился я, да показал тому капказцу, из чего паны московисткие сделаны. Долго бились, но моя взяла. Да не знал я, что по всей бурсе такое, вот и решил, что с ума сошел капказец. Поднимался дальше, а тут больше капказцев, и все кричат. И не то чтобы я труса спраздновал, панове... Ай, да что греха таить - спраздновал и ушел я в тот день из бурсы. Оттого, панове, не могу точно рассказать, что было, но могу пересказать, что мне рассказали.
Плохо в тот день в бурсе было, гвалт был везде, и немало бурсаков до лекарей побежало. Вышло так, что ректор, пес да мугырь, сам вышел к бурсакам и кричал, собака, что выгонит всех из бурсы в бесовой матери. Не выдержали честные бурсаки такого, что ректор их поносит перед всем светом, да закидали его бутылями. Ректо труса спраздновал, да сбежал.
Но к тому времени гвалт уже кончался, и вроде как неясно было, за что бурсакам капказцев бить, а капказцам - бурсаков. Подуспокоились. А тут в бурсу стрельцы приехали, да стали беззаконие чинить и везти бурсаков да капказцев в острог. Тут вновь взыграла кровь молодецкая, и стрельцам тем малость рыла начистили сообща, да и сбежали, от греха подальше.
А ректор то на следующий день (песья ведь душа!) говорил, что бурсаки его матерно лаяли да убить грозились. Да только не сыскать уж было тех бурсаков, в толпе то не узнаешь. Так и закончилось. А бурсе и по сей день драки бывают, и я, панове, в них участие принимал, отчего и турнули меня. Но то в другой раз обскажу.
Вот, паны зацные и моцные, моя история. Как слышал да что видел - все обсказал, да хранит меня Есус Христос и Святая Дева.
Вот было однажды в бурсе (ай, что за бурса! Там и арапы, и татарва ходит, так и зыркает, панове, вы уж поверьте!) так, что случился молодецкий толк, на каковом и порешили, что нет больше веры ректору бурсацкому, ибо зело он зол и бросается на честного бурсака, словно пес бешеный!
Порешили было бурсаки понести булаву новому гетману, да нельзя в бурсе такое устраиваить. Ну, расстроило это бурсаков, мочи нет. И пошли они запивать думу горькую в шинок, что рядом с бурсой. Ну, начали пить паны так, что ажно черти в углах полезли. Запустили бурсаки в черта бутылкой, а тот возьми да перекинься в молодца капказского, что с шаблей да нагайкой и во сне не расстаются. Капказец тот осерчал на бурсаков и позвал друзей своих. А те за шабли да за пистоли, что газом стреляют горьким, схватились. Ну, бурсаки испугались, не без того, но закипела в них удаль молодецкая, и покатился гвалт по шинку. Сам я там, панове, не был, но сказывали, что били столы да стулья, что сверкали кинжалы горские, и что бурсаки, до крайности доведенные, бутылями с вудкой отбивались. Ну и верно, чем же еще? Да и вудка то плохая была, не то что гданьская. Вот та.. Но про это в другой раз обскажу, панове.
Так о чем я? А, ну да. И так вышло, что бежали бурсаки на потеху капказцам. Да поймали те капказцы одного бурсака, и сгвалтовали его гуртом, да так, что руку ему ножом вельми порезали.
На следующий день бурсаки похмелились да пришли в бурсу, где товарищам и рассказали про этакие непотребства. Возмутились честные бурсаки - как так, чтобы капказская рожа честного бурсака ножом била! А про то, что бурсаки сами по пьяному делу беззаконие учинили, как-то и забыли.
И начался по всей бурсе гвалт. Стали биться добрые бурсаки и капказцы. А в ту пору и я в бурсу пришел, да не знал, что там творится. Поднимался я по лестнице, как вдруг напрыгнул на меня капказец и стал бить. Ну, перекрестился я, да показал тому капказцу, из чего паны московисткие сделаны. Долго бились, но моя взяла. Да не знал я, что по всей бурсе такое, вот и решил, что с ума сошел капказец. Поднимался дальше, а тут больше капказцев, и все кричат. И не то чтобы я труса спраздновал, панове... Ай, да что греха таить - спраздновал и ушел я в тот день из бурсы. Оттого, панове, не могу точно рассказать, что было, но могу пересказать, что мне рассказали.
Плохо в тот день в бурсе было, гвалт был везде, и немало бурсаков до лекарей побежало. Вышло так, что ректор, пес да мугырь, сам вышел к бурсакам и кричал, собака, что выгонит всех из бурсы в бесовой матери. Не выдержали честные бурсаки такого, что ректор их поносит перед всем светом, да закидали его бутылями. Ректо труса спраздновал, да сбежал.
Но к тому времени гвалт уже кончался, и вроде как неясно было, за что бурсакам капказцев бить, а капказцам - бурсаков. Подуспокоились. А тут в бурсу стрельцы приехали, да стали беззаконие чинить и везти бурсаков да капказцев в острог. Тут вновь взыграла кровь молодецкая, и стрельцам тем малость рыла начистили сообща, да и сбежали, от греха подальше.
А ректор то на следующий день (песья ведь душа!) говорил, что бурсаки его матерно лаяли да убить грозились. Да только не сыскать уж было тех бурсаков, в толпе то не узнаешь. Так и закончилось. А бурсе и по сей день драки бывают, и я, панове, в них участие принимал, отчего и турнули меня. Но то в другой раз обскажу.
Вот, паны зацные и моцные, моя история. Как слышал да что видел - все обсказал, да хранит меня Есус Христос и Святая Дева.