Эдгар Ли Мастерс и поэзия американского модернизма
В ста милях к западу от нас, на берегу Spoon River, расположен городок Льюистон. Типичный американский городок, площадь - две квадратные мили, население - две тысячи жителей. Американского поэта Эдгара Ли Мастерса угораздило провести в нем свое детство . И в 1915 году (когда он уже благоразумно оттуда свалил, перебравшись в Чикаго), он опубликовал поэтический сборник «Spoon River Anthology». Это был сборник эпитафий для 212 жителей города (вымышленных, конечно же вымышленных: любые совпадения имен случайны). Все эпитафии написаны от имени умершего; каждый из них рассказывает о своей нелегкой жизни - и смерти. Все они умерли от тягот, характерных для начала 20-го века: кто-то от побоев, кто-то от болезни, кто-то в неудачных родах, кто-то попал под паровоз. Все написаны с большой симпатией. Мастерс был добрым человеком, и выразил свое мнение о жителях городка исключительно вежливо.
В гробу он их всех видел.
Я надеюсь, этой весной мы съездим в Льюистон и сделаем об этом видео. А пока что - вот одно из стихотворений из сборника, с моим недостойным переводом на русский.
Edgar Lee Masters (1869-1950)
Hod Putt
Here I lie close to the grave
Of Old Bill Piersol,
Who grew rich trading with the Indians, and who
Afterwards took the bankrupt law
And emerged from it richer than ever.
Myself grown tired of toil and poverty
And beholding how Old Bill and others grew in wealth,
Robbed a traveler one night near Proctor's Grove,
Killing him unwittingly while doing so,
For the which I was tried and hanged.
That was my way of going into bankruptcy.
Now we who took the bankrupt law in our respective ways
Sleep peacfully side by side.
Ход Путт
Я покоюсь здесь рядом с могилой
Старого Билла Пьерсола
Что торгуя с индейцами деньги нажил,
и закон о банкротстве провёл,
чем богатство своё преумножил стократ.
Я же сызмальства бедность познал.
И у Билла с друзьями ухваткам учась,
у ночного прохожего деньги забрал,
да прирезал его сгоряча.
Что ж, за это я был осужден и повешен,
Таков мой к банкротству путь.
Нынче мы, кто банкротство по-своему понял,
Тут лежим, не стесняя друг друга ничуть.
Примечание: Закон о банкротстве (известный как Акт Нельсона) был принят в США в 1898 году. Согласно нему, ответственность перед акционерами ограничивалась собственностью фирмы. Т.е. в результате «серии неудачных вложений» фирма могла разориться - ее деньги перетекали нужным людям. Акционеры теряли свои вклады, а глава фирмы мог продолжать жить в своем особняке и ездить в кабриолете, к тому же получив от «нужных людей» свою долю. Герой стиха намекает, что такие злоупотребления - не меньший грабеж, чем нападение на улице, но законом не наказуемы.
.
В гробу он их всех видел.
Я надеюсь, этой весной мы съездим в Льюистон и сделаем об этом видео. А пока что - вот одно из стихотворений из сборника, с моим недостойным переводом на русский.
Edgar Lee Masters (1869-1950)
Hod Putt
Here I lie close to the grave
Of Old Bill Piersol,
Who grew rich trading with the Indians, and who
Afterwards took the bankrupt law
And emerged from it richer than ever.
Myself grown tired of toil and poverty
And beholding how Old Bill and others grew in wealth,
Robbed a traveler one night near Proctor's Grove,
Killing him unwittingly while doing so,
For the which I was tried and hanged.
That was my way of going into bankruptcy.
Now we who took the bankrupt law in our respective ways
Sleep peacfully side by side.
Ход Путт
Я покоюсь здесь рядом с могилой
Старого Билла Пьерсола
Что торгуя с индейцами деньги нажил,
и закон о банкротстве провёл,
чем богатство своё преумножил стократ.
Я же сызмальства бедность познал.
И у Билла с друзьями ухваткам учась,
у ночного прохожего деньги забрал,
да прирезал его сгоряча.
Что ж, за это я был осужден и повешен,
Таков мой к банкротству путь.
Нынче мы, кто банкротство по-своему понял,
Тут лежим, не стесняя друг друга ничуть.
Примечание: Закон о банкротстве (известный как Акт Нельсона) был принят в США в 1898 году. Согласно нему, ответственность перед акционерами ограничивалась собственностью фирмы. Т.е. в результате «серии неудачных вложений» фирма могла разориться - ее деньги перетекали нужным людям. Акционеры теряли свои вклады, а глава фирмы мог продолжать жить в своем особняке и ездить в кабриолете, к тому же получив от «нужных людей» свою долю. Герой стиха намекает, что такие злоупотребления - не меньший грабеж, чем нападение на улице, но законом не наказуемы.
.