«Сахарные места» Южной Америки
До середины XV века центром сахарного производства были острова Кипр и Мадейра. Но всё изменилось с открытием Нового Света. Знала ли вдова губернатора Канарских островов Беатрис де Бобадилья и Оссорио, вручившая в августе 1492 года Христофору Колумбу несколько отростков сахарного тростника, что это полностью изменит экономику всего мира? Прошло немногим более ста лет, и европейцы сцепились в драке за обладание бразильскими плантациями.
На что готова метрополия ради сахара
В 1520-х годах первые сахарные плантации появились на Кубе и Ямайке. В 1540 году в португальской Бразилии было 60 сахарных плантаций, а к 1630 году - уже более трёхсот. В это время именно португальские колонии в Южной Америке стали основным поставщиком сахара в Европу. Объём производимого в 1620-х годах сахара составлял около 700 тысяч арроб (1 арроба = 11,5 кг). Сахар транспортировался в ящиках, рассчитанных на 20 арроб. Всего за год экспортировалось от 30 до 40 тысяч ящиков сахара, а общий товарооборот бразильской капитании (провинции) Пернамбуку с Европой оценивался в 1 050 000 голландских флоринов.
В 1621 году, с началом нового этапа Восьмидесятилетней войны между Нидерландами и Испанской империей, в состав которой входило в то время и Королевство Португалия, голландская Вест-Индская компания (ВИК) сочла «сахарные места» португальской Бразилии очень лакомым кусочком.
Бразильская пастораль XVII века. Типичная деревня у сахарной плантации
Что же представляла из себя португальская Бразилия в те времена, а вернее, её «сахарные места» - Пернамбуку? На больших расстояниях друг от друга были раскиданы городки и деревни, в которых преобладало негритянское и индейское население. В стандартном поселении, обычно расположенном недалеко от сахарной плантации, жило до двадцати человек белых и около сотни чёрных. Такая деревня производила в год от 8 до 9 тысяч арроб сахара. Основные порты, через которые экспортировался сахар, были расположены в местности, называемой Виана (ныне - бразильский штат Эспиро-Санту). Количество судов, вывозивших груз, колебалось от 29 до 80 штук в год. В основном это были каравеллы водоизмещением до 350 тонн.
«Сладкие суда», как их называли, были лакомой целью для берберских пиратов, орудовавших около побережья Западной Африки. К примеру, в 1623-1624 годах было захвачено 15 из 80 португальских кораблей с сахаром. Это вынудило португальцев отправлять корабли со «сладкой солью» в Гавану или Вера-Крус для того, чтобы они шли в Европу в составе «серебряного флота» под защитой военных кораблей.
Главой администрации в провинции был капитан Пернамбуку, чья резиденция располагалась в городе Ресифи (Ресифе). С 1621 по 1626 годы этот пост занимал Матиас де Альбукерки, граф Алигретти (из знаменитого рода Альбукерки, будущий «герой двух континентов»). Ему на смену пришёл Диего Луис де Оливейра, управлявший сахарным краем до 1630 года.
После нападения голландцев на Сан-Сальвадор-де-Байя - столицу португальских владений в Южной Америке - по приказу Филиппа IV была проведена реорганизация управления португальскими колониями. Пернамбуку вошёл в состав вице-королевства Бразилия с административным центром в Сан-Сальвадоре, однако должность капитана провинции была сохранена. Нападение голландцев крепко напугало испанское правительство Оливареса. Но Испания, связанная очередной войной в Европе, не могла выделить достаточно средств для обороны Пернамбуку. Был найден иной выход. В 1629 году Альбукерки вернулся в капитанию и занял должность сюринтенданта обороны и генерал-капитана северных территорий колонии Бразилия. С ним прибыли 27 португальских солдат, а также шкатулка с 2 000 серебряных монет. Громкие титулы, немного денег и отряд наёмников - вот всё, чем подсобила метрополия своей колонии.
Из Нидерландов - в Бразилию
Ни у кого в Бразилии не возникало сомнений в том, что голландцы повторят свои нападения - ведь на кону стояла мировая торговля сахаром. И руководство колонии совершенно правильно понимало ситуацию. Голландия начала готовить атаку на Пернамбуку ещё в 1628 году, пользуясь лавинообразным увеличением количества вкладчиков ВИК после успеха Питера Хейна, захватившего у берегов Кубы испанский «серебряный флот» с миллионами песо на борту.
Нидерланды выделили 67 кораблей с 1 170 орудиями под командованием Хендрика Корнелисзоона Лонка, бывшего вторым офицером у Хейна во время его знаменитого «серебряного вояжа». На этих кораблях находились 3 000 солдат под командованием полковника Йоникера Дидерика ван Варденбурга. Комплектование проводилось партиями. Первые корабли вышли в море в мае - июне 1628 года, последние - в октябре - ноябре 1629 года. Головные голландские корабли были у Кабо-Верде в Атлантическом океане уже 27 июня 1628 года, а 4 октября первые восемь кораблей появились недалеко от Ресифи.
Филипп IV, король Испании
В этот момент в гавани города находилось 57 торговых португальских судов, ожидавших погрузки сахара. Гарнизон форта состоял из 200 солдат и 650 милиционеров. С учётом ополчения португальцы могли выставить не более 2 000 человек. Альбукерки, узнавший о голландской эскадре, сразу же реквизировал часть торговых судов: 38 из них срочно переделали под брандеры.
Меж тем 9 февраля 1630 года от губернатора островов Кабо-Верде Жоана Перейры Корте-Реаля пришло сообщение, что мимо прошла ещё одна большая голландская эскадра, державшая курс на Пернамбуку. Альбукерки попытался форсировать приготовления, но уже 15 февраля флот Лонка появился в водах провинции. Десант Варденбурга высадился недалеко от города Олинда, на пляже Пау Амарелльо, а сам Лонк с кораблями решил атаковать гавань Ресифи.
На следующий день Олинда, совсем неподготовленная к обороне, пала. Португальцы потеряли убитыми около 60 ополченцев, после чего оставшиеся защитники города просто убежали в сельву. Узнавший об этом Альбукерки понял, что атака с суши и с моря неизбежна, поэтому начал сжигать суда с сахаром. Потом пришла очередь жечь склады. В подобных условиях Лонк обязан был форсировать атаку города. Однако он проявил медлительность, и до 3 марта португальцы успели сжечь сахара «на полтора миллиона крузейро». В этот же день португальские солдаты покинули Ресифи.
Португальские партизаны в бразильской сельве
Целью Альбукерки было не допустить паники среди населения провинции, а также пресечь возможные действия мародёров, которые полностью деморализовали защитников португальской колониальной столицы в 1624 году. Вообще капитан-генерал готовился устроить голландцам хорошую партизанскую войну. Для этого в сельве были подготовлены схроны с провизией и оружием. В джунглях, на полпути между Олиндой и Ресифи, у старой мельницы, стоявшей на реке Ресифи, Альбукерки создал укреплённый лагерь, окружённый засеками и искусственными топями, который назвал «поселение Иисуса Сладчайшего» (Arraial do Bom Jesus) или «королевский форт Иисуса Сладчайшего» (Forte Real do Bom Jesus). Лагерь этот на долгие пять лет стал резиденцией сюринтенданта обороны капитании, куда стекались добровольцы, желавшие воевать с голландцами. Альбукерки разделил примерно 400 добровольцев на отряды численностью от 10 до 40 человек, которые осуществляли частые набеги на войска вторжения, уничтожали или уводили из пригородов Ресифи и Олинды скот и птицу, кидали в колодцы мешки с солью, убивали сообщников голландцев, перехватывали почту и переписку.
Матиас де Альбукерки, граф Алигретти, генерал-капитан северных территорий колонии Бразилия
Испанцам не хватало кораблей, и надо было срочно что-то предпринять. В мае 1630 года в Испании и Португалии ввели новый налог - «корабельные деньги» (real de agua, дословно «королевская вода»), а также специальные пошлины на сахар и соль, которые шли на постройку новых судов. В августе были выделены средства (около 20 тысяч эскудо) для фрахта и довооружения португальских торговых кораблей, которые должны были войти в новую экспедицию в Пернамбуку. Однако терций испанцы не могли выделить совсем.
Граф Оливарес, всесильный фаворит короля Филиппа IV, предложил городским коммунам Португалии за собственный счёт снарядить и отправить в Бразилию 4 000 солдат, но португальские Штаты отклонили это предложение. Они отвечали, что продолжающаяся пять лет война сильно ударила по возможностям парламента, народ и купечество всё беднеют, да и не смеют смиренные подданные испанского правителя выполнять за него святую королевскую обязанность - защиту колоний Империи. Глава лиссабонского городского совета граф де Кастель-Нуэво в октябре 1630 года писал Филиппу, что денег в городской казне Лиссабона и Порто нет. Письмо это достигло цели: экспедицию в Пернамбуку отменили.
Некоторые португальские историки объясняют это решение испанского короля тем, что кастильский и арагонский капитал почти ничего не получал от продажи сахара. Весь сахарный бизнес шёл через казну Португалии. Такой подход представляется слишком примитивным. Правительство Оливареса активно участвовало в отражении голландской атаки на Сан-Сальвадор-де-Байя, постоянно усиливали португальские колонии в Азии и Африке.
Как бы то ни было, Альбукерки и поселенцы оказались один на один с колониальными войсками ВИК. 14 марта 1630 года Олинда и Ресифи были объявлены колониями голландской Вест-Индской компании. Во главе администрации стал совет колонии, состоявший из трёх представителей компании, назначенных «господами XIX» - членами правления ВИК. Лонк, ушедший в мае 1630 года в Голландию, оставил на защите Ресифи и Олинды 28 кораблей, командиром которых стал полковник Варденбург. Он же командовал и солдатами.
Лиссабон, 1630-е годы
Альбукерки, не знавший о том, что в помощи ему, по сути, отказано, убеждал плантаторов и купцов, что власть голландцев очень непрочна и что, как в случае с Сан-Сальвадором-де-Байя, вскоре подойдут испано-португальские эскадры, которые просто выметут врага из Бразилии. Колонистам, поддерживавшим Испанию, говорил он, что нужно продержаться год, максимум два. Надо дать Оливаресу и Филиппу IV время, чтобы собрать корабли и армию, а в Бразилии задача заключалась в том, чтобы ослабить голландцев.
Партизанская война началась. В июле 1630 года 180 португальцев на лодках атаковали и взяли на абордаж два торговых голландских судна, шедших вверх по реке Ресифи в поисках плантаций сахарного тростника. В августе произошло несколько нападений на нидерландские отряды в окрестностях Ресифи. С декабря 1630 года по апрель 1631 года герильясы сожгли несколько плантаций голландцев.
Упорный бой у Аброльос
В мае 1631 года к Сан-Сальвадор-де-Байя приплыла Бискайская корсарская армада под командованием дона Антонио де Окендо в составе 16 галеонов (11 кастильских и 5 португальских), 12 каравелл и 20 «сахарных» транспортов, доверху наполненных сахаром, патокой и другими колониальными товарами. Транспортным флотом командовал Джованни Виченце де Сан-Феличе, герцог Баньоли. В Сан-Сальваторе Окендо сгрузил 2 000 солдат, из которых 800 предназначались для атаки на Ресифи, однако были оставлены в Байе для усиления гарнизона.
Адмирал Антонио де Окендо
Голландцы, узнав о приходе Окендо, выделили 16 галеонов и 1 500 солдат под командованием Ганса Патера, которые вышли в море, влекомые добычей. 12 сентября 1631 года у островов Аброльос, расположенных на 100 миль южнее Сан-Сальвадор-де-Байя, Окендо обнаружил голландскую эскадру и перестроил свои военные корабли полумесяцем, прикрывая транспорты. Патер повёл голландские галеоны в атаку в двух колоннах. Отличительной особенностью этого боя явилось желание Окендо решить всё дело с помощью артиллерии. Поскольку часть его кораблей немного отстала, основную нагрузку вынесли на себе два корабля Бискайской армады.
Несмотря на то, что они уступали голландцам вооружением, капитана «Сан-Антонио» и альмиранте «Сантьяго де Олисте», а также ещё четыре «испанца» открыли частый огонь по противнику, который нанёс существенные повреждения головным кораблям Патера. Флагман нидерландцев «Принс Виллем» шёл прямо на «Сантьяго де Олисте», надеясь сблизиться с альмиранте и взять его на абордаж, используя перевес в экипаже. Однако Окендо построил бой довольно грамотно: он громил корабль Патера продольными залпами с носа, а когда между противниками осталось совсем малое расстояние, в дело вступили мушкетёры, заранее выстроенные в линию на борту судна Окендо. Частая стрельба морских солдат и залпы мелких пушек просто смели абордажную партию «Принс Виллем», и голландец был вынужден отвернуть.
Однако там его с кормы встретил капитана «Сан-Антонио», решивший помочь своему флагману в трудную минуту. Уступая в вооружении «Принс Виллем» почти в два раза, испанский вице-адмирал затеял с ним дуэль, в результате которой голландский флагман затонул. Однако и «Сан-Антонио», потерявший все мачты и получивший не менее 50 подводных пробоин, медленно пошёл ко дну.
Сражение у Аброльос. Художник Хуан де ла Корте
Свой единственный приз голландцы захватили, в принципе, случайно. 22-пушечный «Сан-Бонавентура» понёсся на помощь «Сан-Антонио», чтобы спасти его команду, но был атакован 34-пушечным «Провинс ван Утрехт». После жестокого трёхчасового сражения испанцы потеряли почти половину экипажа. Голландцы трижды заходили на абордаж и смогли-таки взять «Сан-Антонио», однако «Провинс ван Утрехт» утонул.
Прорвавшиеся к торговым транспортам голландцы всё же смогли захватить один корабль - «Нуэстра Сеньора де лос Дос Плесерес Менор» с грузом патоки. Однако купец так рьяно сопротивлялся, что весь груз погиб, а корабль был сожжён.
Голландцы, потеряв «Провинс ван Утрехт» и «Принц Вильям», а также около 1 000 человек ранеными и убитыми, вынуждены были отступить. Испанцы тоже понесли потери: был захвачен галеон «Сан-Бонавентура», а два малых галеона - капитана «Сан-Антонио» и «Нуэстра Сеньора де лос Дос Плесерес Менор» - голландцы смогли потопить. 500 испанцев было убито, около 100 получили ранения.
Флот Окендо в бое у Аброльос:
Флот Ганса Патера в бое у Аброльос:
Патер некоторое время следовал за караваном Окендо. Через неделю ему улыбнулась удача: два голландских корабля смогли взять на абордаж отбившееся от испанского конвоя судно «Кватро Вильяс». Однако радость оказалась недолгой: вскоре на горизонте показались два галеона иберийцев, разыскивавших пропавшее судно. Голландцы спешно оставили корабль. Испанцы вернули транспорт в строй, но повреждённый «Кватро Вильяс» всё же утонул во время перехода.
Патер вернулся в Ресифи, где подвергся обструкции: Ванденбург разжаловал его в лейтенанты. Голландцы запросили помощи у метрополии.
Бой этот стал для испанцев своего рода лучом света на фоне стремительно ухудшавшегося положения дел в португальской Бразилии. К 1635 году территория капитании была фактически захвачена голландцами. Альбукерки был вынужден отступить к Сан-Сальвадор-де-Байя, где продолжил партизанскую войну с противником.
Источник