(no subject)
Очень интересно у Любимова о различиях между дореволюционными лицеистами и правоведами. Первые - учащиеся Александровского лицея, блестящие дворяне, сыновья министров и губернаторов. Вторые, соответственно, воспитанники Императорского училища правоведения (те самые "чижики", отчасти в память которых на Фонтанке сидит бронзовый чижик-пыжик), рангом пониже.
Так вот среди лицеистов, будущей элиты, считалось крайне сомнительным щегольством и выпендрежем сидеть в театре ближе седьмого ряда. А уж ездить на лихачах - и вовсе дурным вкусом. Лихачи - для купчиков.
Правоведам зато был недоступен трамвай, на котором лицеисты могли кататься до посинения. И сын сенатора лицеист Лев Любимов ехидно комментирует разницу: "В данном случае внутренний правоведский распорядок выражал опасение: "Как бы люди из другого мира не подумали, что мы недостаточно богаты", а лицейский - спокойную уверенность: "Мы знаем, кто мы, и нам безразлично, что о нас подумают люди из другого мира".
Так вот среди лицеистов, будущей элиты, считалось крайне сомнительным щегольством и выпендрежем сидеть в театре ближе седьмого ряда. А уж ездить на лихачах - и вовсе дурным вкусом. Лихачи - для купчиков.
Правоведам зато был недоступен трамвай, на котором лицеисты могли кататься до посинения. И сын сенатора лицеист Лев Любимов ехидно комментирует разницу: "В данном случае внутренний правоведский распорядок выражал опасение: "Как бы люди из другого мира не подумали, что мы недостаточно богаты", а лицейский - спокойную уверенность: "Мы знаем, кто мы, и нам безразлично, что о нас подумают люди из другого мира".