(no subject)
Какая-то прекрасная женщина сурово комментирует: "Татьяна Мэй пишет полный бред, прочитав одну книгу. А когда-то была интересным журналистом". Растерянно пытаюсь вспомнить, когда я была журналистом, а так все правда. Полный бред, тем более что книг, увы, тысячи, как идиотов на дороге, и каждая умножает скорбь. Вчера поехала забирать свежак о феерической девице, дочери члена государственного совета и заодно эсерке-максималистке, участвовавшей в подрыве дачи Столыпина, Наташе Климовой. Заказала на алибе, думала, заберу и побегу дальше, а там оказалась очередная "Старая книга". С другой стороны, что еще может быть в доме Салтыкова-Щедрина. Очнулась дома перед грудой книг, до сих пор пытаюсь вспомнить, куда делись деньги. Зато теперь я знаю, почему Петербург - культурный город, потому что у меня есть документальная хроника 1861 года.
"За суровой зимой наступила раняя оттепель, не удивляющая, впрочем, истых петербуржцев, давно привыкших к мысли, что грязь и непроездные дороги составляют одно из необходимых условий жизни в нашем милом городе. У нас нет, конечно, жидов, которые в городах западной России переносят на себе через улицы не желающих завязнуть в грязи. Гуманный Петербург никогда не согласился бы на такой непрогрессивный способ переправы, но..."
Дальше неинтересно, про лужи вдоль Невского проспекта.
"За суровой зимой наступила раняя оттепель, не удивляющая, впрочем, истых петербуржцев, давно привыкших к мысли, что грязь и непроездные дороги составляют одно из необходимых условий жизни в нашем милом городе. У нас нет, конечно, жидов, которые в городах западной России переносят на себе через улицы не желающих завязнуть в грязи. Гуманный Петербург никогда не согласился бы на такой непрогрессивный способ переправы, но..."
Дальше неинтересно, про лужи вдоль Невского проспекта.