(no subject)
К завалам драгоценного барахла на моей полке - серые, с розовыми прожилками, кипрские камушки и зеленые черногорские, пражская сосновая шишка из двора Кеплера, миндальный орех, стыренный у израильских монахов, и прочий милый хлам - короче, теперь к этой компании присоединился колумбийский артефакт, маленький пакетик. И нет, это не кокс, как вы подумали, оживившись.
Кокс мне ни к чему, у меня и без него жизнь насыщена событиями. Вчера отпустила на Дворцовой московскую парочку, которая, покачиваясь от впечатлений, удалилась под арку Генерального штаба, и поковыляла через дворы Капеллы на Конюшенную. Мечтала забиться в тихий темный угол с кофе и булочкой. (Вообще я балда - надо было присесть на моем верном стульчике прямо на Дворцовой, и много-много булочек было бы обеспечено на несколько недель вперед. Я так однажды ждала экскурсантов у входа в Преображенский собор - только успевала отбиваться от желающих оказать вспомоществование.)
Вывернула из подворотни на Конюшенную и у дома 13 наткнулась на душераздирающую сцену. Кучка смуглых людей интеллигентного вида, умоляюще жестикулируя, пытались прорваться в парадную. Лица их были преисполнены ужаса. Мальчик лет десяти собирался заплакать. Но вход перегородила женщина, совершенно как на картине Маковского "Не пущу!". В полном отчаянии она объясняла, что они тут не живут. Но атакующие так не считали и продолжали трясти перед женщиной некой бумажкой. Я вздохнула, поскребла по сусекам свой небогатый английский и присоединилась к мизансцене. Давно мне не были так рады незнакомые люди. Услышав неуверенное "мэй ай хелп ю?" - они чуть не кинулись мне на шею, причем обитательница парадной обрадовалась не меньше своих противников.
- Ой, пожалуйста, пожалуйста, объясните им, что здесь нет гостиницы!
Я завладела бумажкой. На ней неумолимо значилось:"Большая Конюшенная, 13".
- Это не здесь! У нас обычная парадная! А вот дальше, через витрину, коричневая дверь - им, наверное, туда!
Я порылась в голове и извлекла еще одну фразу:
- Веэ ар ю фром?
- Колумбия!
Они обступили меня тесным кружком, и я почувствовала себя Бонифацием, на которого с надеждой смотрят черные малютки.
- Донт вори!
И мы побежали к коричневой двери. За ней действительно была гостиница. Но менеджер, посмотрев на бумажку, покачала головой:
- Это не наши. Девушка, во дворе есть хостел, бегите туда.
Мы побежали в другой конец дома. Дворы дома 13 оказались довольно убогого вида. Хостел тоже изяществом не поражал. Колумбийцы в страхе озирались. Мальчик начал всхлипывать. Но и в хостеле их принимать не захотели.
- Донт вори!
После этого я задумалась. Можно, конечно, отвезти их домой, а там разберемся. Главное сообразить, как обезопасить их от Шизика, который при виде гостей становится еще больше похож на картину Маковского, чем тетенька из дома 13. Но тут один из колумбийцев протянул мне айфон - и о счастье, там оказался номер телефона.
- Алло, здравствуйте. Извините, я тут колумбийцев нашла на Конюшенной, это не ваши?
- Да!!! - закричала девушка с того конца телефона. - Мы их с утра ждем, пусть на Мойку, 8 бегут! Они адрес перепутали!
Я повернулась к взирающим на меня в тоске путешественникам.
- Донт вори!
И мы устремились на Мойку. Причем сгоряча, вместо того чтобы свернуть направо и через пять минут оказаться на месте, я свернула налево и протащила их мимо Капеллы, Певческого моста, дома героя-декабриста Пущина, дома великого поэта Пушкина и еще до кучи какой-то забегаловки. Несчастные колумбийцы уже ничего не спрашивали, а неслись за мной не разбирая дороги.
На Мойке, у заветного дома, топталась девушка из телефона.
- Вот! - гордо сказала я. - Получите!
Туристы загалдели, объясняя барышне разницу между Konyushennaya, 13 и Moyka river, 8. Я сделала ручкой и собралась улизнуть, но тут они развернулись ко мне.
- Ю эн эйнджел!
Ангелом меня никто еще не называл, но я покладисто кивнула.
- Ай ноу.
Тот мужик, что нашел спасительный номер телефона, пылко поинтересовался, не собираюсь ли я в Колумбию. Узнав, что нет, с обидой покачал головой: теперь я просто обязана приехать в Колумбию и жить в его доме. Сейчас он напишет адрес. И он принялся шарить по карманам. Может быть, у меня есть ручка?
Я полезла в сумку.
И первым делом извлекла оттуда большую шишку. Я всегда привожу из путешествий шишки, да, а что такого. Это прекрасная шишка, найденная на променаде между Будвой и Бечичами. Но сил объяснять про шишку у меня уже не было. К тому же я забыла, как шишка по-английски. Я убрала шишку и снова полезла в сумку. Следом за шишкой вытащила рогатку. Это прекрасная рогатка, но про рогатку я тоже не стала объяснять. К тому моменту, когда я наконец выудила из сумки ручку, они поняли, что какангел им попался с большим приветом. Написали несколько адресов, обняли, мальчик вновь вспомнил про ангела, и я наконец смогла направиться к булочке с кофе. Не успела отойти, как меня догнала самая тихая старушка. Еще раз обняла и протянула какой-то пакетик.
Пока все это писала, по рассеянности съела из него орешки, поэтому на полке между шишкой и зеленым камешком из Рафаиловичей будет лежать пустой колумбийский пакетик.
Кокс мне ни к чему, у меня и без него жизнь насыщена событиями. Вчера отпустила на Дворцовой московскую парочку, которая, покачиваясь от впечатлений, удалилась под арку Генерального штаба, и поковыляла через дворы Капеллы на Конюшенную. Мечтала забиться в тихий темный угол с кофе и булочкой. (Вообще я балда - надо было присесть на моем верном стульчике прямо на Дворцовой, и много-много булочек было бы обеспечено на несколько недель вперед. Я так однажды ждала экскурсантов у входа в Преображенский собор - только успевала отбиваться от желающих оказать вспомоществование.)
Вывернула из подворотни на Конюшенную и у дома 13 наткнулась на душераздирающую сцену. Кучка смуглых людей интеллигентного вида, умоляюще жестикулируя, пытались прорваться в парадную. Лица их были преисполнены ужаса. Мальчик лет десяти собирался заплакать. Но вход перегородила женщина, совершенно как на картине Маковского "Не пущу!". В полном отчаянии она объясняла, что они тут не живут. Но атакующие так не считали и продолжали трясти перед женщиной некой бумажкой. Я вздохнула, поскребла по сусекам свой небогатый английский и присоединилась к мизансцене. Давно мне не были так рады незнакомые люди. Услышав неуверенное "мэй ай хелп ю?" - они чуть не кинулись мне на шею, причем обитательница парадной обрадовалась не меньше своих противников.
- Ой, пожалуйста, пожалуйста, объясните им, что здесь нет гостиницы!
Я завладела бумажкой. На ней неумолимо значилось:"Большая Конюшенная, 13".
- Это не здесь! У нас обычная парадная! А вот дальше, через витрину, коричневая дверь - им, наверное, туда!
Я порылась в голове и извлекла еще одну фразу:
- Веэ ар ю фром?
- Колумбия!
Они обступили меня тесным кружком, и я почувствовала себя Бонифацием, на которого с надеждой смотрят черные малютки.
- Донт вори!
И мы побежали к коричневой двери. За ней действительно была гостиница. Но менеджер, посмотрев на бумажку, покачала головой:
- Это не наши. Девушка, во дворе есть хостел, бегите туда.
Мы побежали в другой конец дома. Дворы дома 13 оказались довольно убогого вида. Хостел тоже изяществом не поражал. Колумбийцы в страхе озирались. Мальчик начал всхлипывать. Но и в хостеле их принимать не захотели.
- Донт вори!
После этого я задумалась. Можно, конечно, отвезти их домой, а там разберемся. Главное сообразить, как обезопасить их от Шизика, который при виде гостей становится еще больше похож на картину Маковского, чем тетенька из дома 13. Но тут один из колумбийцев протянул мне айфон - и о счастье, там оказался номер телефона.
- Алло, здравствуйте. Извините, я тут колумбийцев нашла на Конюшенной, это не ваши?
- Да!!! - закричала девушка с того конца телефона. - Мы их с утра ждем, пусть на Мойку, 8 бегут! Они адрес перепутали!
Я повернулась к взирающим на меня в тоске путешественникам.
- Донт вори!
И мы устремились на Мойку. Причем сгоряча, вместо того чтобы свернуть направо и через пять минут оказаться на месте, я свернула налево и протащила их мимо Капеллы, Певческого моста, дома героя-декабриста Пущина, дома великого поэта Пушкина и еще до кучи какой-то забегаловки. Несчастные колумбийцы уже ничего не спрашивали, а неслись за мной не разбирая дороги.
На Мойке, у заветного дома, топталась девушка из телефона.
- Вот! - гордо сказала я. - Получите!
Туристы загалдели, объясняя барышне разницу между Konyushennaya, 13 и Moyka river, 8. Я сделала ручкой и собралась улизнуть, но тут они развернулись ко мне.
- Ю эн эйнджел!
Ангелом меня никто еще не называл, но я покладисто кивнула.
- Ай ноу.
Тот мужик, что нашел спасительный номер телефона, пылко поинтересовался, не собираюсь ли я в Колумбию. Узнав, что нет, с обидой покачал головой: теперь я просто обязана приехать в Колумбию и жить в его доме. Сейчас он напишет адрес. И он принялся шарить по карманам. Может быть, у меня есть ручка?
Я полезла в сумку.
И первым делом извлекла оттуда большую шишку. Я всегда привожу из путешествий шишки, да, а что такого. Это прекрасная шишка, найденная на променаде между Будвой и Бечичами. Но сил объяснять про шишку у меня уже не было. К тому же я забыла, как шишка по-английски. Я убрала шишку и снова полезла в сумку. Следом за шишкой вытащила рогатку. Это прекрасная рогатка, но про рогатку я тоже не стала объяснять. К тому моменту, когда я наконец выудила из сумки ручку, они поняли, что какангел им попался с большим приветом. Написали несколько адресов, обняли, мальчик вновь вспомнил про ангела, и я наконец смогла направиться к булочке с кофе. Не успела отойти, как меня догнала самая тихая старушка. Еще раз обняла и протянула какой-то пакетик.
Пока все это писала, по рассеянности съела из него орешки, поэтому на полке между шишкой и зеленым камешком из Рафаиловичей будет лежать пустой колумбийский пакетик.