(no subject)
Фильм «Зулали» оказался под стать своему трейлеру: трогательный, ясный, чистый, словно детское дыхание. Я не смотрела его, я заново проживала всё то, из чего меня сотворили - острый запах пробуждающейся после спячки земли, сладкий вкус едва забродившего вина, масляные половинки орехов на потемневшей ладони прабабушки, её сказки...
«Были или не были, но жили на свете три брата, один слепой, второй глухой, а третий...»
«А третий немой?»
«Ай балам, почему немой, хоть один из них должен быть здоровым???»
После показа вся съёмочная группа вышла на сцену. Я наблюдала за актрисами, сыгравшими свои роли так, что сердце замирало от радости узнавания. Изнеженные, худенькие, абсолютно столичные, они не побоялись надеть тяжеленные деревенские платья и покрыть волосы платками. Они месили тесто, говорили на непроизносимом тавушском диалекте и обхаживали домашнюю живность так, что местные приставали с назойливыми расспросами: «Ты точно в Ереване родилась? Надо же, а козу доишь так, будто каждое утро этим занимаешься»!
Музыку к фильму написал маэстро Тигран Мансурян. Хотя написал - неверное слово. Он вытянул её золотой нитью из моего сердца, сложил корабликом и пустил по волнам горной речки. Я наблюдала за ним и думала о том, что самые счастливые люди на земле - музыканты. Ведь именно им дано услышать и рассказать нам голос Бога. Только им - и никому более.
Я наблюдала за артистами и ребятами из съёмочной группы. Они смущённо улыбались аплодирующей публике, подталкивали вперёд других - да что там я, вот они, вот без них фильм бы точно не получился! Я наблюдала за ними и думала о том, что многие из них были на войне. Прошли свой собственный ад. Вернулись. И стараются жить дальше - не строя из себя героев и не возвышаясь над другими.
- Почему ты поехал туда? У тебя ведь двое маленьких сыновей, - спросила я у Айка.
Он пожал плечами.
- Потому и поехал.
Пустое уйдёт, останется важное. И мы обязательно застанем тот день, когда будем черпать это важное и целительное полными ладонями и передавать мальчикам, которых наконец-то убережём от смерти.
У нас впереди долгий путь, и мы его обязательно пройдём.
И это всё, что я хотела рассказать о премьере «Зулали».
«Были или не были, но жили на свете три брата, один слепой, второй глухой, а третий...»
«А третий немой?»
«Ай балам, почему немой, хоть один из них должен быть здоровым???»
После показа вся съёмочная группа вышла на сцену. Я наблюдала за актрисами, сыгравшими свои роли так, что сердце замирало от радости узнавания. Изнеженные, худенькие, абсолютно столичные, они не побоялись надеть тяжеленные деревенские платья и покрыть волосы платками. Они месили тесто, говорили на непроизносимом тавушском диалекте и обхаживали домашнюю живность так, что местные приставали с назойливыми расспросами: «Ты точно в Ереване родилась? Надо же, а козу доишь так, будто каждое утро этим занимаешься»!
Музыку к фильму написал маэстро Тигран Мансурян. Хотя написал - неверное слово. Он вытянул её золотой нитью из моего сердца, сложил корабликом и пустил по волнам горной речки. Я наблюдала за ним и думала о том, что самые счастливые люди на земле - музыканты. Ведь именно им дано услышать и рассказать нам голос Бога. Только им - и никому более.
Я наблюдала за артистами и ребятами из съёмочной группы. Они смущённо улыбались аплодирующей публике, подталкивали вперёд других - да что там я, вот они, вот без них фильм бы точно не получился! Я наблюдала за ними и думала о том, что многие из них были на войне. Прошли свой собственный ад. Вернулись. И стараются жить дальше - не строя из себя героев и не возвышаясь над другими.
- Почему ты поехал туда? У тебя ведь двое маленьких сыновей, - спросила я у Айка.
Он пожал плечами.
- Потому и поехал.
Пустое уйдёт, останется важное. И мы обязательно застанем тот день, когда будем черпать это важное и целительное полными ладонями и передавать мальчикам, которых наконец-то убережём от смерти.
У нас впереди долгий путь, и мы его обязательно пройдём.
И это всё, что я хотела рассказать о премьере «Зулали».