(no subject)
У самоизоляции свои плюсы. Есть над чем подумать. О родных, друзьях, знакомых. ГБУ «Жилищник», дерущем несусветные деньги не пойми за что. Соседях сверху. Удивительные люди. Хотя бы раз в неделю отец семейства врывается в спальню сына с ором: «Вставайбля!» Далее начинается возня, видимо он стаскивает отпрыска с кровати, тот сопротивляется и хамит подростковым ломающимся голосом. Я лежу с вытаращенными глазами, унимаю сердцебиение. Придумываю разные способы, как можно его (отца) прищучить. Голыми руками такого не возьмёшь, мужик он крупный, мускулистый. Таскает на груди крест в натуральную величину. Надысь столкнулись в лифте, пёр домой полтуши свиньи. Хотелось высказать претензию, но смалодушничала. Натянула маску на солнечные очки, запотела стеклами. Все семнадцать этажей смотрел на меня, не мигая. На моё «до свидания» ответил бодрым «все там будем». Сволочь. Одна радость - можно о нём написать. Остаётся надеяться, что он меня не читает. Не хотелось бы узнавать, что в его понимании означает забанить.
Оплатила бутылку водки под осуждающий взгляд кассирши Айшат.
- А я думала, что вы аварка!
- Я, может, и не аварка, но жить, знаете ли, хочу!
Протёрла водкой дверные ручки, звонок, подошвы обуви. Руки.
Чуть поразмыслив, лицо протёрла. Чесалась потом ужасно. Заставь дурака богу молиться.
Сыну каждое утро вставать в 5.15, чтоб успеть на работу в другой конец города. Бужу художественно, исполняя какую-нибудь песню из моей безбашенной молодости: Би2 там, Dire Straits, крылатые, опять же, качели.
Грозился отомстить в выходные. Подошёл к делу креативно. В субботу поднял модернизированной песенкой Винни Пуха: «Я сучка, сучка, сучка, я вовсе не медведь!» В воскресенье - переделанной Земфирой: «У тебя грипп, и значит мы умрём».
С таким умрёшь, ага.
Терпеть не может стихи. Если выходил из школы мокрый от слёз - значит задали чего-нибудь наизусть. Как ни старалась, не смогла убедить учительницу пощадить его. Приходилось зубрить.
В отместку приобрёл стойкую привычку калечить стихи:
«Я вас любил безмолвно, безнадёжно, то робостью, то ревностью тыгдым»;
«Шагане ты моя, Шагане, на фиге ты далась мне, на фиге»;
«По улице моей который год звучат шаги - мои друзья хромают».
Ну и тыгдым. У каждого, как видите, свои психотравмы.
Давно лелеемые планы на апрель рухнули. Родители с Гаяне должны были прилететь в Москву, второго апреля мы собирались в РАМТ - на «Манюню», а 5-го улетали на месяц в Каталонию. Хотелось сделать подарок - папе в феврале исполнилось 75, у мамы в мае день рождения. Всё пришлось отменять.
В воскресенье организовали утешительную семейную видеосессию. Общение с Абгарянами - шизотерический праздник души. Будто попал в сумасшедший дом, где все немного не в себе и каждый имеет на остальных компромат.
Разговор, естественно, вертелся вокруг коронавируса.
- Вы главное берегите себя! - в один голос твердим родителям.
Папа отмахивается:
- Ну и чёрт с эти коронавирусом. Зато появился повод умереть.
Карине:
- Найди более кучерявый повод, этот так себе.
Сонечка цитирует вопль измождённой карантином мамочки:
- Двое детей - это перебор.
Каринка, мрачно /кто читал посты об Эвочке, понимает/:
- Дети вообще перебор!
Брату:
- Поговаривают, что наибольшему риску подвержены те, у кого вторая группа крови.
Айк, флегматично:
- У меня пятая, я рептилоид.
Я, воодушевлённая общением с родными:
- Давайте раз в неделю устраивать такую перекличку!
Папа, возмущённо:
- Только не надо ударяться в крайность! /Շատ կըլի/
Распрощавшись, рыдала в три ручья. Вот, жалуюсь Эмилю, столько прекрасных планов, и все насмарку!
Я хотела родителей в Каталонию отвезти, потом - в Италию. Папа ведь совсем про Италию, сцена за обеденным столом из «Амаркорда» именно о нём!
В любой непонятной ситуации мой сын первым делом заваривает кофе. Знает, что на мать он действует, словно успокоительное.
Усадил за стол, поставил передо мной чашечку. Сел напротив.
Помолчали.
- Мам, а мам. Не плачь. Следующей весной полетим в Каталонию. А осенью - в Италию. Ты мне веришь?
Я, воинственно шмыгая носом:
- Верю, сынок. Тебе - верю. Ну что, замазали?
- Замазал тов.
Так и живём.
Оплатила бутылку водки под осуждающий взгляд кассирши Айшат.
- А я думала, что вы аварка!
- Я, может, и не аварка, но жить, знаете ли, хочу!
Протёрла водкой дверные ручки, звонок, подошвы обуви. Руки.
Чуть поразмыслив, лицо протёрла. Чесалась потом ужасно. Заставь дурака богу молиться.
Сыну каждое утро вставать в 5.15, чтоб успеть на работу в другой конец города. Бужу художественно, исполняя какую-нибудь песню из моей безбашенной молодости: Би2 там, Dire Straits, крылатые, опять же, качели.
Грозился отомстить в выходные. Подошёл к делу креативно. В субботу поднял модернизированной песенкой Винни Пуха: «Я сучка, сучка, сучка, я вовсе не медведь!» В воскресенье - переделанной Земфирой: «У тебя грипп, и значит мы умрём».
С таким умрёшь, ага.
Терпеть не может стихи. Если выходил из школы мокрый от слёз - значит задали чего-нибудь наизусть. Как ни старалась, не смогла убедить учительницу пощадить его. Приходилось зубрить.
В отместку приобрёл стойкую привычку калечить стихи:
«Я вас любил безмолвно, безнадёжно, то робостью, то ревностью тыгдым»;
«Шагане ты моя, Шагане, на фиге ты далась мне, на фиге»;
«По улице моей который год звучат шаги - мои друзья хромают».
Ну и тыгдым. У каждого, как видите, свои психотравмы.
Давно лелеемые планы на апрель рухнули. Родители с Гаяне должны были прилететь в Москву, второго апреля мы собирались в РАМТ - на «Манюню», а 5-го улетали на месяц в Каталонию. Хотелось сделать подарок - папе в феврале исполнилось 75, у мамы в мае день рождения. Всё пришлось отменять.
В воскресенье организовали утешительную семейную видеосессию. Общение с Абгарянами - шизотерический праздник души. Будто попал в сумасшедший дом, где все немного не в себе и каждый имеет на остальных компромат.
Разговор, естественно, вертелся вокруг коронавируса.
- Вы главное берегите себя! - в один голос твердим родителям.
Папа отмахивается:
- Ну и чёрт с эти коронавирусом. Зато появился повод умереть.
Карине:
- Найди более кучерявый повод, этот так себе.
Сонечка цитирует вопль измождённой карантином мамочки:
- Двое детей - это перебор.
Каринка, мрачно /кто читал посты об Эвочке, понимает/:
- Дети вообще перебор!
Брату:
- Поговаривают, что наибольшему риску подвержены те, у кого вторая группа крови.
Айк, флегматично:
- У меня пятая, я рептилоид.
Я, воодушевлённая общением с родными:
- Давайте раз в неделю устраивать такую перекличку!
Папа, возмущённо:
- Только не надо ударяться в крайность! /Շատ կըլի/
Распрощавшись, рыдала в три ручья. Вот, жалуюсь Эмилю, столько прекрасных планов, и все насмарку!
Я хотела родителей в Каталонию отвезти, потом - в Италию. Папа ведь совсем про Италию, сцена за обеденным столом из «Амаркорда» именно о нём!
В любой непонятной ситуации мой сын первым делом заваривает кофе. Знает, что на мать он действует, словно успокоительное.
Усадил за стол, поставил передо мной чашечку. Сел напротив.
Помолчали.
- Мам, а мам. Не плачь. Следующей весной полетим в Каталонию. А осенью - в Италию. Ты мне веришь?
Я, воинственно шмыгая носом:
- Верю, сынок. Тебе - верю. Ну что, замазали?
- Замазал тов.
Так и живём.