(no subject)
А ведь такими я и запомню их - солнечная, жарко-влажная Рига и завешенный дождём Таллин. Цветущие каштаны, золото рапсовых полей, брусчатка, голуби и чайки, шпили ратуш и костёлов, луковички храмов, каменные, заросшие кудрявой гречишкой стены крепостей.
Блеклая сирень. Нежные ландыши. Пуховое небо.
Дышать, дышать.
Два разных мира. В Риге превращаешься в бездомного кота, основная забота которого - гулять по крышам и наблюдать город. В Таллине совсем наоборот, хочется лечь в траву, и, свернувшись калачиком, наблюдать облака. И пусть звонят колокола, каждые пятнадцать минут бьют часы на ратуше, пусть над тобой течёт река людей - невозможно красивых, богообразных. А ты любуйся ими и гадай - может этот в прошлой жизни был эльфом? Или может быть тот?
И там и там прилетает привет от родины. В Риге это крепкозаваренный ароматный кофе, который тебе подают во дворе армянского храма. В небе янтарится закат, сделав прощальный круг над куполом, укладываются спать пчёлы - отец Хосров обзавёлся пасекой, так что в этом году будет первый храмовый мёд.
А в Таллине это кочари, который танцуют на площади ратуши местные армяне. Мне на встречу с читателями, я спешу, но не остановиться и не полюбоваться не могу. Звучит зурна, вплетая в дождливое полотно тугого балтийского воздуха искристые нити, выбивает мерный такт дхол, шаг, ещё шаг, подскок - и ты, расправив крылья, летишь. Кочари - танец войны и мира, танец надежды и веры, танец счастья и любви. Танец родины.
Не перестану повторять - у меня лучшие в мире читатели. Спасибо за тактичность и великодушие, за готовность поддержать, за радость общения, за конфеты и пирожные, которые вы мне заботливо подсовываете - обязательно поешьте, Наринэ, а то вы такая худенькая! Обязательно ем. Но потом какое-то время сижу на диете, не хочу превращаться в мадам Грицацуеву.
Кстати, о диете.
Две полные женщины в узком проходе самолёта Таллин-Рига, одна стоит боком, втянув живот, другая пролезает мимо, приговаривая:
- Зима для нас точно не прошла даром! Ели, ни в чём себе не оказывая.
Вторая, кряхтя от натуги:
- И не похудеешь! Одна зима кончилась, а другая-то близко!
Кто просил девятый сезон «Игр Престолов»? Кажется он всюду!
Было бы странно, если бы я не выкинула какой-нибудь номер и в эту поездку. На таллинском книжном фестивале столкнулась с Джулианом Барнсом и принялась на своём ломаном английском объясниться ему в любви. Барнс вежливо меня выслушал, неуверенно покивал, соглашаясь. Я, восхищённая его скромностью, откланялась и, довольная собой, ушла восвояси. Как потом оказалось, это был не Барнс, а совсем наоборот - Эндрю Уилсон (уточнила потом у Галины Юзефович). Другие дни фестиваля, томимая угрызениями совести, избегала обоих писателей. Стеснялась Уилсона, переживала, что так и не рассказала Барнсу, как полюбила его книги.
В аэропорт выезжала ранним воскресным утром. Таксист предупредил, что будут ещё один пассажир. Им и оказался Барнс.
- Нас друг другу не представили. Как вас зовут? - вежливо осведомился он.
В ответ прорвало плотину, и я наконец высказала всё, что думаю о его прозе. Извинившись за плохой английский и удивляясь тому, откуда берутся слова, минуты три говорила, не останавливаясь.
- Вы уверены, что не знаете английского? - расплылся в улыбке мистер Барнс.
- Абсолютно!
Расстались, весьма довольные друг другом. Имя своё я ему так и не назвала.
Встреч много, времени на работу почти не остаётся. Строго обещала себе закончить со всеми запланированными поездками, а дальше засесть за рукопись. Их у меня целых две, обе, по-моему, меня ненавидят, ершатся и не подпускают к себе, но я упрямый бердский ишак, своего добьюсь.
Забыла в таллинском кафе зонт. Пусть он прослужит долго тому, кто его нашёл. А я обязательно вернусь, потому что приметам нужно соответствовать. В эту поездку накситраллей не встретила, но в следующую обязательно встречу.
Пишу про Ригу и Таллин из Варны. За окном непроглядная южная ночь, сварливится горячее море, кричат неспящие чайки. Старенький репродуктор поёт голосом Люсьен Делиль, на столе лежит заботливая записка: «Моля, затваряите вратата».
Всюду жизнь.
Чуть соберусь с мыслями - расскажу о вчерашней премьере «Манюни». Нужно немного обождать, чтоб схлынули эмоции.
А пока - про Ригу и Таллин. Спасибо всем, кто был рядом. Спасибо моим чудесным переводчикам Илзе, Илоне и Эрле. Спасибо послу Армении в прибалтийских странах Тиграну Мкртчяну, если не его решимость, моей майской поездки в Ригу не случилось бы. Спасибо Мириам Залманович, с которой мы бродили бездомными кошками по рижским крышам. И спасибо моему родному другу Мэейлису Кубитцу, который самый настоящий накситралль, но об этом ещё не догадывается.
Блеклая сирень. Нежные ландыши. Пуховое небо.
Дышать, дышать.
Два разных мира. В Риге превращаешься в бездомного кота, основная забота которого - гулять по крышам и наблюдать город. В Таллине совсем наоборот, хочется лечь в траву, и, свернувшись калачиком, наблюдать облака. И пусть звонят колокола, каждые пятнадцать минут бьют часы на ратуше, пусть над тобой течёт река людей - невозможно красивых, богообразных. А ты любуйся ими и гадай - может этот в прошлой жизни был эльфом? Или может быть тот?
И там и там прилетает привет от родины. В Риге это крепкозаваренный ароматный кофе, который тебе подают во дворе армянского храма. В небе янтарится закат, сделав прощальный круг над куполом, укладываются спать пчёлы - отец Хосров обзавёлся пасекой, так что в этом году будет первый храмовый мёд.
А в Таллине это кочари, который танцуют на площади ратуши местные армяне. Мне на встречу с читателями, я спешу, но не остановиться и не полюбоваться не могу. Звучит зурна, вплетая в дождливое полотно тугого балтийского воздуха искристые нити, выбивает мерный такт дхол, шаг, ещё шаг, подскок - и ты, расправив крылья, летишь. Кочари - танец войны и мира, танец надежды и веры, танец счастья и любви. Танец родины.
Не перестану повторять - у меня лучшие в мире читатели. Спасибо за тактичность и великодушие, за готовность поддержать, за радость общения, за конфеты и пирожные, которые вы мне заботливо подсовываете - обязательно поешьте, Наринэ, а то вы такая худенькая! Обязательно ем. Но потом какое-то время сижу на диете, не хочу превращаться в мадам Грицацуеву.
Кстати, о диете.
Две полные женщины в узком проходе самолёта Таллин-Рига, одна стоит боком, втянув живот, другая пролезает мимо, приговаривая:
- Зима для нас точно не прошла даром! Ели, ни в чём себе не оказывая.
Вторая, кряхтя от натуги:
- И не похудеешь! Одна зима кончилась, а другая-то близко!
Кто просил девятый сезон «Игр Престолов»? Кажется он всюду!
Было бы странно, если бы я не выкинула какой-нибудь номер и в эту поездку. На таллинском книжном фестивале столкнулась с Джулианом Барнсом и принялась на своём ломаном английском объясниться ему в любви. Барнс вежливо меня выслушал, неуверенно покивал, соглашаясь. Я, восхищённая его скромностью, откланялась и, довольная собой, ушла восвояси. Как потом оказалось, это был не Барнс, а совсем наоборот - Эндрю Уилсон (уточнила потом у Галины Юзефович). Другие дни фестиваля, томимая угрызениями совести, избегала обоих писателей. Стеснялась Уилсона, переживала, что так и не рассказала Барнсу, как полюбила его книги.
В аэропорт выезжала ранним воскресным утром. Таксист предупредил, что будут ещё один пассажир. Им и оказался Барнс.
- Нас друг другу не представили. Как вас зовут? - вежливо осведомился он.
В ответ прорвало плотину, и я наконец высказала всё, что думаю о его прозе. Извинившись за плохой английский и удивляясь тому, откуда берутся слова, минуты три говорила, не останавливаясь.
- Вы уверены, что не знаете английского? - расплылся в улыбке мистер Барнс.
- Абсолютно!
Расстались, весьма довольные друг другом. Имя своё я ему так и не назвала.
Встреч много, времени на работу почти не остаётся. Строго обещала себе закончить со всеми запланированными поездками, а дальше засесть за рукопись. Их у меня целых две, обе, по-моему, меня ненавидят, ершатся и не подпускают к себе, но я упрямый бердский ишак, своего добьюсь.
Забыла в таллинском кафе зонт. Пусть он прослужит долго тому, кто его нашёл. А я обязательно вернусь, потому что приметам нужно соответствовать. В эту поездку накситраллей не встретила, но в следующую обязательно встречу.
Пишу про Ригу и Таллин из Варны. За окном непроглядная южная ночь, сварливится горячее море, кричат неспящие чайки. Старенький репродуктор поёт голосом Люсьен Делиль, на столе лежит заботливая записка: «Моля, затваряите вратата».
Всюду жизнь.
Чуть соберусь с мыслями - расскажу о вчерашней премьере «Манюни». Нужно немного обождать, чтоб схлынули эмоции.
А пока - про Ригу и Таллин. Спасибо всем, кто был рядом. Спасибо моим чудесным переводчикам Илзе, Илоне и Эрле. Спасибо послу Армении в прибалтийских странах Тиграну Мкртчяну, если не его решимость, моей майской поездки в Ригу не случилось бы. Спасибо Мириам Залманович, с которой мы бродили бездомными кошками по рижским крышам. И спасибо моему родному другу Мэейлису Кубитцу, который самый настоящий накситралль, но об этом ещё не догадывается.