Кто еще выйдет на черный Самайн холодным ноябрем? (с) Тикки
На балах сейчас многолюдно и мне не светит отдохнуть в толпе, окунувшись в буйство такое. Значит, снова в лес - в ритме вальса шуршать листвою, флиртовать с закатом, по капле смакуя ветер. Там небесный свод подпирают колонны сосен, там в кустах синица тихонько свистит на флейте что-то легкое, даже скорее всего о лете, несмотря на то, что у нас дирижером - осень.
Так просторно в сердце - как пасмурным днем на взморье, лишь вода и небо, да гальки пена седая. Это все ноябрь, и покой без конца и края. Это все ноябрь, и зима, что наступит вскоре. И опять я в лесу вальсировать буду. С вьюгой. В белоснежном платье из вологодских кружев, легкий снег взбивая и благословляя стужу, называя запросто зиму своей подругой.
А потом из горшка тюльпаны рванутся к небу как ракеты зеленые класса надежда-стужа. Я задумаюсь снова, зачем смысл жизни нужен и еще: не пора ль питаться единым хлебом. Станет больно так, что впору в голос смеяться, лепестки рукавом сбивать вишневого цвета. Ничего. И это пройдет, лишь наступит лето... Кто там вышел на Черный Самайн, чтоб меня дождаться?
Так просторно в сердце - как пасмурным днем на взморье, лишь вода и небо, да гальки пена седая. Это все ноябрь, и покой без конца и края. Это все ноябрь, и зима, что наступит вскоре. И опять я в лесу вальсировать буду. С вьюгой. В белоснежном платье из вологодских кружев, легкий снег взбивая и благословляя стужу, называя запросто зиму своей подругой.
А потом из горшка тюльпаны рванутся к небу как ракеты зеленые класса надежда-стужа. Я задумаюсь снова, зачем смысл жизни нужен и еще: не пора ль питаться единым хлебом. Станет больно так, что впору в голос смеяться, лепестки рукавом сбивать вишневого цвета. Ничего. И это пройдет, лишь наступит лето... Кто там вышел на Черный Самайн, чтоб меня дождаться?