Adrien Goetz и Amélie Nothomb
Решил почитать что-то у Гёца, кроме книжек про Пенелопу, взял в библиотеке «La nouvelle vie d’Arsène Lupin». И не дочитал - автор классный, образованный, и тема приятная, но чего-то вот не хватает.
Начинается книга с того, как Арсен Люпен похищает в Страсбурге все статуи с фасада собора, чтобы потом расставить их вокруг одноимённой станции метро Парижа. Но я в этом месте вспомнил не Электроника (искусство должно принадлежать народу!), а свою давнюю поездку в Эльзас, когда я познакомился с дядькой, всю свою жизнь проработавшим простым рабочим на каком-то химическом предприятии. Он недавно вышел на пенсию и на отходную премию купил себе старый Ягуар (собственно, Люпен рассекает по Эльзасу на Ягуаре, откуда и моя ассоциация). И больше всего меня в этой истории удивило не то, что у какого-то работяги есть мечта о Ягуаре, а то, что он смог эту мечту осуществить - из России тогда (2000 год) это казалось совершенно нереальным.
Детектив у Гёца очень современный, джентельмен-взломщик уже крадёт не картины и алмазы, в какой-то момент он ворует фейсбук. Для того, чтобы проанализировать мета-данные и вычислить чьё-то там местонахождение. Не будем о правдоподобности воровства, ни о скорости рассчётов, но мысль разумная - куда бы мы ни шли, кто-нибудь где-нибудь нас да и сфотографирует случайно, а потом выложит эту фоточку в фейсбук. И если постараться, то всегда можно распознать твоё изображение, после чего восстановить твои перемещения.
Мы с Анютой недавно разговаривали о том, что наше лицо - это та самая частная информация, которую по теории надо бы как-то скрывать. Никто не светит в интернете своим паспортом - а изображение лица уже сейчас может давать гораздо больший доступ, и со временем его роль может быть всё большей и большей. Будем ходить в масках? Будем придумывать что-то другое, что нельзя рассмотреть на улице? Отпечатки пальцев уже фотографировали, и по фотографии делали слепок пальца, открывавший телефон хозяина.
Прекрасное время наступает :-) В этом контексте Гёц красиво переформулировал Уорхола - с интернетом мы скоро будем молиться, чтобы получить 15 минут анонимности, а не славы.
Amélie Nothomb, «Le Sabotage amoureux». Когда-то уже читал эту книгу, но в ЖЖ не пометил. По обложке не узнал, а уже начав читать, не смог оторваться :-) Это одна из первых книг Нотомб, она от лица 7-летней девочки, в которой уже легко угазывается героиня Нотомб - маленький, но самоуверенный пуп земли. «Tout me semble grandiose, à commencer par moi» (мне всё кажется грандиозным, начиная с меня самой). Прекрасный ответ на дурацкий вопрос взрослых «кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» - в том духе, что она уже идеальна, и будь на то её воля, никем другим она бы не становилась. Но раз уж придётся взрослеть, «je me contenterais d’être Prix Nobel de médecine ou martyre» (буду довольствоваться либо нобелевской премией по медицине, либо судьбой религиозного мученика). Это же именно то, что мне нравилось у Дали: «В шесть лет я хотел быть поваром, в семь лет я хотел быть Наполеоном. Мои амбиции всё время росли с тех пор. Сейчас я хочу быть Сальвадором Дали.»
Как обычно, несколько красивых слов: épanadiplose и его сестра anadyplose. Для второго слова Википедия предлагает русский вариант «анадиплосис» - первый, надо полагать, переводится «эпанадиплосис». В книге первое упоминается вскользь, это фигура речи, при которой начало какого-то куска текста повторяется в его конце (мы это называли «закольцовыванием», но греческий вариант несомненно полезнее в разговорах с девушками). Работает не только с текстом, но и с фильмами: «Форест Гамп» начинается с пёрышка, и им же и заканчивается. Второе слово обозначает примерно то же самое, но в более тесном контексте, например, когда начало одной фразы повторяет конец предыдущей.
В какой-то момент Нотомб пересказывает детский разговор. Дети обсуждают, как пожёстче обойтись со взятым в плен врагом. И каждое предложение автор сопровождает своим комментарием:
- Заставим его их съесть! - сказал обжора.
- Очень медленно! - добавил любитель наречий.
И так далее - каждая реплика идёт с описанием её автора, зачастую очень смешным. Но в какой-то момент есть краткое:
- Да! - сказал ученик Святого Матфея.
Разговор длинный, и «ученик Святого Матфея» несколько раз встревает в него с крайне лаконичными фразами, максимум «да» или «нет». Что это за отсылка к Святому Матфею? О чём речь? Он очень сжато формулировал свои мысли? Или не вдавался в объяснения? Есть тут специалисты по агиографии?
Нотомб цитирует прекрасную молитву Стендаля: «Mon Dieu, si vous existez, ayez pitié de mon âme, si j’en ai une» (Боже, если ты существуешь, пожалей мою душу, если она существует). Фраза красивая, но авторство спорное: в интернете я нашёл множество упоминаний с авторством Стендаля, но без указаний, откуда именно она; множество упоминаний Нотомб, в контексте приписывания этой фразы Стендалю; а также книгу 1877 года совершенно другого автора, в которой эта фраза вроде как есть.
Неожиданный для меня смысл слова «syncope». По-французски оно обозначает не столько «синкопу» (однозначно сразу же вспоминается один из моих любимых фильмов), сколько «обморок», краткую потерю сознания.
Начинается книга с того, как Арсен Люпен похищает в Страсбурге все статуи с фасада собора, чтобы потом расставить их вокруг одноимённой станции метро Парижа. Но я в этом месте вспомнил не Электроника (искусство должно принадлежать народу!), а свою давнюю поездку в Эльзас, когда я познакомился с дядькой, всю свою жизнь проработавшим простым рабочим на каком-то химическом предприятии. Он недавно вышел на пенсию и на отходную премию купил себе старый Ягуар (собственно, Люпен рассекает по Эльзасу на Ягуаре, откуда и моя ассоциация). И больше всего меня в этой истории удивило не то, что у какого-то работяги есть мечта о Ягуаре, а то, что он смог эту мечту осуществить - из России тогда (2000 год) это казалось совершенно нереальным.
Детектив у Гёца очень современный, джентельмен-взломщик уже крадёт не картины и алмазы, в какой-то момент он ворует фейсбук. Для того, чтобы проанализировать мета-данные и вычислить чьё-то там местонахождение. Не будем о правдоподобности воровства, ни о скорости рассчётов, но мысль разумная - куда бы мы ни шли, кто-нибудь где-нибудь нас да и сфотографирует случайно, а потом выложит эту фоточку в фейсбук. И если постараться, то всегда можно распознать твоё изображение, после чего восстановить твои перемещения.
Мы с Анютой недавно разговаривали о том, что наше лицо - это та самая частная информация, которую по теории надо бы как-то скрывать. Никто не светит в интернете своим паспортом - а изображение лица уже сейчас может давать гораздо больший доступ, и со временем его роль может быть всё большей и большей. Будем ходить в масках? Будем придумывать что-то другое, что нельзя рассмотреть на улице? Отпечатки пальцев уже фотографировали, и по фотографии делали слепок пальца, открывавший телефон хозяина.
Прекрасное время наступает :-) В этом контексте Гёц красиво переформулировал Уорхола - с интернетом мы скоро будем молиться, чтобы получить 15 минут анонимности, а не славы.
Amélie Nothomb, «Le Sabotage amoureux». Когда-то уже читал эту книгу, но в ЖЖ не пометил. По обложке не узнал, а уже начав читать, не смог оторваться :-) Это одна из первых книг Нотомб, она от лица 7-летней девочки, в которой уже легко угазывается героиня Нотомб - маленький, но самоуверенный пуп земли. «Tout me semble grandiose, à commencer par moi» (мне всё кажется грандиозным, начиная с меня самой). Прекрасный ответ на дурацкий вопрос взрослых «кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» - в том духе, что она уже идеальна, и будь на то её воля, никем другим она бы не становилась. Но раз уж придётся взрослеть, «je me contenterais d’être Prix Nobel de médecine ou martyre» (буду довольствоваться либо нобелевской премией по медицине, либо судьбой религиозного мученика). Это же именно то, что мне нравилось у Дали: «В шесть лет я хотел быть поваром, в семь лет я хотел быть Наполеоном. Мои амбиции всё время росли с тех пор. Сейчас я хочу быть Сальвадором Дали.»
Как обычно, несколько красивых слов: épanadiplose и его сестра anadyplose. Для второго слова Википедия предлагает русский вариант «анадиплосис» - первый, надо полагать, переводится «эпанадиплосис». В книге первое упоминается вскользь, это фигура речи, при которой начало какого-то куска текста повторяется в его конце (мы это называли «закольцовыванием», но греческий вариант несомненно полезнее в разговорах с девушками). Работает не только с текстом, но и с фильмами: «Форест Гамп» начинается с пёрышка, и им же и заканчивается. Второе слово обозначает примерно то же самое, но в более тесном контексте, например, когда начало одной фразы повторяет конец предыдущей.
В какой-то момент Нотомб пересказывает детский разговор. Дети обсуждают, как пожёстче обойтись со взятым в плен врагом. И каждое предложение автор сопровождает своим комментарием:
- Заставим его их съесть! - сказал обжора.
- Очень медленно! - добавил любитель наречий.
И так далее - каждая реплика идёт с описанием её автора, зачастую очень смешным. Но в какой-то момент есть краткое:
- Да! - сказал ученик Святого Матфея.
Разговор длинный, и «ученик Святого Матфея» несколько раз встревает в него с крайне лаконичными фразами, максимум «да» или «нет». Что это за отсылка к Святому Матфею? О чём речь? Он очень сжато формулировал свои мысли? Или не вдавался в объяснения? Есть тут специалисты по агиографии?
Нотомб цитирует прекрасную молитву Стендаля: «Mon Dieu, si vous existez, ayez pitié de mon âme, si j’en ai une» (Боже, если ты существуешь, пожалей мою душу, если она существует). Фраза красивая, но авторство спорное: в интернете я нашёл множество упоминаний с авторством Стендаля, но без указаний, откуда именно она; множество упоминаний Нотомб, в контексте приписывания этой фразы Стендалю; а также книгу 1877 года совершенно другого автора, в которой эта фраза вроде как есть.
Неожиданный для меня смысл слова «syncope». По-французски оно обозначает не столько «синкопу» (однозначно сразу же вспоминается один из моих любимых фильмов), сколько «обморок», краткую потерю сознания.