Как бы ни ждал...
Как бы ни ждал чью-то смерть, как бы к ней ни готовился, она всегда приходит неожиданно и застает врасплох. И оказывается на самом деле, что ты к ней совсем не подготовился морально.
Когда бабушка стала совсем плоха, я стала читать молитвы, чтобы скорее наступил конец. Конец означал избавление от страданий. И все равно, пока она была жива, и как бы она ни мучилась, как бы ни мучилась моя сестра, бросив работу и ухаживая за ней денно и нощно, все равно ее смерть -- это Утрата.
Моя бабушка была ровесницей революции, она родилась 1 января 1918 года. Остался ли кто еще в живых с тех годов? Со смертью бабушки пришло ощущение, что ушло целое поколение.
Она родилась в дворянской семье, ее отец Владимир был ювелиром, ее маму звали так же, как и меня -- Анной. Их в семье было трое: два брата и она. Ее отец, вернувшись целым и невредимым из немецкого плена после Первой Мировой войны, умер от "испанки" в 1918 году, а следом и его жена. Остались трое сирот: моей бабушке было 6 месяцев, старшему Васе 6 лет и среднему брату Мите 2.5 года. Их взяла к себе на воспитание их тетка, их богатый дом разворовали родственники и революционеры. У моей бабушки остались только несколько фотографий родителей, больше ничего. У тетки тогда еще не было своих детей, и племянников она терпеть не могла. В первую же зиму Митя умер. На дворе была стужа, а он первый раз сам попросился в туалет. Тетка и сказала ему: "Хочешь -- иди". Он был маленький, не догадался одеться, гордый и самостоятельный сбегал босиком в туалет во дворе, заболел воспалением легких и умер -- тетка не следила за ними, ей было легче, когда дома на один рот меньше. Потом у тетки родились дети, и моя бабушка стала при них бесплатной нянькой-приживалкой. (Где они, кто они -- ее воспитанники и та "ветка" -- ничего не знаю. Наверно, моя бабушка не хотела о них ничего знать и не упоминала о них никогда.) Тетка не хотела тратить деньги на обучение моей бабули, поэтому она осталась неграмотной, работала всю жизнь на хлебозаводе. Она была красивой, за ней ухаживало много женихов. Среди них был Николай. Когда началась Вторая Мировая война, все женихи ушли на фронт, брат Василий тоже. Он ей строго-настрого наказал, что если она свяжет свою жизнь с Николаем, то он от нее отречется навсегда. Почему Василий так не любил этого Николая -- не знаю. Бабушка скрытничала всю жизнь и проболталась лишь случайно, но потом из нее ничего нельзя было вытянуть. На войне все погибли, и Вася погиб. Остался в живых только тот самый Николай, за которого она, вопреки наказу погибшего брата, все-таки вышла замуж. Наверно, потому и молчала, что нарушила волю единственного родного и дорогого человека, которого уже не было в живых.
Дед Николай умер в 1978 году, а бабушка пережила его на целых 35 лет. Для кого-то это целая жизнь.
В войну дед был пожарником, тушил пожары от разрывов бомб, сбрасываемых на Москву. После войны много людей жило в бараках. У бабушки с дедом тоже была комната в бараке. Дед обожал фикус, который рос в чане, стоящей на полу. Фикус вырос уже большой, под потолок, а бабушка терпеть не могла этот фикус. Дед пыль сдувал с фикуса, а бабушка роптала, что он занимает слишком много места в тесной комнате. Думала-думала она как бы извести этот фикус и придумала полить его кипятком. Растение захирело, дед не мог понять, что же он делает с ним не так, а бабушка знай себе ухмылялась, хитро сочувствуя. Через день-два фикус загнулся.
Первое, что приходит из воспоминаний, это ее мировые ватрушки и необыкновенная каша. Это было моим пунктиком -- научиться делать так, как она. Я научилась печь ватрушки и познала секрет ее необыкновенной каши.
И какой бы вредной она ни стала в старости, все прощаешь, все забываешь. Прощаешь старость.
Можно только желать всем нашим родителям и бабушкам и дедушкам, чтобы доживали до такого возраста, до какого дожила она. В этом году 1 января ей исполнилось 95 лет. Не смотря на ее старческое нытье и детскую страсть к таблеткам, которую она заимела, здоровья в ней было столько, что поделилась бы еще с молодыми. Всю жизнь у нее было очень плохое зрение, и почти ослепнув к старости, она до конца помнила наизусть номера всех городских телефонов, всех мобильных телефонов со всеми кодами. Избежав какого-либо старческого маразма, она лишь стала вредной и капризной, особенно последний год. В своей слепоте стала беспомощной, подпалив однажды рукав домашнего платья на газу, получив ожоги, упав и получив ушибы, и слава Богу, что не перелом, потому что в этом возрасте кости срастаются крайне сложно.
Она слегла от бессилия в сентябре или октябре. Угасала медленно, и казалось, что ее любопытство не дает ей умереть от старости настолько быстро, насколько это должно было бы быть. Будучи безграмотной, вся ее страсть к знаниям сконцентрировалась в ее любопытстве. Все семейные передряги соседей, все сплетни и скандалы политиков, все сериалы и мыльные страсти -- ничто не давало ей закиснуть, она помнила всё и всех. Может быть, именно поэтому она сохранила до конца свой ясный ум.
Казалось, что организм постепенно отключал свои функции. Сначала она оглохла, а оглохнув, в совокупности с почти ослепшими глазами, перестала распознавать родных. Отказывали внутренние органы, она перестала есть. Наверно, продолжая иметь ясный ум, ей было страшно умирать. Ночами она звала сестру и просила ей "помочь". Что ей виделось? Или наоборот, она уже сама хотела избавления? Этого никто не узнает.
Перестав есть, что извещало о последних 3-5 днях жизни, бабушка прожила еще три недели. Она разговаривала бессвязно, и казалось, что она уже в потустороннем мире. Целую неделю она себя "обирала". В пятницу она внезапно села и причесалась, и в час ночи 5 января агония и смерть. Объяснить все это невозможно. Сестра была с ней. Все это время, а в особенности последний год, сестра была с бабушкой. Все перевязки, все мази и весь тяжелый уход, а теперь и организация похорон -- все сестра. Она очень сильная женщина.
Когда бабушка стала совсем плоха, я стала читать молитвы, чтобы скорее наступил конец. Конец означал избавление от страданий. И все равно, пока она была жива, и как бы она ни мучилась, как бы ни мучилась моя сестра, бросив работу и ухаживая за ней денно и нощно, все равно ее смерть -- это Утрата.
Моя бабушка была ровесницей революции, она родилась 1 января 1918 года. Остался ли кто еще в живых с тех годов? Со смертью бабушки пришло ощущение, что ушло целое поколение.
Она родилась в дворянской семье, ее отец Владимир был ювелиром, ее маму звали так же, как и меня -- Анной. Их в семье было трое: два брата и она. Ее отец, вернувшись целым и невредимым из немецкого плена после Первой Мировой войны, умер от "испанки" в 1918 году, а следом и его жена. Остались трое сирот: моей бабушке было 6 месяцев, старшему Васе 6 лет и среднему брату Мите 2.5 года. Их взяла к себе на воспитание их тетка, их богатый дом разворовали родственники и революционеры. У моей бабушки остались только несколько фотографий родителей, больше ничего. У тетки тогда еще не было своих детей, и племянников она терпеть не могла. В первую же зиму Митя умер. На дворе была стужа, а он первый раз сам попросился в туалет. Тетка и сказала ему: "Хочешь -- иди". Он был маленький, не догадался одеться, гордый и самостоятельный сбегал босиком в туалет во дворе, заболел воспалением легких и умер -- тетка не следила за ними, ей было легче, когда дома на один рот меньше. Потом у тетки родились дети, и моя бабушка стала при них бесплатной нянькой-приживалкой. (Где они, кто они -- ее воспитанники и та "ветка" -- ничего не знаю. Наверно, моя бабушка не хотела о них ничего знать и не упоминала о них никогда.) Тетка не хотела тратить деньги на обучение моей бабули, поэтому она осталась неграмотной, работала всю жизнь на хлебозаводе. Она была красивой, за ней ухаживало много женихов. Среди них был Николай. Когда началась Вторая Мировая война, все женихи ушли на фронт, брат Василий тоже. Он ей строго-настрого наказал, что если она свяжет свою жизнь с Николаем, то он от нее отречется навсегда. Почему Василий так не любил этого Николая -- не знаю. Бабушка скрытничала всю жизнь и проболталась лишь случайно, но потом из нее ничего нельзя было вытянуть. На войне все погибли, и Вася погиб. Остался в живых только тот самый Николай, за которого она, вопреки наказу погибшего брата, все-таки вышла замуж. Наверно, потому и молчала, что нарушила волю единственного родного и дорогого человека, которого уже не было в живых.
Дед Николай умер в 1978 году, а бабушка пережила его на целых 35 лет. Для кого-то это целая жизнь.
В войну дед был пожарником, тушил пожары от разрывов бомб, сбрасываемых на Москву. После войны много людей жило в бараках. У бабушки с дедом тоже была комната в бараке. Дед обожал фикус, который рос в чане, стоящей на полу. Фикус вырос уже большой, под потолок, а бабушка терпеть не могла этот фикус. Дед пыль сдувал с фикуса, а бабушка роптала, что он занимает слишком много места в тесной комнате. Думала-думала она как бы извести этот фикус и придумала полить его кипятком. Растение захирело, дед не мог понять, что же он делает с ним не так, а бабушка знай себе ухмылялась, хитро сочувствуя. Через день-два фикус загнулся.
Первое, что приходит из воспоминаний, это ее мировые ватрушки и необыкновенная каша. Это было моим пунктиком -- научиться делать так, как она. Я научилась печь ватрушки и познала секрет ее необыкновенной каши.
И какой бы вредной она ни стала в старости, все прощаешь, все забываешь. Прощаешь старость.
Можно только желать всем нашим родителям и бабушкам и дедушкам, чтобы доживали до такого возраста, до какого дожила она. В этом году 1 января ей исполнилось 95 лет. Не смотря на ее старческое нытье и детскую страсть к таблеткам, которую она заимела, здоровья в ней было столько, что поделилась бы еще с молодыми. Всю жизнь у нее было очень плохое зрение, и почти ослепнув к старости, она до конца помнила наизусть номера всех городских телефонов, всех мобильных телефонов со всеми кодами. Избежав какого-либо старческого маразма, она лишь стала вредной и капризной, особенно последний год. В своей слепоте стала беспомощной, подпалив однажды рукав домашнего платья на газу, получив ожоги, упав и получив ушибы, и слава Богу, что не перелом, потому что в этом возрасте кости срастаются крайне сложно.
Она слегла от бессилия в сентябре или октябре. Угасала медленно, и казалось, что ее любопытство не дает ей умереть от старости настолько быстро, насколько это должно было бы быть. Будучи безграмотной, вся ее страсть к знаниям сконцентрировалась в ее любопытстве. Все семейные передряги соседей, все сплетни и скандалы политиков, все сериалы и мыльные страсти -- ничто не давало ей закиснуть, она помнила всё и всех. Может быть, именно поэтому она сохранила до конца свой ясный ум.
Казалось, что организм постепенно отключал свои функции. Сначала она оглохла, а оглохнув, в совокупности с почти ослепшими глазами, перестала распознавать родных. Отказывали внутренние органы, она перестала есть. Наверно, продолжая иметь ясный ум, ей было страшно умирать. Ночами она звала сестру и просила ей "помочь". Что ей виделось? Или наоборот, она уже сама хотела избавления? Этого никто не узнает.
Перестав есть, что извещало о последних 3-5 днях жизни, бабушка прожила еще три недели. Она разговаривала бессвязно, и казалось, что она уже в потустороннем мире. Целую неделю она себя "обирала". В пятницу она внезапно села и причесалась, и в час ночи 5 января агония и смерть. Объяснить все это невозможно. Сестра была с ней. Все это время, а в особенности последний год, сестра была с бабушкой. Все перевязки, все мази и весь тяжелый уход, а теперь и организация похорон -- все сестра. Она очень сильная женщина.