Ностальгия Капиталиста по свободе.
Ребята сидели в баре, украшенным утварью из советского прошлого. Некогда ценный хабар, произведенный в стране, строившей коммунизм, вызывал ностальгию по прошлому. Эту ностальгию эксплуатировали уже строители мира капиталистического. Утраченная страна стала воспоминанием миллионов людей. Красный флаг - символ силы и непоколебимости вызывал слегка пренебрежительную улыбку к людям, которые верили в него.
Приятные воспоминания о советском прошлом остались по-большей части у тех, кто не нашел себя в новой стране. Непонятная тоска по ценам рубь писят и три двадцать. Может это тоска по стабильности и предрешенности своей жизни? Сидел бы себе где-нибудь в КБ или на предприятии бухгалтером, выпускающего остродифицитную продукцию и ни о какой карьере думать не надо.
Но не с этим была связана ностальгия Капиталиста. Скорее с хорошим детством, с беззаботностью..
С тем, что родители оберегали от невзгод советской жизни. Тогда еще не было понятно за какую свободу толкуют дядьки во дворе. Да и сейчас, если честно, о свободе тоже любят поговорить. В России вообще любят говорить за свободу. В советском прошлом эта свобода ассоциировалась с товарами и деньгами, свободным рынком, падением железного занавеса.
Капиталист давно смекнул простую истину, что деньги свободу не приносят. Слабого человека они порабощают. К слабым людям Капиталист себя не причислял. Управлять целым фондом чужих денег - это большая отвественность, а там где большая отвественность рано или поздно наступает рабство, служение.
- Нет, не так, - поправлял себя Капиталист. Какое же это рабство, если ты служишь? Это примитивное представление о свободе.
- Я выбрал своей дорогой обслуживание капитала других людей. Я был свободен в своем выборе, свободным и остаюсь. Так о какой же свободе я затосковал? Не пойму.
Капиталист стал посматривать на своих товарищей и пытался понять границы своей свободы.
- Голова моя не забита не нужными ассоциациями, хламом, - подумал про себя Капиталист, глядя на ребят, у которых половина мыслей было проассоциировано с властями, плохими дорогами и собственным либидо.
- Каково мое нынешнее представление о свободе? - не унимался он. Свою свободу, я пожалуй, по ошибке приравнял к счастью. Целью своей свободы объявил поиск счастья. А в настоящем я не смог найти счастья. Свобода выбора всегда была, но зачем мне свобода выбора если оно не ведет к счастью?
Капиталист достал мобильник и полез смотреть как определяют ностальгию современные словари. Благо бар с советской утварью предоставлял свободный беспроводной доступ в сеть.
"... Более того, психологами установлено, что свыше 80% воспоминаний окрашено у человека в розовый цвет, и даже то, что в свое время не переживалось в качестве счастья, в ретроспективе подвергается переоценке и осмысливается в качестве ценности..."
- Значит наполнение настоящего свободным и счастливым прошлым - всего-лишь иллюзия, переработка и обогащение тем, что мне доставляет счастье старого материала, - отрефлексировал Капиталист.
- Нет, опять не так. Мои воспоминания из прошлого доставляют мне счастье сейчас и служат цели моей свободы, значит я свободен в своем счастье.
Что-то не сходится.
- Что для тебя свобода и счастье? - спросил Капиталист своего пьяного товарища.
- Для меня свобода и счастье быть "здесь и сейчас", - выдал заготовленную фразу товарищ Капиталиста.
- Такой шаблон я часто встречал в пустопорожней литературе, - подумалось Капиталисту. Устойчивый шаблон перекочевал из книг и разговоров в голову менеджера среднего звена. - Эти экзистенциальные понятия никак не отколибровать на времени.
- Что-то меня расклеила эта последняя, - сказал Капиталист громко, разливая очередные 50 грамм из графина в опорожненные рюмки товарищей.
Свобода - это заполнение полого, - произнес он, опрокинув рюмку. После чего закрыл глаза, приложил голову на соседний диван и уснул, освобождая место в голове от последних мыслей свободному сну .
- Молодой человек, здесь спать нельзя! - крикнул охранник уплывающему Капиталисту.
Приятные воспоминания о советском прошлом остались по-большей части у тех, кто не нашел себя в новой стране. Непонятная тоска по ценам рубь писят и три двадцать. Может это тоска по стабильности и предрешенности своей жизни? Сидел бы себе где-нибудь в КБ или на предприятии бухгалтером, выпускающего остродифицитную продукцию и ни о какой карьере думать не надо.
Но не с этим была связана ностальгия Капиталиста. Скорее с хорошим детством, с беззаботностью..
С тем, что родители оберегали от невзгод советской жизни. Тогда еще не было понятно за какую свободу толкуют дядьки во дворе. Да и сейчас, если честно, о свободе тоже любят поговорить. В России вообще любят говорить за свободу. В советском прошлом эта свобода ассоциировалась с товарами и деньгами, свободным рынком, падением железного занавеса.
Капиталист давно смекнул простую истину, что деньги свободу не приносят. Слабого человека они порабощают. К слабым людям Капиталист себя не причислял. Управлять целым фондом чужих денег - это большая отвественность, а там где большая отвественность рано или поздно наступает рабство, служение.
- Нет, не так, - поправлял себя Капиталист. Какое же это рабство, если ты служишь? Это примитивное представление о свободе.
- Я выбрал своей дорогой обслуживание капитала других людей. Я был свободен в своем выборе, свободным и остаюсь. Так о какой же свободе я затосковал? Не пойму.
Капиталист стал посматривать на своих товарищей и пытался понять границы своей свободы.
- Голова моя не забита не нужными ассоциациями, хламом, - подумал про себя Капиталист, глядя на ребят, у которых половина мыслей было проассоциировано с властями, плохими дорогами и собственным либидо.
- Каково мое нынешнее представление о свободе? - не унимался он. Свою свободу, я пожалуй, по ошибке приравнял к счастью. Целью своей свободы объявил поиск счастья. А в настоящем я не смог найти счастья. Свобода выбора всегда была, но зачем мне свобода выбора если оно не ведет к счастью?
Капиталист достал мобильник и полез смотреть как определяют ностальгию современные словари. Благо бар с советской утварью предоставлял свободный беспроводной доступ в сеть.
"... Более того, психологами установлено, что свыше 80% воспоминаний окрашено у человека в розовый цвет, и даже то, что в свое время не переживалось в качестве счастья, в ретроспективе подвергается переоценке и осмысливается в качестве ценности..."
- Значит наполнение настоящего свободным и счастливым прошлым - всего-лишь иллюзия, переработка и обогащение тем, что мне доставляет счастье старого материала, - отрефлексировал Капиталист.
- Нет, опять не так. Мои воспоминания из прошлого доставляют мне счастье сейчас и служат цели моей свободы, значит я свободен в своем счастье.
Что-то не сходится.
- Что для тебя свобода и счастье? - спросил Капиталист своего пьяного товарища.
- Для меня свобода и счастье быть "здесь и сейчас", - выдал заготовленную фразу товарищ Капиталиста.
- Такой шаблон я часто встречал в пустопорожней литературе, - подумалось Капиталисту. Устойчивый шаблон перекочевал из книг и разговоров в голову менеджера среднего звена. - Эти экзистенциальные понятия никак не отколибровать на времени.
- Что-то меня расклеила эта последняя, - сказал Капиталист громко, разливая очередные 50 грамм из графина в опорожненные рюмки товарищей.
Свобода - это заполнение полого, - произнес он, опрокинув рюмку. После чего закрыл глаза, приложил голову на соседний диван и уснул, освобождая место в голове от последних мыслей свободному сну .
- Молодой человек, здесь спать нельзя! - крикнул охранник уплывающему Капиталисту.