Я люблю Вас, Сергей Есенин!
Все прилежные ученики ответственно готовятся к новогоднему утреннику.
Я мечтала о роли в новогоднем спектакле, представляла костюм, мысленно его конструировала, но роли мне так и не досталось почему-то. Горевала.
Подзывает меня учительница и вручает листок. Каждый профессиональный учитель пишет информацию на листках. Причем размер листка четко соответствует объёму этой самой информации. К примеру, если Вам написали предложение в одну строку, то и получите Вы бумажную ленточку, похожую на почтовую телеграмму.
Мой листок был небольшим прямоугольником.
- Вот возьми! Если хочешь, выучи это стихотворение к утреннику!
А как это понимать «выучи, если хочешь»? В уме надо сразу отсечь «если хочешь», и запомнить «выучи к утреннику». Двойку, конечно, не поставят, но репутация старательной ученицы будет перечеркнута.
На листике было каллиграфическим почерком выведено стихотворение «Ёлочка», и даже не стихотворение, а так детский стишок, автор которого не упоминался.
А почему я так пренебрежительно отнеслась к данному мне стиху? Да потому, что в свои восемь лет я увлекалась поэзией Есенина. Каждый день, я старалась быстрей доделать уроки, что бы взять в руки книжку со стихами любимого поэта. А у меня было таких две: тонкая с акварельными иллюстрациями и толстая с пожелтевшей бумагой и затёртыми берёзками на обложке. Я читала, учила всё подряд наизусть и всем домашним рассказывала вслух. У меня были свои фавориты, которые рядом не стояли с какой-то ёлочкой. Если мне хотелось поплакать, я открывала «Песнь о собаке» или «Корову», а если порадоваться «Черёмуху».
Принесла я листок домой, домашние отнеслись с пониманием, но сказали, что выучить надо. Да уж, не Есенин! Но я выучила.
День утренника настал. У меня было красивое атласное красное платье, которое досталось мне от сестры, черная маска, украшенная фольгой от шоколадки и пышный белый хвост на голове. Без лишней скромности я выглядела эффектно.
Отыграли школьный спектакль, потанцевали, попели. Пришло время чтецов, которых вместе со мной было не мало. Мы поднялись на сцену, нас построили линеечкой, мое место было примерно посередине, и началось.
Кто-то рассказывал «Снежинку», кто-то «Сосульку», кто-то «Белочку». Я стояла и сквозь свою маскарадную маску наблюдала за зрителями зала. Справа возле ёлочки стояла учительница и одобрительно кивала каждому, прочитавшему. Подходила очередь моей «Ёлочки».
Я совсем не слышала тех стихов, которые рассказывали мои одноклассники потому, что в голове шла борьба, Есенин или Ёлочка, Ёлочка или Есенин. Мне хотелось рассказать то, что люблю и считаю достойным. Моего есенинского репертуара хватало, что бы выбрать из него что-то подходящее к теме зимы и нового года. Выбор пал на «Клён, ты мой опавший». Слова «клён заледенелый» четко обозначили в моей голове, что это стихотворение о зиме.
На одной чаше весов был талант великого поэта, на другой - авторитет учителя. Оставалось только решиться.
И как только отзвучал «Снеговик», я немного замялась, а потом объявила «Сергей Есенин. "Клён ты мой опавший"». Отступать было бессмысленно.
Продекламировав последние строки «И, утратив скромность, одуревши в доску, Как жену чужую, обнимал березку», зал, не побоюсь этого слова, разразился аплодисментами. А из последнего ряда, где сидели преимущественно папы, послышались крики «Браво»!
Я мечтала о роли в новогоднем спектакле, представляла костюм, мысленно его конструировала, но роли мне так и не досталось почему-то. Горевала.
Подзывает меня учительница и вручает листок. Каждый профессиональный учитель пишет информацию на листках. Причем размер листка четко соответствует объёму этой самой информации. К примеру, если Вам написали предложение в одну строку, то и получите Вы бумажную ленточку, похожую на почтовую телеграмму.
Мой листок был небольшим прямоугольником.
- Вот возьми! Если хочешь, выучи это стихотворение к утреннику!
А как это понимать «выучи, если хочешь»? В уме надо сразу отсечь «если хочешь», и запомнить «выучи к утреннику». Двойку, конечно, не поставят, но репутация старательной ученицы будет перечеркнута.
На листике было каллиграфическим почерком выведено стихотворение «Ёлочка», и даже не стихотворение, а так детский стишок, автор которого не упоминался.
А почему я так пренебрежительно отнеслась к данному мне стиху? Да потому, что в свои восемь лет я увлекалась поэзией Есенина. Каждый день, я старалась быстрей доделать уроки, что бы взять в руки книжку со стихами любимого поэта. А у меня было таких две: тонкая с акварельными иллюстрациями и толстая с пожелтевшей бумагой и затёртыми берёзками на обложке. Я читала, учила всё подряд наизусть и всем домашним рассказывала вслух. У меня были свои фавориты, которые рядом не стояли с какой-то ёлочкой. Если мне хотелось поплакать, я открывала «Песнь о собаке» или «Корову», а если порадоваться «Черёмуху».
Принесла я листок домой, домашние отнеслись с пониманием, но сказали, что выучить надо. Да уж, не Есенин! Но я выучила.
День утренника настал. У меня было красивое атласное красное платье, которое досталось мне от сестры, черная маска, украшенная фольгой от шоколадки и пышный белый хвост на голове. Без лишней скромности я выглядела эффектно.
Отыграли школьный спектакль, потанцевали, попели. Пришло время чтецов, которых вместе со мной было не мало. Мы поднялись на сцену, нас построили линеечкой, мое место было примерно посередине, и началось.
Кто-то рассказывал «Снежинку», кто-то «Сосульку», кто-то «Белочку». Я стояла и сквозь свою маскарадную маску наблюдала за зрителями зала. Справа возле ёлочки стояла учительница и одобрительно кивала каждому, прочитавшему. Подходила очередь моей «Ёлочки».
Я совсем не слышала тех стихов, которые рассказывали мои одноклассники потому, что в голове шла борьба, Есенин или Ёлочка, Ёлочка или Есенин. Мне хотелось рассказать то, что люблю и считаю достойным. Моего есенинского репертуара хватало, что бы выбрать из него что-то подходящее к теме зимы и нового года. Выбор пал на «Клён, ты мой опавший». Слова «клён заледенелый» четко обозначили в моей голове, что это стихотворение о зиме.
На одной чаше весов был талант великого поэта, на другой - авторитет учителя. Оставалось только решиться.
И как только отзвучал «Снеговик», я немного замялась, а потом объявила «Сергей Есенин. "Клён ты мой опавший"». Отступать было бессмысленно.
Продекламировав последние строки «И, утратив скромность, одуревши в доску, Как жену чужую, обнимал березку», зал, не побоюсь этого слова, разразился аплодисментами. А из последнего ряда, где сидели преимущественно папы, послышались крики «Браво»!