"ОМСКИЕ ЧАЙКИ" или Фальсификация уголовных дел по-Саргатски! -2
Подытожим мал-мал сказанное и почерпнутое: по сводкам ОРМ подозреваемым проходит один Кобылин, по свидетельству очевидцев - он же, собственной персоной.
Где, извините, здесь Миша Гольштейн?! В приговоре!
Далее по ходу дела и судебного следствия опять «сплошной Кобылин». Понятые, которые участвуют в наблюдении за встречей «подельников», впервые видят «таксиста Михаила», но как облупленного обязаны знать «Кобылу» (так именуют в Саргатке этого известного и опостылевшего населению барыгу).
Понятой №1 Ларионов - это экс-милиционер со стажем, который не мог не знать местного рецидивиста. Более того, последние «ходки» Кобылина (сплошь «условные») пришлись на время, когда понятой Ларионов работал при местном… ОМВД на гражданской должности!
Понятой №2 Клопов - его персональные данные значатся в зачислениях на банковскую карточку… Кобылина! То бишь, потенциально это покупатель и потребитель наркотиков. В суде Клопов, конечно, изобразил какую-то историю, что кто-то его попросил зачислись энную сумму на чужую карту. На мой взгляд, безусловно, врет.
Хотя даже сам факт вращения в одной тусовке с Кобылиным о многом говорит, но…
не Фемиде.
В ПТП («прослушке телефонных переговоров») между Кобылиным и Гольштейном накануне встречи речь о сбыте наркотиков не идет.
Конечно, при желании все можно «притянуть за уши», но все-таки прямым текстом люди говорят о том, что нужно встретиться.
Со слов подсудимого, Кобылин должен был отдать ему долг. При таком «раскладе» четыре тысячи рублей, позднее обнаруженные у Гольштейна, никак не могут служить доказательством вины.
Во-первых, никто доподлинно не знает, что было в кармане брюк гражданина Кобылина до встречи с таксистом. Деньги? Наркотики? Или то и другое? Нет тому никаких прямых и убедительных
доказательств…
Во-вторых, номера денежных купюр, якобы, перекочевавших от Кобылина к Гольштейну не были переписаны.
Хотя кто мешал «оперативникам» спланировать операцию и провести ее «как по нотам»? Вряд ли, «Кобыла», который неоднократно до задержания встречался с начальником Саргатского ОМВД, полковником Виталием Скляром, отказал бы своему соседу и «крестнику» (ни разу не посадил за шесть преступлений-!) в оказии.
В-третьих, количество, как бы, проданного наркотика по стоимости раза в два больше вырученной суммы. Вряд ли, продуманный «барыга» (таким следствие видит Гольштейна) стал бы торговать себе в убыток, а тем более давать в долг «конченому наркоману», коего на протяжении всего судебного процесса строил из себя гражданин Кобылин. И, в-четвертых, никто факта передачи денег и наркотиков не видел. Пассажирка-сожительница, присутствующая в салоне авто, такое развитие событий категорически
отрицает.
Имея на спецоперации пятерых помощников, «опер» УНК Булат Нургалиев, тем не менее, позволяет «барыге» Гольштейну… спокойно уехать с места преступления.
Изъятие наркотиков у Кобылина происходит «за закрытыми дверями». Скорее всего, чтобы никто не мешал… фальсифицировать.
Гособвинение не видит в этом особого криминала.
Однако, и по документам эту «процедуру» без труда восстановил адвокат Баландин, в недалеком прошлом прокурор со стажем. По его версии, «материалы уг/дела неоднократно подгонялись друг под друга, но не везде унификация была доведена до конца».
Следы «притирки» то там, то здесь остались.
Зримые.
Например, у Кобылина были изъяты наркотики в бумажных свертках (рапорт о/у НКОН ОМВД России по Саргатскому району Нургалиева Б.Б. из КУСП № 548 от 14.04.2021 - том 1 л.д. 2), а на экспертизу они пришли в… полиэтилене!
Это отчетливо помнит специалист, и это же она отразила в своих бумагах.
Кем и когда была проведена упаковочная «метаморфоза», видимо, должны выяснять уже следователи СУ СК России по Омской области - это их компетенция и прерогатива!
Попытка суда представить эту подмену, как визуальное смешение материалов, выглядит натянуто и неубедительно. Если полицейский не видит разницу между бумажным свертком и полиэтиленовым, то это должно быть его головной болью, а не становится проблемой в
судьбе человека.
Еще один «скользкий» момент в исполнении наркополицейского Нургалиева, свидетельствующий о его небеспристрастности, как минимум, и о его возможном злом (преступном) умысле, как максимум.
В уже указанном «рапорте» от 14.04.2021г. «опер» в категоричной форме пишет, что речь идет о незаконном обороте героина:
«Во втором абзаце автором сделан вывод о том, что «героин Кобылину В.А. сбыл Гольштейн М.Б.», каким образом установлено наркотическое средство, не понятно, поскольку справка об исследовании 10/523 подготовлена 15 апреля 2021 года».
Здесь два варианта объяснения «провидческого дара», снизошедшего на оперативника, - либо Нургалиев изначально был в курсе, что это «героин», потому что сам (либо через кого-то) передал его Кобылину, либо рапорт переписывался «задним числом», когда уже от эксперта стало известно о наименовании изъятого вещества.
Но и то, и другое тянет на должностное преступление.
Не меньше!
Кто-то скажет, что в моих рассуждениях и доводах «много предположений», «кабы как», да «если бы».
Возможно. Не отрицаю с кондачка.
Тогда давайте досконально разберем один из примеров фальсификации, имеющей для этого у/д тотальный характер.
Когда следствию стало известно (а этот «козырь» защита скрывала до поры до времени), что сожительница Гольштейна гражданка О.В.Бобер в момент «преступления» находилась в автомобиле, началась бешеная работа по дезавуированию этого обстоятельства. При таких вводных всё обвинение разваливается, потому как довод обвиняемого следствию нечем крыть.
Что делают попавшие впросак сотрудники Саргатской полиции - они, не мудрствуя лукаво, берут с работодателя свидетеля Бобер справку о, якобы, нахождении ее на рабочем месте в то время, когда она сидела на заднем сидении автомобиля и видела все там
происходящее.
Защита предоставляет суду сканы переписки Бобер О.В. и ее напарницы Миляевой С.В. посредством мессенджера «ватсап» от 14 апреля 2021 года в течение всего дня.
Данное доказательство, вроде как, подтверждает нахождение порознь Бобер и Миляевой 14.04.21г. Иначе, зачем бы двум девушкам, находящимся территориально в миниатюрном салоне сотовой связи, вести Интернет-переписку?!
Также адвокат предоставляет на обозрение суда Оригинал выписки из медкарты Бобер из БУЗОО «Саргатская ЦРБ», согласно которой беременная Бобер О.В. «в период с 14 апреля 2021 года по 16 апреля 2021 года находилась на лечении в условиях дневного стационара».
Данное доказательство опять же должно подтверждать отсутствие свидетеля на рабочем месте 14 апреля 2021 года - со стороны Фемиды и этому аргументу…
«ноль эмоций».
Защита предоставляет копии квитанций «Сбербанк» за «спорный день», что подтверждает осуществление покупок Бобер О.В. в местах, находящихся на значительном удалении от места ее работы - салона связи «Мегафон».
Опять - «мало»!
Тогда адвокат Баландин выбивает у следствия последний их аргумент - уже за пределами срока следствия «опер» Нургалиев и следователь Улаева «обработали» гражданку Миляеву и хитростью заставили ее подписать тут же оформленный Протокол допроса, исходя из которого сменщица уже толком и не помнит была Бобер на рабочем месте в обозначенный день либо нет.
Здесь важно даже не то, что с момента изложенных событий прошло достаточно времени и человек чисто физически не может вспомнить обстоятельства конкретного дня, важно, что и здесь не обошлось без…
фальсификации!
Сторона защиты убедительно доказала, что допрос гр.Миляевой проводился за рамками следствия.
То есть, незаконно.
Однако, зафиксированные с помощью фотографирования адвокатом Баландиным листы уг/дела странным образом на момент передачи материалов в суд трансформировались.
Документ, помещенный на два листа, ужался до одного с оборотом, а на месте освободившегося таким Макаром порядкового номера появилось «Постановление о возобновлении предварительного следствия».
Цель манипуляции понятна даже мне - легализовать незаконный допрос гр. Миляевой и вложит его в материалы дела за рамками окончания следствия.
Шито-крыто!
Но защита раскладывает механизм должностного преступления «от и до».
«Однозначно, следует вывод, что неизвестное лицо с целью придания законности своим действиям прибегло к служебному подлогу, изготовило постановление о возобновлении производства по уголовному делу и вложило его в материалы уголовного дела после окончания предварительного следствия, при этом изменив нумерацию листов в томе № 3».
И еще - «действующий УПК РФ содержит исчерпывающий перечень оснований возобновления предварительного следствия, приведенный в ст.211 УПК РФ, ни одно из которых не имеет места в данном уголовном деле».
Какой из всего этого пиршества нарушений следует вывод? Я - про набившую уже язык «фальсификацию», а юристы-профессионалы о неизбежных правовых последствиях - «Учитывая изложенное, все дальнейшие процессуальные действия, проведенные после незаконного возобновления производства по делу, являются
ничтожными»!
Могу привести еще один новаторский прием в исполнении защиты.
В правовом обществе, уверен, он бы был воспринят адекватно и, как сомнение, трактовался бы в пользу подсудимого. Как это будет в нашем Суде - одному Богу известно.
Но канву новации я все же изложу. В общих чертах.
Адвокатом в материалах двух уг/дел (№12101520061000046 и №12101520061000045) в отношении гр.Кобылина и гр. Гольштейна были обнаружены два протокола допроса свидетеля-понятого Сергея Клопова. Так вот, за исключением того, что допрашивали гражданина разные следователи, документы… идентичны до степени
смешения.
С привлечением эксперта была проведена компьютерно-техническая экспертиза файлов, которая полностью подтвердила, что на 99% Протоколы имеют совпадения.
Такого в реальной жизни не бывает. Один случай на сто миллиардов, а, может, и больше. Но не у нас - в Саргатке это происходит, похоже, и часто, и запросто. Вопреки теории случайных чисел и относительности.
Казалось бы, два разных следователя, два разных уголовных дела, две разных даты проведения процессуального действа, а показания у гр. Клопова С.А. одинаковые.
Слово в слово!
Если приводить все «косяки» предварительного и судебного следствия, то, боюсь, мне потребуется объем диссертации или монографии, но никак не опуса публицистического жанра.
Одни свидетели обвинения безбожно врали (экс-милиционер Ларионов трижды поменял показания в ходе одного допроса о месте своего нахождения относительно машины Гольштейна и видимости событий внутри салона), другие искренне недоумевали тому, что за них написали следователи в Протоколах допроса.
Суд не счел важным соотнести личность рецидивиста и наркопотребителя с 1998 года Кобылина с его «показаниями», которые раз за разом опровергались документами защиты.
Официальными.
Если смешной ответ Кобылина В.А. «держал ногами» на вопрос адвоката «Каким образом передавал ему наркотики Гольштейн?», можно считать «шуткой» или выражением негатива, то другие «провалы памяти» свидетеля под это обоснование не подтянуть.
Никоим образом.
К примеру, после оглашения показаний Кобылина В.А. «в связи с существенными противоречиями» он подтвердил, что действительно просил у Гольштейна М.Б. телефон и списывался по «Телеграмму» на предмет приобретения «закладок».
В этой части показания Кобылина В.А., данные им в ходе очной ставки, согласуются с показаниями Гольштейна М.Б. Опять же, важен посыл этих признаний «горе-свидетеля» - они были даны Кобылиным только «в связи с существенными противоречиями», он фактически был вынужден их дать, будучи припертым к стенке неопровержимыми фактами, имеющими, к тому же, для данной «уголовки» юридическое
значение.
Или вот другой аналогичный пример злоупотребления со стороны гр.Кобылина.
Только после оглашения его показаний,, данными в ходе очной ставки «в связи с существенными противоречиями», рецидивист подтвердил их (а куда деваться-то -?!).
Так вот, по словам Кобылина В.А., изъятые у него 14.04.2021г. наркотические средства он «приобрёл 2 дня назад в городе Омске», а не у Гольштейна! Защита полагает, что «в данной части показания Кобылина В.А. являются истинными».
Однако, уже через 20 минут после оглашения и подтверждения своей позиции свидетель «переобувается» на 180 градусов и дает прямо противоположные показания. По мнению защитника Баландина, все дело в особенностях личности гражданина Кобылина и в его вредных привычках, как
«altera nature».
Опрошенные в ходе судебного следствия свидетели - жители р.п. Саргатское дали исчерпывающую и нелицеприятнейшую характеристику «Кобыле».
Свидетель Евгений Петров, длительное время общавшийся с Кобылиным В.А., в судебном заседании охарактеризовал его как «лживого человека». Показал, что Кобылин В.А. «постоянно придумывал разные истории», «обманывал», «мог продать вместо наркотика воду».
Своим поведением и своими показаниями гр. Кобылин полностью подтвердил эти обвинения в свой адрес. Например, он врал суду, что «во время задержания не находился в состоянии наркотического опьянения». В томе 1 л.д.32 имеется медзаключение, согласно которому «в биологических средах Кобылина В.А. обнаружен морфин». Потом свидетель пытался ввести Фемиду в заблуждение, сообщив, что «в отношении меня никакая психиатрическая экспертиза не проводилась». Но и в этой части его показания опровергаются материалами уголовного дела в отношении Кобылина В.А. (том 1 л.д. 132).
Психоэкспертиза не только проводилась, но и имеет выводы печальные для личности
«свидетеля».
Но на этом ложь из уст Кобылина не прекратилась - выведенный неоднократно на «чистую воду», он продолжил изворачиваться и откровенно врать.
В судебном заседании от 06.12.2021г. свидетель пояснил, что у него «нет наркотической зависимости», и в этой части слова свидетеля опровергаются материалами уголовного дела. Так, согласно выводам эксперта (том 1 л.д. 135 оборотная сторона уголовное дело в отношении гр.Кобылина), «Кобылин В.А. нуждается в лечении от наркотической зависимости».
Более того, не имеющий наркозависимости гражданин признался суду, что колется героином с 1998 года, к моменту задержания он употреблял в день две-три, а то четыре дозы героина. Подумаешь, ерунда какая! А без этого у него никакой наркотической зависимости
«нету».
Будучи патологическим вруном, Кобылин сочинил легенду и о поводах своих ночных встреч с начальником ОМВД по Саргатскому району.
Он бы, конечно, скромно об этих пикантных эпизодах умолчал, но фразы о том, что к нему домой пришел «сосед Виталя Скляр», попали на «прослушку» его телефона спецслужбами.
Не отвертеться!
Тогда Кобылин придумывает версию, что полковник полиции ему, рецидивисту, вручал под подпись «обвинительное заключение». Экс-прокурор Баландин усомнился в достоверности этих показаний, так как «в соответствии с ч.2 ст.222 УПК РФ копия обвинительного заключения вручается обвиняемому прокурором, а не подполковником полиции».
Об истинных причинах встреч «соседей-антиподов» и предмете их задушевных бесед остается лишь
догадываться.
(продолжение следует...)
Александр Грасс,
независимый журналист,
специально для авторского блога на www.ОМСК-ПРАВО.РФ
Где, извините, здесь Миша Гольштейн?! В приговоре!
Далее по ходу дела и судебного следствия опять «сплошной Кобылин». Понятые, которые участвуют в наблюдении за встречей «подельников», впервые видят «таксиста Михаила», но как облупленного обязаны знать «Кобылу» (так именуют в Саргатке этого известного и опостылевшего населению барыгу).
Понятой №1 Ларионов - это экс-милиционер со стажем, который не мог не знать местного рецидивиста. Более того, последние «ходки» Кобылина (сплошь «условные») пришлись на время, когда понятой Ларионов работал при местном… ОМВД на гражданской должности!
Понятой №2 Клопов - его персональные данные значатся в зачислениях на банковскую карточку… Кобылина! То бишь, потенциально это покупатель и потребитель наркотиков. В суде Клопов, конечно, изобразил какую-то историю, что кто-то его попросил зачислись энную сумму на чужую карту. На мой взгляд, безусловно, врет.
Хотя даже сам факт вращения в одной тусовке с Кобылиным о многом говорит, но…
не Фемиде.
В ПТП («прослушке телефонных переговоров») между Кобылиным и Гольштейном накануне встречи речь о сбыте наркотиков не идет.
Конечно, при желании все можно «притянуть за уши», но все-таки прямым текстом люди говорят о том, что нужно встретиться.
Со слов подсудимого, Кобылин должен был отдать ему долг. При таком «раскладе» четыре тысячи рублей, позднее обнаруженные у Гольштейна, никак не могут служить доказательством вины.
Во-первых, никто доподлинно не знает, что было в кармане брюк гражданина Кобылина до встречи с таксистом. Деньги? Наркотики? Или то и другое? Нет тому никаких прямых и убедительных
доказательств…
Во-вторых, номера денежных купюр, якобы, перекочевавших от Кобылина к Гольштейну не были переписаны.
Хотя кто мешал «оперативникам» спланировать операцию и провести ее «как по нотам»? Вряд ли, «Кобыла», который неоднократно до задержания встречался с начальником Саргатского ОМВД, полковником Виталием Скляром, отказал бы своему соседу и «крестнику» (ни разу не посадил за шесть преступлений-!) в оказии.
В-третьих, количество, как бы, проданного наркотика по стоимости раза в два больше вырученной суммы. Вряд ли, продуманный «барыга» (таким следствие видит Гольштейна) стал бы торговать себе в убыток, а тем более давать в долг «конченому наркоману», коего на протяжении всего судебного процесса строил из себя гражданин Кобылин. И, в-четвертых, никто факта передачи денег и наркотиков не видел. Пассажирка-сожительница, присутствующая в салоне авто, такое развитие событий категорически
отрицает.
Имея на спецоперации пятерых помощников, «опер» УНК Булат Нургалиев, тем не менее, позволяет «барыге» Гольштейну… спокойно уехать с места преступления.
Изъятие наркотиков у Кобылина происходит «за закрытыми дверями». Скорее всего, чтобы никто не мешал… фальсифицировать.
Гособвинение не видит в этом особого криминала.
Однако, и по документам эту «процедуру» без труда восстановил адвокат Баландин, в недалеком прошлом прокурор со стажем. По его версии, «материалы уг/дела неоднократно подгонялись друг под друга, но не везде унификация была доведена до конца».
Следы «притирки» то там, то здесь остались.
Зримые.
Например, у Кобылина были изъяты наркотики в бумажных свертках (рапорт о/у НКОН ОМВД России по Саргатскому району Нургалиева Б.Б. из КУСП № 548 от 14.04.2021 - том 1 л.д. 2), а на экспертизу они пришли в… полиэтилене!
Это отчетливо помнит специалист, и это же она отразила в своих бумагах.
Кем и когда была проведена упаковочная «метаморфоза», видимо, должны выяснять уже следователи СУ СК России по Омской области - это их компетенция и прерогатива!
Попытка суда представить эту подмену, как визуальное смешение материалов, выглядит натянуто и неубедительно. Если полицейский не видит разницу между бумажным свертком и полиэтиленовым, то это должно быть его головной болью, а не становится проблемой в
судьбе человека.
Еще один «скользкий» момент в исполнении наркополицейского Нургалиева, свидетельствующий о его небеспристрастности, как минимум, и о его возможном злом (преступном) умысле, как максимум.
В уже указанном «рапорте» от 14.04.2021г. «опер» в категоричной форме пишет, что речь идет о незаконном обороте героина:
«Во втором абзаце автором сделан вывод о том, что «героин Кобылину В.А. сбыл Гольштейн М.Б.», каким образом установлено наркотическое средство, не понятно, поскольку справка об исследовании 10/523 подготовлена 15 апреля 2021 года».
Здесь два варианта объяснения «провидческого дара», снизошедшего на оперативника, - либо Нургалиев изначально был в курсе, что это «героин», потому что сам (либо через кого-то) передал его Кобылину, либо рапорт переписывался «задним числом», когда уже от эксперта стало известно о наименовании изъятого вещества.
Но и то, и другое тянет на должностное преступление.
Не меньше!
Кто-то скажет, что в моих рассуждениях и доводах «много предположений», «кабы как», да «если бы».
Возможно. Не отрицаю с кондачка.
Тогда давайте досконально разберем один из примеров фальсификации, имеющей для этого у/д тотальный характер.
Когда следствию стало известно (а этот «козырь» защита скрывала до поры до времени), что сожительница Гольштейна гражданка О.В.Бобер в момент «преступления» находилась в автомобиле, началась бешеная работа по дезавуированию этого обстоятельства. При таких вводных всё обвинение разваливается, потому как довод обвиняемого следствию нечем крыть.
Что делают попавшие впросак сотрудники Саргатской полиции - они, не мудрствуя лукаво, берут с работодателя свидетеля Бобер справку о, якобы, нахождении ее на рабочем месте в то время, когда она сидела на заднем сидении автомобиля и видела все там
происходящее.
Защита предоставляет суду сканы переписки Бобер О.В. и ее напарницы Миляевой С.В. посредством мессенджера «ватсап» от 14 апреля 2021 года в течение всего дня.
Данное доказательство, вроде как, подтверждает нахождение порознь Бобер и Миляевой 14.04.21г. Иначе, зачем бы двум девушкам, находящимся территориально в миниатюрном салоне сотовой связи, вести Интернет-переписку?!
Также адвокат предоставляет на обозрение суда Оригинал выписки из медкарты Бобер из БУЗОО «Саргатская ЦРБ», согласно которой беременная Бобер О.В. «в период с 14 апреля 2021 года по 16 апреля 2021 года находилась на лечении в условиях дневного стационара».
Данное доказательство опять же должно подтверждать отсутствие свидетеля на рабочем месте 14 апреля 2021 года - со стороны Фемиды и этому аргументу…
«ноль эмоций».
Защита предоставляет копии квитанций «Сбербанк» за «спорный день», что подтверждает осуществление покупок Бобер О.В. в местах, находящихся на значительном удалении от места ее работы - салона связи «Мегафон».
Опять - «мало»!
Тогда адвокат Баландин выбивает у следствия последний их аргумент - уже за пределами срока следствия «опер» Нургалиев и следователь Улаева «обработали» гражданку Миляеву и хитростью заставили ее подписать тут же оформленный Протокол допроса, исходя из которого сменщица уже толком и не помнит была Бобер на рабочем месте в обозначенный день либо нет.
Здесь важно даже не то, что с момента изложенных событий прошло достаточно времени и человек чисто физически не может вспомнить обстоятельства конкретного дня, важно, что и здесь не обошлось без…
фальсификации!
Сторона защиты убедительно доказала, что допрос гр.Миляевой проводился за рамками следствия.
То есть, незаконно.
Однако, зафиксированные с помощью фотографирования адвокатом Баландиным листы уг/дела странным образом на момент передачи материалов в суд трансформировались.
Документ, помещенный на два листа, ужался до одного с оборотом, а на месте освободившегося таким Макаром порядкового номера появилось «Постановление о возобновлении предварительного следствия».
Цель манипуляции понятна даже мне - легализовать незаконный допрос гр. Миляевой и вложит его в материалы дела за рамками окончания следствия.
Шито-крыто!
Но защита раскладывает механизм должностного преступления «от и до».
«Однозначно, следует вывод, что неизвестное лицо с целью придания законности своим действиям прибегло к служебному подлогу, изготовило постановление о возобновлении производства по уголовному делу и вложило его в материалы уголовного дела после окончания предварительного следствия, при этом изменив нумерацию листов в томе № 3».
И еще - «действующий УПК РФ содержит исчерпывающий перечень оснований возобновления предварительного следствия, приведенный в ст.211 УПК РФ, ни одно из которых не имеет места в данном уголовном деле».
Какой из всего этого пиршества нарушений следует вывод? Я - про набившую уже язык «фальсификацию», а юристы-профессионалы о неизбежных правовых последствиях - «Учитывая изложенное, все дальнейшие процессуальные действия, проведенные после незаконного возобновления производства по делу, являются
ничтожными»!
Могу привести еще один новаторский прием в исполнении защиты.
В правовом обществе, уверен, он бы был воспринят адекватно и, как сомнение, трактовался бы в пользу подсудимого. Как это будет в нашем Суде - одному Богу известно.
Но канву новации я все же изложу. В общих чертах.
Адвокатом в материалах двух уг/дел (№12101520061000046 и №12101520061000045) в отношении гр.Кобылина и гр. Гольштейна были обнаружены два протокола допроса свидетеля-понятого Сергея Клопова. Так вот, за исключением того, что допрашивали гражданина разные следователи, документы… идентичны до степени
смешения.
С привлечением эксперта была проведена компьютерно-техническая экспертиза файлов, которая полностью подтвердила, что на 99% Протоколы имеют совпадения.
Такого в реальной жизни не бывает. Один случай на сто миллиардов, а, может, и больше. Но не у нас - в Саргатке это происходит, похоже, и часто, и запросто. Вопреки теории случайных чисел и относительности.
Казалось бы, два разных следователя, два разных уголовных дела, две разных даты проведения процессуального действа, а показания у гр. Клопова С.А. одинаковые.
Слово в слово!
Если приводить все «косяки» предварительного и судебного следствия, то, боюсь, мне потребуется объем диссертации или монографии, но никак не опуса публицистического жанра.
Одни свидетели обвинения безбожно врали (экс-милиционер Ларионов трижды поменял показания в ходе одного допроса о месте своего нахождения относительно машины Гольштейна и видимости событий внутри салона), другие искренне недоумевали тому, что за них написали следователи в Протоколах допроса.
Суд не счел важным соотнести личность рецидивиста и наркопотребителя с 1998 года Кобылина с его «показаниями», которые раз за разом опровергались документами защиты.
Официальными.
Если смешной ответ Кобылина В.А. «держал ногами» на вопрос адвоката «Каким образом передавал ему наркотики Гольштейн?», можно считать «шуткой» или выражением негатива, то другие «провалы памяти» свидетеля под это обоснование не подтянуть.
Никоим образом.
К примеру, после оглашения показаний Кобылина В.А. «в связи с существенными противоречиями» он подтвердил, что действительно просил у Гольштейна М.Б. телефон и списывался по «Телеграмму» на предмет приобретения «закладок».
В этой части показания Кобылина В.А., данные им в ходе очной ставки, согласуются с показаниями Гольштейна М.Б. Опять же, важен посыл этих признаний «горе-свидетеля» - они были даны Кобылиным только «в связи с существенными противоречиями», он фактически был вынужден их дать, будучи припертым к стенке неопровержимыми фактами, имеющими, к тому же, для данной «уголовки» юридическое
значение.
Или вот другой аналогичный пример злоупотребления со стороны гр.Кобылина.
Только после оглашения его показаний,, данными в ходе очной ставки «в связи с существенными противоречиями», рецидивист подтвердил их (а куда деваться-то -?!).
Так вот, по словам Кобылина В.А., изъятые у него 14.04.2021г. наркотические средства он «приобрёл 2 дня назад в городе Омске», а не у Гольштейна! Защита полагает, что «в данной части показания Кобылина В.А. являются истинными».
Однако, уже через 20 минут после оглашения и подтверждения своей позиции свидетель «переобувается» на 180 градусов и дает прямо противоположные показания. По мнению защитника Баландина, все дело в особенностях личности гражданина Кобылина и в его вредных привычках, как
«altera nature».
Опрошенные в ходе судебного следствия свидетели - жители р.п. Саргатское дали исчерпывающую и нелицеприятнейшую характеристику «Кобыле».
Свидетель Евгений Петров, длительное время общавшийся с Кобылиным В.А., в судебном заседании охарактеризовал его как «лживого человека». Показал, что Кобылин В.А. «постоянно придумывал разные истории», «обманывал», «мог продать вместо наркотика воду».
Своим поведением и своими показаниями гр. Кобылин полностью подтвердил эти обвинения в свой адрес. Например, он врал суду, что «во время задержания не находился в состоянии наркотического опьянения». В томе 1 л.д.32 имеется медзаключение, согласно которому «в биологических средах Кобылина В.А. обнаружен морфин». Потом свидетель пытался ввести Фемиду в заблуждение, сообщив, что «в отношении меня никакая психиатрическая экспертиза не проводилась». Но и в этой части его показания опровергаются материалами уголовного дела в отношении Кобылина В.А. (том 1 л.д. 132).
Психоэкспертиза не только проводилась, но и имеет выводы печальные для личности
«свидетеля».
Но на этом ложь из уст Кобылина не прекратилась - выведенный неоднократно на «чистую воду», он продолжил изворачиваться и откровенно врать.
В судебном заседании от 06.12.2021г. свидетель пояснил, что у него «нет наркотической зависимости», и в этой части слова свидетеля опровергаются материалами уголовного дела. Так, согласно выводам эксперта (том 1 л.д. 135 оборотная сторона уголовное дело в отношении гр.Кобылина), «Кобылин В.А. нуждается в лечении от наркотической зависимости».
Более того, не имеющий наркозависимости гражданин признался суду, что колется героином с 1998 года, к моменту задержания он употреблял в день две-три, а то четыре дозы героина. Подумаешь, ерунда какая! А без этого у него никакой наркотической зависимости
«нету».
Будучи патологическим вруном, Кобылин сочинил легенду и о поводах своих ночных встреч с начальником ОМВД по Саргатскому району.
Он бы, конечно, скромно об этих пикантных эпизодах умолчал, но фразы о том, что к нему домой пришел «сосед Виталя Скляр», попали на «прослушку» его телефона спецслужбами.
Не отвертеться!
Тогда Кобылин придумывает версию, что полковник полиции ему, рецидивисту, вручал под подпись «обвинительное заключение». Экс-прокурор Баландин усомнился в достоверности этих показаний, так как «в соответствии с ч.2 ст.222 УПК РФ копия обвинительного заключения вручается обвиняемому прокурором, а не подполковником полиции».
Об истинных причинах встреч «соседей-антиподов» и предмете их задушевных бесед остается лишь
догадываться.
(продолжение следует...)
Александр Грасс,
независимый журналист,
специально для авторского блога на www.ОМСК-ПРАВО.РФ