когда доброта хуже воровства
Каждый раз, когда в мире случается какой-то бедствие, Россия тут как тут со своей помощью. Дескать, сильная Россия, великая Россия. Вот пробежался торнадо по США, и тут мы великодушно предлагаем свою помощь. А то они без нас не обойдутся.
Каждый раз я задаюсь вопросом: а кто позволяет тратить государственный бюджет на эти цели? Где среди функций налогов указана благотворительность в пользу иностранных государств? Почему за счет моих, в том числе, налогов собираюся решать проблемы не бедных американцев?
Поднять пособия инвалидам и старикам денег нет, а изображать из себя божественную милосердную длань - это завсегда. Вот смотрит, например, новости женщина, у которой на лечение ребенка нет средств и "в бюджете не предусмотрено", и видит, как Путин, передвижение которого по Москве теперь обходится налогоплательщикам в немыслимые суммы якобы ради их же блага, обещает помочь бедному Обаме. И что эта женщина должна думать? Или чувство гордости за свою сильную страну должно компенсировать боль от бессилия вылечить своего ребенка?
На фоне всего этого великодушия вспоминаются слова бессмертного профессора Преображенского: "Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удастся, доктор, и тем более - людям, которые вообще, отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают свои собственные штаны!"
Каждый раз я задаюсь вопросом: а кто позволяет тратить государственный бюджет на эти цели? Где среди функций налогов указана благотворительность в пользу иностранных государств? Почему за счет моих, в том числе, налогов собираюся решать проблемы не бедных американцев?
Поднять пособия инвалидам и старикам денег нет, а изображать из себя божественную милосердную длань - это завсегда. Вот смотрит, например, новости женщина, у которой на лечение ребенка нет средств и "в бюджете не предусмотрено", и видит, как Путин, передвижение которого по Москве теперь обходится налогоплательщикам в немыслимые суммы якобы ради их же блага, обещает помочь бедному Обаме. И что эта женщина должна думать? Или чувство гордости за свою сильную страну должно компенсировать боль от бессилия вылечить своего ребенка?
На фоне всего этого великодушия вспоминаются слова бессмертного профессора Преображенского: "Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удастся, доктор, и тем более - людям, которые вообще, отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают свои собственные штаны!"