(no subject)
Последний месяц я каждый день просила маму прилететь. Каждый божий день. Мама отмахивалась, а потом и злилась - не нагнетай, приеду как потеплеет, не читай газет перед едой. Сегодня в Украине началась война. Война, в которую, как мне кажется, не верили самые пессимистично настроенные. Воздушное пространство, конечно же, закрыто. Как вытаскивать из Киева маму (и как её уговорить, что это необходимо) - непонятно, но я что-нибудь придумаю.
Ужасное чувство беспомощности напополам с яростью. Болит сердце за маму, за всех украинских друзей, за эту прекрасную страну. Я верю, что Украина отстоит себя, но страшно подумать о цене.
Мой телефон с утра разрывается от сообщений тревоги и поддержки со всех концов света. От этого тепло на душе. Друзья-россияне, пожалуйста, не молчите - выходите на улицы, выражайте своё несогласие, это сейчас нереально важно.
*Отдельным пунктом, новость о войне застала нас по дороге в отпуск , которого Эдгар ждал несколько месяцев. Ищу в себе ресурс, чтобы оградить его и дать хоть какую-то иллюзию нормальности, сил мне.
Ужасное чувство беспомощности напополам с яростью. Болит сердце за маму, за всех украинских друзей, за эту прекрасную страну. Я верю, что Украина отстоит себя, но страшно подумать о цене.
Мой телефон с утра разрывается от сообщений тревоги и поддержки со всех концов света. От этого тепло на душе. Друзья-россияне, пожалуйста, не молчите - выходите на улицы, выражайте своё несогласие, это сейчас нереально важно.
*Отдельным пунктом, новость о войне застала нас по дороге в отпуск , которого Эдгар ждал несколько месяцев. Ищу в себе ресурс, чтобы оградить его и дать хоть какую-то иллюзию нормальности, сил мне.