Старый, старый дом
Тоже мое. Запощено было на удаве.
http://udaff.com/creo/60179.html
Почти все правда.
Для художественности приврал про средства от поджога. Сейчас вижу, что не стоило.
Самую малость подредактировал.
Отец мой, царствие ему небесное, был человеком незаурядным. Руки были золотые, сделать мог все что угодно, и что характерно, из всего чего угодно. Сам сделал мини трактор, причем со всеми расчетами шестеренок и нагрузок (и это не имея никакого специального образования, художник он был). Арбалет боевой сделал, из рессоры - листовую сталь 4мм с 10 метров насквозь бил болтом, только отдача стрелка на метр откидывала. Много всего сделал интересного, не перевелись на Руси мастера.
Купили мы еще в советское время домик в туляцкой области. Дом был с интересной историей - строили его во время немецкой оккупации. Строил староста, который весьма критично относился к землякам - все бревна были дубовыми и все были проложены толстой арматурой и пролиты смолой, по вертикали также сверлили дырки, лили смолу и забивали арматуру. Советская власть недолго думая старосту стрЕльнула, а дом отдала свежеизбранному председателю. И вот купили мы у состарившегося коммуняки хату, обжили ее и грянул 91 год. Колхоз быстренько развалился, повторив судьбу великой державы в которой имел несчастье находиться. Местные аборигены, селившиеся там в основной своей массе из-за приснопамятного закона о 301 километре, вспомнили шальную молодость и начали чудить так, что милиционеры не рисковали появляться в местных колхозах и поселках в количестве менее полка и без поддержки авиации.
Деревенские жители как то в одночасье повымерли, мОлодежь свалила в город и осталась одна пьянь с уголовным прошлым. Единственным их промыслом зимой стал грабеж дачных домиков, в ту пору многие москвичи проводили там лето и оставляли дом на зиму пустым. Нормальные сельские жители реагировали на грабеж городских соседей прямо как мы на терракт в янкесляндии 11 сентября - вроде и сочувствовали и злорадствовали над нами, клятыми москвичами.
Батя мой не мог допустить чтобы его годами собираемый инструмент и прочее добро оказались в руках ублюдков и принялся укреплять жилье. Перво-наперво он занялся дверью - обшил ее по периметру и крест накрест стальными уголками, обшил теми ж уголками косяк изнутри и все это тщательно проварил. Между уголками натянул стальной многоволоконный трос, на натягивая его сильно. Тогда еще система замка «паук» не получила распространения и он придумал ее заново - при повороте одного рычага 12 металлических штырей уходили в пол, потолок и стены. Доски двери были дубовыми и толстыми и в тоже время выглядели безобидно.
Следующими на очереди были окна - идеально подогнанные решетки с тщательно проваренной арматурой были ВРЕЗАНЫ в проемы окон, гвозди в 30 см, по 10 штук на окно держали эти решетки, причем шляпки их были приварены к решеткам, зашкурены заподлицо и покрашены. Оконные стекла были проклеены бесцветной пленкой.
Зимой подкоп исключался, оставалось укрепить крышу. Не особо мудрствуя, был сварен каркас из тех же уголков, которые в советское время со строек можно было воровать машинами. На каркас натянули тросы и наварили неизвестно откуда оказавшийся швеллер. На чердаке натянул леску с рыболовными крючками, в сено покрывавшее пол чердака накидал досок с вбитыми гвоздями острием вверх.
Все лето несколько макетов гранат висело на тросах перед дверью и под потолком, когда к нему заходили деревенские что-нибудь одолжить отец впускал их не сразу, а только через минуту, типа «дай чеку вставлю, а то рванет еще…» и предупреждал чтоб «только тут вот не наступай - растяжку еще не снял»
Думаю что отец получал массу удовольствия от этих военно-патриотических игрищ - художник же, увлекающийся был человек. Закрывал дом он всегда сам, уходил у него на это почти целый день.
Зимой 99 он умер, мама тяжело заболела. В деревне я не появлялся 4 года - не было возможности. За это время деревня вымерла окончательно, из домов вынесли даже дверные ручки и обломки стекол. Остался только наш старый дом. Он одиноко стоял как старый солдат на пустом поле боя, в окружении полуразваленных сараев, заборов и столбов. Изкореженные решетки на окнах, судя по их внешнему виду, выстояли не меньше чем против орды Мамая. Характерные пропилы в стенах и две валяющиеся рядом цепи от бензопил были доказательством практичности старосты, расстрелянного красными полвека назад. Треснувшие стекла держались только на бронепленке. Но все равно - в брошенной деревне оставшееся целым строение выглядело по меньшей мере странно - видимо, фокусы с муляжами гранат не остались незамеченными.
PS. Глубоко вздохнул, улыбнулся. Яркие кадры воспоминаний из детства на секунду закрыли октябрьскую неприветливую осень. Так... отсчитать третье бревно сверху. Выдернуть паклю и ключом на 17 нащупать гайку. Поворот вправо, скрип… подождать немного, смахнуть навернувшуюся слезу. Потянуть на себя…. Я дома.
ЗЫ продал я его. Не мог смотреть как он гниет. Сейчас дачники из ближнего городка часто приезжают.
http://udaff.com/creo/60179.html
Почти все правда.
Для художественности приврал про средства от поджога. Сейчас вижу, что не стоило.
Самую малость подредактировал.
Отец мой, царствие ему небесное, был человеком незаурядным. Руки были золотые, сделать мог все что угодно, и что характерно, из всего чего угодно. Сам сделал мини трактор, причем со всеми расчетами шестеренок и нагрузок (и это не имея никакого специального образования, художник он был). Арбалет боевой сделал, из рессоры - листовую сталь 4мм с 10 метров насквозь бил болтом, только отдача стрелка на метр откидывала. Много всего сделал интересного, не перевелись на Руси мастера.
Купили мы еще в советское время домик в туляцкой области. Дом был с интересной историей - строили его во время немецкой оккупации. Строил староста, который весьма критично относился к землякам - все бревна были дубовыми и все были проложены толстой арматурой и пролиты смолой, по вертикали также сверлили дырки, лили смолу и забивали арматуру. Советская власть недолго думая старосту стрЕльнула, а дом отдала свежеизбранному председателю. И вот купили мы у состарившегося коммуняки хату, обжили ее и грянул 91 год. Колхоз быстренько развалился, повторив судьбу великой державы в которой имел несчастье находиться. Местные аборигены, селившиеся там в основной своей массе из-за приснопамятного закона о 301 километре, вспомнили шальную молодость и начали чудить так, что милиционеры не рисковали появляться в местных колхозах и поселках в количестве менее полка и без поддержки авиации.
Деревенские жители как то в одночасье повымерли, мОлодежь свалила в город и осталась одна пьянь с уголовным прошлым. Единственным их промыслом зимой стал грабеж дачных домиков, в ту пору многие москвичи проводили там лето и оставляли дом на зиму пустым. Нормальные сельские жители реагировали на грабеж городских соседей прямо как мы на терракт в янкесляндии 11 сентября - вроде и сочувствовали и злорадствовали над нами, клятыми москвичами.
Батя мой не мог допустить чтобы его годами собираемый инструмент и прочее добро оказались в руках ублюдков и принялся укреплять жилье. Перво-наперво он занялся дверью - обшил ее по периметру и крест накрест стальными уголками, обшил теми ж уголками косяк изнутри и все это тщательно проварил. Между уголками натянул стальной многоволоконный трос, на натягивая его сильно. Тогда еще система замка «паук» не получила распространения и он придумал ее заново - при повороте одного рычага 12 металлических штырей уходили в пол, потолок и стены. Доски двери были дубовыми и толстыми и в тоже время выглядели безобидно.
Следующими на очереди были окна - идеально подогнанные решетки с тщательно проваренной арматурой были ВРЕЗАНЫ в проемы окон, гвозди в 30 см, по 10 штук на окно держали эти решетки, причем шляпки их были приварены к решеткам, зашкурены заподлицо и покрашены. Оконные стекла были проклеены бесцветной пленкой.
Зимой подкоп исключался, оставалось укрепить крышу. Не особо мудрствуя, был сварен каркас из тех же уголков, которые в советское время со строек можно было воровать машинами. На каркас натянули тросы и наварили неизвестно откуда оказавшийся швеллер. На чердаке натянул леску с рыболовными крючками, в сено покрывавшее пол чердака накидал досок с вбитыми гвоздями острием вверх.
Все лето несколько макетов гранат висело на тросах перед дверью и под потолком, когда к нему заходили деревенские что-нибудь одолжить отец впускал их не сразу, а только через минуту, типа «дай чеку вставлю, а то рванет еще…» и предупреждал чтоб «только тут вот не наступай - растяжку еще не снял»
Думаю что отец получал массу удовольствия от этих военно-патриотических игрищ - художник же, увлекающийся был человек. Закрывал дом он всегда сам, уходил у него на это почти целый день.
Зимой 99 он умер, мама тяжело заболела. В деревне я не появлялся 4 года - не было возможности. За это время деревня вымерла окончательно, из домов вынесли даже дверные ручки и обломки стекол. Остался только наш старый дом. Он одиноко стоял как старый солдат на пустом поле боя, в окружении полуразваленных сараев, заборов и столбов. Изкореженные решетки на окнах, судя по их внешнему виду, выстояли не меньше чем против орды Мамая. Характерные пропилы в стенах и две валяющиеся рядом цепи от бензопил были доказательством практичности старосты, расстрелянного красными полвека назад. Треснувшие стекла держались только на бронепленке. Но все равно - в брошенной деревне оставшееся целым строение выглядело по меньшей мере странно - видимо, фокусы с муляжами гранат не остались незамеченными.
PS. Глубоко вздохнул, улыбнулся. Яркие кадры воспоминаний из детства на секунду закрыли октябрьскую неприветливую осень. Так... отсчитать третье бревно сверху. Выдернуть паклю и ключом на 17 нащупать гайку. Поворот вправо, скрип… подождать немного, смахнуть навернувшуюся слезу. Потянуть на себя…. Я дома.
ЗЫ продал я его. Не мог смотреть как он гниет. Сейчас дачники из ближнего городка часто приезжают.