Маленькая победа над неслыханным хамством в одном экземпляре.
Я люблю побеждать, чего уж там) И умею, как мне кажется. Хочу поведать историю, которая произошла со мной вчера, а закончилась сегодня, и благодаря которой был свергнут с трона своего чмошества один, с позволения сказать, бывший военный.
Ситуацию я подробно описала в письме, отправленное мной сразу после случившегося генеральному директору музея, на территории которого сиё неприятное событие и случилось.
"Здравствуйте, Сергей Александрович. Пишу Вам, чтобы доложить о казусе, происшедшем со мной сегодня в Вашем музее.
Незадолго до 19:00 мы с подругой, по пути в театр проходя мимо музея, решили сделать несколько снимков на его фоне. Чтобы Вы правильно поняли: мы фотографировались на территории музея, а не внутри. Сидя на скамье перед входом в музей, веселилась компания крепко выпивших (это было видно даже издалека) мужчин - как выяснилось позже, среди них были Прошин Андрей Георгиевич и Павлов Виктор Иванович. Вскоре второй из них подошёл к нам и начал заигрывать, отпуская нелепые шутки. Когда мы вежливо попросили его не тратить на нас время и не смущать нас своим присутствием, он вдруг проявил агрессию, подошёл ко мне и заявил, что он - главный инженер музея и фотографировать на его территории можно только за деньги. Я возразила ему, сказав, что мы не в музее, а в Москве, что я тут фотографируюсь не в первый раз и до этого никто и никогда не требовал с меня за это деньги. В ответ на это он резким движением вырвал у меня из руки фотоаппарат, попытавшись повредить мою руку (в результате приложения силы даже порвался шнур, на котором камера держалась на моей руке!), положил его к себе в карман и, оскорбляя нас, предложил пройти в кассу, чтобы оплатить возможность фотографирования. Оскорбления не прекращались, несмотря на то, что мы были согласны оплатить и не отвечали грубостью.
Когда мы подошли к кассе и он услышал удивлённый ответ кассира о том, что фотосъёмка вне музея ничего не стоит, он гневно поставил фотоаппарат на прилавок и удалился в кулуары.
О ситуации известно двум сотрудникам полиции, дежурившим в этот вечер, оба приняли мою сторону, заявив, что, как бы там ни было, такое поведение со стороны работника музея просто недопустимо и может считаться хамством. Позже подошёл Прошин А.Г. и, предполагая, что я в праве написать на Павлова заявление, попытался-таки оправдать его тем, что тот служил на войне, был покалечен и не контролирует себя, когда выпьет. Предложил услышать извинения от Павлова в мой адрес, но совсем не торопился, отправившись за ним (зная, что через 7 минут начинается спектакль, на который я хотела попасть). К слову, Прошин всё это происшествие видел, но не встал со своего места на скамейке и не прошёл внутрь, пока за ним не сходили. Понимая, что сейчас я просто напрасно потрачу время и не успею в театр, я взяла визитную карточку Прошина с тем, чтобы зайти за извинениями в другой день.
Моя позиция, Сергей Александрович, такова, что, какой бы опыт ни был за плечами мужчины, он должен оставаться Мужчиной, а не, простите, тряпкой, способной опуститься до членовредительства по отношению к девушке и уходящей за горизонт при приближении опасности. А кроме того, такие люди, как Павлов Виктор Иванович, не имеют права занимать такой ответственный пост.
Я с нетерпением жду разъяснений по данной ситуации и доказательств того, что Павлов и Прошин были каким-либо образом наказаны за недостойное поведение на рабочем месте. Откровенному пьянству, хамству и трусости не место в столь достойном учреждении, название которого в данном случае говорит само за себя и звучит нелепо в контексте сложившейся ситуации.
С глубоким уважением и почитанием к Вашему музею, (...)".
Сегодня, к своему глубочайшему и оттого не менее приятнейшему удивлению, я обнаружила в своём ящике следующее письмо:
Вот так вот, товарищи. Это прорыв, хоть маленькая, но победа в борьбе с хамством, трусостью и остальным членовредительством. Я горжусь собой - за то, что не сдалась и что повела себя так, как положено вести грамотной культурно богатой девушке. Без лишнего махания руками и угроз. Без посторонней помощи. Нельзя пропускать и прощать подобные вещи. Это уже не первый подобный подвиг в моей жизни, и я рада тому, что ещё на них способна. :)
И счастлива тем, что меня поддержала большая масса самых адекватных в мире людей - моих знакомых и друзей.
И конечно, я горжусь тем, что есть такие люди, как Сергей Александрович. Честь ему и хвала. И успехов во всём.
P.S. Дружить со мной таки выгоднее, чем враждовать, да.
Ситуацию я подробно описала в письме, отправленное мной сразу после случившегося генеральному директору музея, на территории которого сиё неприятное событие и случилось.
"Здравствуйте, Сергей Александрович. Пишу Вам, чтобы доложить о казусе, происшедшем со мной сегодня в Вашем музее.
Незадолго до 19:00 мы с подругой, по пути в театр проходя мимо музея, решили сделать несколько снимков на его фоне. Чтобы Вы правильно поняли: мы фотографировались на территории музея, а не внутри. Сидя на скамье перед входом в музей, веселилась компания крепко выпивших (это было видно даже издалека) мужчин - как выяснилось позже, среди них были Прошин Андрей Георгиевич и Павлов Виктор Иванович. Вскоре второй из них подошёл к нам и начал заигрывать, отпуская нелепые шутки. Когда мы вежливо попросили его не тратить на нас время и не смущать нас своим присутствием, он вдруг проявил агрессию, подошёл ко мне и заявил, что он - главный инженер музея и фотографировать на его территории можно только за деньги. Я возразила ему, сказав, что мы не в музее, а в Москве, что я тут фотографируюсь не в первый раз и до этого никто и никогда не требовал с меня за это деньги. В ответ на это он резким движением вырвал у меня из руки фотоаппарат, попытавшись повредить мою руку (в результате приложения силы даже порвался шнур, на котором камера держалась на моей руке!), положил его к себе в карман и, оскорбляя нас, предложил пройти в кассу, чтобы оплатить возможность фотографирования. Оскорбления не прекращались, несмотря на то, что мы были согласны оплатить и не отвечали грубостью.
Когда мы подошли к кассе и он услышал удивлённый ответ кассира о том, что фотосъёмка вне музея ничего не стоит, он гневно поставил фотоаппарат на прилавок и удалился в кулуары.
О ситуации известно двум сотрудникам полиции, дежурившим в этот вечер, оба приняли мою сторону, заявив, что, как бы там ни было, такое поведение со стороны работника музея просто недопустимо и может считаться хамством. Позже подошёл Прошин А.Г. и, предполагая, что я в праве написать на Павлова заявление, попытался-таки оправдать его тем, что тот служил на войне, был покалечен и не контролирует себя, когда выпьет. Предложил услышать извинения от Павлова в мой адрес, но совсем не торопился, отправившись за ним (зная, что через 7 минут начинается спектакль, на который я хотела попасть). К слову, Прошин всё это происшествие видел, но не встал со своего места на скамейке и не прошёл внутрь, пока за ним не сходили. Понимая, что сейчас я просто напрасно потрачу время и не успею в театр, я взяла визитную карточку Прошина с тем, чтобы зайти за извинениями в другой день.
Моя позиция, Сергей Александрович, такова, что, какой бы опыт ни был за плечами мужчины, он должен оставаться Мужчиной, а не, простите, тряпкой, способной опуститься до членовредительства по отношению к девушке и уходящей за горизонт при приближении опасности. А кроме того, такие люди, как Павлов Виктор Иванович, не имеют права занимать такой ответственный пост.
Я с нетерпением жду разъяснений по данной ситуации и доказательств того, что Павлов и Прошин были каким-либо образом наказаны за недостойное поведение на рабочем месте. Откровенному пьянству, хамству и трусости не место в столь достойном учреждении, название которого в данном случае говорит само за себя и звучит нелепо в контексте сложившейся ситуации.
С глубоким уважением и почитанием к Вашему музею, (...)".
Сегодня, к своему глубочайшему и оттого не менее приятнейшему удивлению, я обнаружила в своём ящике следующее письмо:
Вот так вот, товарищи. Это прорыв, хоть маленькая, но победа в борьбе с хамством, трусостью и остальным членовредительством. Я горжусь собой - за то, что не сдалась и что повела себя так, как положено вести грамотной культурно богатой девушке. Без лишнего махания руками и угроз. Без посторонней помощи. Нельзя пропускать и прощать подобные вещи. Это уже не первый подобный подвиг в моей жизни, и я рада тому, что ещё на них способна. :)
И счастлива тем, что меня поддержала большая масса самых адекватных в мире людей - моих знакомых и друзей.
И конечно, я горжусь тем, что есть такие люди, как Сергей Александрович. Честь ему и хвала. И успехов во всём.
P.S. Дружить со мной таки выгоднее, чем враждовать, да.