мертвые боты-9
#лонгГрид
Мертвые боты
Глава третья, окончание
Предыдущие части по тэгу
Здесь Чичиков вышел совершенно из границ всякого терпения, хватил в сердцах мышью об стол и капслоком посулил ей черта.
Черта блогерша испугалась необыкновенно.
- Ох, не припоминай его, бог с ним! - быстро написала она, вся побледнев. - Еще третьего дня всю ночь мне снился окаянный. Вздумала было на ночь принять несколько таблеток, да, видно, в наказание-то Бог и наслал его. Такой гадкий привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
- Я дивлюсь, как они вам десятками не снятся. Из одного христианского человеколюбия хотел: вижу, бедная вдова убивается, терпит нужду… да пропади и околей со всем вашим блогом!..
- Ах, какие ты забранки пригинаешь! - ответила старуха с явным страхом.
- Да не найдешь слов с вами! Право, словно какая-нибудь, не говоря дурного слова, дворняжка, что лежит на сене: и сама не ест сена, и другим не дает. Я хотел было закупать у вас информационные продукты разные, потому что я и от администрации президента заказы тоже веду… - Здесь он прилгнул, хоть и вскользь, и без всякого дальнейшего размышления, но неожиданно удачно. Президентские заказы подействовали сильно на Настасью Петровну, по крайней мере, она написала в уже почти просительном тоне:
- Да чего ж ты рассердился так горячо? Знай я прежде, что ты такой сердитый, да я бы совсем тебе и не прекословила.
- Есть из чего сердиться! Дело яйца выеденного не стоит, а я стану из-за него сердиться!
- Ну, да изволь, я готова отдать за пятнадцать баксов! Только смотри, отец мой, насчет заказов-то: если случится посты брать про экономический рост, или евроинтеграцию, или гиперлуп какой, так уж, пожалуйста, не обидь меня.
- Нет, матушка не обижу, - написал он, а между тем отирал рукою пот, который в три ручья катился по лицу его.
«Хорошо бы было, - подумала между тем про себя Коробочка, - если бы он забирал у меня политпрогнозы и биржевую аналитику. Нужно его задобрить. Чичиков же между тем чувствовал, что был весь в поту, как в реке: все, что ни было на нем, начиная от рубашки до чулок, все было мокро. «Эк уморила как проклятая старуха!» - сказал он, немного отдохнувши. Написавши проект договора, он попросил маленький списочек забаненных аккаунтов. Оказалось, что блогерша не вела никаких записок, ни списков, а знала почти все их наизусть; он заставил ее тут же написать их вместе с паролями. Некоторые аккаунты несколько изумили его своими фамилиями, так что он всякий раз, читая их, прежде останавливался, а потом уже перечитывал в другой раз. Особенно поразил его какой-то Петр Савельев Неуважай-Корыто, так что он не мог не сказать: «Экой длинный!» Другой имел прицепленный к имени «Коровий кирпич», иной оказался просто: Колесо Иван.
- Так уж, пожалуйста, не позабудьте насчет заказов.
- Не забуду, не забуду, - писал Чичиков, норовя закончить диалог.
- А светскую хронику не покупаете? - писала хозяйка блога, никак не давая ему распрощаться.
- Почему не покупать? Покупаю, только после.
- У меня о Святках и светская хроника будет.
- Купим, купим, всего купим, и светской хроники купим.
- Может быть, понадобится кинокритика. У меня к Филиппову посту будет и кинокритика.
- Ок, ок, - писал Чичиков.
Коробочка, успокоившись, уже стала рассматривать все, что было в блоге ее; и мало-помалу вся переселилась в хозяйственную жизнь. Но зачем так долго заниматься Коробочкой? Коробочка ли, Манилова ли, хозяйственная ли жизнь или нехозяйственная - мимо их! Не то на свете дивно устроено: веселое мигом обратится в печальное, если только долго застоишься перед ним, и тогда бог знает что взбредет в голову. Может быть, станешь даже думать: да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и двумя чемоданами бельгийского сыру, зевающей за недочитанной колонкой в ожидании остроумно-светского видеоблога, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли, мысли, занимающие по законам моды на целые сутки сеть, мысли не о том, что делается в ее доме и на ее дачном участке, запутанных и расстроенных благодаря незнанью хозяйственного дела, а о том, какой политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм. Но мимо, мимо! зачем говорить об этом?
Дали будэ
Мертвые боты
Глава третья, окончание
Предыдущие части по тэгу
Здесь Чичиков вышел совершенно из границ всякого терпения, хватил в сердцах мышью об стол и капслоком посулил ей черта.
Черта блогерша испугалась необыкновенно.
- Ох, не припоминай его, бог с ним! - быстро написала она, вся побледнев. - Еще третьего дня всю ночь мне снился окаянный. Вздумала было на ночь принять несколько таблеток, да, видно, в наказание-то Бог и наслал его. Такой гадкий привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
- Я дивлюсь, как они вам десятками не снятся. Из одного христианского человеколюбия хотел: вижу, бедная вдова убивается, терпит нужду… да пропади и околей со всем вашим блогом!..
- Ах, какие ты забранки пригинаешь! - ответила старуха с явным страхом.
- Да не найдешь слов с вами! Право, словно какая-нибудь, не говоря дурного слова, дворняжка, что лежит на сене: и сама не ест сена, и другим не дает. Я хотел было закупать у вас информационные продукты разные, потому что я и от администрации президента заказы тоже веду… - Здесь он прилгнул, хоть и вскользь, и без всякого дальнейшего размышления, но неожиданно удачно. Президентские заказы подействовали сильно на Настасью Петровну, по крайней мере, она написала в уже почти просительном тоне:
- Да чего ж ты рассердился так горячо? Знай я прежде, что ты такой сердитый, да я бы совсем тебе и не прекословила.
- Есть из чего сердиться! Дело яйца выеденного не стоит, а я стану из-за него сердиться!
- Ну, да изволь, я готова отдать за пятнадцать баксов! Только смотри, отец мой, насчет заказов-то: если случится посты брать про экономический рост, или евроинтеграцию, или гиперлуп какой, так уж, пожалуйста, не обидь меня.
- Нет, матушка не обижу, - написал он, а между тем отирал рукою пот, который в три ручья катился по лицу его.
«Хорошо бы было, - подумала между тем про себя Коробочка, - если бы он забирал у меня политпрогнозы и биржевую аналитику. Нужно его задобрить. Чичиков же между тем чувствовал, что был весь в поту, как в реке: все, что ни было на нем, начиная от рубашки до чулок, все было мокро. «Эк уморила как проклятая старуха!» - сказал он, немного отдохнувши. Написавши проект договора, он попросил маленький списочек забаненных аккаунтов. Оказалось, что блогерша не вела никаких записок, ни списков, а знала почти все их наизусть; он заставил ее тут же написать их вместе с паролями. Некоторые аккаунты несколько изумили его своими фамилиями, так что он всякий раз, читая их, прежде останавливался, а потом уже перечитывал в другой раз. Особенно поразил его какой-то Петр Савельев Неуважай-Корыто, так что он не мог не сказать: «Экой длинный!» Другой имел прицепленный к имени «Коровий кирпич», иной оказался просто: Колесо Иван.
- Так уж, пожалуйста, не позабудьте насчет заказов.
- Не забуду, не забуду, - писал Чичиков, норовя закончить диалог.
- А светскую хронику не покупаете? - писала хозяйка блога, никак не давая ему распрощаться.
- Почему не покупать? Покупаю, только после.
- У меня о Святках и светская хроника будет.
- Купим, купим, всего купим, и светской хроники купим.
- Может быть, понадобится кинокритика. У меня к Филиппову посту будет и кинокритика.
- Ок, ок, - писал Чичиков.
Коробочка, успокоившись, уже стала рассматривать все, что было в блоге ее; и мало-помалу вся переселилась в хозяйственную жизнь. Но зачем так долго заниматься Коробочкой? Коробочка ли, Манилова ли, хозяйственная ли жизнь или нехозяйственная - мимо их! Не то на свете дивно устроено: веселое мигом обратится в печальное, если только долго застоишься перед ним, и тогда бог знает что взбредет в голову. Может быть, станешь даже думать: да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и двумя чемоданами бельгийского сыру, зевающей за недочитанной колонкой в ожидании остроумно-светского видеоблога, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли, мысли, занимающие по законам моды на целые сутки сеть, мысли не о том, что делается в ее доме и на ее дачном участке, запутанных и расстроенных благодаря незнанью хозяйственного дела, а о том, какой политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм. Но мимо, мимо! зачем говорить об этом?
Дали будэ