Click to view
А вот случай, недавно бывший в Москве. Няня-сиделка в одном из московских лечебных заведений, коммунистка сама и жена коммуниста, родила ребенка. Обращается в ячейку, просит устроить октябрины. В ячейке ответили: - «Вы - партийная, ваш муж - партийный, - какие тут октябрины? Октябрины устраиваются для беспартийных, для пропаганды». Огорченная, ушла. Через полгода обращается к одной моей знакомой, старой партийной работнице, с просьбой, чтоб она походатайствовала в ячейке, - нельзя ли ей все-таки устроить над своим ребенком октябрины.
Дело вот в чем. Она и муж ее примирились с тем, что октябрин не будет, - нельзя, так что ж делать! Но у нее есть тетка, она ходит за ребенком, очень к нему привязалась. И тетка эта поставила решительнейшее требование: пусть устроят либо крестины, либо октябрины, не то она уедет в деревню или потихоньку окрестит ребенка сама. «Что же это? Ни крещеный, ни октябреный. Так какой-то - неприпечатанный!». Но ячейка осталась твердокаменной. Ответила: нельзя! А если окрестит без согласия родителей, - будет привлечена к судебной ответственности.
На первый взгляд в поведении этой тетки или отца умершего комсомольца можно усмотреть величайшую беспринципность, безустойность. Веруя, - как можно мириться с гражданским обрядом? Не веруя, - как можно мириться с церковным? Но проявилась тут вовсе не беспринципность, тут в самом чистом, в самом наглядном виде обнаружилась великая потребность человека «припечатывать» обрядом торжественные моменты своей жизни. Тот ли, другой ли обряд, - все равно. Но дайте обряд!
А раз нет обряда, раз он изгнан из обихода, - ну, как-нибудь иначе, а надо же отметить редкий, радостный день. И вот - выступает на авансцену вечный, неизменный, всегда несущий с собою радость спутник, - вино.
Полный текст: В. В. Вересаев:
К художественному оформлению быта (Об обрядах старых и новых) (1926г.)