И.В.Сталин и А.А.Богданов: материалы для исследования проблемы
Алексеев Владимир В.
И.В.Сталин и А.А.Богданов: материалы для исследования проблемы
Тема статьи обусловлена выявленным автором сходством между сталинской социально-политической практикой и основополагающими философскими идеями А.А.Богданова. Соответственно, возникла необходимость обобщить и оценить уровень разработанности этого предположения в научной литературе. Соответственно, из всей обширной и разносторонней историографии по Богданову для данной публикации отобраны факты и тексты, касающиеся его отношений с И.В.Сталиным.
Первые высказывания Сталина о Богданове относятся к периоду дискуссий между Лениным и "тоже марксистами". Сохранились два письма Сталина с характеристикой этой полемики. В одном письме он предлагал развивать и конкретизировать диалектический материализм Маркса и Энгельса "в духе И. Дицгена, усваивая попутно хорошие стороны махизма". В другом утверждал, что Богданов "метко и правильно" отметил "некоторые промахи Ильича" в книге "Материализм и эмпириокритицизм" [1, с.613-616].
Эти сталинские соображения могли бесследно кануть в Лету, но события приняли иной оборот. В 1920-1923 гг. Богданов подвергается беспрецедентной по размаху критике (травле - по его собственной оценке) [2, с.39]. Судя по сохранившимся запискам, которыми обменялись Ленин и Сталин по поводу переиздания богдановского "Краткого курса экономической науки" на одном из совещаний 1920 года свою лепту в эту кампанию внес и будущий вождь [3, с.68]. И.В.Сталин выступал также против Пролеткульта [4, с.188], принимал активное участие в разборе дела антипартийной группы "Рабочая Правда", которая использовала в своих документах богдановские идеи [5, с.440].
С этого периода начинается магистральная - относительно Богданова - линия советской философии и других общественных наук. Всеобъемлющая критика его взглядов становится для советских исследователей чем-то вроде idée fixe. Опровергнутого В.И.Лениным, а затем многократно советскими учеными в 1920-х - нач. 1930-х гг., мыслителя преодолевали снова и снова, традиционно следуя в русле критики Богданова Лениным в работе "Материализм и эмпириокритицизм"; набирает темпы и другое направление: историография борьбы коммунистической партии с богдановщиной уже после смерти Ленина.
Итогом этой борьбы стала вышедшая в 1937 г. монография А.В.Щеглова - фундаментальное исследование философии и социологии Богданова и борьбы с ними В.И.Ленина и И.В.Сталина [3]. Богдановские философские и социологические концепции объявляются источником как меньшевистских течений (богостроительства, бойкотизма, отзовизма), так и буржуазных реставраторских теорий (Кондратьев, Чаянов), контрреволюционного троцкизма и правой оппозиции (Бухарин, Рыков). Правда, по мнению автора статьи, книга не так уж проста и прямолинейна, как считают современные авторы [6, с.27]. Уж слишком, усердно критикуемые богдановские концепции соотносятся с происходившими в СССР в конце 1920-х - нач. 1930-х гг. общественными процессами.
У И.В.Сталина прямых высказываний о Богданове немного. Из них следует, что Богданов был в свое время недурным большевиком [7, 370], но это время безвозвратно прошло [8, с.43]; что есть в партии такая тенденция: подменять марксизм богдановщиной [9, с.70, 64, 66] и др. Следует отметить, что именно И.В.Сталин (1926 г.) инициировал создание первого в мире Института переливания крови (Института борьбы за жизнеспособность), руководителем которого был назначен А.А. Богданов [2, с.137].
В связи с разоблачением "культа личности" предпринимаются слабые попытки обнаружить "богдановский след" в мировоззрении И.В.Сталина. Так, Б.Д.Спиртус, опираясь на итоги философских дискуссий в СССР 1920-х гг., обнаруживал во взглядах Сталина механистические тенденции [10], авторы ортодоксальной биографии В.И.Ленина [11, с.179-180] обвинили Сталина в сочувствии к махизму и Богданову на основании двух сталинских писем (к М. Цхакая и С.Г. Шаумяну) конца 1910-х годов по поводу выхода в свет "Материализма и эмпириокритицизма". Но это направление не получило дальнейшего развития.
Монографии Э.В.Ильенкова и А.И.Володина как бы подводят итог советским исследованиям о теориях и идеях А.А.Богданова.
Работа А.И.Володина [12] - типичное явление для основной тенденции - использует ряд новых фактов и документов (в частности, рукопись А.А.Богданова "Десять лет отлучения от марксизма"), но никак не переосмысляет сути оценки богдановских взглядов.
С работой Э.В. Ильенкова [13] дело обстоит иначе: разоблачая богдановские взгляды, он подводит к мысли (не конкретизируя, не называя имен), о том, что революционер, принявший богдановскую логику мышления, превращается в капризное существо, игнорирующее реальные противоречия жизни и пытающееся навязать ей свой произвол. Прочитавший книгу выдающегося советского философа серьезно и внимательно, понимает - она написана вовсе не для того, чтобы лишний раз обругать Богданова. Эта книга, хотя и достаточно абстрактный, но очень серьезный выход на осмысление сталинизма.
Прямолинейные и конкретные выводы из монографии Э.В.Ильенкова сделал удмуртский писатель Ф.Пукроков [14], утверждая, что сталинская социально-политическая практика есть махизм (в форме богдановского эмпириомонизма). Свои рассуждения он подкрепляет сопоставлением конкретных эпизодов из утопических романов А.А.Богданова со сталинскими действиями и содержанием книги-легенды "Беломорско-балтийский канал имени Сталина": "Читаешь утопические романы Богданова, и даже оторопь берет: понимаешь, с какой скрупулезностью претворял Сталин идеи "марсианского" (то есть махистского) социализма Богданова" [14, с.159].
Но книга Ф. Пукрокова - художественная литература. Статью же А.Гангнуса [15] напечатал журнал "Новый мир". Современные исследователи наследия Богданова встретили ее в штыки, обвинив автора в "исторической спекуляции" [6, с.10]. А.Гангнус обнаруживает в социально-политической практике сталинизма "богдановский след" через эстетику А.В. Луначарского, утверждая, что именно в социалистическом реализме богдановщина взяла реванш у диалектического материализма. Вывод его статьи: "... Наряду с искусством и литературой соцреализма народятся экономика соцреализма, философия соцреализма, историческая наука соцреализма..." [15, с.162-163].
Очень характерно, что возрождение в последнее десятилетие 20-го века интереса к Богданову сопровождается, одновременно, резкой критикой монографии Э.В.Ильенкова [16, с.746] и едва ли не обвинением, что она - рецидив работы А.В.Щеглова.
Внимание к теоретическому наследию А.А.Богданова актуализируется во 2-й половине 1980-х годов и непрерывно растет. Издаются и переиздаются богдановские работы, о нем печатается множество статей и монографий. Но с возрождением интереса к нему дело тоже обстоит не просто: актуализация его идей диктуется отчасти объективными, отчасти идеологически-коньюнктурными причинами.
С одной стороны, ставится задача полного и объективного анализа личности Богданова и его интеллектуального наследия, освобождения его идей от односторонней, идеологически предвзятой, негативной оценки Г.В.Плехановым и В.И.Лениным. В Богданове видят крупного мыслителя, чьи идеи предвосхитили общесистемные подходы и кибернетику; возрождается интерес к Богданову в конкретных науках: системные исследования, экономика, социология, история, педагогика и др.; он - видный деятель российского социал-демократического движения, последовательный критик и оппонент Ленина [16].
С другой стороны, затушевывается тот несомненный факт, что ряд основополагающих философских идей Богданова оказал заметное влияние на формирование ряда тоталитарных идеологий 20-го века [17, с. 55]. Работы А.А.Богданова сейчас доступны и любой непредубежденный читатель без труда обнаружит в них авторитарно-тоталитарные тенденции.
Тема воздействия богдановских идей на сталинизм и вообще на советскую действительность возникает в дальнейшем уже в научных монографиях. Хотя, по прежнему, носит маргинальный характер.
Таково, например, исследование известного российского социолога А.И.Кравченко о Ф.Тейлоре и А.К.Гастеве [18], заложивших основы современной науки рационализации производства, оптимальной культуры труда. В книге много примечательного. Примечательно, что Александр Гастев, один из известнейших пролеткультовских поэтов, весь пронизанный богдановскими организационными идеями, никак с Богдановым не связывается, а рассматривается сам по себе как самостоятельный ученый и, отчасти, в связи с влиянием Ф.Тейлора. Примечательно, что автор добровольно-принудительно видит колоссальное сходство организационных идей Тейлора и Гастева с социально-политической практикой Сталина и изо всех сил пытается это сходство дезавуировать. Но его аргументы слабы, могут действовать лишь на тех кто хочет заблуждаться и, самое главное, парадоксальным образом ведут к тому же Богданову как пророку и предтече сталинизма.
Другой пример. Т.А.Никонова в работе о проективной модели "нового человека" в русской литературе 1900-1930-х годов рассматривает Богданова как автора одной из многих моделей, модели, оказавшей огромное влияние на русскую советскую литературу 1900-х - 1930-х гг.: "Многие из этих книжно выстроенных, но нежизнеспособных умозаключений мы увидим реализованными в нашем советском мировосприятии. Это и враждебность к "стихийному развитию", к жизненному потоку, противоречия которого со временем, по мысли А. Богданова, должны "все более возрастать" (не здесь ли источник сталинского тезиса об обострении классовой борьбы по мере строительства социализма?). Это и убежденность, что победа есть результат организационной работы (В.Маяковский: "Этот вихрь, /от мысли до курка, /и постройку, /и пожара дым /прибирала /партия /к рукам, /направляла, /строила в ряды"). Это и ненависть к человеческим несчастьям, какую М.Горький увидит и восхитится ею в Ленине, Человеке с большой буквы. И, наконец, печальное для всей нашей послереволюционной истории недоверие к крестьянину, убежденность в его якобы недостаточной способности к развитию. А.Богданов, например, мотивировал такое представление удаленностью крестьянина от ритмов городской жизни, от машинного производства: "Сравните ... гибкую натуру городского работника-пролетария с деревянно-неуклюжею психикой крестьянина отсталой деревни" [19, с. 219].
В западной литературе А.А.Богданов состыковывается с И.В.Сталиным применительно к 1928-1933 гг. (идеи "впередовцев" о геноциде крестьянства и "старой" интеллигенции в связи с "великим переломом"). Так, известный израильский славист М.Вайсфельд в монографии "Писатель Сталин" с полным сочувствием цитирует работу М.Agursky "The Third Rome": "Это не Троцкий и не Григорий Зиновьев впервые выдвинули идею геноцида русского крестьянства [осуществленную] в период коллективизации 1928-1933 гг., а Богданов, Луначарский, Горький и другие, причем [бывший "впередовец"] Менжинский как глава тайной полиции позаботился о ее практическом проведении" [20, с.246].
Попытки выявить связь между теориями Богданова и практикой Сталина не прекращаются, хотя и носят разрозненный, единичный характер, ориентируются на сходство отдельных философских или конкретных богдановских идей (но не концепции СОО) со сталинскими действиями. В то же время, современная историография в процессе исследований социально-экономических и политических событий в СССР 1920-х - 1930-х годов выявила характерные моменты социально-политической практики Сталина и при сопоставлении их с богдановской концепцией СОО обнаруживается поразительное сходство.
Вот почему, по мнению автора, можно говорить о вполне реальных перспективах поиска в сталинизме богдановских теоретических оснований (прежде всего концепции СОО).
Примечания
1. История философии в СССР. В 5-ти тт., т. 4. - М., 1971.
2. Неизвестный Богданов. В 3-х книгах. Под редакцией Г.А.Бордюгова. Кн.1.: А.А.Богданов (Малиновский). Статьи, доклады, письма и воспоминания. 1901-1928 гг.- М., 1995.
3. Щеглов А.В. Борьба Ленина против богдановской ревизии марксизма.- М., 1937.
4. Геллер М.Я., Некрич А.М. Утопия у власти.- М., 2000.
5. Сталин И.В. Соч., т. 5.
6. Гловели Г.Д., Фигуровская Н.К. Трагедия коллективиста // Богданов А.А. Вопросы социализма: Работы разных лет.- М., 1990.
7. Сталин И.В. Соч., т. 10.
8. Сталин И.В. Соч., т. 7.
9. Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР.- М., 1952.
10.Спиртус Б.Д. О механистических извращениях в советской философии и борьбе с ними в условиях переходного периода от капитализма к социализму // Крымский педагогический институт. Т. XXVIII. 1957.
11. Владимир Ильич Ленин. Биография. 2-е изд. М.,- 1963.
12. Володин А.И. "Бой абсолютно неизбежен". Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм".- М., 1985.
13 Ильенков Э.В. Ленинская диалектика и метафизика позитивизма. Размышления над книгой В.И.Ленина "Материализм и эмпириокритицизм".- М., 1980.
14. Пукроков Ф.П. Тайна трех иллюзий. Повесть - исповедь.- Ижевск, 1990.
15. Гангнус А. На руинах позитивной эстетики // Новый мир. 1988. N9.
16. Красный Гамлет: опыт коллективного анализа творческого наследия Александра Богданова // Вестник РАН. 1994. т. 64, N8.
17. Русская философия: Словарь. Под общей редакцией М.Маслина.-М., 1999.
18. Кравченко А.И. Классики социологии менеджмента: Ф.Тейлор, А.Гастев.- Спб., 1999.
19. Никонова Т.А. "Новый человек" в русской литературе 1900-1930-х годов: проективная модель и художественная практика.- Воронеж, 2003.
20. Вайсфельд М. Писатель Сталин.- М., 2001.
Источник: Актуальные вопросы развития социальных и гуманитарных технологий// Вестник Камского института гуманитарных и инженерных технологий.- 2006, N1.- с.32-37 (© Алексеев В.В., 2006-2007 ).
http://www.glybrary.ru/stalin-i-bogdanov/
GPTU: единственное, что надо добавить, что автор видимо не понял, что крестьян в СССР физически никто не уничтожал, а они просто переселились в города... но это мелочи, в остальном статья полезная.
И.В.Сталин и А.А.Богданов: материалы для исследования проблемы
Тема статьи обусловлена выявленным автором сходством между сталинской социально-политической практикой и основополагающими философскими идеями А.А.Богданова. Соответственно, возникла необходимость обобщить и оценить уровень разработанности этого предположения в научной литературе. Соответственно, из всей обширной и разносторонней историографии по Богданову для данной публикации отобраны факты и тексты, касающиеся его отношений с И.В.Сталиным.
Первые высказывания Сталина о Богданове относятся к периоду дискуссий между Лениным и "тоже марксистами". Сохранились два письма Сталина с характеристикой этой полемики. В одном письме он предлагал развивать и конкретизировать диалектический материализм Маркса и Энгельса "в духе И. Дицгена, усваивая попутно хорошие стороны махизма". В другом утверждал, что Богданов "метко и правильно" отметил "некоторые промахи Ильича" в книге "Материализм и эмпириокритицизм" [1, с.613-616].
Эти сталинские соображения могли бесследно кануть в Лету, но события приняли иной оборот. В 1920-1923 гг. Богданов подвергается беспрецедентной по размаху критике (травле - по его собственной оценке) [2, с.39]. Судя по сохранившимся запискам, которыми обменялись Ленин и Сталин по поводу переиздания богдановского "Краткого курса экономической науки" на одном из совещаний 1920 года свою лепту в эту кампанию внес и будущий вождь [3, с.68]. И.В.Сталин выступал также против Пролеткульта [4, с.188], принимал активное участие в разборе дела антипартийной группы "Рабочая Правда", которая использовала в своих документах богдановские идеи [5, с.440].
С этого периода начинается магистральная - относительно Богданова - линия советской философии и других общественных наук. Всеобъемлющая критика его взглядов становится для советских исследователей чем-то вроде idée fixe. Опровергнутого В.И.Лениным, а затем многократно советскими учеными в 1920-х - нач. 1930-х гг., мыслителя преодолевали снова и снова, традиционно следуя в русле критики Богданова Лениным в работе "Материализм и эмпириокритицизм"; набирает темпы и другое направление: историография борьбы коммунистической партии с богдановщиной уже после смерти Ленина.
Итогом этой борьбы стала вышедшая в 1937 г. монография А.В.Щеглова - фундаментальное исследование философии и социологии Богданова и борьбы с ними В.И.Ленина и И.В.Сталина [3]. Богдановские философские и социологические концепции объявляются источником как меньшевистских течений (богостроительства, бойкотизма, отзовизма), так и буржуазных реставраторских теорий (Кондратьев, Чаянов), контрреволюционного троцкизма и правой оппозиции (Бухарин, Рыков). Правда, по мнению автора статьи, книга не так уж проста и прямолинейна, как считают современные авторы [6, с.27]. Уж слишком, усердно критикуемые богдановские концепции соотносятся с происходившими в СССР в конце 1920-х - нач. 1930-х гг. общественными процессами.
У И.В.Сталина прямых высказываний о Богданове немного. Из них следует, что Богданов был в свое время недурным большевиком [7, 370], но это время безвозвратно прошло [8, с.43]; что есть в партии такая тенденция: подменять марксизм богдановщиной [9, с.70, 64, 66] и др. Следует отметить, что именно И.В.Сталин (1926 г.) инициировал создание первого в мире Института переливания крови (Института борьбы за жизнеспособность), руководителем которого был назначен А.А. Богданов [2, с.137].
В связи с разоблачением "культа личности" предпринимаются слабые попытки обнаружить "богдановский след" в мировоззрении И.В.Сталина. Так, Б.Д.Спиртус, опираясь на итоги философских дискуссий в СССР 1920-х гг., обнаруживал во взглядах Сталина механистические тенденции [10], авторы ортодоксальной биографии В.И.Ленина [11, с.179-180] обвинили Сталина в сочувствии к махизму и Богданову на основании двух сталинских писем (к М. Цхакая и С.Г. Шаумяну) конца 1910-х годов по поводу выхода в свет "Материализма и эмпириокритицизма". Но это направление не получило дальнейшего развития.
Монографии Э.В.Ильенкова и А.И.Володина как бы подводят итог советским исследованиям о теориях и идеях А.А.Богданова.
Работа А.И.Володина [12] - типичное явление для основной тенденции - использует ряд новых фактов и документов (в частности, рукопись А.А.Богданова "Десять лет отлучения от марксизма"), но никак не переосмысляет сути оценки богдановских взглядов.
С работой Э.В. Ильенкова [13] дело обстоит иначе: разоблачая богдановские взгляды, он подводит к мысли (не конкретизируя, не называя имен), о том, что революционер, принявший богдановскую логику мышления, превращается в капризное существо, игнорирующее реальные противоречия жизни и пытающееся навязать ей свой произвол. Прочитавший книгу выдающегося советского философа серьезно и внимательно, понимает - она написана вовсе не для того, чтобы лишний раз обругать Богданова. Эта книга, хотя и достаточно абстрактный, но очень серьезный выход на осмысление сталинизма.
Прямолинейные и конкретные выводы из монографии Э.В.Ильенкова сделал удмуртский писатель Ф.Пукроков [14], утверждая, что сталинская социально-политическая практика есть махизм (в форме богдановского эмпириомонизма). Свои рассуждения он подкрепляет сопоставлением конкретных эпизодов из утопических романов А.А.Богданова со сталинскими действиями и содержанием книги-легенды "Беломорско-балтийский канал имени Сталина": "Читаешь утопические романы Богданова, и даже оторопь берет: понимаешь, с какой скрупулезностью претворял Сталин идеи "марсианского" (то есть махистского) социализма Богданова" [14, с.159].
Но книга Ф. Пукрокова - художественная литература. Статью же А.Гангнуса [15] напечатал журнал "Новый мир". Современные исследователи наследия Богданова встретили ее в штыки, обвинив автора в "исторической спекуляции" [6, с.10]. А.Гангнус обнаруживает в социально-политической практике сталинизма "богдановский след" через эстетику А.В. Луначарского, утверждая, что именно в социалистическом реализме богдановщина взяла реванш у диалектического материализма. Вывод его статьи: "... Наряду с искусством и литературой соцреализма народятся экономика соцреализма, философия соцреализма, историческая наука соцреализма..." [15, с.162-163].
Очень характерно, что возрождение в последнее десятилетие 20-го века интереса к Богданову сопровождается, одновременно, резкой критикой монографии Э.В.Ильенкова [16, с.746] и едва ли не обвинением, что она - рецидив работы А.В.Щеглова.
Внимание к теоретическому наследию А.А.Богданова актуализируется во 2-й половине 1980-х годов и непрерывно растет. Издаются и переиздаются богдановские работы, о нем печатается множество статей и монографий. Но с возрождением интереса к нему дело тоже обстоит не просто: актуализация его идей диктуется отчасти объективными, отчасти идеологически-коньюнктурными причинами.
С одной стороны, ставится задача полного и объективного анализа личности Богданова и его интеллектуального наследия, освобождения его идей от односторонней, идеологически предвзятой, негативной оценки Г.В.Плехановым и В.И.Лениным. В Богданове видят крупного мыслителя, чьи идеи предвосхитили общесистемные подходы и кибернетику; возрождается интерес к Богданову в конкретных науках: системные исследования, экономика, социология, история, педагогика и др.; он - видный деятель российского социал-демократического движения, последовательный критик и оппонент Ленина [16].
С другой стороны, затушевывается тот несомненный факт, что ряд основополагающих философских идей Богданова оказал заметное влияние на формирование ряда тоталитарных идеологий 20-го века [17, с. 55]. Работы А.А.Богданова сейчас доступны и любой непредубежденный читатель без труда обнаружит в них авторитарно-тоталитарные тенденции.
Тема воздействия богдановских идей на сталинизм и вообще на советскую действительность возникает в дальнейшем уже в научных монографиях. Хотя, по прежнему, носит маргинальный характер.
Таково, например, исследование известного российского социолога А.И.Кравченко о Ф.Тейлоре и А.К.Гастеве [18], заложивших основы современной науки рационализации производства, оптимальной культуры труда. В книге много примечательного. Примечательно, что Александр Гастев, один из известнейших пролеткультовских поэтов, весь пронизанный богдановскими организационными идеями, никак с Богдановым не связывается, а рассматривается сам по себе как самостоятельный ученый и, отчасти, в связи с влиянием Ф.Тейлора. Примечательно, что автор добровольно-принудительно видит колоссальное сходство организационных идей Тейлора и Гастева с социально-политической практикой Сталина и изо всех сил пытается это сходство дезавуировать. Но его аргументы слабы, могут действовать лишь на тех кто хочет заблуждаться и, самое главное, парадоксальным образом ведут к тому же Богданову как пророку и предтече сталинизма.
Другой пример. Т.А.Никонова в работе о проективной модели "нового человека" в русской литературе 1900-1930-х годов рассматривает Богданова как автора одной из многих моделей, модели, оказавшей огромное влияние на русскую советскую литературу 1900-х - 1930-х гг.: "Многие из этих книжно выстроенных, но нежизнеспособных умозаключений мы увидим реализованными в нашем советском мировосприятии. Это и враждебность к "стихийному развитию", к жизненному потоку, противоречия которого со временем, по мысли А. Богданова, должны "все более возрастать" (не здесь ли источник сталинского тезиса об обострении классовой борьбы по мере строительства социализма?). Это и убежденность, что победа есть результат организационной работы (В.Маяковский: "Этот вихрь, /от мысли до курка, /и постройку, /и пожара дым /прибирала /партия /к рукам, /направляла, /строила в ряды"). Это и ненависть к человеческим несчастьям, какую М.Горький увидит и восхитится ею в Ленине, Человеке с большой буквы. И, наконец, печальное для всей нашей послереволюционной истории недоверие к крестьянину, убежденность в его якобы недостаточной способности к развитию. А.Богданов, например, мотивировал такое представление удаленностью крестьянина от ритмов городской жизни, от машинного производства: "Сравните ... гибкую натуру городского работника-пролетария с деревянно-неуклюжею психикой крестьянина отсталой деревни" [19, с. 219].
В западной литературе А.А.Богданов состыковывается с И.В.Сталиным применительно к 1928-1933 гг. (идеи "впередовцев" о геноциде крестьянства и "старой" интеллигенции в связи с "великим переломом"). Так, известный израильский славист М.Вайсфельд в монографии "Писатель Сталин" с полным сочувствием цитирует работу М.Agursky "The Third Rome": "Это не Троцкий и не Григорий Зиновьев впервые выдвинули идею геноцида русского крестьянства [осуществленную] в период коллективизации 1928-1933 гг., а Богданов, Луначарский, Горький и другие, причем [бывший "впередовец"] Менжинский как глава тайной полиции позаботился о ее практическом проведении" [20, с.246].
Попытки выявить связь между теориями Богданова и практикой Сталина не прекращаются, хотя и носят разрозненный, единичный характер, ориентируются на сходство отдельных философских или конкретных богдановских идей (но не концепции СОО) со сталинскими действиями. В то же время, современная историография в процессе исследований социально-экономических и политических событий в СССР 1920-х - 1930-х годов выявила характерные моменты социально-политической практики Сталина и при сопоставлении их с богдановской концепцией СОО обнаруживается поразительное сходство.
Вот почему, по мнению автора, можно говорить о вполне реальных перспективах поиска в сталинизме богдановских теоретических оснований (прежде всего концепции СОО).
Примечания
1. История философии в СССР. В 5-ти тт., т. 4. - М., 1971.
2. Неизвестный Богданов. В 3-х книгах. Под редакцией Г.А.Бордюгова. Кн.1.: А.А.Богданов (Малиновский). Статьи, доклады, письма и воспоминания. 1901-1928 гг.- М., 1995.
3. Щеглов А.В. Борьба Ленина против богдановской ревизии марксизма.- М., 1937.
4. Геллер М.Я., Некрич А.М. Утопия у власти.- М., 2000.
5. Сталин И.В. Соч., т. 5.
6. Гловели Г.Д., Фигуровская Н.К. Трагедия коллективиста // Богданов А.А. Вопросы социализма: Работы разных лет.- М., 1990.
7. Сталин И.В. Соч., т. 10.
8. Сталин И.В. Соч., т. 7.
9. Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР.- М., 1952.
10.Спиртус Б.Д. О механистических извращениях в советской философии и борьбе с ними в условиях переходного периода от капитализма к социализму // Крымский педагогический институт. Т. XXVIII. 1957.
11. Владимир Ильич Ленин. Биография. 2-е изд. М.,- 1963.
12. Володин А.И. "Бой абсолютно неизбежен". Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм".- М., 1985.
13 Ильенков Э.В. Ленинская диалектика и метафизика позитивизма. Размышления над книгой В.И.Ленина "Материализм и эмпириокритицизм".- М., 1980.
14. Пукроков Ф.П. Тайна трех иллюзий. Повесть - исповедь.- Ижевск, 1990.
15. Гангнус А. На руинах позитивной эстетики // Новый мир. 1988. N9.
16. Красный Гамлет: опыт коллективного анализа творческого наследия Александра Богданова // Вестник РАН. 1994. т. 64, N8.
17. Русская философия: Словарь. Под общей редакцией М.Маслина.-М., 1999.
18. Кравченко А.И. Классики социологии менеджмента: Ф.Тейлор, А.Гастев.- Спб., 1999.
19. Никонова Т.А. "Новый человек" в русской литературе 1900-1930-х годов: проективная модель и художественная практика.- Воронеж, 2003.
20. Вайсфельд М. Писатель Сталин.- М., 2001.
Источник: Актуальные вопросы развития социальных и гуманитарных технологий// Вестник Камского института гуманитарных и инженерных технологий.- 2006, N1.- с.32-37 (© Алексеев В.В., 2006-2007 ).
http://www.glybrary.ru/stalin-i-bogdanov/
GPTU: единственное, что надо добавить, что автор видимо не понял, что крестьян в СССР физически никто не уничтожал, а они просто переселились в города... но это мелочи, в остальном статья полезная.