прогноз по Украине, часть № 2
Украина в Восточной Европе
Являемся ли мы свидетелями и активными участниками возрождения Украины, России и Белоруссии через поиск собственной идентичности или в условиях открытости к внешнему миру они уже отброшены на мировую периферию? При возвращении с пути в светлое коммунистическое будущее в неопределенное настоящее, где на переломе эпох притягивают горизонты западного благополучия, и казалось бы, близка новая заветная цель, велика опасность неожиданных, непредвиденных потрясений. Неудачи с использованием зарубежных моделей развития объясняются не только политическими и экономическими проблемами, но и глубокими социокультурными рубежами. «Беспочвенные», игнорирующие геополитику и внутренний мир, попытки сделать однозначный выбор не способствуют становлению государственности.
В конце 90-х годов на Западе появились первые геополитические прогнозы о целесообразности возвращения восточнославянских стран за «железный занавес». Восточноевропейское геоэкономическое пространство будет полноценным, если к союзу Белоруссии и России присоединится Украина. В мире капитала всегда торжествует прагматических подход, основанный на цене того или иного варианта развития событий. Из двух зол выбирают наименьшее. Во что обойдутся западным налогоплательщикам бесконечные кредитные вливания в «черную дыру»? Может быть дешевле будет вариант виртуальной экономики за вновь отстроенным «железным занавесом»? И Европейскому сообществу более целесообразно иметь дело с единым геоэкономическим пространством Восточной Европы?
Конечно, обидно, устремленным с пустой казной на Запад странам, получать такие приветы. Запад - богат, но не настолько, чтобы бессмысленно и бесконечно тратить капитал на имитацию чужих реформ и программ «возрождения». Как это не парадоксально, но в период холодной войны полуостровная Западная Европа была защищена не только «ядерным зонтиком» США. Советский Союз надежно прикрывал западноевропейские сухопутные границы от проникновения терроризма, наркотиков, проституции, этнических мафиозных группировок, нелегальной эмиграции. Теперь за безопасность приходится расплачиваться богатой Европе.
Запад, хотя и с опозданием, осознал, что восточнославянским странам нельзя помочь, если они сами себе не помогут. Но как? Славянская солидарность, «славянский союз» - пустой звук без мощного интегрирующего центра, каким была в прошлом Российская/Советская империя. Главной проблемой национальной безопасности современной России является выплата внешнего долга и она еще долго не может позволить себе роскоши выступать в качестве экономического донора славянской интеграции. Российскому государству еще предстоит избавиться от синдрома собирания «младших братьев» на основе их формальной политической лояльности.
Ставшими модными декларации о панславинизме или панукраинизме являются устаревшими рудиментами истории в государствах, где конституционно закреплено создание правого гражданского общества, основа которого - права конкретного человек, не зависимо от национальности и вероисповедования.
Восточнославянские государства за десятилетие «развода» продемонстрировали различные тенденции развития. Белоруссия в отличие от Украины остается наиболее советизированной республикой. Во время Великой Отечественной войны здесь углубились своеобразный партизанско-крестьянский менталитет и самосознание. «Партизанская республика» стала фундаментом формирования послевоенной местной политической элиты, которая в буквальном смысле вышла из леса. Высокие темпы послевоенной индустриализации привели к тому, что даже столица республики преимущественно крестьянская, здесь доминируют неадаптированные сельские мигранты - рабочие и интеллигенция в первом поколении. Закономерно, что в условиях относительно демократических выборов, именно в Белоруссии победил «крестьянский» президент. Сегодня у многих россиян и украинцев сформировался народный миф о благополучной стране, где люди вовремя получают зарплату, и есть хозяин («батька»), который заботится, прежде всего, о простых людях. Белоруссия, отказавшаяся от «шоковых» бросков в капитализм, сохранила относительный социально-психологический комфорт, имеет высокий показатель качества жизни в постсоветском пространстве.
В недалеком прошлом Украина, вне всякого сомнения, была первой среди равных советских республик, так как в Российской Федерации отсутствовало политическое руководство, а «днепропетровский клан» управлял Советским Союзом. Украина являлась не только хлебной житницей страны и всесоюзной здравницей, но одним из важнейших форпостов индустриализации и модернизации.
Российские аналитики приписывают Киеву основную роль в дезинтеграции постсоветского пространства. Однако эта политика не компенсировалась западным вектором, и образовался геоэкономический вакуум. Еще в 90-е годы при формировании основ национальной безопасности Украины произошла подмена важных понятий. Дистанцирование от постсоветского пространства было заменено политическим курсом вхождения в ЕС на основе уже несуществующего сценария «дружбы народов». Забыв при этом, что отношения в новом геоэкономическом пространстве строятся не только на политическом расчете, а на прагматическом фундаменте экономической целесообразности. Одновременно, в Восточной Европе, опасаясь крепкого «славянского братства», Украина свернула сложившиеся экономические связи и в результате страна оказалась в «серой зоне» континента, отделенной от Западной Европы неспокойными Балканами.
Преувеличенной оказалась и западная ментальность украинцев, согласно которой Галичина за десять лет независимости должна была бы стать флагманом капиталистического труда, создания благоприятного инвестиционного климата и образцом свободного предпринимательства. Однако этого не произошло, а Западная Украина является одним из самых дотационных регионов. А наибольший вклад в экономическую мощь государства вносят другие регионы.
Как это не парадоксально, но стратегия «Запад нам поможет» трансформировалась в дистанцирование восточнославянских государств от Богатой Европы. Обратим внимание на динамику валового внутреннего продукта в расчете на душу населения в Европейском Союзе и восточнославянских странах. Если в 1990 г. отставание от среднего показателя по ЕС составляло в три раза, то в 2000 г. - более чем в десять раз. Единственная бывшая советская республика, которая рассматривается как кандидат на вступление в ЕС - Эстония - сохранила ВВП на душу населения на уровне в два раза меньше среднеевропейского.
По индексу гуманитарного развития (доклад ПРООН-2001 по данным за 1999 г.) Украина занимает 74 место в мире, тогда как Белоруссия - 53 место, а Россия - 55. Величина валового внутреннего в расчете на душу населения составляет, соответственно, 3458, 6876 и 7473 долл. США. Таким образом, самую большую цену за имитацию «европейского выбора», заплатил украинский народ.
Объединенные общими социокультурными традициями и вызовом постиндустриальной эпохи восточнославянские страны, несмотря на разновекторные тенденции, «обречены» на взаимопонимание, согласие и добрососедское сотрудничество.
В Восточной Европе Россия в начале 90-х годов рассматривалась как «буревестник» модернизации и рыночных реформ. Для этого имелись объективные предпосылки. Россия стала правопреемником не только Советского Союза, но и профессионального государственного аппарата, сформировавшейся политической, деловой и научной элиты. Однако 17 августа 1998 года развеяло мифы об успешной либерализации экономики и финансовой стабилизации. Вместе с тем Россия остается самым могущественным соседом и главным экономическим партнером Украины и Белоруссии.
Какие бы геополитические сценарии не рассматривались, будущее Восточной Европы зависит от судьбы России. Крупнейшая территориальная держава мира, ослепленная «чеченским синдромом», утрачивает геостратегическое мышление, коммуникационную природу Большого многомерного пространства. Постепенно за последнее десятилетие стала доминировать тактическая политика «кремлевских коридоров» и «аргунских ущелий». Родился очередной миф - стоит только победить в этих теснинах и целостность и неделимость России будет обеспечена на века.
Попытки примитивизации событий на Кавказе, сведения их только к проискам отдельных бандитов и экстремистов, свидетельствуют об отсутствии стратегического видения у российского руководства. В реальной действительности на Кавказе реализуется сценарий перманентной войны на границе Псевдо-Запада с Востоком. Россия выступила здесь на стороне Запада, предложив горскому народу европейские ценности в собственной упаковке. Произошло столкновение рыночного фундаментализма с религиозным, их символами стали Москва и Чечня, а жертвами перманентной войны - гражданское население федеральной столицы, других российских городов и горских селений. Страна-победительница в войне с немецким фашизмом, взяла на вооружение нереализованный германский план. Согласно древнегреческой традиции «война - мера всего», вожди Третьего Рейха предполагали вести перманентную войну на границе с Азией в целях создания поколения настоящих мужчин в отличии от безвольной Европы. Трагичность российской действительности заключается в том, что война в Чечне разрушает многомерное коммуникационное пространство страны. Исламский фундаментализм нельзя победить чисто военным или политическим путем, эта борьба проходит через души людей. Только успешное противостояние рыночному фундаментализму может привести к успеху в борьбе за совесть.
В тылах этого фронта образовавшийся духовный вакуум неопределенности заполняется чем-то другим. В расколотом конфессиональном пространстве Восточной Европы наступает христианский фундаментализм (евангелистский протестантский), победоносно шествующий по просторам славянской души, опустошенной радиацией атеизма и межцерковным расколом. В отдельных областях России и Украины протестантские общины доминируют над православными.
Могущество России будет зависеть от способности возродить и сохранить энергоинформационный рубежный ресурс русской культуры и языка (как транслятора межцивилизационного диалога). Этот стратегический ресурс, наряду с материально-вещественными источниками энергии и коммуникационными (транспортными) функциями, составляют главное богатство России.
Кроме ближнего Востока (России), в будущем возможно влияние на Украину Востока дальнего (Китая) - динамично развивающегося третьего мирового полюса экономического и технологического развития.
В Украине имеются сторонники китайской модели трансформации общества и экономики. Действительно, при сохранении системного кризиса управления, дальнейшего распада экономики при существующей открытости к внешнему миру и негативных тенденциях падения уровня жизни реальным становится сценарий вхождения в экономическое пространство, контролируемое с Востока. Украина имеет основание оказаться под влиянием экономической экспансии Китая. Обнищание населения привело к тому, что даже в западных областях Украины китайские товары вытеснили не только европейские, но и турецкие. На бытовом уровне власть живет в пространстве евростандартов, а народ - в пространстве китайского ширпотреба.
Казалось бы, «большой скачок» на Восток самый фантастический сценарий. Но не будем торопиться с выводами. Действительно, отсутствуют прогнозы китайских аналитиков на эту тему. Но они и не могли «досрочно» появиться в социокультурном пространстве китайской традиции, согласно которой «белое постепенно переходит в черное и наоборот». А когда Восточная Европа реально окажется в экономическом пространстве Китая, это станет свершившимся фактом, а не предметом прогнозирования.
На китайский опыт проведения реформ любят ссылаться украинские политики под впечатлением уведенного во время многочисленных визитов. Успех преобразований в Китае в условиях ограничения гражданских свобод обусловлен постепенными и продуманными действиями, а не политикой «шоковой терапии». Именно игнорирование концепции поэтапного открытия рынка обернулась угрозой гибели российской и украинской экономики. При отсутствии нормального инвестиционного климата слабая валюта была подставлена под финансовые спекуляции. В Китае осуществлена экономическая модель, ориентированная на либерализацию для прямых инвестиций и абсолютный запрет для спекулятивного капитала и вывоза валюты.
В условиях открытости к внешнему миру для национальной безопасности Украины важно предотвратить потенциальную угрозу новых вызовов века. Природа глобализации такова, что наряду с позитивными процессами в мировой экономике происходит и её криминализация. И здесь Украина уже заняла определенное место в международном разделении труда, особенно в торговле живим товаром, поставляя женщин (основу генофонда нации) для зарубежного секс-бизнеса. На Западе с завидной регулярностью публикуются обвинения против Украины в нелегальном экспорте оружия, участия её граждан в транзите наркотиков и нелегальной эмиграции. Государства с коррумпированной элитой и инвестиционной непривлекательностью становятся своеобразным Эльдорадо для международной мафии.
Украина и Черноморье
Современная обстановка в Черноморье обусловлена перестройкой генеральных направлений транспортных коммуникаций и усилением энергетического фактора в геополитике. На протяжении двух столетий здесь особенно выделялась геостратегическая роль России, а после ослабления её позиций на Балканах и Кавказе вновь обостряется Восточный вопрос, остававшийся долгое время в «тени» сверхдержав.
К региону приковано внимание западных нефтяных компаний в связи с перспективами освоения богатых углеводородами месторождений Каспия и выбора путей транспортировки нефти и газа. Поэтому в ХХI веке геополитическая обстановка в Черноморье будет определяться реальными политико-экономическими возможностями контроля транспортировки каспийской нефти и газа. Черное море становится зоной «жизненных интересов» третьих стран. Особенно возрастает политическая и экономическая активность в регионе стран НАТО.
В Черноморье преимущества получили страны, сумевшие создать современную инфраструктуру и преференциальный режим для ускорения прохождения грузов и капиталов. В Юго-Восточной Европе основными морскими воротами стали Констанца (Румыния), Бургас (Болгария) и Копер (Словения).
В 90-е годы произошли существенные изменения в геоэкономическом коде Украины. В условиях профессиональной некомпетентности была разрушена морская мощь государства. Таким образом, коммуникационный каркас Украины, формирующийся на геополитических осях Запад - Восток - Юг (морские рубежи), лишился одной из важнейших основ.
Практически утрачены возможности формирования в обозримом будущем Украинско-Черноморского и Азовского районных портово-промышленных комплексов, ориентированных на обеспечение внешнеэкономических связей и освоения природных ресурсов морей. Из-за ограниченных финансовых возможностей и существующих международных разногласий с Румынией и Россией крупномасштабное освоение энергетических ресурсов шельфа в обозримом будущем не предвидится. В ближайшем будущем многие возведенные сложные инженерно-природные системы в береговой зоне морей (Южный берег Крыма, водохозяйственные и др. объекты) могут в процессе саморазрушения вызвать техногенные катастрофы.
Необоснованно декларируемое стремление Украины стать морскими воротами Западной Европы (Европейского сообщества) или Центрально-Восточной Европы. Несомненно, большое значение для развития в Причерноморье крупного коммуникационного узла имеет необходимость диверсификации для Украины поставок нефти и газа. Однако значение украинского маршрута из Центральной Азии и Закавказья через Каспий и Черное море сильно преувеличено. Достаточно взглянуть не на карту, а на географический глобус, чтобы убедиться в том, что наиболее короткий маршрут Великого «шелкового пути» из Китая в Западную Европу проходит через Россию и Белоруссию.
Россия на протяжении двух столетий затратила огромные материальные и финансовые ресурсы и создала мощную инфраструктуру для коммуникационного «южного окна» в Европу и другие части света. Для Западной Европы Новороссия служила транспортным коридором на Кавказ и Центральную Азию только в экстремальных условиях, например, в период Континентальной блокады Великобритании Францией. Если ныне в условиях этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов на Балканах и Северном Кавказе для этого имеются временные предпосылки, то в долгосрочной перспективе не выдерживает критики широко разрекламированный проект Евро-Азиатского международного транспортного коридора (ТРАСЕКА) через Украину из Западной и Северной Европы на Кавказ и Центральную Азию. По украинскому варианту в Западной Европе предполагается формирование двух направлений: Копенгаген - Гданьск - Львов - Одесса/Херсон и Антверпен - Рени (дунайский коридор). Изменившееся геоэкономическое положение Украины как мировой периферии и отсутствие перспективных массовых грузопотоков свидетельствуют об ограниченных возможностях проекта. Зачем, например, для скандинавских стран хождение за «три моря» с паромными переправами на Балтике, Черноморье и Каспии, если имеется российский транспортный коридор, в модернизацию которого Европейский Союз уже вкладывает инвестиции.
В Западной Европе усиливается черноморское коммуникационное направление (дунайский и другие транспортные коридоры) с выходом на румынские и болгарские порты. Не случайно, украинская паромная переправу Ильичевск - Поти несет убытки, а основные грузопотоки из Закавказья в Европу идут через Новороссийск, Констанцу и Бургас, где создан реальный преференциальный режим.
Преувеличено значение для Украины и четырех из девяти транспортных коридоров между Западом и Востоком. Эти намерения Европейского Союза смогут воплотиться в жизнь только при экономических возможностях заинтересованных стран. Вызывает особую тревогу, что транспортный коридор «из варяг в греки» и черноморский кольцевой обходят стороной крупнейшие украинские порты на Черном море и Дунае. Из-за геополитической обстановки в Евразии в ближайшем будущем проекты транспортных (критских) коридоров в Юго-Восточной Европе и южного (ближневосточного) направления Великого шелкового пути не будут реализованы.
Российская Федерация, испытывающая недостаток коммуникаций с Западом и Югом, заинтересована в транзите нефти, газа и других продуктов через территорию Украины, включая торговые порты. Однако из-за изменившихся геоэкономических факторов и несанкционированного отбора энергетического сырья Россия вынуждена создавать альтернативные коммуникации, включая строительство балтийских и азово-черноморских портов и новых трубопроводов через территорию Белоруссии и других государств. В России формируется коммуникационная ось Санкт-Петербург - Москва - Воронеж - Ростов-на-Дону - Новороссийск. Создание нового пути «из варяг в греки» еще больше сузит хинтерланд украинских портов и усилит тяготение районов Восточной Украины к этой скоростной магистрали.
Существует западная альтернатива пути «из варяг в греки» через Гданьск - Варшаву - Львов - Одессу. Однако его формирование требует обоснования возможных грузопотоков, объем которых будет уступать российскому маршруту. Реализация восточного и западного транспортных маршрутов могут усилить геоэкономическую и геополитическую рубежность Украины. Поэтому необходимо создание главной коммуникационной оси страны в направлении север - юг (морские рубежи). Между столичным Киевом и главными морскими воротами - Одессой ныне отсутствует прямая скоростная железнодорожная магистраль.
Генеральным направлением развития Украины на морских рубежах является сохранение транзитных функций, обеспечивающих внешнеторговые связи и укрепляющих коммуникационный каркас страны. Начали проявляться новые тенденции в формировании транспортных коридоров в Восточной Европе в обход Украины. В украинско-российских отношениях происходит переход от эмоционального восприятия «братьев-славян» к жесткому прагматизму. Продолжительные, так называемые, не санкционированные изъятия российского транзитного газа, проявление недружеских актов в отношении русского языка, желание вступить не только в ЕС, но и НАТО и другие, способствовали формированию новой геостратегии Российской Федерации. На государственном уровне в России определены два генеральных направления транспортных коридоров, и оба в обход Украины.
На геоэкономической оси Запад-Восток первостепенное внимание уделяется возрастанию роли Транссибирской магистрали в обеспечении транзитных контейнерных перевозок между Европой и Восточной Азией. Достигнуто международное соглашение о реальном маршруте Великого шелкового пути по территории Китая, Казахстана, России и Белоруссии. В обход Украины будет проложен и новый российский газопровод в Западную Европу. Однако главные изменения могут произойти на геоэкономической оси Север - Юг.
Усиление позиций НАТО в Черноморье, принятие Турцией в одностороннем порядке ограничений режима судоходства в Проливах, нанесло существенный ущерб интересам России. Создание политико-экономического объединения ГУУАМ, проекты транспортных коридоров из Центральной Азии в Европу в обход России и другие геополитические изменения в Черноморье привели к осознанной необходимости формирования принципиально новой геоэкономической оси Север - Юг. Впервые за последние столетия Россия отдает приоритет коммуникационному каспийскому коридору. Вместо исторического пути «из варяг греки», закладываются основы для направления «из варяг» в Южную Азию (Индию). Уникальность этого направления заключается в том, что только Россия и Иран имеют возможность создания трасконтинентального коридора без третьих стран.
Утрата в геоэкономическом коде Украины транзитных функцию морских рубежей может обострить проблему Крыма. Этот геоэкономический «остров» слабо связан с коммуникационным пространством Украины. Формирование транспортного коридора из Западной Европы в направлении Берлин - Львов - Керчь с созданием стационарного перехода через Керченский пролив и далее на Кавказ и Средний Восток реально может усилить коммуникационные функции украинского и российского Причерноморья, особенно Крыма и Новороссийска. Возможно строительство в Крыму крупнейшего в Украине торгового порта (Донузлав) с выходом через Керченский пролив на одно из направлений Великого шелкового пути. Однако реализация этих проектов зависит от геополитической обстановки на Кавказе.
В ближайшем будущем Крым может стать полигоном испытания украинской государственности. Угрозу стабильности создает экономически слабое государство, не способное обеспечить достойное человека качество жизни. Крым, расположенный на геополитических, геоэкономических и социокультурных рубежах, за свою многовековую историю всегда находился в геостратегическом пространстве крупнейших евразийских государств и никогда не был бедным придатком.
После падения «железного занавеса» на геоэкономической оси Запад - Восток произошла парадоксальная ситуация. С одной стороны, пали геополитические барьеры, с другой - возникло множество новых государственных и таможенных границ. Следует констатировать, что долгая славянская дорога к Черноморью сменилась дезинтеграцией исторического коммуникационного пространства на западных рубежах Великой Евразийской степи. Россия и Украина в новой геоэкономической обстановке не стали партнерами, но и не превратились в конкурентов.
Оптимистический геоэкономический сценарий обусловлен возможными совместными усилиями Украины и России по сохранению коммуникационных функций Причерноморья. Другой, к сожалению, более реалистический сценарий, связан с формированием в Юго-Восточной Европе «серой зоны» депрессивного развития. После европейской интеграции ряда стран Центрально-Восточной Европы, усилится геоэкономическая удаленность Украины. Неспособность создания благоприятного инвестиционного климата приведет к свертыванию проектов европейских транспортных коридоров на украинской территории. Согласно экономическим законам дороги строят туда, куда идет капитал. Из-за дальнейшего понижения уровня жизни произойдет переориентация оптовой потребительской торговли на китайские товары, с которые уже сегодня не выдерживает конкуренцию Ближний Восток. Одесса уступит роль крупного центра оптовой торговли Харькову, расположенному вблизи формирующейся в России трассы Великого шелкового пути.
Будущее геоэкономики Причерноморья зависит от геополитической обстановки на Балканах и Северном Кавказе. Вместо того, чтобы создать в этих регионах коммуникационный мост для ускорения оборачиваемости торгового, финансового и промышленного капитала на рубежах цивилизаций, здесь на протяжении длительного периода отмечается размежевание по этническому признаку, что чревато непредсказуемыми последствиями.
Особые геоэкономические перспективы Украины на южном направлении связывались с формированием Черноморского района экономического сотрудничества. Большинство стран-участниц ЧЭС декларируют намерения о вступлении в Европейское сообщество. Однако многолетний безуспешный опыт Турции свидетельствует о трудностях интеграции стран, принадлежащих к разным цивилизациям, имеющим социокультурные и конфессиональные различия. Страны-участницы ЧЭС приняли решение о создании зоны свободной торговли, которая рассматривается Евросоюзом как основа для генеральной репетиции перед вступлением в ЕС. Очевидно, что в ближайшем будущем эти интеграционные тенденции не получат должного развития. Вместе с тем, необходимо продолжить поиск возможных реальных направлений черноморского сотрудничества, включая создание современной рыночной инфрастуктуры и реализацию совместных проектов.
***
Возможно, в будущем будут поделены сферы геополитического влияния США и Китая на Евразийском континенте. Теряющая демографическую мощь Западная Европа все более и более будет нуждаться на правах вассала в «ядерном зонтике» США, а Восточная Европа с многочисленными нарушениями демократических свобод (прав человека) перейдет в сферу китайского влияния. По отношению к Украине Китай займет место Соединенных Штатов, стремившихся в 90-е годы создать здесь «пятую колонну» против как сближения с Россией, так и против единой Европы от Парижа до Киева и Москвы. Пекину тоже нужен вассал в Восточной Европе, сдерживающий имперские амбиции России. Если сохранится уровень коррумпированности «элиты» в Украине, она будет куплена триадами (китайской мафией) по апробированному сценарию в Юго-Восточной Азии или других частях света.
В геополитическом коде Украины содержится три главных коммуникационных направления, формирующих экономическую мощь государства. В реальной политике внешних векторов может быть значительно больше. И дело здесь не в количестве, а в их соотнесении с коммуникационной природой государства. Направления Запад, Восток и Юг являются минимально допустимыми, так как при исключении одного из них начинается разрушение (распад) многомерного коммуникационного каркаса государства. Это становится возможным в результате имитации многовекторной внешней политики и проявления регионального экономического и политического сепаратизма, часто заканчивающегося этнонациональными и этноконфессиональными конфликтами. Преодоление рубежной конфликтности многомерного пространства, вызванного внешними и внутренними вызовами, возможно только путем создания достойного человека качества жизни. Об этом простой истине говорил великий древнегреческий «отец» европейской логики Аристотель: «Государство создается не ради того, чтобы жить, но преимущественно для того, чтобы жить счастливо».
автырь
Являемся ли мы свидетелями и активными участниками возрождения Украины, России и Белоруссии через поиск собственной идентичности или в условиях открытости к внешнему миру они уже отброшены на мировую периферию? При возвращении с пути в светлое коммунистическое будущее в неопределенное настоящее, где на переломе эпох притягивают горизонты западного благополучия, и казалось бы, близка новая заветная цель, велика опасность неожиданных, непредвиденных потрясений. Неудачи с использованием зарубежных моделей развития объясняются не только политическими и экономическими проблемами, но и глубокими социокультурными рубежами. «Беспочвенные», игнорирующие геополитику и внутренний мир, попытки сделать однозначный выбор не способствуют становлению государственности.
В конце 90-х годов на Западе появились первые геополитические прогнозы о целесообразности возвращения восточнославянских стран за «железный занавес». Восточноевропейское геоэкономическое пространство будет полноценным, если к союзу Белоруссии и России присоединится Украина. В мире капитала всегда торжествует прагматических подход, основанный на цене того или иного варианта развития событий. Из двух зол выбирают наименьшее. Во что обойдутся западным налогоплательщикам бесконечные кредитные вливания в «черную дыру»? Может быть дешевле будет вариант виртуальной экономики за вновь отстроенным «железным занавесом»? И Европейскому сообществу более целесообразно иметь дело с единым геоэкономическим пространством Восточной Европы?
Конечно, обидно, устремленным с пустой казной на Запад странам, получать такие приветы. Запад - богат, но не настолько, чтобы бессмысленно и бесконечно тратить капитал на имитацию чужих реформ и программ «возрождения». Как это не парадоксально, но в период холодной войны полуостровная Западная Европа была защищена не только «ядерным зонтиком» США. Советский Союз надежно прикрывал западноевропейские сухопутные границы от проникновения терроризма, наркотиков, проституции, этнических мафиозных группировок, нелегальной эмиграции. Теперь за безопасность приходится расплачиваться богатой Европе.
Запад, хотя и с опозданием, осознал, что восточнославянским странам нельзя помочь, если они сами себе не помогут. Но как? Славянская солидарность, «славянский союз» - пустой звук без мощного интегрирующего центра, каким была в прошлом Российская/Советская империя. Главной проблемой национальной безопасности современной России является выплата внешнего долга и она еще долго не может позволить себе роскоши выступать в качестве экономического донора славянской интеграции. Российскому государству еще предстоит избавиться от синдрома собирания «младших братьев» на основе их формальной политической лояльности.
Ставшими модными декларации о панславинизме или панукраинизме являются устаревшими рудиментами истории в государствах, где конституционно закреплено создание правого гражданского общества, основа которого - права конкретного человек, не зависимо от национальности и вероисповедования.
Восточнославянские государства за десятилетие «развода» продемонстрировали различные тенденции развития. Белоруссия в отличие от Украины остается наиболее советизированной республикой. Во время Великой Отечественной войны здесь углубились своеобразный партизанско-крестьянский менталитет и самосознание. «Партизанская республика» стала фундаментом формирования послевоенной местной политической элиты, которая в буквальном смысле вышла из леса. Высокие темпы послевоенной индустриализации привели к тому, что даже столица республики преимущественно крестьянская, здесь доминируют неадаптированные сельские мигранты - рабочие и интеллигенция в первом поколении. Закономерно, что в условиях относительно демократических выборов, именно в Белоруссии победил «крестьянский» президент. Сегодня у многих россиян и украинцев сформировался народный миф о благополучной стране, где люди вовремя получают зарплату, и есть хозяин («батька»), который заботится, прежде всего, о простых людях. Белоруссия, отказавшаяся от «шоковых» бросков в капитализм, сохранила относительный социально-психологический комфорт, имеет высокий показатель качества жизни в постсоветском пространстве.
В недалеком прошлом Украина, вне всякого сомнения, была первой среди равных советских республик, так как в Российской Федерации отсутствовало политическое руководство, а «днепропетровский клан» управлял Советским Союзом. Украина являлась не только хлебной житницей страны и всесоюзной здравницей, но одним из важнейших форпостов индустриализации и модернизации.
Российские аналитики приписывают Киеву основную роль в дезинтеграции постсоветского пространства. Однако эта политика не компенсировалась западным вектором, и образовался геоэкономический вакуум. Еще в 90-е годы при формировании основ национальной безопасности Украины произошла подмена важных понятий. Дистанцирование от постсоветского пространства было заменено политическим курсом вхождения в ЕС на основе уже несуществующего сценария «дружбы народов». Забыв при этом, что отношения в новом геоэкономическом пространстве строятся не только на политическом расчете, а на прагматическом фундаменте экономической целесообразности. Одновременно, в Восточной Европе, опасаясь крепкого «славянского братства», Украина свернула сложившиеся экономические связи и в результате страна оказалась в «серой зоне» континента, отделенной от Западной Европы неспокойными Балканами.
Преувеличенной оказалась и западная ментальность украинцев, согласно которой Галичина за десять лет независимости должна была бы стать флагманом капиталистического труда, создания благоприятного инвестиционного климата и образцом свободного предпринимательства. Однако этого не произошло, а Западная Украина является одним из самых дотационных регионов. А наибольший вклад в экономическую мощь государства вносят другие регионы.
Как это не парадоксально, но стратегия «Запад нам поможет» трансформировалась в дистанцирование восточнославянских государств от Богатой Европы. Обратим внимание на динамику валового внутреннего продукта в расчете на душу населения в Европейском Союзе и восточнославянских странах. Если в 1990 г. отставание от среднего показателя по ЕС составляло в три раза, то в 2000 г. - более чем в десять раз. Единственная бывшая советская республика, которая рассматривается как кандидат на вступление в ЕС - Эстония - сохранила ВВП на душу населения на уровне в два раза меньше среднеевропейского.
По индексу гуманитарного развития (доклад ПРООН-2001 по данным за 1999 г.) Украина занимает 74 место в мире, тогда как Белоруссия - 53 место, а Россия - 55. Величина валового внутреннего в расчете на душу населения составляет, соответственно, 3458, 6876 и 7473 долл. США. Таким образом, самую большую цену за имитацию «европейского выбора», заплатил украинский народ.
Объединенные общими социокультурными традициями и вызовом постиндустриальной эпохи восточнославянские страны, несмотря на разновекторные тенденции, «обречены» на взаимопонимание, согласие и добрососедское сотрудничество.
В Восточной Европе Россия в начале 90-х годов рассматривалась как «буревестник» модернизации и рыночных реформ. Для этого имелись объективные предпосылки. Россия стала правопреемником не только Советского Союза, но и профессионального государственного аппарата, сформировавшейся политической, деловой и научной элиты. Однако 17 августа 1998 года развеяло мифы об успешной либерализации экономики и финансовой стабилизации. Вместе с тем Россия остается самым могущественным соседом и главным экономическим партнером Украины и Белоруссии.
Какие бы геополитические сценарии не рассматривались, будущее Восточной Европы зависит от судьбы России. Крупнейшая территориальная держава мира, ослепленная «чеченским синдромом», утрачивает геостратегическое мышление, коммуникационную природу Большого многомерного пространства. Постепенно за последнее десятилетие стала доминировать тактическая политика «кремлевских коридоров» и «аргунских ущелий». Родился очередной миф - стоит только победить в этих теснинах и целостность и неделимость России будет обеспечена на века.
Попытки примитивизации событий на Кавказе, сведения их только к проискам отдельных бандитов и экстремистов, свидетельствуют об отсутствии стратегического видения у российского руководства. В реальной действительности на Кавказе реализуется сценарий перманентной войны на границе Псевдо-Запада с Востоком. Россия выступила здесь на стороне Запада, предложив горскому народу европейские ценности в собственной упаковке. Произошло столкновение рыночного фундаментализма с религиозным, их символами стали Москва и Чечня, а жертвами перманентной войны - гражданское население федеральной столицы, других российских городов и горских селений. Страна-победительница в войне с немецким фашизмом, взяла на вооружение нереализованный германский план. Согласно древнегреческой традиции «война - мера всего», вожди Третьего Рейха предполагали вести перманентную войну на границе с Азией в целях создания поколения настоящих мужчин в отличии от безвольной Европы. Трагичность российской действительности заключается в том, что война в Чечне разрушает многомерное коммуникационное пространство страны. Исламский фундаментализм нельзя победить чисто военным или политическим путем, эта борьба проходит через души людей. Только успешное противостояние рыночному фундаментализму может привести к успеху в борьбе за совесть.
В тылах этого фронта образовавшийся духовный вакуум неопределенности заполняется чем-то другим. В расколотом конфессиональном пространстве Восточной Европы наступает христианский фундаментализм (евангелистский протестантский), победоносно шествующий по просторам славянской души, опустошенной радиацией атеизма и межцерковным расколом. В отдельных областях России и Украины протестантские общины доминируют над православными.
Могущество России будет зависеть от способности возродить и сохранить энергоинформационный рубежный ресурс русской культуры и языка (как транслятора межцивилизационного диалога). Этот стратегический ресурс, наряду с материально-вещественными источниками энергии и коммуникационными (транспортными) функциями, составляют главное богатство России.
Кроме ближнего Востока (России), в будущем возможно влияние на Украину Востока дальнего (Китая) - динамично развивающегося третьего мирового полюса экономического и технологического развития.
В Украине имеются сторонники китайской модели трансформации общества и экономики. Действительно, при сохранении системного кризиса управления, дальнейшего распада экономики при существующей открытости к внешнему миру и негативных тенденциях падения уровня жизни реальным становится сценарий вхождения в экономическое пространство, контролируемое с Востока. Украина имеет основание оказаться под влиянием экономической экспансии Китая. Обнищание населения привело к тому, что даже в западных областях Украины китайские товары вытеснили не только европейские, но и турецкие. На бытовом уровне власть живет в пространстве евростандартов, а народ - в пространстве китайского ширпотреба.
Казалось бы, «большой скачок» на Восток самый фантастический сценарий. Но не будем торопиться с выводами. Действительно, отсутствуют прогнозы китайских аналитиков на эту тему. Но они и не могли «досрочно» появиться в социокультурном пространстве китайской традиции, согласно которой «белое постепенно переходит в черное и наоборот». А когда Восточная Европа реально окажется в экономическом пространстве Китая, это станет свершившимся фактом, а не предметом прогнозирования.
На китайский опыт проведения реформ любят ссылаться украинские политики под впечатлением уведенного во время многочисленных визитов. Успех преобразований в Китае в условиях ограничения гражданских свобод обусловлен постепенными и продуманными действиями, а не политикой «шоковой терапии». Именно игнорирование концепции поэтапного открытия рынка обернулась угрозой гибели российской и украинской экономики. При отсутствии нормального инвестиционного климата слабая валюта была подставлена под финансовые спекуляции. В Китае осуществлена экономическая модель, ориентированная на либерализацию для прямых инвестиций и абсолютный запрет для спекулятивного капитала и вывоза валюты.
В условиях открытости к внешнему миру для национальной безопасности Украины важно предотвратить потенциальную угрозу новых вызовов века. Природа глобализации такова, что наряду с позитивными процессами в мировой экономике происходит и её криминализация. И здесь Украина уже заняла определенное место в международном разделении труда, особенно в торговле живим товаром, поставляя женщин (основу генофонда нации) для зарубежного секс-бизнеса. На Западе с завидной регулярностью публикуются обвинения против Украины в нелегальном экспорте оружия, участия её граждан в транзите наркотиков и нелегальной эмиграции. Государства с коррумпированной элитой и инвестиционной непривлекательностью становятся своеобразным Эльдорадо для международной мафии.
Украина и Черноморье
Современная обстановка в Черноморье обусловлена перестройкой генеральных направлений транспортных коммуникаций и усилением энергетического фактора в геополитике. На протяжении двух столетий здесь особенно выделялась геостратегическая роль России, а после ослабления её позиций на Балканах и Кавказе вновь обостряется Восточный вопрос, остававшийся долгое время в «тени» сверхдержав.
К региону приковано внимание западных нефтяных компаний в связи с перспективами освоения богатых углеводородами месторождений Каспия и выбора путей транспортировки нефти и газа. Поэтому в ХХI веке геополитическая обстановка в Черноморье будет определяться реальными политико-экономическими возможностями контроля транспортировки каспийской нефти и газа. Черное море становится зоной «жизненных интересов» третьих стран. Особенно возрастает политическая и экономическая активность в регионе стран НАТО.
В Черноморье преимущества получили страны, сумевшие создать современную инфраструктуру и преференциальный режим для ускорения прохождения грузов и капиталов. В Юго-Восточной Европе основными морскими воротами стали Констанца (Румыния), Бургас (Болгария) и Копер (Словения).
В 90-е годы произошли существенные изменения в геоэкономическом коде Украины. В условиях профессиональной некомпетентности была разрушена морская мощь государства. Таким образом, коммуникационный каркас Украины, формирующийся на геополитических осях Запад - Восток - Юг (морские рубежи), лишился одной из важнейших основ.
Практически утрачены возможности формирования в обозримом будущем Украинско-Черноморского и Азовского районных портово-промышленных комплексов, ориентированных на обеспечение внешнеэкономических связей и освоения природных ресурсов морей. Из-за ограниченных финансовых возможностей и существующих международных разногласий с Румынией и Россией крупномасштабное освоение энергетических ресурсов шельфа в обозримом будущем не предвидится. В ближайшем будущем многие возведенные сложные инженерно-природные системы в береговой зоне морей (Южный берег Крыма, водохозяйственные и др. объекты) могут в процессе саморазрушения вызвать техногенные катастрофы.
Необоснованно декларируемое стремление Украины стать морскими воротами Западной Европы (Европейского сообщества) или Центрально-Восточной Европы. Несомненно, большое значение для развития в Причерноморье крупного коммуникационного узла имеет необходимость диверсификации для Украины поставок нефти и газа. Однако значение украинского маршрута из Центральной Азии и Закавказья через Каспий и Черное море сильно преувеличено. Достаточно взглянуть не на карту, а на географический глобус, чтобы убедиться в том, что наиболее короткий маршрут Великого «шелкового пути» из Китая в Западную Европу проходит через Россию и Белоруссию.
Россия на протяжении двух столетий затратила огромные материальные и финансовые ресурсы и создала мощную инфраструктуру для коммуникационного «южного окна» в Европу и другие части света. Для Западной Европы Новороссия служила транспортным коридором на Кавказ и Центральную Азию только в экстремальных условиях, например, в период Континентальной блокады Великобритании Францией. Если ныне в условиях этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов на Балканах и Северном Кавказе для этого имеются временные предпосылки, то в долгосрочной перспективе не выдерживает критики широко разрекламированный проект Евро-Азиатского международного транспортного коридора (ТРАСЕКА) через Украину из Западной и Северной Европы на Кавказ и Центральную Азию. По украинскому варианту в Западной Европе предполагается формирование двух направлений: Копенгаген - Гданьск - Львов - Одесса/Херсон и Антверпен - Рени (дунайский коридор). Изменившееся геоэкономическое положение Украины как мировой периферии и отсутствие перспективных массовых грузопотоков свидетельствуют об ограниченных возможностях проекта. Зачем, например, для скандинавских стран хождение за «три моря» с паромными переправами на Балтике, Черноморье и Каспии, если имеется российский транспортный коридор, в модернизацию которого Европейский Союз уже вкладывает инвестиции.
В Западной Европе усиливается черноморское коммуникационное направление (дунайский и другие транспортные коридоры) с выходом на румынские и болгарские порты. Не случайно, украинская паромная переправу Ильичевск - Поти несет убытки, а основные грузопотоки из Закавказья в Европу идут через Новороссийск, Констанцу и Бургас, где создан реальный преференциальный режим.
Преувеличено значение для Украины и четырех из девяти транспортных коридоров между Западом и Востоком. Эти намерения Европейского Союза смогут воплотиться в жизнь только при экономических возможностях заинтересованных стран. Вызывает особую тревогу, что транспортный коридор «из варяг в греки» и черноморский кольцевой обходят стороной крупнейшие украинские порты на Черном море и Дунае. Из-за геополитической обстановки в Евразии в ближайшем будущем проекты транспортных (критских) коридоров в Юго-Восточной Европе и южного (ближневосточного) направления Великого шелкового пути не будут реализованы.
Российская Федерация, испытывающая недостаток коммуникаций с Западом и Югом, заинтересована в транзите нефти, газа и других продуктов через территорию Украины, включая торговые порты. Однако из-за изменившихся геоэкономических факторов и несанкционированного отбора энергетического сырья Россия вынуждена создавать альтернативные коммуникации, включая строительство балтийских и азово-черноморских портов и новых трубопроводов через территорию Белоруссии и других государств. В России формируется коммуникационная ось Санкт-Петербург - Москва - Воронеж - Ростов-на-Дону - Новороссийск. Создание нового пути «из варяг в греки» еще больше сузит хинтерланд украинских портов и усилит тяготение районов Восточной Украины к этой скоростной магистрали.
Существует западная альтернатива пути «из варяг в греки» через Гданьск - Варшаву - Львов - Одессу. Однако его формирование требует обоснования возможных грузопотоков, объем которых будет уступать российскому маршруту. Реализация восточного и западного транспортных маршрутов могут усилить геоэкономическую и геополитическую рубежность Украины. Поэтому необходимо создание главной коммуникационной оси страны в направлении север - юг (морские рубежи). Между столичным Киевом и главными морскими воротами - Одессой ныне отсутствует прямая скоростная железнодорожная магистраль.
Генеральным направлением развития Украины на морских рубежах является сохранение транзитных функций, обеспечивающих внешнеторговые связи и укрепляющих коммуникационный каркас страны. Начали проявляться новые тенденции в формировании транспортных коридоров в Восточной Европе в обход Украины. В украинско-российских отношениях происходит переход от эмоционального восприятия «братьев-славян» к жесткому прагматизму. Продолжительные, так называемые, не санкционированные изъятия российского транзитного газа, проявление недружеских актов в отношении русского языка, желание вступить не только в ЕС, но и НАТО и другие, способствовали формированию новой геостратегии Российской Федерации. На государственном уровне в России определены два генеральных направления транспортных коридоров, и оба в обход Украины.
На геоэкономической оси Запад-Восток первостепенное внимание уделяется возрастанию роли Транссибирской магистрали в обеспечении транзитных контейнерных перевозок между Европой и Восточной Азией. Достигнуто международное соглашение о реальном маршруте Великого шелкового пути по территории Китая, Казахстана, России и Белоруссии. В обход Украины будет проложен и новый российский газопровод в Западную Европу. Однако главные изменения могут произойти на геоэкономической оси Север - Юг.
Усиление позиций НАТО в Черноморье, принятие Турцией в одностороннем порядке ограничений режима судоходства в Проливах, нанесло существенный ущерб интересам России. Создание политико-экономического объединения ГУУАМ, проекты транспортных коридоров из Центральной Азии в Европу в обход России и другие геополитические изменения в Черноморье привели к осознанной необходимости формирования принципиально новой геоэкономической оси Север - Юг. Впервые за последние столетия Россия отдает приоритет коммуникационному каспийскому коридору. Вместо исторического пути «из варяг греки», закладываются основы для направления «из варяг» в Южную Азию (Индию). Уникальность этого направления заключается в том, что только Россия и Иран имеют возможность создания трасконтинентального коридора без третьих стран.
Утрата в геоэкономическом коде Украины транзитных функцию морских рубежей может обострить проблему Крыма. Этот геоэкономический «остров» слабо связан с коммуникационным пространством Украины. Формирование транспортного коридора из Западной Европы в направлении Берлин - Львов - Керчь с созданием стационарного перехода через Керченский пролив и далее на Кавказ и Средний Восток реально может усилить коммуникационные функции украинского и российского Причерноморья, особенно Крыма и Новороссийска. Возможно строительство в Крыму крупнейшего в Украине торгового порта (Донузлав) с выходом через Керченский пролив на одно из направлений Великого шелкового пути. Однако реализация этих проектов зависит от геополитической обстановки на Кавказе.
В ближайшем будущем Крым может стать полигоном испытания украинской государственности. Угрозу стабильности создает экономически слабое государство, не способное обеспечить достойное человека качество жизни. Крым, расположенный на геополитических, геоэкономических и социокультурных рубежах, за свою многовековую историю всегда находился в геостратегическом пространстве крупнейших евразийских государств и никогда не был бедным придатком.
После падения «железного занавеса» на геоэкономической оси Запад - Восток произошла парадоксальная ситуация. С одной стороны, пали геополитические барьеры, с другой - возникло множество новых государственных и таможенных границ. Следует констатировать, что долгая славянская дорога к Черноморью сменилась дезинтеграцией исторического коммуникационного пространства на западных рубежах Великой Евразийской степи. Россия и Украина в новой геоэкономической обстановке не стали партнерами, но и не превратились в конкурентов.
Оптимистический геоэкономический сценарий обусловлен возможными совместными усилиями Украины и России по сохранению коммуникационных функций Причерноморья. Другой, к сожалению, более реалистический сценарий, связан с формированием в Юго-Восточной Европе «серой зоны» депрессивного развития. После европейской интеграции ряда стран Центрально-Восточной Европы, усилится геоэкономическая удаленность Украины. Неспособность создания благоприятного инвестиционного климата приведет к свертыванию проектов европейских транспортных коридоров на украинской территории. Согласно экономическим законам дороги строят туда, куда идет капитал. Из-за дальнейшего понижения уровня жизни произойдет переориентация оптовой потребительской торговли на китайские товары, с которые уже сегодня не выдерживает конкуренцию Ближний Восток. Одесса уступит роль крупного центра оптовой торговли Харькову, расположенному вблизи формирующейся в России трассы Великого шелкового пути.
Будущее геоэкономики Причерноморья зависит от геополитической обстановки на Балканах и Северном Кавказе. Вместо того, чтобы создать в этих регионах коммуникационный мост для ускорения оборачиваемости торгового, финансового и промышленного капитала на рубежах цивилизаций, здесь на протяжении длительного периода отмечается размежевание по этническому признаку, что чревато непредсказуемыми последствиями.
Особые геоэкономические перспективы Украины на южном направлении связывались с формированием Черноморского района экономического сотрудничества. Большинство стран-участниц ЧЭС декларируют намерения о вступлении в Европейское сообщество. Однако многолетний безуспешный опыт Турции свидетельствует о трудностях интеграции стран, принадлежащих к разным цивилизациям, имеющим социокультурные и конфессиональные различия. Страны-участницы ЧЭС приняли решение о создании зоны свободной торговли, которая рассматривается Евросоюзом как основа для генеральной репетиции перед вступлением в ЕС. Очевидно, что в ближайшем будущем эти интеграционные тенденции не получат должного развития. Вместе с тем, необходимо продолжить поиск возможных реальных направлений черноморского сотрудничества, включая создание современной рыночной инфрастуктуры и реализацию совместных проектов.
***
Возможно, в будущем будут поделены сферы геополитического влияния США и Китая на Евразийском континенте. Теряющая демографическую мощь Западная Европа все более и более будет нуждаться на правах вассала в «ядерном зонтике» США, а Восточная Европа с многочисленными нарушениями демократических свобод (прав человека) перейдет в сферу китайского влияния. По отношению к Украине Китай займет место Соединенных Штатов, стремившихся в 90-е годы создать здесь «пятую колонну» против как сближения с Россией, так и против единой Европы от Парижа до Киева и Москвы. Пекину тоже нужен вассал в Восточной Европе, сдерживающий имперские амбиции России. Если сохранится уровень коррумпированности «элиты» в Украине, она будет куплена триадами (китайской мафией) по апробированному сценарию в Юго-Восточной Азии или других частях света.
В геополитическом коде Украины содержится три главных коммуникационных направления, формирующих экономическую мощь государства. В реальной политике внешних векторов может быть значительно больше. И дело здесь не в количестве, а в их соотнесении с коммуникационной природой государства. Направления Запад, Восток и Юг являются минимально допустимыми, так как при исключении одного из них начинается разрушение (распад) многомерного коммуникационного каркаса государства. Это становится возможным в результате имитации многовекторной внешней политики и проявления регионального экономического и политического сепаратизма, часто заканчивающегося этнонациональными и этноконфессиональными конфликтами. Преодоление рубежной конфликтности многомерного пространства, вызванного внешними и внутренними вызовами, возможно только путем создания достойного человека качества жизни. Об этом простой истине говорил великий древнегреческий «отец» европейской логики Аристотель: «Государство создается не ради того, чтобы жить, но преимущественно для того, чтобы жить счастливо».
автырь