Утро Семёна (эгобеллетристика или нахрена?)
Vita Cartesii est simplissima...
Мне снилась девушка, которая к тому же была волчицей и летучей мышью. Она была в шерсти, с перепончатыми крыльями, весьма милая и даже фапабельная. У неё было гнездо под землёй, куда она уносила людей и там их ела. А потом я проснулся из этого сна.
Ещё сонный, я сотворял утренние процедуры с закрытыми глазами. Опять лёг спать поздновато, хотя собирался пораньше. Но любовь не давала мне сомкнуть век, да-да... Собственно, пока я чистил зубы, ни о чём таком я не думал, да признаться, я не думал вообще ни о чём.
Потом я принялся думать о еде. Видимо, котлеты, что налепила вчера бабушка из магазинного фарша, как-то неположительно повлияли на мой желудок, поэтому я решил не есть их с утра. Поглотил кофе и шесть печенек. Поглощая, в который раз подумывал о том, что пора бы самому себе готовить, а то с таким питанием и до язвы недалеко. Поглощал я, между тем, достаточно долго, выходить из дома начал в 7.35 или даже в 7.40. Живу я недалеко от работы, поэтому хожу на неё пешком. Можно дойти до остановки, конечно, дождаться транспорта, проехать пару остановок, но ожидание займёт минут 15-20, так что пешком как-то быстрее. Ещё и дешевле, и для здоровья полезно. А где же та звезда, что висит над гаражами справа от подъезда? Светлеть начало совсем уж рано, видимо, сегодня я её уже не узрею... ах, вот же она.
А на улице был туман и воздух был морозен. Дышать было тяжело, не из-за мороза, а, скорее, из-за деятельности Кузбасских предприятий тяжкой промышленности. Люди не кашляли, а закаливались. Я шёл вперёд, думая о Лене. То-то она сейчас спит, пожалуй, вся такая милая, а может ещё не спит или даже уже не спит. А мимо меня прошла эмо-школьница, взглянула на меня хищным похотливым взглядом. Нет. Никаким взглядом она на меня не глядела, это отголоски сна про ту милую девушку-волчицу. Я дошёл до девятиэтажки, перед которой постоянно ездят машины. Меня это бесит, они ещё и паркуются там же, на узкой дорожке, что и не пройти нигде, приходится отходить в сторону, вставать между припаркованных машин и ждать, когда проедут неприпаркованные. Несказанно раздражает. И куда они все прутся? Зачем препятствуют самозабвенному движению Семёна на работу? Я пытался думать о своей возлюбленной и мысленно напевать "You're everywhere I go, in everything I do", но глупые автомобили постоянно меня отвлекали.
Я вышел на улицу Сибиряков-Гвардейцев и задумался. Как-то долго я иду. Опоздаю, наверно, минуты на две. И Антон начнёт нравоучительно вопить, что на работу надо приходить за пять минут до рабочего дня, переодеваться в форму и в восемь уже быть готовым к началу рабочего дня. В эти моменты меня раздражает этот юнец, считающий, что у него достаточно жизненного опыта, чтобы поучать меня. Даже когда говоришь ему, отмахиваясь: "Да, да, я тебя понял", всё равно он продолжает разжёвывать свои мысли.
Меня обогнал парень, видимо, очень торопился. Вот уж не знаю, какой смысл был меня обгонять. Встать на остановку и ждать маршрутку, а я всё равно дойду до работы раньше, чем он её дождётся. Тем временем я дошёл до перекрёстка и встал на нём. Мимо проехали штуки три малолитражки с женщинами за рулями. Это приятно, город растёт. Скоро у нас будет метро, и я буду бездомничать в нём и петь God Save Queen и радиохэдовский Just. Creep поют все подряд, а вот Just - это задорно и необычно. Я буду собирать стадионы и прославлюсь. Не знаю, правда, зачем мне заниматься этим в кемеровском метро.
А у автолюбителей, обитающих в квадратной 12-этажке-свечке, есть презабавная привычка. Когда они заводят свои авто с целью прогрева, они выводят их в центр стоянки перед домом. Не понимаю, зачем они это делают. Показать окружающему миру своё намерение ехать?
Я вступил на узкую тропинку. С другого конца на тропинку вступил мужик. Урод этакий, не мог подождать, когда я пройду. Вот и обходи его теперь. Однако, мужик на середине тропинки посторонился, пропуская меня. Порядочный, должно быть, мужчина. С насыщенной жизнью, хорошей и полезной обществу работой, красивой и умной женою и сыном лет шести, подающим большие надежды. Наверно, у меня грозный и злой внешний вид.
Я вошёл в здание, в коем работаю. Вахтёры на входе обсуждали с Михеевым вопрос приобретения лампочек Ватт на сто. Лучше бы я этого не слышал. Я о высоком рассуждаю, а они тут о лампочках. Я вошёл в кабинет без трёх минут восемь. Антона на работе ещё не было.