-=М.И.Т.Х.=- 1.3
Двери скрипнули первым делом вынесли начавшие разлагаться тела убитых ещё четыре дня назад. Шесть завернутых в покрывала тел бесцеремонно бросили слева от вагона, их обнюхивали массивные четвероногие создания. От их шей тянулись длинные ремни к рукам одетых в одинаковую серую форму людей, на их головах были серые каски с цифрами, они выглядели очень крепкими. Но Син всеравно казалось что эти люди не смогут удержать своих четвероногих монстров если им вдруг взбредет в голову подзакусить кем-то из пленников. На встречу боязливо покидавшим вагон людям вышел высокий человек в тускло блестящем на складках черном плаще и круглой шапке с коротким козырьком вроде той, что была на человеке без уха ещё в пустыне. Над козырьком Син разглядела серебристый значок - птицу раскинувшую крылья и держащую в лапах круглый венок с ломаным знаком в центре, такая же птица но без венка была у него на груди, какраз напротив сердца.
- Это твердыня Вербитен. - громко и четко, оглядывая вышедших, произнес человек, - Здесь вы будете трудиться на электростанции и в полях. Меня зовут Томас Джерхолд здесь всё подчиняется мне и теперь вы моя собственность, здесь вы проведете остаток ваших бессмысленных жизней на благо великого Рейха.
Всех бесцеремонно стали толкать по направлению к большим воротам, Син пользовалась любой возможностью что-то увидеть, но ее малый рост не позволял заметить что-то значительное, кроме того что поезд проехал через сводчатый тоннель пронзающий здание и что само здание окружает эту большую площадь.
Людей вели по темному проходу по обеим сторонам которого располагались двери они тяжело грохали закрываясь за пятерками бедолаг заводимых туда и запирались снаружи на тяжелый засов. Когда закрылась дверь за последней пятеркой Син осталась одна в сопровождении невероятных размеров человека. Он двинулся вперед по коридору и Син дабы не столкнуться с его животом поспешила пройти дальше.
- Добро пожаловать! - проревел толстяк и сильно толкнул девушку в спину. - Располагайся!
Син влетела в дверной проем и упала на влажный пол, услышала, как за её спиной лязгнула, закрываясь, дверь, потом со скрежетом её заперли. Воздух был ужасно холодным и сырым, с низких сводов, время от времени, капала вода, гулко ударяясь о каменный пол. В противоположной от двери стене виднелось маленькое окошко, солнце уже закатывалось, и его света не хватало, чтобы осветить мрачную каменную нору. Различить хоть что-то позволял свет из сводчатого коридора просачивавшийся под дверью и сквозь частую решетку через прутья которой за ней наблюдал кто-то бродивший по ту сторону двери. Когда глаза привыкли к мраку, стало видно, что в углу у окна что-то движется и доносится странный звук. Поднявшись с холодного камня, Син медленно и осторожно двинулась в сторону окна. От увиденного её едва не стошнило, однако желудок был пуст. В углу лежало человеческое тело, завернутое в какие-то тряпки, его лицо и руки были сильно изъедены маленькими зверьками с длинными лысыми хвостами. У окна было чуть теплее и значительно суши, чем у двери, но соседство трупа и туалета, круглой, источающий жуткий запах, дыры в полу, делало это место ещё менее привлекательным, чем сырая и холодная каменная полка у двери. Холод так и не дал пленнице уснуть, тело била крупная дрожь одежда сделалась влажной от постоянного контакта с влажной полкой, а от голода сводило живот.
Когда свет нового дня прорезал тьму помещения, дверь открылась и под низкие своды вошел сгорбленный человек в такой же полосатой одежде, как на Син и протянул ей миску со знакомой серой массой и свернутую в трубочку подстилку. Син узнала её сразу, это был, такой же точно, кусок ткани в какой был завернут покойник. Рефлекторно она посмотрела в его сторону, сутулый это заметил и пошел в дальний угол, освещая лежавшего там маленьким фонариком.
- Картонный сдох! - громко прохрипел он, - Его уже крысы жрут!
Вошли ещё двое в полосатой одежде и охранник с металлической дубинкой, тот самый толстяк. Не церемонясь, они взяли мертвеца за ноги и поволокли его к выходу, крысы возмущенно пищали, но спрыгивали с тела ныряя в отверстия в стенах. Возле Син сутулый остановил своих напарников затем обыскал покойного на глазах у стража. На шее у него был какой-то странный металлически предмет на веревочке. Сутулый сорвал его и бросил Син, страж недобро глянул на него, но не чего не сказал, следом за стражем остальные покинули девушку. Только сутулый прохрипел вопросительно глядящей на него Син.
- Традиция, ты теперь тут сторожила.
В его усмешке было одновременно что-то печальное и жестокое, но было и без этого много проблем о которых нужно было подумать. Син позволила себе отвлечься на металлический предмет. Он был размером с крохотный кулачек девушки, обтекаемой формы с, едва заметной, полоской по середине. Внутри что-то гремело и после недолгих попыток его удалось открыть. Внутри лежало несколько серебряных крестиков на одной веревочке. Син без труда узнала их, в её деревне такие были у всех взрослых и их передавали от старших к младшим членам семьи со смертью прежнего владельца. Син такого, конечно, не имела поскольку была очень маленькой.
Неужели это всё люди из Оазиса, подумалось Син.
Но этого не как не могло быть. Оазис редко кто-либо покидал, по доброй воле, да и изгнанных на памяти Син было всего трое, одной из изгнанных была она сама, а двое других были изгнаны за то, что нашли в лесу место, где умер чужак и взяли себе его вещи. Это было одним из главных запретов в Оазисе, а по тому их изгнание было незамедлительным. Здесь не могло быть столько людей из её дома, а значит, крест с изображенным на нем человеком с раскинутыми руками был символом чего-то большего, чем одинокого поселения в лесу посреди мертвой степи. Не до конца понимая зачем Син повозившись со сросшимся узлом, одела веревочку на шею и завязала. Только после этого она принялась за еду.
За ней пришли через несколько минут, она едва успела доесть, казалось, охранники пришедшие забрать ее были этим расстроены. Син была уверена, что ее отведут на какую-то работу, но ее повели к врачу. Врачом оказался один из пленных, в прочем это было не очень удивительно, его обязанности были весьма не сложными. Он спросил имя, измерил рост и вес девушки, после чего проговаривая явно забывая написание слов, стал записывать на листке бумаги.
- Имя - Син. Волосы - рыжие. Присутствуют изменения, уши, хвост. Рост сто сорок шесть сантиметр. Вес тридцать восемь килограмм. Иных отличительных примет не имеет.
В конце он спросил ее, есть ли жалобы на здоровье, трудно ли дышать, на этом осмотр закончился. Пока шел осмотр, Син обвила взором комнатку, в которой он проходил. Довольно маленькая, с единственным окном, за которым была решетка из толстых прутьев, несколько совершенно пустых шкафов со стеклянными дверцами и большая стопка квадратных листков бумаги на столе. Когда лист с ее именем лег на вершину стопки ее вывели наружу.
Ее вели длинными запутанными коридорами явно не обратно в холодную нору. Син читала надписи на дверях. Санитарная часть, а внизу что-то на неизвестном языке. Склад номер семь и снова неизвестный язык, должно быть дублировавший русскоязычную надпись, поскольку за не понятным словом тоже стояла семерка. Ей запомнилось название арсенал и клуб офицеров, значение этих слов было совершенно не ясным, но двери запомнились. Первая была из клепаного железа, а вторя из дерева с квадратным стеклом, искажавшем, всех находившихся внутри, расположены друг напротив друга.
Это был верхний этаж, спиральная лестница дальше не шла. Ее остановили у следующей двери, после клуба офицеров. За дверью располагалась кухня, это было ясно по обилию кастрюль и сковород всех размеров, тут ей весь день пришлось мыть тарелки и кружки, приносимые из клуба офицеров, иногда ей приносили удивительно красивые бокалы на тонкой ножке или крепкие цилиндрические стаканы с вырезанным узором, вилки и ножи из серебра. Син работала не одна, вместе с ней посуду мыли ещё двое пожилая женщина и молодая девушка не на много старше Син. Девушка помогла Син найти невысокую табуретку, чтобы та могла лучше доставать до тарелок в раковине, а главное класть их в сушилку над раковиной самостоятельно. Работа делалась почти совсем молча, иногда молодая напарница смотрела на следившего за их работой охранника и убедившись что он отвлекся перекидывалась с Син несколькими фразами. Ее звали Таисия, но она просила звать ее попроще - Тася. Она была родом из Новороссийской империи, но за долги продана в рабство и оказалась здесь.
- Это не самое поганое место, где довелось побывать.- Рассказывала она, когда охранник обсуждал что-то со сменщиком. - Мне довелось трудиться в одной крепости где-то в бывшей Испании, там ужасающая пустыня, страшно жарко и какие-то крылатые твари прилетают по ночам вечно стреляют невозможно спать, а солдаты считали, что раз они берегут местных торговцев и ученых значит им всё можно.
Она вздохнула как-то особенно горестно и Син не решилась задавать вопросов о непонятных словах. Тася с необычайным вниманием выслушала историю Син и девушке даже немного полегчало. Очень хотелось поделиться с кем-нибудь, но не как не выходило, хотя ее историю и прервал скучавший у дверей охранник.
День прошел довольно быстро, хотя руки болели немилосердно, после привычного уже ужина Син почти сразу уснула, но довольно долго в одной из камер по близости кто-то стонал от боли.
Утро началось хмуро снаружи почему-то всё ещё было темно и шумно, а из окна лилась вода, сперва Син испугалась, что ее затопит и она захлебнется, но вся вода стекала в вонючую дыру туалета. Завтрак, проглотила автоматически. Ее снова поставили на мытье посуды в клуб офицеров, винтовая лестница вела из подвала на пятый этаж, где он и находился. Тася уже была там, а пожилой женщины пока не было, как и грязной посуды. Тася сидела на табурете у окна за которым было видно серое небо. Син испугалась, но подошла полюбопытствовать.
- Что это? - спросила, Син подойдя к напарнице, глядя на падающую с неба воду.
- Дождь, ты что ж дождя не видела?
Син покачала головой.
- Не чего себе, откуда же ты родом?
- Я не знаю. Меня сюда долго везли, я только знаю, что там посреди пустыни, есть зеленый лес, в который ни кто не может войти, все гибнут, кроме тех, кто там живет. Там очень жаркий воздух, но там с неба не льется вода, там вода идет только из-под земли.
- Странное какое место, так не бывает чтоб дождь не шел, - начала было спорить Тася, но глядя на Син зачаровано глядящую на упругие струи дождя, хлещущие в окно передумала. - Удивительно. - только и сказала она.
В клубе офицеров началось движение стучали стулья слышались голоса Син хотела было встать, на изготовку, к раковине, но Таисия задержала ее.
- Есть ещё минут двадцать.
- Тась, а кто эти люди, что им нужно от нас, почему они забирают людей?
- Ну - Тася горько усмехнулась, - они сильные и им ни кто не может помешать кроме того мы для них не люди вовсе. Это место одна из их исследовательских станций они ловят разных монстров и учатся их истреблять, ищут новые способы, но не только монстров людей тоже, а мы им нужны, чтобы делать грязную работу. Они называют себя Пятый Рейх, хотят покорить мир, с помощью этих монстров и нового оружия считают, что только их нация должна владеть миром.
Многие слова заставляли Син задавать вопросы, и день прошел очень увлекательно, не смотря на унылую и однообразную работу. Сегодня охранник не вмешивался в их беседу, молча, сидел на стуле у входа и что-то читал.
- Оружие создавалось людьми на протяжении всей истории человечества, но однажды произошел коренной переворот. - Рассказывала Таисия ловящей, каждое слова Син. - Прежде нож использовался отнюдь не для убийства себе подобных, а для выживания, но едва люди научились делать, копья с кремневыми наконечниками, история человечества стала писаться кровью невинных жертв. Сперва, камни потом металлы, через несколько веков, заговорило огнестрельное оружие, становившееся всё смертоносней и смертоносней, всё больше и весомей. Потом люди создали невероятное оружие, способное уничтожать целые города, даже маленькие страны со всем населением, оно применялось лишь дважды. Первый раз для удара по японским городам Хиросима и Нагасаки, а потом через две сотни лет для удара по АЗО. Африканская зона отчуждения стала врагом человечества номер один когда орды демонов из Девяти колец отступили в свою крепость в районе Килиманджаро. Люди не смогли подавить порожденное их гением творение и сбежали в космос. Брошенные на Земле, остатки народов, выживали, как могли. Кое где быстро восстановили государства вроде Рейха, или Новороссийской империи, или Московии, или легендарной Москвы три города ставшего оплотом цивилизации единственным местом где ведется ещё хоть какое-то развитие кроме методов уничтожение других людей.
Син слушала с интересом, автоматически выполняя работу, не удивительно, что один из бокалов выскользнул из влажных рук и разбился в дребезги. Охранник дернулся и отложил книгу в сторону.
- Это я, - подала голос пожилая женщина, - это моя вина, простите, пожалуйста.
Она заслоняла, оцепеневшую, Син своим сухим телом.
- Это ты господину коменданту объяснишь. - сурово пообещал охранник и схватив женщину за руку вывел вон.
- Всё будет хорошо, - попробовала успокоить Тася, но видимо и сама плохо верила своим словам.
- Куда они ее повели? - испуганно спросила Син, сдерживаясь, чтобы не закричать.
- К коменданту.
Тяса молчала, пока их напарницу не вернули, на ее щеке краснел след от удара, она держалась за грудь. Син попробовала извиниться, но сменившийся охранник подошел и отвесил ей сильный подзатыльник.
- Не чего, - прошептала женщина, - ну что они мне сделают? Убьют? Так мне только легче от того станет.
Син чувствовала себя очень виновато и весь день, молча терла посуду, не обращая не на что внимания.
Снова ночь, сон без сновидений, усталость помогала провалиться в сон почти сразу.
Утром Син удалось дослушать рассказ Таисии о прежнем мире и побеге человечества в космос. Оказалось, что они должны были выслать корабли за оставшимися, но что-то случилось там в космосе и этого не произошло, а кто-то говорил, что это всё обман. Таисия знала очень многое и охотно делилась своими знаниями, а Син слушала, стараясь не отвлекаться от работы, отсутствие третьей помощницы служило своеобразным напоминанием об осторожности. Син узнала, что там где раньше была Испания теперь идет война между армией Рейха и Девятью кольцами, погубившими всю землю взорвав африканский химический завод и выпустив на свободу ужасных существ. А на юго-западе Рейх враждует с Новороссийской империей, а та в свою очередь с Московией и с Китайской армией, а те ещё с кем-то. Выходило, что везде идет война, хоть и не такая яростная, как прежние войны, скорей это было взаимной обороной, но все равно гибнут люди и убивают других людей. Мир за пределами Оазиса представлялся просто ужасным, Син жалела о том, что говорила и делала обо всем, за что её заставили уйти.
Дни тянулись медленно и однообразно, третьей теперь у них была молодая смуглая девушка, не знавшая языка, на котором говорили Син и Таисия. Работа превратилась в уроки, это позволяло отвлечься и скрасить монотонные дни. Лишь однажды в этой монотонности был любопытный просвет. Ее попросили отнести поднос с закусками офицерам. От подноса удивительно аппетитно пахло, на нем были расставлены небольшие цветы, сделанные из кусочков колбасы с небольшим количеством паштета сверху украшенного небольшим листиком петрушки. Син глотая набегавшую слюну, прошла к столу и поставила поднос. За столом сидело трое людей разговаривали на немецком. Один из них посмотрев на подошедшую девушку, протянул к ней руку в черной перчатке и потрепал по волосам. Его приятели одобрительно засмеялись.
- Открой рот, закрой глаза.
Син испугано за озиралась по сторонам.
- Не бойся, давай.
Она послушалась и человек положил ей в рот один из цветков. Вкус был просто не вероятный. Все снова рассмеялись, а незнакомец легко подхватил Син и усадил себе на колено. Все время он кормил ее разными невероятными блюдами Син не верила, что в мире существует нечто настолько вкусное. Его друзья находили ее забавной и весь вечер трепали ее за уши и норовили угостить чем-нибудь вкусным. В ответ заставляли ее петь песни и читать стихи.
В Оазисе это было нормальным явлением, там любили собраться и спеть балладу или рассказать хорошую историю и эти люди уже не казались такими чужими и страшными. Но всё это имело и обратную сторону. Когда маленькая забава наскучила отдыхавшим офицерам ее, спровадили, на кухню, Тася с темнокожей девушкой тоже не теряли времени даром и воспользовались общим интересом к Син и украдкой полакомились всем что сумели найти. Когда девушек уводил охранник, Син было велено остаться и убраться в клубе якобы за ней придут позже. Син вошла в помещение клуба, где на столах ещё стояли стаканы и пара тарелок. Пользуясь возможностью она положила в рот пару закусок, как вдруг сзади ей кто-то положил руки на плечи. Син дернулась и выронила поднос с посудой, бросилась прочь от неизвестного, споткнулась о низкий пуфик и упала на ковер. За спиной хрустнуло под ногами стекло. Девушка резко вскочила и повернулась, но не кто не гнался за ней. Медленно и осторожно к ней приближался тот человек, что угощал ее закусками. Он шел, показывая ей ладони, но в этом читалась не безвредность намерений, а скорей намерение ловить ее очень осторожно.
- Иди сюда, - спокойным добрым голосом позвал человек. - Я не обижу тебя, Меня зовут Ричард, я не сделаю тебе больно, тебе не что не угрожает. Иди ко мне.
Син вспомнила слова Таисии о вещах которыми приходится заниматься чтобы выжить, Тася упомянула это вскользь и Син не придала этому значения, но теперь было ясно, что скрывалось за этой, безвредной на первый взгляд, фразой. Син была не готова так просто сдаться, в Оазисе ни кто и ни когда не покусился бы на невинность девушки, но Оазис был далеко. Ричард двигался тихо и Син отступавшая спиной вперед не могла следить за маршрутом, когда ее ладони коснулись стены, Син поняла - она в ловушке. Ричард загнал ее в угол. Бросаться бежать было некуда справа были два высоких кресла они стояли спинками к ней и перелезть она бы не успела, а слева был столик, на нем лежала большая скатерть скрывавшая его ножки могло оказаться, что там что-то стоит да и был риск запутаться в ткани, а по центру на неё шел не широко расставив руки Ричард. Син собрала все силы и бросилась на него, надеюсь ударить его достаточно сильно, чтобы отбить всё желание. Он без труда перехватил ее тоненькую ручку и развернув невесомую для него фигурку осторожно удерживал обе руки за спиной.
- Ну тихо, тихо, вот глупая девчонка, успокойся.
Син шипела и старалась укусить, мучителя, тщетно слюнявя ему форму.
- Вот зараза! - воскликнул Ричард когда ему на конец удалось успокоить девушку. - ну зачем, скажи мне зачем было лизать китель?
Син уже понявшая, что ей не чего не угрожает, стояла в углу отводя взгляд и сдерживая улыбку. Весь вечер Ричард провел с ней. Он постоянно пытался прижаться к ней, а когда она это позволяла, пытался влезть под робу и дотронуться до голой кожи. Син выкручивалась, как могла. Он мог без малейшего труда скрутить ее, белее того в его руках скрывалась такая сила, что он мог бы без труда сломать ее пополам, но вместо этого он был нежным хотя его настойчивость отталкивала. Но об этом Син думала, когда ее вели обратно в ее мокрую, холодную камеру. У неё появился сосед, человек и покрытыми царапинами и мозолями руками он лежал на другой, полке закрывшись одеялом с головой. Син не стала его будить она просто легла и сразу же уснула, не сожалея о том, что пропустила ужин. Ночью пришел еще один поезд, Син уже привыкла, что они приезжали каждые пять дней это был четвертый с тех пор, как её саму привезли сюда.
Познакомиться с соседом утром тоже не вышло, его увели сразу после еды, но его лицо было куда красноречивее, он был готов умереть в любой момент. Ричарда она увидела, когда ее вели на работу, он не как не отреагировал на ее присутствие, толи она была ему не интересна больше, толи ждал момента, когда они будут наедине. Девушка знала, что два дня подряд ни кто в клубе офицеров не появляется, что следующие три дня Ричард будет на службе. Син очень хотелось поделиться своей историей с Таисией, но та, услышав, выказала своё призрение самым явным образом.
- Когда эти твари тебя трахают с этим поделать не чего уже нельзя, но любить их не смей!
Тася получила за это подзатыльник от охранника, но тот не знал языка, иначе Таисия так легко не отделалась бы.
Весь следующий день с того самого момента как Син рассказала Таисии свою историю она с Син не разговаривала, молча перебирала посуду с какой-то тупой злостью во взгляде, да и в каждом движении.
Раздался резкий и печальный звон разбитого стекла, Син обернулась на Тасю, та улыбалась.
- Это она.
Раздалось у Син за спиной когда все девушки обернулись на шаги охранника, тот тоже улыбался. Син обернулась на Таисию с немым вопросом в глазах, но ответ не потребовался, девушки, которую Син считала подругой больше не было ее суть заполнило странное существо с жестокостью и удовольствием смотревшее сквозь юные глаза, на то как Син утаскивают к коменданту.
Комендант не был страшным, но его внешность была мягко говоря отталкивающей. Абсолютно лысый череп горбатый нос с большими ноздрями и широкий подбородок рассеченный, по середине, шрамом, тонкие полоски улыбающихся губ внушали мерзкий трепет. Он сидел за столом голый до пояса, его тело расчерчивали две полосы подтяжек с маленькими повторяющимися ломаными значками.
Он жестом руки велел охраннику удалиться, затем встал его тело было сухим, но мышцы некогда были в великолепной форме. Он облизнул губы и проглотил слюну. Заметив, как на его шее двинулся кадык Син поплохело.
- Гут. - протянул комендант.
Он вышел из-за стола и в три широких шага преодолел помещение, схватил девушку когтистыми пальцами и одним движением разорвав робу зашипел, наклоняясь над бившейся в его руках жертвой.
- Тебе будет плохо, очень плохо, но мне от этого только лучше, кричи громче, маленькая.
Син не позволила ему договорить. Она переборов панику и отвращение вцепилась зубами в кадык, стараясь ухватиться за сам узел, это не выходило, но боль была должно быть невыносимой. Недоносок, в раз замолк и теперь сипел, стараясь, как можно осторожней отцепить девчонку от своей шеи это не вышло и он с огромной силой ударил Син по спине. В момент пропало дыхание, Син захрипела и широко раскрыла рот пытаясь вдохнуть, но вязкая кровь попала в горло и она закашляла. Освободившись комендант с силой пнул девушку ногой в живот, он что-то кричал пинками перекидывая девушку по кабинету, наконец, когда ярость отступила, он взял ее за голову и уже умышленно нанес ей несколько ударов кулаком в лицо, сколько их было Син не знала, после третьего она потеряла сознание.
В себя она пришла на каменной полке в тюрьме, закутанная в одеяло, всё тело нестерпимо болело особенно голова. Во рту ощущался явный вкус крови, Син провела языком по зубам, все были на месте, только шатались и болели. Правый глаз не открывался. За ней присматривал ее сокамерник, он очень вовремя у неё появился, Син была очень благодарна, но рот не открывался, чтобы сказать ему слова благодарности, она пролежала так несколько дней, прежде чем ее снова заставили работать.
Утром за ней пришли люди в одежде стражей, сковали руки за спиной и куда-то повели, длинный коридор по обе стороны которого располагались помещение, как то в котором приходилось ночевать, Син. Но тут было значительно теплее и стены были не грубыми каменными, а ровными и покрашенными в темно синий цвет. Они спустились по лестнице на один этаж ниже и Син втолкнули в помещение в котором стояла жуткая жара и вонь грязных тел. Множество мужчин и женщин стояли линиями и передавали дрова друг другу. С одного края цепочки человек брал палено и передавал до другого, последний, держась, как можно дальше от обжигающего жерла, кидал палено в огонь и ловил следующее. Девушку подвели к одной из таких цепочек и поставили рядом с человеком закидывавшим, дрова в печь, приковали к общей цепи за ногу кандалами и ушли прочь. Люди были измучены, худы, многих одолевали приступы кашля. Когда стражи вышли работа заметно приутихла. Охрана не появлялась до самого конца работы. Син посадила пару дюжин заноз и натерла кровавые мозоли, а вылетевший из жерла уголек попал ей на щеку и оставил довольно сильный ожег. Все время пока бросали дрова люди переговаривались между собой. Кто-то молился, кто-то строил планы на будущее, кому-то было легче ругать людей пленивших их, где-то за спиной кто-то, в пол голоса, напевал песенку, монотонную и однообразную. Син стала понемногу выспрашивать о месте куда попала. Это и была электростанция, Син плохо понимала, как огонь превращается в электричество, но это в какой-то степени было так.
На следующий день работа была той же самой, и на следующий, и через неделю, и через две. Только однажды произошло, то чего и следовали ожидать, стражи заметили, что когда они не наблюдают, работа притихает и стали следить и в один из дней уставший до предела человек, стоявший у самого жерла, не выдержал и бросился в огонь вместе с последним поленом. Потом Син сказали, что так бывало и раньше, с того дня Син пришлось занять его место.
Два долгих месяца Син каждый день водили к печи и заставляли перебрасывать поленья. Она узнала много интересно о мире, она больше не видела не Таисию, не Ричарда, ни кого из тех, кого запомнила к этому моменту. С каждым днем становилось всё тяжелей. Глаз так и не открылся что бы она не пыталась сделать к тому же под глазом от брови к переносице тянулся изогнутый шрам, полоска белой кожи, гладкая и аккуратная, ночью перед сном Син гладила её. Шрам служил напоминанием о своей непокорности о том, что она не сдалась, как Таисия и теперь уже не станет сдаваться не когда. Но время продолжало ломать ее, подтачивая уверенность и непоколебимость. И однажды утром.
- Подъем, котельная сама себя не протопит! - Раздался знакомый уже голос.
Человек, со связкой ключей, которого местные обитатели звали, по-немецки - Хруст костей. Сменивший, толстяка около месяца назад, сопровождал девушку на место её каторги. До двери котельной оставалось ещё шагов сорок и Син была уверена, что если сегодня окажется там, то прыгнет в огонь и это будет невыразимо мучительно, зато это будет конец.
Раздался глухой звук похожий на удар и с потолка посыпался песок. Следом ещё один удар, затем ещё и ещё, происходило что-то явно серьёзное. Послышался переливистый вой и Хруст бросился бежать, из самой котельной тоже выбегали охранники в суматохе Син удалось сдернуть ключи с пояса одного из пробегавших мимо. Она так быстро, на сколько позволяли, разбитые и обожженные ноги, пошла в котельную, когда она была шагах в десяти от двери она увидела, как освободившиеся, уже, пленники бегут ей на встречу, прочь из пекла, она развернулась и постаралась не мешать пробегать им мимо. Позади раздался грохот, и волна жара пронеслась по коридору разбросав людей, как щепки. Син швырнуло вперед, она ударилась головой и потеряла сознание.
- Это твердыня Вербитен. - громко и четко, оглядывая вышедших, произнес человек, - Здесь вы будете трудиться на электростанции и в полях. Меня зовут Томас Джерхолд здесь всё подчиняется мне и теперь вы моя собственность, здесь вы проведете остаток ваших бессмысленных жизней на благо великого Рейха.
Всех бесцеремонно стали толкать по направлению к большим воротам, Син пользовалась любой возможностью что-то увидеть, но ее малый рост не позволял заметить что-то значительное, кроме того что поезд проехал через сводчатый тоннель пронзающий здание и что само здание окружает эту большую площадь.
Людей вели по темному проходу по обеим сторонам которого располагались двери они тяжело грохали закрываясь за пятерками бедолаг заводимых туда и запирались снаружи на тяжелый засов. Когда закрылась дверь за последней пятеркой Син осталась одна в сопровождении невероятных размеров человека. Он двинулся вперед по коридору и Син дабы не столкнуться с его животом поспешила пройти дальше.
- Добро пожаловать! - проревел толстяк и сильно толкнул девушку в спину. - Располагайся!
Син влетела в дверной проем и упала на влажный пол, услышала, как за её спиной лязгнула, закрываясь, дверь, потом со скрежетом её заперли. Воздух был ужасно холодным и сырым, с низких сводов, время от времени, капала вода, гулко ударяясь о каменный пол. В противоположной от двери стене виднелось маленькое окошко, солнце уже закатывалось, и его света не хватало, чтобы осветить мрачную каменную нору. Различить хоть что-то позволял свет из сводчатого коридора просачивавшийся под дверью и сквозь частую решетку через прутья которой за ней наблюдал кто-то бродивший по ту сторону двери. Когда глаза привыкли к мраку, стало видно, что в углу у окна что-то движется и доносится странный звук. Поднявшись с холодного камня, Син медленно и осторожно двинулась в сторону окна. От увиденного её едва не стошнило, однако желудок был пуст. В углу лежало человеческое тело, завернутое в какие-то тряпки, его лицо и руки были сильно изъедены маленькими зверьками с длинными лысыми хвостами. У окна было чуть теплее и значительно суши, чем у двери, но соседство трупа и туалета, круглой, источающий жуткий запах, дыры в полу, делало это место ещё менее привлекательным, чем сырая и холодная каменная полка у двери. Холод так и не дал пленнице уснуть, тело била крупная дрожь одежда сделалась влажной от постоянного контакта с влажной полкой, а от голода сводило живот.
Когда свет нового дня прорезал тьму помещения, дверь открылась и под низкие своды вошел сгорбленный человек в такой же полосатой одежде, как на Син и протянул ей миску со знакомой серой массой и свернутую в трубочку подстилку. Син узнала её сразу, это был, такой же точно, кусок ткани в какой был завернут покойник. Рефлекторно она посмотрела в его сторону, сутулый это заметил и пошел в дальний угол, освещая лежавшего там маленьким фонариком.
- Картонный сдох! - громко прохрипел он, - Его уже крысы жрут!
Вошли ещё двое в полосатой одежде и охранник с металлической дубинкой, тот самый толстяк. Не церемонясь, они взяли мертвеца за ноги и поволокли его к выходу, крысы возмущенно пищали, но спрыгивали с тела ныряя в отверстия в стенах. Возле Син сутулый остановил своих напарников затем обыскал покойного на глазах у стража. На шее у него был какой-то странный металлически предмет на веревочке. Сутулый сорвал его и бросил Син, страж недобро глянул на него, но не чего не сказал, следом за стражем остальные покинули девушку. Только сутулый прохрипел вопросительно глядящей на него Син.
- Традиция, ты теперь тут сторожила.
В его усмешке было одновременно что-то печальное и жестокое, но было и без этого много проблем о которых нужно было подумать. Син позволила себе отвлечься на металлический предмет. Он был размером с крохотный кулачек девушки, обтекаемой формы с, едва заметной, полоской по середине. Внутри что-то гремело и после недолгих попыток его удалось открыть. Внутри лежало несколько серебряных крестиков на одной веревочке. Син без труда узнала их, в её деревне такие были у всех взрослых и их передавали от старших к младшим членам семьи со смертью прежнего владельца. Син такого, конечно, не имела поскольку была очень маленькой.
Неужели это всё люди из Оазиса, подумалось Син.
Но этого не как не могло быть. Оазис редко кто-либо покидал, по доброй воле, да и изгнанных на памяти Син было всего трое, одной из изгнанных была она сама, а двое других были изгнаны за то, что нашли в лесу место, где умер чужак и взяли себе его вещи. Это было одним из главных запретов в Оазисе, а по тому их изгнание было незамедлительным. Здесь не могло быть столько людей из её дома, а значит, крест с изображенным на нем человеком с раскинутыми руками был символом чего-то большего, чем одинокого поселения в лесу посреди мертвой степи. Не до конца понимая зачем Син повозившись со сросшимся узлом, одела веревочку на шею и завязала. Только после этого она принялась за еду.
За ней пришли через несколько минут, она едва успела доесть, казалось, охранники пришедшие забрать ее были этим расстроены. Син была уверена, что ее отведут на какую-то работу, но ее повели к врачу. Врачом оказался один из пленных, в прочем это было не очень удивительно, его обязанности были весьма не сложными. Он спросил имя, измерил рост и вес девушки, после чего проговаривая явно забывая написание слов, стал записывать на листке бумаги.
- Имя - Син. Волосы - рыжие. Присутствуют изменения, уши, хвост. Рост сто сорок шесть сантиметр. Вес тридцать восемь килограмм. Иных отличительных примет не имеет.
В конце он спросил ее, есть ли жалобы на здоровье, трудно ли дышать, на этом осмотр закончился. Пока шел осмотр, Син обвила взором комнатку, в которой он проходил. Довольно маленькая, с единственным окном, за которым была решетка из толстых прутьев, несколько совершенно пустых шкафов со стеклянными дверцами и большая стопка квадратных листков бумаги на столе. Когда лист с ее именем лег на вершину стопки ее вывели наружу.
Ее вели длинными запутанными коридорами явно не обратно в холодную нору. Син читала надписи на дверях. Санитарная часть, а внизу что-то на неизвестном языке. Склад номер семь и снова неизвестный язык, должно быть дублировавший русскоязычную надпись, поскольку за не понятным словом тоже стояла семерка. Ей запомнилось название арсенал и клуб офицеров, значение этих слов было совершенно не ясным, но двери запомнились. Первая была из клепаного железа, а вторя из дерева с квадратным стеклом, искажавшем, всех находившихся внутри, расположены друг напротив друга.
Это был верхний этаж, спиральная лестница дальше не шла. Ее остановили у следующей двери, после клуба офицеров. За дверью располагалась кухня, это было ясно по обилию кастрюль и сковород всех размеров, тут ей весь день пришлось мыть тарелки и кружки, приносимые из клуба офицеров, иногда ей приносили удивительно красивые бокалы на тонкой ножке или крепкие цилиндрические стаканы с вырезанным узором, вилки и ножи из серебра. Син работала не одна, вместе с ней посуду мыли ещё двое пожилая женщина и молодая девушка не на много старше Син. Девушка помогла Син найти невысокую табуретку, чтобы та могла лучше доставать до тарелок в раковине, а главное класть их в сушилку над раковиной самостоятельно. Работа делалась почти совсем молча, иногда молодая напарница смотрела на следившего за их работой охранника и убедившись что он отвлекся перекидывалась с Син несколькими фразами. Ее звали Таисия, но она просила звать ее попроще - Тася. Она была родом из Новороссийской империи, но за долги продана в рабство и оказалась здесь.
- Это не самое поганое место, где довелось побывать.- Рассказывала она, когда охранник обсуждал что-то со сменщиком. - Мне довелось трудиться в одной крепости где-то в бывшей Испании, там ужасающая пустыня, страшно жарко и какие-то крылатые твари прилетают по ночам вечно стреляют невозможно спать, а солдаты считали, что раз они берегут местных торговцев и ученых значит им всё можно.
Она вздохнула как-то особенно горестно и Син не решилась задавать вопросов о непонятных словах. Тася с необычайным вниманием выслушала историю Син и девушке даже немного полегчало. Очень хотелось поделиться с кем-нибудь, но не как не выходило, хотя ее историю и прервал скучавший у дверей охранник.
День прошел довольно быстро, хотя руки болели немилосердно, после привычного уже ужина Син почти сразу уснула, но довольно долго в одной из камер по близости кто-то стонал от боли.
Утро началось хмуро снаружи почему-то всё ещё было темно и шумно, а из окна лилась вода, сперва Син испугалась, что ее затопит и она захлебнется, но вся вода стекала в вонючую дыру туалета. Завтрак, проглотила автоматически. Ее снова поставили на мытье посуды в клуб офицеров, винтовая лестница вела из подвала на пятый этаж, где он и находился. Тася уже была там, а пожилой женщины пока не было, как и грязной посуды. Тася сидела на табурете у окна за которым было видно серое небо. Син испугалась, но подошла полюбопытствовать.
- Что это? - спросила, Син подойдя к напарнице, глядя на падающую с неба воду.
- Дождь, ты что ж дождя не видела?
Син покачала головой.
- Не чего себе, откуда же ты родом?
- Я не знаю. Меня сюда долго везли, я только знаю, что там посреди пустыни, есть зеленый лес, в который ни кто не может войти, все гибнут, кроме тех, кто там живет. Там очень жаркий воздух, но там с неба не льется вода, там вода идет только из-под земли.
- Странное какое место, так не бывает чтоб дождь не шел, - начала было спорить Тася, но глядя на Син зачаровано глядящую на упругие струи дождя, хлещущие в окно передумала. - Удивительно. - только и сказала она.
В клубе офицеров началось движение стучали стулья слышались голоса Син хотела было встать, на изготовку, к раковине, но Таисия задержала ее.
- Есть ещё минут двадцать.
- Тась, а кто эти люди, что им нужно от нас, почему они забирают людей?
- Ну - Тася горько усмехнулась, - они сильные и им ни кто не может помешать кроме того мы для них не люди вовсе. Это место одна из их исследовательских станций они ловят разных монстров и учатся их истреблять, ищут новые способы, но не только монстров людей тоже, а мы им нужны, чтобы делать грязную работу. Они называют себя Пятый Рейх, хотят покорить мир, с помощью этих монстров и нового оружия считают, что только их нация должна владеть миром.
Многие слова заставляли Син задавать вопросы, и день прошел очень увлекательно, не смотря на унылую и однообразную работу. Сегодня охранник не вмешивался в их беседу, молча, сидел на стуле у входа и что-то читал.
- Оружие создавалось людьми на протяжении всей истории человечества, но однажды произошел коренной переворот. - Рассказывала Таисия ловящей, каждое слова Син. - Прежде нож использовался отнюдь не для убийства себе подобных, а для выживания, но едва люди научились делать, копья с кремневыми наконечниками, история человечества стала писаться кровью невинных жертв. Сперва, камни потом металлы, через несколько веков, заговорило огнестрельное оружие, становившееся всё смертоносней и смертоносней, всё больше и весомей. Потом люди создали невероятное оружие, способное уничтожать целые города, даже маленькие страны со всем населением, оно применялось лишь дважды. Первый раз для удара по японским городам Хиросима и Нагасаки, а потом через две сотни лет для удара по АЗО. Африканская зона отчуждения стала врагом человечества номер один когда орды демонов из Девяти колец отступили в свою крепость в районе Килиманджаро. Люди не смогли подавить порожденное их гением творение и сбежали в космос. Брошенные на Земле, остатки народов, выживали, как могли. Кое где быстро восстановили государства вроде Рейха, или Новороссийской империи, или Московии, или легендарной Москвы три города ставшего оплотом цивилизации единственным местом где ведется ещё хоть какое-то развитие кроме методов уничтожение других людей.
Син слушала с интересом, автоматически выполняя работу, не удивительно, что один из бокалов выскользнул из влажных рук и разбился в дребезги. Охранник дернулся и отложил книгу в сторону.
- Это я, - подала голос пожилая женщина, - это моя вина, простите, пожалуйста.
Она заслоняла, оцепеневшую, Син своим сухим телом.
- Это ты господину коменданту объяснишь. - сурово пообещал охранник и схватив женщину за руку вывел вон.
- Всё будет хорошо, - попробовала успокоить Тася, но видимо и сама плохо верила своим словам.
- Куда они ее повели? - испуганно спросила Син, сдерживаясь, чтобы не закричать.
- К коменданту.
Тяса молчала, пока их напарницу не вернули, на ее щеке краснел след от удара, она держалась за грудь. Син попробовала извиниться, но сменившийся охранник подошел и отвесил ей сильный подзатыльник.
- Не чего, - прошептала женщина, - ну что они мне сделают? Убьют? Так мне только легче от того станет.
Син чувствовала себя очень виновато и весь день, молча терла посуду, не обращая не на что внимания.
Снова ночь, сон без сновидений, усталость помогала провалиться в сон почти сразу.
Утром Син удалось дослушать рассказ Таисии о прежнем мире и побеге человечества в космос. Оказалось, что они должны были выслать корабли за оставшимися, но что-то случилось там в космосе и этого не произошло, а кто-то говорил, что это всё обман. Таисия знала очень многое и охотно делилась своими знаниями, а Син слушала, стараясь не отвлекаться от работы, отсутствие третьей помощницы служило своеобразным напоминанием об осторожности. Син узнала, что там где раньше была Испания теперь идет война между армией Рейха и Девятью кольцами, погубившими всю землю взорвав африканский химический завод и выпустив на свободу ужасных существ. А на юго-западе Рейх враждует с Новороссийской империей, а та в свою очередь с Московией и с Китайской армией, а те ещё с кем-то. Выходило, что везде идет война, хоть и не такая яростная, как прежние войны, скорей это было взаимной обороной, но все равно гибнут люди и убивают других людей. Мир за пределами Оазиса представлялся просто ужасным, Син жалела о том, что говорила и делала обо всем, за что её заставили уйти.
Дни тянулись медленно и однообразно, третьей теперь у них была молодая смуглая девушка, не знавшая языка, на котором говорили Син и Таисия. Работа превратилась в уроки, это позволяло отвлечься и скрасить монотонные дни. Лишь однажды в этой монотонности был любопытный просвет. Ее попросили отнести поднос с закусками офицерам. От подноса удивительно аппетитно пахло, на нем были расставлены небольшие цветы, сделанные из кусочков колбасы с небольшим количеством паштета сверху украшенного небольшим листиком петрушки. Син глотая набегавшую слюну, прошла к столу и поставила поднос. За столом сидело трое людей разговаривали на немецком. Один из них посмотрев на подошедшую девушку, протянул к ней руку в черной перчатке и потрепал по волосам. Его приятели одобрительно засмеялись.
- Открой рот, закрой глаза.
Син испугано за озиралась по сторонам.
- Не бойся, давай.
Она послушалась и человек положил ей в рот один из цветков. Вкус был просто не вероятный. Все снова рассмеялись, а незнакомец легко подхватил Син и усадил себе на колено. Все время он кормил ее разными невероятными блюдами Син не верила, что в мире существует нечто настолько вкусное. Его друзья находили ее забавной и весь вечер трепали ее за уши и норовили угостить чем-нибудь вкусным. В ответ заставляли ее петь песни и читать стихи.
В Оазисе это было нормальным явлением, там любили собраться и спеть балладу или рассказать хорошую историю и эти люди уже не казались такими чужими и страшными. Но всё это имело и обратную сторону. Когда маленькая забава наскучила отдыхавшим офицерам ее, спровадили, на кухню, Тася с темнокожей девушкой тоже не теряли времени даром и воспользовались общим интересом к Син и украдкой полакомились всем что сумели найти. Когда девушек уводил охранник, Син было велено остаться и убраться в клубе якобы за ней придут позже. Син вошла в помещение клуба, где на столах ещё стояли стаканы и пара тарелок. Пользуясь возможностью она положила в рот пару закусок, как вдруг сзади ей кто-то положил руки на плечи. Син дернулась и выронила поднос с посудой, бросилась прочь от неизвестного, споткнулась о низкий пуфик и упала на ковер. За спиной хрустнуло под ногами стекло. Девушка резко вскочила и повернулась, но не кто не гнался за ней. Медленно и осторожно к ней приближался тот человек, что угощал ее закусками. Он шел, показывая ей ладони, но в этом читалась не безвредность намерений, а скорей намерение ловить ее очень осторожно.
- Иди сюда, - спокойным добрым голосом позвал человек. - Я не обижу тебя, Меня зовут Ричард, я не сделаю тебе больно, тебе не что не угрожает. Иди ко мне.
Син вспомнила слова Таисии о вещах которыми приходится заниматься чтобы выжить, Тася упомянула это вскользь и Син не придала этому значения, но теперь было ясно, что скрывалось за этой, безвредной на первый взгляд, фразой. Син была не готова так просто сдаться, в Оазисе ни кто и ни когда не покусился бы на невинность девушки, но Оазис был далеко. Ричард двигался тихо и Син отступавшая спиной вперед не могла следить за маршрутом, когда ее ладони коснулись стены, Син поняла - она в ловушке. Ричард загнал ее в угол. Бросаться бежать было некуда справа были два высоких кресла они стояли спинками к ней и перелезть она бы не успела, а слева был столик, на нем лежала большая скатерть скрывавшая его ножки могло оказаться, что там что-то стоит да и был риск запутаться в ткани, а по центру на неё шел не широко расставив руки Ричард. Син собрала все силы и бросилась на него, надеюсь ударить его достаточно сильно, чтобы отбить всё желание. Он без труда перехватил ее тоненькую ручку и развернув невесомую для него фигурку осторожно удерживал обе руки за спиной.
- Ну тихо, тихо, вот глупая девчонка, успокойся.
Син шипела и старалась укусить, мучителя, тщетно слюнявя ему форму.
- Вот зараза! - воскликнул Ричард когда ему на конец удалось успокоить девушку. - ну зачем, скажи мне зачем было лизать китель?
Син уже понявшая, что ей не чего не угрожает, стояла в углу отводя взгляд и сдерживая улыбку. Весь вечер Ричард провел с ней. Он постоянно пытался прижаться к ней, а когда она это позволяла, пытался влезть под робу и дотронуться до голой кожи. Син выкручивалась, как могла. Он мог без малейшего труда скрутить ее, белее того в его руках скрывалась такая сила, что он мог бы без труда сломать ее пополам, но вместо этого он был нежным хотя его настойчивость отталкивала. Но об этом Син думала, когда ее вели обратно в ее мокрую, холодную камеру. У неё появился сосед, человек и покрытыми царапинами и мозолями руками он лежал на другой, полке закрывшись одеялом с головой. Син не стала его будить она просто легла и сразу же уснула, не сожалея о том, что пропустила ужин. Ночью пришел еще один поезд, Син уже привыкла, что они приезжали каждые пять дней это был четвертый с тех пор, как её саму привезли сюда.
Познакомиться с соседом утром тоже не вышло, его увели сразу после еды, но его лицо было куда красноречивее, он был готов умереть в любой момент. Ричарда она увидела, когда ее вели на работу, он не как не отреагировал на ее присутствие, толи она была ему не интересна больше, толи ждал момента, когда они будут наедине. Девушка знала, что два дня подряд ни кто в клубе офицеров не появляется, что следующие три дня Ричард будет на службе. Син очень хотелось поделиться своей историей с Таисией, но та, услышав, выказала своё призрение самым явным образом.
- Когда эти твари тебя трахают с этим поделать не чего уже нельзя, но любить их не смей!
Тася получила за это подзатыльник от охранника, но тот не знал языка, иначе Таисия так легко не отделалась бы.
Весь следующий день с того самого момента как Син рассказала Таисии свою историю она с Син не разговаривала, молча перебирала посуду с какой-то тупой злостью во взгляде, да и в каждом движении.
Раздался резкий и печальный звон разбитого стекла, Син обернулась на Тасю, та улыбалась.
- Это она.
Раздалось у Син за спиной когда все девушки обернулись на шаги охранника, тот тоже улыбался. Син обернулась на Таисию с немым вопросом в глазах, но ответ не потребовался, девушки, которую Син считала подругой больше не было ее суть заполнило странное существо с жестокостью и удовольствием смотревшее сквозь юные глаза, на то как Син утаскивают к коменданту.
Комендант не был страшным, но его внешность была мягко говоря отталкивающей. Абсолютно лысый череп горбатый нос с большими ноздрями и широкий подбородок рассеченный, по середине, шрамом, тонкие полоски улыбающихся губ внушали мерзкий трепет. Он сидел за столом голый до пояса, его тело расчерчивали две полосы подтяжек с маленькими повторяющимися ломаными значками.
Он жестом руки велел охраннику удалиться, затем встал его тело было сухим, но мышцы некогда были в великолепной форме. Он облизнул губы и проглотил слюну. Заметив, как на его шее двинулся кадык Син поплохело.
- Гут. - протянул комендант.
Он вышел из-за стола и в три широких шага преодолел помещение, схватил девушку когтистыми пальцами и одним движением разорвав робу зашипел, наклоняясь над бившейся в его руках жертвой.
- Тебе будет плохо, очень плохо, но мне от этого только лучше, кричи громче, маленькая.
Син не позволила ему договорить. Она переборов панику и отвращение вцепилась зубами в кадык, стараясь ухватиться за сам узел, это не выходило, но боль была должно быть невыносимой. Недоносок, в раз замолк и теперь сипел, стараясь, как можно осторожней отцепить девчонку от своей шеи это не вышло и он с огромной силой ударил Син по спине. В момент пропало дыхание, Син захрипела и широко раскрыла рот пытаясь вдохнуть, но вязкая кровь попала в горло и она закашляла. Освободившись комендант с силой пнул девушку ногой в живот, он что-то кричал пинками перекидывая девушку по кабинету, наконец, когда ярость отступила, он взял ее за голову и уже умышленно нанес ей несколько ударов кулаком в лицо, сколько их было Син не знала, после третьего она потеряла сознание.
В себя она пришла на каменной полке в тюрьме, закутанная в одеяло, всё тело нестерпимо болело особенно голова. Во рту ощущался явный вкус крови, Син провела языком по зубам, все были на месте, только шатались и болели. Правый глаз не открывался. За ней присматривал ее сокамерник, он очень вовремя у неё появился, Син была очень благодарна, но рот не открывался, чтобы сказать ему слова благодарности, она пролежала так несколько дней, прежде чем ее снова заставили работать.
Утром за ней пришли люди в одежде стражей, сковали руки за спиной и куда-то повели, длинный коридор по обе стороны которого располагались помещение, как то в котором приходилось ночевать, Син. Но тут было значительно теплее и стены были не грубыми каменными, а ровными и покрашенными в темно синий цвет. Они спустились по лестнице на один этаж ниже и Син втолкнули в помещение в котором стояла жуткая жара и вонь грязных тел. Множество мужчин и женщин стояли линиями и передавали дрова друг другу. С одного края цепочки человек брал палено и передавал до другого, последний, держась, как можно дальше от обжигающего жерла, кидал палено в огонь и ловил следующее. Девушку подвели к одной из таких цепочек и поставили рядом с человеком закидывавшим, дрова в печь, приковали к общей цепи за ногу кандалами и ушли прочь. Люди были измучены, худы, многих одолевали приступы кашля. Когда стражи вышли работа заметно приутихла. Охрана не появлялась до самого конца работы. Син посадила пару дюжин заноз и натерла кровавые мозоли, а вылетевший из жерла уголек попал ей на щеку и оставил довольно сильный ожег. Все время пока бросали дрова люди переговаривались между собой. Кто-то молился, кто-то строил планы на будущее, кому-то было легче ругать людей пленивших их, где-то за спиной кто-то, в пол голоса, напевал песенку, монотонную и однообразную. Син стала понемногу выспрашивать о месте куда попала. Это и была электростанция, Син плохо понимала, как огонь превращается в электричество, но это в какой-то степени было так.
На следующий день работа была той же самой, и на следующий, и через неделю, и через две. Только однажды произошло, то чего и следовали ожидать, стражи заметили, что когда они не наблюдают, работа притихает и стали следить и в один из дней уставший до предела человек, стоявший у самого жерла, не выдержал и бросился в огонь вместе с последним поленом. Потом Син сказали, что так бывало и раньше, с того дня Син пришлось занять его место.
Два долгих месяца Син каждый день водили к печи и заставляли перебрасывать поленья. Она узнала много интересно о мире, она больше не видела не Таисию, не Ричарда, ни кого из тех, кого запомнила к этому моменту. С каждым днем становилось всё тяжелей. Глаз так и не открылся что бы она не пыталась сделать к тому же под глазом от брови к переносице тянулся изогнутый шрам, полоска белой кожи, гладкая и аккуратная, ночью перед сном Син гладила её. Шрам служил напоминанием о своей непокорности о том, что она не сдалась, как Таисия и теперь уже не станет сдаваться не когда. Но время продолжало ломать ее, подтачивая уверенность и непоколебимость. И однажды утром.
- Подъем, котельная сама себя не протопит! - Раздался знакомый уже голос.
Человек, со связкой ключей, которого местные обитатели звали, по-немецки - Хруст костей. Сменивший, толстяка около месяца назад, сопровождал девушку на место её каторги. До двери котельной оставалось ещё шагов сорок и Син была уверена, что если сегодня окажется там, то прыгнет в огонь и это будет невыразимо мучительно, зато это будет конец.
Раздался глухой звук похожий на удар и с потолка посыпался песок. Следом ещё один удар, затем ещё и ещё, происходило что-то явно серьёзное. Послышался переливистый вой и Хруст бросился бежать, из самой котельной тоже выбегали охранники в суматохе Син удалось сдернуть ключи с пояса одного из пробегавших мимо. Она так быстро, на сколько позволяли, разбитые и обожженные ноги, пошла в котельную, когда она была шагах в десяти от двери она увидела, как освободившиеся, уже, пленники бегут ей на встречу, прочь из пекла, она развернулась и постаралась не мешать пробегать им мимо. Позади раздался грохот, и волна жара пронеслась по коридору разбросав людей, как щепки. Син швырнуло вперед, она ударилась головой и потеряла сознание.