Нюрнберг, которого не было
Снят фильм об Ольге Шатуновской и несостоявшемся советском Нюрнберге
Хорошо бы это была скамья подсудимых. По крайней мере Л. Каганович (крайний слева в переднем ряду) и Вяч. Молотов (крайний справа) могли в 1959 г. на нее сесть
Поднесенная к портрету Сталина трубка начинает дымиться. А потом, ближе к концу фильма, дым, очень похожий на трубочный, поднимается от сожженных документов, изобличающих чудовищные сталинские преступления. Тех самых документов, 64 тома которых собрала бывшая революционерка, бывшая узница ГУЛАГа, а в хрущевское время член Комитета партконтроля («Комиссии Шверника») Ольга Шатуновская. Собрала для того, чтобы палачи ответили за свое палачество. Тогда, в конце 1950-х - начале 1960-х, многие из них были еще живы: например, Молотов с Кагановичем, подписавшие 38 679 смертных приговоров, и сошки помельче, лично стрелявшие в затылки невиновных. Они тогда могли сесть на скамью подсудимых.
Могли ли?..
Метафора с дымящейся трубкой - главная в фильме «Нюрнберг, которого не было» (сценарий Ирины Васильевой, режиссер Игорь Холодков, продюсер Александр Радов). Это фильм документальный, потому что целиком основан на документах и свидетельствах, и в то же время игровой, потому что в нем участвуют актеры (в том числе Юлия Рутберг) и задана вполне драматургическая форма: радиорепортажа с суда над сталинизмом, «нашего Нюрнберга». Которого не было. Собственно оттого и дымится сталинская трубка: главное зло не осуждено окончательно и потому трансформировалось в смягченное зло нашего времени. Об этом в фильме говорит замечательный философ и писатель, сам бывший политзэк Григорий Померанц, лично знавший Шатуновскую. Женщину, которая первой доказательно назвала Сталина убийцей.
А к 1959 году она все подготовила для исторического процесса (исторического и в том главном смысле, что после него история нашей страны могла пойти по-другому, тогда «сохранялась еще привычка труда», сказал Померанц).
64 тома собранных Шатуновской документов не оставляли сомнения в тягчайших преступлениях ЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ, КПСС и лично Сталина против народа - только с 1935 по 1941-й, по данным Шатуновской, было репрессировано 19 840 000 человек, из них расстреляно больше 7 миллионов. Сколько погибло в лагерях, точно установить не удалось. И сам народ после ХХ съезда и массового исхода репрессированных из бессрочной ссылки (которого тоже добилась Шатуновская) - а они на своих ногах разнесли лагерную пыль по всей стране - начал задумываться. Народ начал прозревать, что есть параллельная история страны, совсем не похожая на фильм «Кубанские казаки». И в народной смеховой культуре это прозрение отразилось:
Что сильнее год от году
Сниться русскому народу?
Показательный процесс
Над ЦК КПСС.
В общем, предпосылки для советского Нюрнберга были. Но Хрущев испугался. Сказалось и давление многочисленных, всерьез напуганных тогда сталинистов из Политбюро (во главе с будущим многолетним «идеологом партии» Сусловым), и то, что у самого Хрущева, по собственному «пенсионному» признанию, руки были по локоть в крови. Шатуновская настаивала: надо палачей призвать к ответственности! Хрущев отвечал: нельзя, их тысячи и тысячи - начнется новый 37-й год.
Каждый день работы в комиссии был для Шатуновской войной. За два года расследования она перенесла три инфаркта (за 16 лет лагерей «только» зрение потеряла). Суслов семь или восемь раз ставил на Политбюро вопрос об ее увольнении. Наконец в 1962 году он пришел к Хрущеву с заявлением, что деятельность Шатуновской наносит удар по международному рабочему движению. На самом деле она подняла тогда вопрос о спецпайках, дачах, конвертах с деньгами, 204 генеральских виллах, построенных солдатами… (Хрущев отменил только конверты). То есть в действительности Шатуновскую погубило не то, что она показала кровь на руках правящей партии, а что попыталась вырвать из этих рук привилегии.
Вообще, наверное, главное достоинство фильма «Нюрнберг, которого не было» в том, что он дает четкие и ясные объяснения многим поворотам советской истории и отвечает на постоянно возникающие вопросы. Например, такие.
Причастен ли Сталин к убийству Кирова?
Вывод Шатуновской: он его «заказал», потому что на ХVII съезде получил на самом деле меньше голосов, чем Сергей Миронович.
Для чего Сталину понадобился Большой террор? Уничтожить перед близящейся войной «пятую колонну»? Провести индустриализацию за счет дармового труда зэков?
Нет, все проще. На том же ХVII съезде («съезде победителей», впоследствие почти поголовно расстрелянном) против Сталина проголосовали треть делегатов. С трибуны они говорили «что надо», а в кулуарах обсуждали ужасающие последствия насильственной коллективизации и искусственного голодомора начала 30-х. И Сталин решил, что тайная оппозиция хуже явной и ее необходимо уничтожить. Так же как и всех, кто может быть недоволен коллективизацией.
Не потому ли печально знаменитый оперативный приказ НКВД № 00447, утвержденный Политбюро ЦК ВКП(б) 31 июля 1937 года, с которого собственно и начался Большой террор, предписывал с 1 августа репрессировать именно «бывших кулаков… и другие контрреволюционные элементы»? Именно этим «кулацким» приказом во всех регионах были созданы тройки, пославшие на смерть миллионы…
Шатуновская подняла бюллетени ХVII съезда и обнаружила, что 289 бюллетеней отсутствуют, а члены счетной комиссии расстреляны. Выжил единственный. Он-то и рассказал, что Сталин, узнав, что против него проголосовали треть делегатов, а против Кирова только трое, сказал: пусть у меня будет, как у Кирова, - три против, а 289 бюллетеней распорядился сжечь.
Так же, уже в постхрущевское время, уничтожили большую часть документов, собранных Шатуновской, - по недосмотру уцелел их полный перечень. А ведь когда после своей отставки, со второго раза принятой Хрущевым, она сдавала 64 тома документов в архив, говоря, что верит: они еще понадобятся,- архивист горячо с ней соглашался и, зрелый мужчина, плакал…
Кстати, принимая в 1962 году отставку Шатуновской, Хрущев согласился отложить публикацию собранных ею материалов на 15 лет. Шатуновская напророчила, что таким образом он подписывает себе приговор.
Вот ответ на еще один старый вопрос: какова была главная ошибка Хрущева, приведшая к краху? Стучание ботинком по столу в ООН? Хамское отношение к интеллигенции? Или, может, непомерная любовь к кукурузе?
Конечно, нет.
А ответ такой: непоследовательность в борьбе со сталинизмом и сталинистами.
И сталинисты немедленно начали брать реванш. Когда дожившая до перестройки Шатуновская захотела узнать о судьбе своих 64-х томов, пришедшие к ней прокурорские сообщили, что большая часть документов исчезла, а Зиновию Сердюку, при Хрущеве 1-му заму председателя Комитета партконтроля, поручили в свое время вызвать всех главных свидетелей, фигурировавших в собранных материалах, и вынудить их отказаться от прежних показаний.
Но некоторые документы сохранились: и из 64 томов Шатуновской, и найденные уже после ее расследования. И значит, «наш Нюрнберг» все еще возможен!
О его необходимости в Басманном районном суде и в Мосгорсуде говорил Генри Резник, адвокат «Новой газеты» и общества «Мемориал», на суде по иску к нам о защите чести и достоинства Сталина его внука Е. Я. Джугашвили. Басманный суд, как известно, признал наше право называть Сталина преступником, и Мосгорсуд отклонил кассацию представителей Е. Я. Джугашвили. А 30 октября, в День памяти репрессированных, президент России Д.А. Медведев в своем видеоблоге говорил о преступлениях Сталина. Так что процесс идет, хотя пока еще, к сожалению, не Нюрнбергский.
«Процесс идет» - это, собственно, лейтмотив и финальная фраза авторов фильма. «…Двадцатый год процесса - 1979-й - страсти накаляются…» - повествует радиодиктор. Неудивительно. Это был год 100-летия Сталина и попыток его реанимации вплоть до возвращения названия Сталинград. «На 50-й год, - констатирует диктор, - наступает спокойное понимание того, что такой суд не мог состояться». Минуточку! 50-й год процесса - это же наш прошлый 2009-й! Да, почему тогда, в 1959-м, не получилось, пожалуй, мы сейчас понимаем. Но вряд ли от этого у всех на душе спокойно…
Вот Померанц в фильме говорит: «Страна может преобразиться. Но над этим надо поработать. Я читал журнал «Шпигель», там каждую неделю из месяца в месяц, из года в год была статья о зверствах нацистов… Кап-кап-кап…Вот так нам надо капать на мозги!»
Фильм «Нюрнберг, которого не было» - капля очень весомая. Хорошо бы она упала на телеэкраны - с помощью одного из центральных каналов.
Олег Хлебников (отсюда)
Хорошо бы это была скамья подсудимых. По крайней мере Л. Каганович (крайний слева в переднем ряду) и Вяч. Молотов (крайний справа) могли в 1959 г. на нее сесть
Поднесенная к портрету Сталина трубка начинает дымиться. А потом, ближе к концу фильма, дым, очень похожий на трубочный, поднимается от сожженных документов, изобличающих чудовищные сталинские преступления. Тех самых документов, 64 тома которых собрала бывшая революционерка, бывшая узница ГУЛАГа, а в хрущевское время член Комитета партконтроля («Комиссии Шверника») Ольга Шатуновская. Собрала для того, чтобы палачи ответили за свое палачество. Тогда, в конце 1950-х - начале 1960-х, многие из них были еще живы: например, Молотов с Кагановичем, подписавшие 38 679 смертных приговоров, и сошки помельче, лично стрелявшие в затылки невиновных. Они тогда могли сесть на скамью подсудимых.
Могли ли?..
Метафора с дымящейся трубкой - главная в фильме «Нюрнберг, которого не было» (сценарий Ирины Васильевой, режиссер Игорь Холодков, продюсер Александр Радов). Это фильм документальный, потому что целиком основан на документах и свидетельствах, и в то же время игровой, потому что в нем участвуют актеры (в том числе Юлия Рутберг) и задана вполне драматургическая форма: радиорепортажа с суда над сталинизмом, «нашего Нюрнберга». Которого не было. Собственно оттого и дымится сталинская трубка: главное зло не осуждено окончательно и потому трансформировалось в смягченное зло нашего времени. Об этом в фильме говорит замечательный философ и писатель, сам бывший политзэк Григорий Померанц, лично знавший Шатуновскую. Женщину, которая первой доказательно назвала Сталина убийцей.
А к 1959 году она все подготовила для исторического процесса (исторического и в том главном смысле, что после него история нашей страны могла пойти по-другому, тогда «сохранялась еще привычка труда», сказал Померанц).
64 тома собранных Шатуновской документов не оставляли сомнения в тягчайших преступлениях ЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ, КПСС и лично Сталина против народа - только с 1935 по 1941-й, по данным Шатуновской, было репрессировано 19 840 000 человек, из них расстреляно больше 7 миллионов. Сколько погибло в лагерях, точно установить не удалось. И сам народ после ХХ съезда и массового исхода репрессированных из бессрочной ссылки (которого тоже добилась Шатуновская) - а они на своих ногах разнесли лагерную пыль по всей стране - начал задумываться. Народ начал прозревать, что есть параллельная история страны, совсем не похожая на фильм «Кубанские казаки». И в народной смеховой культуре это прозрение отразилось:
Что сильнее год от году
Сниться русскому народу?
Показательный процесс
Над ЦК КПСС.
В общем, предпосылки для советского Нюрнберга были. Но Хрущев испугался. Сказалось и давление многочисленных, всерьез напуганных тогда сталинистов из Политбюро (во главе с будущим многолетним «идеологом партии» Сусловым), и то, что у самого Хрущева, по собственному «пенсионному» признанию, руки были по локоть в крови. Шатуновская настаивала: надо палачей призвать к ответственности! Хрущев отвечал: нельзя, их тысячи и тысячи - начнется новый 37-й год.
Каждый день работы в комиссии был для Шатуновской войной. За два года расследования она перенесла три инфаркта (за 16 лет лагерей «только» зрение потеряла). Суслов семь или восемь раз ставил на Политбюро вопрос об ее увольнении. Наконец в 1962 году он пришел к Хрущеву с заявлением, что деятельность Шатуновской наносит удар по международному рабочему движению. На самом деле она подняла тогда вопрос о спецпайках, дачах, конвертах с деньгами, 204 генеральских виллах, построенных солдатами… (Хрущев отменил только конверты). То есть в действительности Шатуновскую погубило не то, что она показала кровь на руках правящей партии, а что попыталась вырвать из этих рук привилегии.
Вообще, наверное, главное достоинство фильма «Нюрнберг, которого не было» в том, что он дает четкие и ясные объяснения многим поворотам советской истории и отвечает на постоянно возникающие вопросы. Например, такие.
Причастен ли Сталин к убийству Кирова?
Вывод Шатуновской: он его «заказал», потому что на ХVII съезде получил на самом деле меньше голосов, чем Сергей Миронович.
Для чего Сталину понадобился Большой террор? Уничтожить перед близящейся войной «пятую колонну»? Провести индустриализацию за счет дармового труда зэков?
Нет, все проще. На том же ХVII съезде («съезде победителей», впоследствие почти поголовно расстрелянном) против Сталина проголосовали треть делегатов. С трибуны они говорили «что надо», а в кулуарах обсуждали ужасающие последствия насильственной коллективизации и искусственного голодомора начала 30-х. И Сталин решил, что тайная оппозиция хуже явной и ее необходимо уничтожить. Так же как и всех, кто может быть недоволен коллективизацией.
Не потому ли печально знаменитый оперативный приказ НКВД № 00447, утвержденный Политбюро ЦК ВКП(б) 31 июля 1937 года, с которого собственно и начался Большой террор, предписывал с 1 августа репрессировать именно «бывших кулаков… и другие контрреволюционные элементы»? Именно этим «кулацким» приказом во всех регионах были созданы тройки, пославшие на смерть миллионы…
Шатуновская подняла бюллетени ХVII съезда и обнаружила, что 289 бюллетеней отсутствуют, а члены счетной комиссии расстреляны. Выжил единственный. Он-то и рассказал, что Сталин, узнав, что против него проголосовали треть делегатов, а против Кирова только трое, сказал: пусть у меня будет, как у Кирова, - три против, а 289 бюллетеней распорядился сжечь.
Так же, уже в постхрущевское время, уничтожили большую часть документов, собранных Шатуновской, - по недосмотру уцелел их полный перечень. А ведь когда после своей отставки, со второго раза принятой Хрущевым, она сдавала 64 тома документов в архив, говоря, что верит: они еще понадобятся,- архивист горячо с ней соглашался и, зрелый мужчина, плакал…
Кстати, принимая в 1962 году отставку Шатуновской, Хрущев согласился отложить публикацию собранных ею материалов на 15 лет. Шатуновская напророчила, что таким образом он подписывает себе приговор.
Вот ответ на еще один старый вопрос: какова была главная ошибка Хрущева, приведшая к краху? Стучание ботинком по столу в ООН? Хамское отношение к интеллигенции? Или, может, непомерная любовь к кукурузе?
Конечно, нет.
А ответ такой: непоследовательность в борьбе со сталинизмом и сталинистами.
И сталинисты немедленно начали брать реванш. Когда дожившая до перестройки Шатуновская захотела узнать о судьбе своих 64-х томов, пришедшие к ней прокурорские сообщили, что большая часть документов исчезла, а Зиновию Сердюку, при Хрущеве 1-му заму председателя Комитета партконтроля, поручили в свое время вызвать всех главных свидетелей, фигурировавших в собранных материалах, и вынудить их отказаться от прежних показаний.
Но некоторые документы сохранились: и из 64 томов Шатуновской, и найденные уже после ее расследования. И значит, «наш Нюрнберг» все еще возможен!
О его необходимости в Басманном районном суде и в Мосгорсуде говорил Генри Резник, адвокат «Новой газеты» и общества «Мемориал», на суде по иску к нам о защите чести и достоинства Сталина его внука Е. Я. Джугашвили. Басманный суд, как известно, признал наше право называть Сталина преступником, и Мосгорсуд отклонил кассацию представителей Е. Я. Джугашвили. А 30 октября, в День памяти репрессированных, президент России Д.А. Медведев в своем видеоблоге говорил о преступлениях Сталина. Так что процесс идет, хотя пока еще, к сожалению, не Нюрнбергский.
«Процесс идет» - это, собственно, лейтмотив и финальная фраза авторов фильма. «…Двадцатый год процесса - 1979-й - страсти накаляются…» - повествует радиодиктор. Неудивительно. Это был год 100-летия Сталина и попыток его реанимации вплоть до возвращения названия Сталинград. «На 50-й год, - констатирует диктор, - наступает спокойное понимание того, что такой суд не мог состояться». Минуточку! 50-й год процесса - это же наш прошлый 2009-й! Да, почему тогда, в 1959-м, не получилось, пожалуй, мы сейчас понимаем. Но вряд ли от этого у всех на душе спокойно…
Вот Померанц в фильме говорит: «Страна может преобразиться. Но над этим надо поработать. Я читал журнал «Шпигель», там каждую неделю из месяца в месяц, из года в год была статья о зверствах нацистов… Кап-кап-кап…Вот так нам надо капать на мозги!»
Фильм «Нюрнберг, которого не было» - капля очень весомая. Хорошо бы она упала на телеэкраны - с помощью одного из центральных каналов.
Олег Хлебников (отсюда)