Пост №9. Мнимый "парадокс маргиналов на Манеже" и его решение.
На ряде форумов активно обсуждается вопрос, касающийся того, почему именно представители маргинальной и полууголовной среды - малообразованные, некультурные фанаты, ультраправые националисты иже с ними - первыми и единственными пока выступили в защиту России и русского народа. Выступили в той форме, в какой смогли - с поднятыми вверх руками (что зримо напомнило нацистские приветствия), с лозунгами «Россия для русских» и «Е**ть Кавказ!» и т.д. Где-то даже и я сам охарактеризовал эту ситуацию как парадокс - дескать, в стране Достоевского и Толстого, Менделеева и Мечникова, Сахарова и Лихачева на защиту национального достоинства и национального самосознания поднялись совершенно деинтеллектуализированные группы товарищей. На самом деле этого парадокса нет. Более того, иначе просто не могло быть. Включая и форму протеста.
Давайте разбираться. Ключ к разгадке мнимой тайны «фанатского парадокса» в том, что именно маргинальные слои подобного типа В НАИМЕНЬШЕЙ МЕРЕ оказались подвержены «промывке мозгов» посредством «культуротранслирующих механизмов» - книг, газет, рекламы, ТВ, кино и т.д. В данном случае - многолетней промывке мозгов либерально-фашистской прозападной пропагандой режима Горбачева - Ельцина - Путина - Медведева. Стало быть, глубинные слои психики, слои архетипические (привет Юнгу) оказались затронутыми слабо. Эти люди остались русскими по духу. Не забудем, что все эти 20 последних лет нам официально прививали абсолютно чуждые нашей русской культуре ценности - либерально понятая свобода, индивидуализм, культ денег, обывательство, социальная безответственность и т.д. Кто воспринимал эту пропаганду (а это были «культурные слои»), тот «дерусифицировался» в той или иной степени. Особенно это касается нашей вечной беды - псевдоэлиты, интеллигенции. Как страшно далека она сейчас от народа! Как визгливо продолжает она извергать либерально-русофобские лозунги, уворачиваться от правды и социальной ответственности перед собственной культурой и собственным народом, перед необходимостью ответить на вызов времени! А исторический поезд между тем (и 11.12 мы это явственно увидели) начинает медленно, не верно разворачиваться в другом, не западно-либеральном, направлении. И место социально активного слоя вместо пятой колонны - совершенно импотентной в таких исторических обстоятельствах либеральной интеллигенции - занимают те, кто и должны были его занять в этих конкретных исторических условиях. Те, кто сохранил «русскость» в свободном (не придавленном прозападной шелухой) состоянии на архетипическом уровне. А поскольку они, эти граждане, малокультурные (граждане культурные, как мы поняли, в большинстве своем отравлены либеральной пропагандой), все оно так и получается… Квазифашистски. Они, маргиналы, НЕПОСРЕДСТВЕННО ощущая ОБЪЕКТИВНЫЙ запрос эпохи («Русские, вперед!») - потому что им ЕСТЬ, чем его ощущать (в отличие от гнилой интеллигенции, и рефлексия тут для этого не нужна) - отвечают на этот запрос доступными ИМ средствами и методами. Очень ВНЕШНЕ напоминающими фашизм, это правда. Как говорится, жестокость порождает ответную жестокость. Геноцид русского народа не мог пройти бесследно. Поэтому радикальный ответ русского национального сознания объясним. Как писал в свое время Кураев, болезнь есть естественная реакция организма на противоестественные условия среды. Но фашизм, в свою очередь, не совместим с русским духом, с русской ментальностью. И это противоречие тоже нуждается в осмыслении…
Подтвердим свои мысли пространной цитатой из труда выдающихся психологов современной России И. Медведевой и Т. Шишовой «Дети нашего времени» (написана около 7 лет назад, выделение жирным шрифтом везде наше):
«Случайно ли вместо задуманной буржуазно-демократической революции в России второй раз получается что-то совсем другое, большинством политиков непредвиденное? Думаем, нет. И даже уверены. Второй раз на протяжении одного столетия в России предпринимается попытка заменить базовые культурные ценности на другие, чужеродные. А они, как ни старайся, не приживаются. В итоге, отказываясь от старых ценностей, правящая верхушка не в состоянии внедрить новые. Рано или поздно они обязательно бывают отторгнуты. Но люди не могут долго жить в ценностном вакууме, и непременно появляется сила, которая закачивает новый культурный воздух. Новый, но свой. Пускай смрадный, но зато не вызывающий аллергического удушья. Если под этим углом зрения посмотреть на борьбу «чистых» [функционеров внутри властной системы - прим. З.Г.] и «нечистых» [уголовников - прим. З.Г.], то опять же станет очевидным огромное преимущество вторых. Поначалу такое утверждение может показаться диким. Что за чушь?! Какая там культура у бандитов? Культура - это духовные ценности, а тут сплошная антидуховность, антикультура. Но если посмотреть повнимательней и без предубеждения, то окажется, что «анти» по отношению к нашей культуре - это модернизационные ценности западного образца. Бандитские же ценности, вкусы и законы отношений - это вовсе не «анти», а субкультура. Сниженная, конечно (поэтому и «суб»), но не иноприродная. Исследователи, изучавшие преступную среду - такие, например, как известный правозащитник В. Чаидзе (США) - отмечали, что воровской мир весьма консервативен в почитании своих организационных и этических принципов. Чалидзе даже проводит аналогию между воровской организацией и работной артелью - русским социальным институтом. И указывает характерные признаки:
- «молчаливый» договор участников;
- ограничение свободы выхода из артели;
- принцип круговой поруки;
- равноправие основных членов при приоритете лидера («атамана», «старшого»);
- внутренняя система наказаний;
- высокая степень информационной замкнутости;
- особый внутренний язык;
- взаимодействие с другими артелями в разделе территории промысла.
И многие внешние черты, и глубинные, архетипические, свойства роднят сниженную, низкую культуру с высокой. Странного тут ровным счетом ничего нет. Уголовники по большей части происходят из низов общества, и уже одно это приближает их к почве. А слабые психические тормоза и необремененность высокой культурой - плохой заслон на пути коллективного бессознательного (термин К. Г. Юнга), в котором эти архетипические свойства проявляются в своем первозданном, даже первобытном, виде. Взять хотя бы равноправие основных членов при приоритете лидера («атамана», «старшого»). Чем не модель идеального русского царства? Здесь и «вольница», и равенство, и сильная отцовская длань - суровая, но справедливая. А молчаливый договор участников? Разве он не отражает архетипическую неприязнь нашего народа к приоритету формального права и, наоборот, исконную тягу к решению спорных вопросов «по правде», «по справедливости»? (Не случайно в русском языке - а в языке вообще ничего случайного не бывает - «правосудие» и «справедливость» - это разные, хотя и однокоренные слова; в английском же, французском, испанском и других языках понятия «правосудие» и «справедливость» обозначаются одним словом, то есть нет никакой другой справедливости, кроме правовой, юридической.) Насколько мы понимаем, молчаливый договор участников основывается не на писаных законах, а на традициях (в данном случае уголовных). В юриспруденции это носит название «естественное право». И симптоматично, что о перспективности построения в России общества, основанного на принципах естественного права, заговорили сейчас и некоторые наши политологи. Можете не сомневаться, «молчаливый договор» приживется здесь гораздо лучше, чем «Декларация прав человека». Так уж устроена наша культура, и с этим надо смириться независимо от личного вкуса. Иначе невозможно будет выйти за пределы порочного круга.
Теперь о круговой поруке. В высокой культуре это называется «взаимопомощь» и «взаимовыручка», но носители высокой культуры сегодня от нее публично отреклись, объяснив обществу, что коллективизм тождествен стадности, а нормальные люди думают каждый о себе и не вмешиваются в чужие дела. А кто вмешивается, тот посягает на свободу воли (то есть равнодушие получило еще и концептуальную поддержку). Что ж, свобода воли, действительно, один из важнейших принципов христианской этики. Но любые поступки имеют последствия, и, выбирая линию поведения, свободный человек должен свободно же брать на себя и бремя ответственности. Ибо оно все равно ляжет на его плечи, но если не быть к этому готовым, то от неожиданности можно сломать хребет.
Так что, когда на верхних этажах культуры отказывались от идеи коллективизма, следовало предвидеть, что на нижних этажах такого отказа может и не произойти. [Вот в этой статье как раз и идет речь о том, что именно фанаты и националисты оказались ЕДИНСТВЕННОЙ силой в России декабря 2010 года, которая способна собрать, объединить значительное количество людей, теперь мы понимаем, почему - прим. З.Г.]. И скорее всего не произойдет. Как говорят врачи, «по жизненным показаниям», ведь для уголовников принципы коллективизма - залог выживания. И люди, в чьем архетипе записана тяга к общинной жизни, будут спускаться вниз, в подвал. И закрывать глаза на то, что там пахнет плесенью и крысами, а по углам висит паутина. В ситуации, когда на верхних этажах вообще нельзя дышать, все это становится второстепенным. Тяга к общинности в нашей культуре естественно связана с потребностью, а для многих и с жаждой «Общего Дела». И опять-таки - «наверху» старое «Общее Дело» заклеймили позором, а нового не подобрали. «Внизу» же и с этим все о’кей. И не только потому, что бандиты вместе «идут на дело». Исследователь криминальной жизни В. Овчинский пишет: «В XIX столетие преступный мир России вступил окрепшим, сплоченным, имеющим силы противопоставить себя общественному порядку и закону». Но это носило приспособительный характер - урвать и затаиться. Сейчас же «Общее Дело» мафии приобрело явно наступательный характер. Она уже не приспосабливается, а пытается подмять под себя государство, сделать его собой. Задача поистине грандиозная. Аж дух захватывает: и как это возможно? Но именно такие «большие проекты» - не вялые маниловские мечты, а несущие в себе мощный энергетический заряд и потому реализуемые - и обладают для представителей русской культуры ни с чем не сравнимой притягательностью. В этой связи довольно неожиданно высвечивается и пресловутая борьба за выживание. Признаемся друг другу честно: ведь это ужасно унизительно - выживать неизвестно зачем. Есть для того, чтобы жить, и жить для того, чтобы есть. По крайней мере, в нашей культуре это все выглядит как-то убого, жалко, мизерабельно. Если только не освящено уже упомянутым «Общим Делом». К примеру, жители блокадного Ленинграда тоже во что бы то ни стало стремились выжить. Но это было героически окрашено (чувство, несовместимое с мизерабельностью). Выжить наперекор врагу. И посмотрите, до чего интересно получилось! «Верхние этажи» с удовольствием подхватили чуждую нам идею биологического выживания как самоцели и стали спускать это в массы самыми разными способами: от радиопередачи «Школа выживания» до создания Международного фонда выживания. Но люди от этого только невротизировались. Выживать они в результате стали хуже, а следовательно, идея выживания пускай на бессознательном уровне, но была отторгнута. В «подвалах» же эта идея бытовала всегда, но в ней и всегда содержалась сверхценная составляющая: выжить, чтобы «показать этим гадам». А уж сейчас, на общем жалком фоне, установка на выживание «вопреки» обретает особую весомость, что, опять-таки, весьма привлекательно, особенно для молодых, чьей природе жалость претит...
Показательны и установки самой элитной группы уголовников - «воров в законе». Вот уж поистине «аристократы духа»! Хотя они бывают баснословно богаты, богатство для них второстепенно.
Конечно, мы недаром поставили кавычки. Но, нисколько не обольщаясь насчет волчьей стаи и ее «духовности», мы все же вынуждены констатировать, что на наших глазах происходит удивительное явление: в русской культуре сейчас срабатывает система двойной защиты. Причем высокая культура в данный момент защищается в основном пассивно. Нас защищают наш язык, православная вера, классическая литература, живопись, музыка, философия - в общем, то, что существовало или было создано до нас. А мы сами, пускай не все, но многие, отказались от того, что составляло суть этой высокой культуры, соскользнули с ее крутой вертикали. Но неожиданно и, разумеется, неосознанно эту защитную роль начинает играть уголовная субкультура [Вот!!! Кто еще спрашивал про «фашистов» на Манеже? - прим. З.Г.]. Волки, они ничего не знают о трансплантации, но, видно, нутром чуют, что с чужими потрохами долго не протянешь. И чем больше на «верхних этажах» разглагольствуют про утопичность равенства, про справедливость несправедливости и про обреченность любой борьбы, тем громче и уверенней звучат на «нижнем этаже» песни про «братков». А, собственно говоря, что мы все твердим «на нижних» да «на нижних»?! Когда жизнь превращается в трагический балаган, верх и низ постепенно меняются местами. И призывы к власти «поставить заслон на пути мутных потоков криминальной культуры» теперь просто смешны. Начав с поощрения уголовников, она (власть) перешла к их обслуживанию. И перечень услуг все растет, и назад уже не повернуть. И, видя, что они со своими комнатными повадками уже не вписываются в «крутую» реальность, болонки торопливо натягивают волчью шкуру. Вдруг за волков сойдут? Но в панической суете забывают о том, что у волков безошибочный нюх».
Вот еще пара сегодняшних статей про русский фашизм:
1. http://www.vz.ru/columns/2010/12/12/454255.html - блестящая работа Соколова-Митрича
2. http://www.free-russia.net/2010/12/13/fashism/ - очень неоднозначная работа, но с похожими итоговыми выводами.
Ну и нельзя не сослаться на Андрея Епифанцева:
"Манежная площадь как результат кавказской политики"
Все выстраивается. Нельзя обмануть ни законы истории, ни законы социальной психологии.
Искренне Ваш
Змей Горыныч.