(no subject)
"... Лучше всего было сохранить деньги и донашивать старый костюм, но это было невозможно - через несколько дней Силверс наверняка спросит меня о костюме.
Через некоторое время я свернул на 54ую улицу, чуть подальше находился небольшой цветочный магазин где продавались очень дешевые орхидеи, может быть не совсем свежие, но это было незаметно.
Накануне Меликов дал мне адрес фирмы где работала Наташа Петрова. В мыслях у меня был полный разброд. Я так и не понял, что представляет собой эта женщина. То она казалась мне модницей и шовинисткой, то я сам себе казался вульгарным плебеем.
Теперь, похоже, в мою жизнь вмешался Бог о чем свидетельствовали сто долларов в моем кармане. Я купил две орхидеи и послал Наташе. Цветы стоили всего 5 долларов, но производили впечатление более дорогих, что было весьма кстати.
В магазине Браунинг энд кинг я выбрал себе лёгкий костюм, причем подгонять пришлось лишь брюки... В кои-то веки я мог себе это позволить. На меня, вдруг нашла блажь, что новый костюм знаменует конец моей бездомной эмигрантской жизни и начало оседлого обывательского существования"
Ремарк "Тени в Раю
Иногда, я встречаю людей укорененных в реальность. Иногда это редкие успешные интеллигентские московские семью, бывает, армянская семья живущая между Москвой и Греноблем, чтобы собираться на многочисленные свадьбы и похороны, случается увидеть такую семью рабочих, где медсестры и обсуждают с вахтерами породу огурцов или где лучше купить опилки для сада.
Здесь, наверное, материальное, национальное, культурное не играют какой-то роли. Когда никто не подсматривает, я называю это поцелуем Бога.
В любом случае, в нашей части суши это стоит признать чудом.
Но большая часть людей вокруг меня и когда-то, и сейчас, с рождения и до смерти мигрируют в бесконечном поиске лучшего или убегая от чего-то страшного.
Вот и у Ремарка, эмигрантская тема полна/пропитана русских тонов, немецкие эмигранты - новички и вектор выживания им указывают полные горького опыта наши предки: Меликов, Наташа Петрова. Хотя Меликов, вроде как чех, а Наташа называет себя француженкой, ведь она родилась уже во Франции.
Книга полна русской водки, Достоевского и концентрированной отечественной горечи, которую Ремарк, один из немногих европейцев, кажется сумел понять, почти уловить.
На соседних сиденьях жизни блуждают по 21му веку люди потерявшие свою страну в 91м и пытающиеся укорениться в новом жестком, близкой к описанной в Тенях Ремарка, Америке.
у кого-то в календаре меняются города, страны, улицы, места работы, хобби.
Существуют, наконец, эмигранты огромного мира отношений: когда каждые следующие несут одни и те же беды и человек снова и снова снимается с места и, словно Диоген, "ищет человека"
Не обладая якорями мы носимся по многим измерениям, чтобы ненадолго найдя приют, быть сорванными и снова убегать или опять тянуться за Синей птицей Метерлинка.
И, всё же, если присмотреться, то и у оседлых, и у имеющих мужество оставаться живыми нас, есть своя, итоговая полнота жизни и сравнивать их, эти два способа провести жизнь, бессмысленно так же как сравнивать вино, водку, пиво или сидр.
Просто все мы обречены, сбиваясь и находя, выбирать или следовать отметками судьбы, или кем бы не родился, но тупо сидя на месте сгинуть а болоте или пропасти.
Наверное, много кто на планете превосходит нас в странствиях, один цыгане чего стоят, но создать высокую культуру непрерывной дороги кроме нас не удалось почти никому. И Ремарк это удивительно почувствовал.
И, самое странное, что всё это продолжается нами, детьми великой культуры бесконечных вёрст...
Через некоторое время я свернул на 54ую улицу, чуть подальше находился небольшой цветочный магазин где продавались очень дешевые орхидеи, может быть не совсем свежие, но это было незаметно.
Накануне Меликов дал мне адрес фирмы где работала Наташа Петрова. В мыслях у меня был полный разброд. Я так и не понял, что представляет собой эта женщина. То она казалась мне модницей и шовинисткой, то я сам себе казался вульгарным плебеем.
Теперь, похоже, в мою жизнь вмешался Бог о чем свидетельствовали сто долларов в моем кармане. Я купил две орхидеи и послал Наташе. Цветы стоили всего 5 долларов, но производили впечатление более дорогих, что было весьма кстати.
В магазине Браунинг энд кинг я выбрал себе лёгкий костюм, причем подгонять пришлось лишь брюки... В кои-то веки я мог себе это позволить. На меня, вдруг нашла блажь, что новый костюм знаменует конец моей бездомной эмигрантской жизни и начало оседлого обывательского существования"
Ремарк "Тени в Раю
Иногда, я встречаю людей укорененных в реальность. Иногда это редкие успешные интеллигентские московские семью, бывает, армянская семья живущая между Москвой и Греноблем, чтобы собираться на многочисленные свадьбы и похороны, случается увидеть такую семью рабочих, где медсестры и обсуждают с вахтерами породу огурцов или где лучше купить опилки для сада.
Здесь, наверное, материальное, национальное, культурное не играют какой-то роли. Когда никто не подсматривает, я называю это поцелуем Бога.
В любом случае, в нашей части суши это стоит признать чудом.
Но большая часть людей вокруг меня и когда-то, и сейчас, с рождения и до смерти мигрируют в бесконечном поиске лучшего или убегая от чего-то страшного.
Вот и у Ремарка, эмигрантская тема полна/пропитана русских тонов, немецкие эмигранты - новички и вектор выживания им указывают полные горького опыта наши предки: Меликов, Наташа Петрова. Хотя Меликов, вроде как чех, а Наташа называет себя француженкой, ведь она родилась уже во Франции.
Книга полна русской водки, Достоевского и концентрированной отечественной горечи, которую Ремарк, один из немногих европейцев, кажется сумел понять, почти уловить.
На соседних сиденьях жизни блуждают по 21му веку люди потерявшие свою страну в 91м и пытающиеся укорениться в новом жестком, близкой к описанной в Тенях Ремарка, Америке.
у кого-то в календаре меняются города, страны, улицы, места работы, хобби.
Существуют, наконец, эмигранты огромного мира отношений: когда каждые следующие несут одни и те же беды и человек снова и снова снимается с места и, словно Диоген, "ищет человека"
Не обладая якорями мы носимся по многим измерениям, чтобы ненадолго найдя приют, быть сорванными и снова убегать или опять тянуться за Синей птицей Метерлинка.
И, всё же, если присмотреться, то и у оседлых, и у имеющих мужество оставаться живыми нас, есть своя, итоговая полнота жизни и сравнивать их, эти два способа провести жизнь, бессмысленно так же как сравнивать вино, водку, пиво или сидр.
Просто все мы обречены, сбиваясь и находя, выбирать или следовать отметками судьбы, или кем бы не родился, но тупо сидя на месте сгинуть а болоте или пропасти.
Наверное, много кто на планете превосходит нас в странствиях, один цыгане чего стоят, но создать высокую культуру непрерывной дороги кроме нас не удалось почти никому. И Ремарк это удивительно почувствовал.
И, самое странное, что всё это продолжается нами, детьми великой культуры бесконечных вёрст...