Истинно так. Июнь 1981-го, я командированый в европейские ебеня России, еду автобусом в городок Любохна Брянской обл. на сантехзавод (по утверждению Вики полностью на сегодня разграбленный). В рейсовом ЛАЗе почти пусто, кроме меня еще три бабки впереди и четыре молодых пролетария на заднем сиденье, уже подзаправленные, несмотря на утренний час. Пейзажи в окошке удивительные, - сначало бескрайнее поле, усеянное тысячами битых и неэмалированных унитазов (Дали завистливо вздыхает). потом потянулись леса, сказочные, еловые. Любуюсь я этим берендеевым царством, но тут чую некий запах. И бабки впереди забухтели громче, - уж-та нешта! Оглядываюсь и вижу, что один из пролетариев, скинув портки, срет на задней площадке, а камарады его дружно закурили, чтобы смрад перебить. Водила назад башку вывернул: Какого, бля, хуя там? Ему в ответ: Пшелнахуй, не видишь, приперло человека, бля! На том инцидент был исчерпан. Я пересел вперед, сдвинул форточку. Так и доехал до завода. А на заводе мое знакомство с "русским миром" продолжилось, но об этом долго писать...
Да в целом ничего особенного... так, отдельные моменты из быта провинциальной Московии. Обилие пьяных уже в десять утра, жуткие общественные сортиры, какой-то расслабленный похуизм во всем, но и внезапная агрессия, ничем не мотивированная. Жестокость к женщинам и животным, - на одном из заводиков два пролетария развлекаются тем, что бросают кошек в печь для обжига и спорят на пиво, успеет ли добежать зверь до края, прежде, чем у него лапы обуглятся... Давка и драка у лотка с пивом "Ячменный колос", - напитка, сильно уступающего по вкусу моче (наверное). Особенно неприятное впечатление производила молодежь, - девушки, если не выглядели совсем отсталыми поселянками, похоже, полагали, что быть развязной блядью - то единственное, к чему стоит стремиться, парни же в большинстве находили образец мужественности в приблатненности и хамстве. После совкового, но все же совершенного иного Киева, да и после украинской провинции вообще, все эти московитские особенности очень бросались в глаза. Старшее же поколение, пускаясь в разговоры и рассуждения, непременно обращалось к "проблемам космического масштаба", но, конечно, в тех случаях, когда речь не шла о том, кто, как и сколько бухнул. А, например, на Кавказе, в Черкесске и Грозном меня удивлял какой-то генетический страх русских перед аборигенами. Словом, уже тогда, в начале 80-х ко мне стало приходить понимание, что т.н. русские - некий особенный феномен, и планете было бы лучше от него избавиться.
Июнь 1981-го, я командированый в европейские ебеня России, еду автобусом в городок Любохна Брянской обл. на сантехзавод (по утверждению Вики полностью на сегодня разграбленный). В рейсовом ЛАЗе почти пусто, кроме меня еще три бабки впереди и четыре молодых пролетария на заднем сиденье, уже подзаправленные, несмотря на утренний час.
Пейзажи в окошке удивительные, - сначало бескрайнее поле, усеянное тысячами битых и неэмалированных унитазов (Дали завистливо вздыхает). потом потянулись леса, сказочные, еловые. Любуюсь я этим берендеевым царством, но тут чую некий запах. И бабки впереди забухтели громче, - уж-та нешта! Оглядываюсь и вижу, что один из пролетариев, скинув портки, срет на задней площадке, а камарады его дружно закурили, чтобы смрад перебить.
Водила назад башку вывернул: Какого, бля, хуя там? Ему в ответ: Пшелнахуй, не видишь, приперло человека, бля!
На том инцидент был исчерпан. Я пересел вперед, сдвинул форточку. Так и доехал до завода. А на заводе мое знакомство с "русским миром" продолжилось, но об этом долго писать...
Reply
Reply
Это ж чистый Хичкок.
Reply
Reply
Reply
Особенно неприятное впечатление производила молодежь, - девушки, если не выглядели совсем отсталыми поселянками, похоже, полагали, что быть развязной блядью - то единственное, к чему стоит стремиться, парни же в большинстве находили образец мужественности в приблатненности и хамстве. После совкового, но все же совершенного иного Киева, да и после украинской провинции вообще, все эти московитские особенности очень бросались в глаза. Старшее же поколение, пускаясь в разговоры и рассуждения, непременно обращалось к "проблемам космического масштаба", но, конечно, в тех случаях, когда речь не шла о том, кто, как и сколько бухнул.
А, например, на Кавказе, в Черкесске и Грозном меня удивлял какой-то генетический страх русских перед аборигенами.
Словом, уже тогда, в начале 80-х ко мне стало приходить понимание, что т.н. русские - некий особенный феномен, и планете было бы лучше от него избавиться.
Reply
Leave a comment