Детства моего чистые глазенки
В бытность работы журналиста я узнаю массу интересных подробностей из жизни тех или иных людей. Часто подобные новости даже не попадают в крупные новостные ленты по обеим сторонам океанов. Но мне, в общем-то, глубоко параллельны любые топовые заметки. Я люблю удивительные истории, которые случаются ровно для того, чтобы человек не хотел улететь пока что с этой самой планеты прямо сейчас. Сегодня я писал о том, как маленькая британская девчушка написала такое же маленькое, но очень трогательное письмо Джонни Деппу. Точнее нет, раскрою интригу: письмо было адресовано капитану Джеку Воробью, что, правда, в нашем контексте практически одно и то же. Девочка попросила пирата прийти к ней в школу. И он пришел. То есть Джонни нашел в своем плотном графике окошко, чтобы вырядиться в костюм Джека Воробья и в полном облачении забежать в одну из лондонских школ. По-моему, это удивительно.
Я тоже люблю детей и внезапно вспомнил о том, что около полутора лет был для двадцати тысяч ребят настоящим Человеком-пауком. Когда же я уволился (диплом!), я ради шутки добавил в резюме, что с такого-то по такое работал всамделишным Человеком-пауком. Пару раз мне звонили и спрашивали, действительно ли они разговаривают с тем самым Питером Паркером, о котором снято столько всего и много? Так вот, дети. В нашем журнале была почтовая страничка, где редакция отвечала на письма детей под личинами разных героев. В ответе должна была присутствовать обязательная мораль. Писем было много (каждые несколько дней мне на стол вываливали несколько мешков) и все они разные: трогательные ("я хочу закончить школу и пойти работать в МЧС - и все благодаря тебе, ЧП!"), жОсткие ("Мы похитили тетушку Мэй и будем отрезать ей по пальцу каждые сутки, пока ты не снимешь маску, отщепенец!") или просто с фотографиями детей в рукодельных и не очень костюмах. Одна, кажется, у меня до сих пор где-то дома лежит. И вот однажды мы готовили злодейский номер. Я задумался: а какая мораль будет здесь? Письмо было чудесное: мальчик двенадцати лет писал о том, что он ненавидит людей, поэтому, когда вырастет, построит гигантского человекоподобного робота, который уничтожит планету к чертовой матери. Номер - злодейский, потому и ответчики были сами понимаете кто. На этот раз пришлось стать Доктором Октопусом, который... должен был похвалить начинания и посоветовать процедуру холодного ядерного синтеза, все так? Я думаю: "Фигасе, а что же делать?". Цепь моих размышлений была проста: чтобы разбираться в технике, нужно хорошо знать физику, а чтобы знать физику - да, учить уроки, твою мать! Хочется, не хочется, но без знания основ неведомую машину смерти не построить. К концу четверти мне приходит письмо от того же мальчика, который отнюдь не стройным почерком выводит: я получил пять в четверти по математике!
И если вдруг в будущем вы увидите гигантского человекоподобного робота, который давит ногами прохожих и кидается машинками, помните: я вам ничего не рассказывал.)
И да, я знаю, что этой Цой.
Я тоже люблю детей и внезапно вспомнил о том, что около полутора лет был для двадцати тысяч ребят настоящим Человеком-пауком. Когда же я уволился (диплом!), я ради шутки добавил в резюме, что с такого-то по такое работал всамделишным Человеком-пауком. Пару раз мне звонили и спрашивали, действительно ли они разговаривают с тем самым Питером Паркером, о котором снято столько всего и много? Так вот, дети. В нашем журнале была почтовая страничка, где редакция отвечала на письма детей под личинами разных героев. В ответе должна была присутствовать обязательная мораль. Писем было много (каждые несколько дней мне на стол вываливали несколько мешков) и все они разные: трогательные ("я хочу закончить школу и пойти работать в МЧС - и все благодаря тебе, ЧП!"), жОсткие ("Мы похитили тетушку Мэй и будем отрезать ей по пальцу каждые сутки, пока ты не снимешь маску, отщепенец!") или просто с фотографиями детей в рукодельных и не очень костюмах. Одна, кажется, у меня до сих пор где-то дома лежит. И вот однажды мы готовили злодейский номер. Я задумался: а какая мораль будет здесь? Письмо было чудесное: мальчик двенадцати лет писал о том, что он ненавидит людей, поэтому, когда вырастет, построит гигантского человекоподобного робота, который уничтожит планету к чертовой матери. Номер - злодейский, потому и ответчики были сами понимаете кто. На этот раз пришлось стать Доктором Октопусом, который... должен был похвалить начинания и посоветовать процедуру холодного ядерного синтеза, все так? Я думаю: "Фигасе, а что же делать?". Цепь моих размышлений была проста: чтобы разбираться в технике, нужно хорошо знать физику, а чтобы знать физику - да, учить уроки, твою мать! Хочется, не хочется, но без знания основ неведомую машину смерти не построить. К концу четверти мне приходит письмо от того же мальчика, который отнюдь не стройным почерком выводит: я получил пять в четверти по математике!
И если вдруг в будущем вы увидите гигантского человекоподобного робота, который давит ногами прохожих и кидается машинками, помните: я вам ничего не рассказывал.)
И да, я знаю, что этой Цой.