(no subject)
Лето ушло, и мне хочется написать, что-то, что я все еще помню, что еще не ускользнуло, что не погрязло в этой бесконечной грязной холодной зиме, которая впереди и уже началась. Меня по прежнему тревожит та мысль, что "Главное", то, что кажется должно быть важным и особенным (ну всякие штуки, к которым готовишься и относишься серьезно, наподобие выпускного или первого свидания) вдруг просачиваются между пальцев, а запоминается и остается навсегда в сердце, и пробирает до кома в горле потом что-то другое, что казалось незначительным.
Я помню, как мы с Игорем на селигере пили чистый горький ром, шотами, а не потягивая - как я давно не пью - а потом говорили про "Бесов" Достоевского. Не могу сказать, что это была моя лучшая смена на Селигере, что с Игорем мне было особенно весело или интересно, но вот как-то так получилось, что заноза осталась, и как обычно (блять ненавижу эти ебаные занозы прошлого, которые засаживаются прямо куда-то в глубину и потом ничего не поделаешь, только вспоминаешь и плачешь, или скорее ишешь ближайший бар, чтобы выпить, или просто не можешь уснуть и смотришь глазами в черноту, моргаешь, прислушиваешься к редким машинам за окном - и все такое болезненное и нереальное, и жизнь прошла, а только эти занозы болят и напоминают, что все было. А что было? Да ничего не было. Мы сидели просто и говорили о Достоевском, о притче о блудном сыне, о пасхальном слове Иоанна Златоуста, в общем говорили так, как умеют только "русские мальчики", и, наверно, я больше придумала, чем было реального, но эта ночь, странный невтемный мой Игорь-кампаньон, воздух между соснами, озеро и небо, треск костра, Леха из Сыктывкара, пьяный Стас.
И мне показалось на миг, что я люблю мир, и что мир прекрасен, и что я люблю людей в нем, и все это перемешалось с притчами и историями о метанойе, с достоевским и блудным сыном... Это было мое лето, это было странно и прекрасно.
Или еще, опять на Селигере, уже на следующей смене, где я была одна. Я гуляла где хотела, носила майки на голое тело (ненавижу лифчики, но при Игоре стеснялась, такой он был серьезный и холодный), пила в одиночестве кофе по утрам и курила сколько хотела... Какое-то время я вообще не пыталась коммуницировать с людьми (только с одним типа киноведом-профессором распизделась, но он оказался снобом, высокомерничающим полуобразованцем с поверхностными (порой ошибочными) познаниями, но полным пафоса и интеллигентского брюзжания - я не сказала ему это прямым текстом только чудом... чтобы набросать его портрет, достаточно хотя бы сказать, что он считает остроумным называть в разговоре Гай Германику "гей гармоникой"), так вот и на третий день практически полного отсутствия общения, совбоды и тишины, я шла вечером по берегу озера, и не могу вспомнить что меня восхитило... Не знаю, мне никогда не было хорошо одной, клянусь, никогда. Мне нужен муж, чтобы не бояться и прижиматься, друзья, чтобы пить со мной, смеяться и бесконечно пиздеть или играть в игры, поклонники, чтобы мной восхищаться и подкармливать мое самолюбие, в общем все со мной ясно, но тут что-то екнуло - бах, я одна, я никуда ни к кому не хочу, мне хорошо! Не могу воспроизвести ощущения, вот что бесит, сижу одна в темной квартире, мерзнут пальцы, сильно болит мозоль от танцевальных туфель, очень хочется есть и не хочется готовить, и мне очень одиноко и хочется к кому-нибудь - и не могу воспроизвести, но верю, помню, надеюсь я не придумала, что тогда мне было прекрасно и так необычно, что я ходила с этим чувством, как полная чаша - боялась расплескать. Жаль, что не могу вопроизвести. Жаль, что скоро перестану верить, что это со мной было.
Почему-то совсем не помню солнца и жары, не помню ничего такго особенного летнего что помнится обычно - как нагревались от лучей плечи и волосы, как приятно было глотнуть ледяной воды, как щурился от лучей... Ничего не осталось физически теплого от этого лета, не знаю, как я выживу все это бесконечное время впереди, в какой момент я сдам... уже в феврале начнется то, что обычно? когда я начну врать, что болею, запираться дома, не смогу есть и спать и буду только лежать и ждать непонятно чего, потому что лето уже забудется и никакой надежды не будет? неужели так скоро? почему я не запасле тепла, почему я не справилась.... Мне уже холодно и уже страшно, я хочу только ехать куда-то в такси, чтобы ничего не было, чтобы как в том модном фильме, все время забываю, как он называется, где перед смертью человек очень долго бесокнечно долго переживал только один момент, момент выбора на вокзале - с кем остаться жить, с отцом или матерью, чтобы просто все разворачивалось в моем сознании, но ничего не было, а на самом деле я бы просто ехала в такси в четыре утра домой пьяная одна плакала бы и была бы счастлива, как я частлива только когд плачу ночью в такси одна, потому что так больно, и всего не уместить.
Что еще про лето? Конечно Киев с Колей. Приступы лета неизбежны, когда все так утсроено - пара дней в другом городе, предвкушение большого праздника (танцевального лагеря), есть деньги и время, нет никаких обязанностей, вокруг куча людей, которые тебя любят, потому как видишься ты с ними два раза в год и только в подобных обстоятельствах. Я ела малину из стаканчика, мы шли через мост... И мы смеялись как лучшие друзья, и я не думала обо всем том разном, что между нами было уродливого, неправильного, страшного, того, чего не должно быть между людьми, и мы правда смеялись как лучшие друзья, и мне было хорошо, и, наверно, тепло - сейачс не верится, что существует тепло, что когда-то мне было тепло, даже чашка с чаем только обжигает, а не согревает.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Я устала писать, я уже бросила думать обо всем этом и думаю о первом альбоме земфиры, который в моей голове звучит значительно лучше, чем в реальности. Просто все в моей голове значительно лушче, чем в реальности.
Я помню, как мы с Игорем на селигере пили чистый горький ром, шотами, а не потягивая - как я давно не пью - а потом говорили про "Бесов" Достоевского. Не могу сказать, что это была моя лучшая смена на Селигере, что с Игорем мне было особенно весело или интересно, но вот как-то так получилось, что заноза осталась, и как обычно (блять ненавижу эти ебаные занозы прошлого, которые засаживаются прямо куда-то в глубину и потом ничего не поделаешь, только вспоминаешь и плачешь, или скорее ишешь ближайший бар, чтобы выпить, или просто не можешь уснуть и смотришь глазами в черноту, моргаешь, прислушиваешься к редким машинам за окном - и все такое болезненное и нереальное, и жизнь прошла, а только эти занозы болят и напоминают, что все было. А что было? Да ничего не было. Мы сидели просто и говорили о Достоевском, о притче о блудном сыне, о пасхальном слове Иоанна Златоуста, в общем говорили так, как умеют только "русские мальчики", и, наверно, я больше придумала, чем было реального, но эта ночь, странный невтемный мой Игорь-кампаньон, воздух между соснами, озеро и небо, треск костра, Леха из Сыктывкара, пьяный Стас.
И мне показалось на миг, что я люблю мир, и что мир прекрасен, и что я люблю людей в нем, и все это перемешалось с притчами и историями о метанойе, с достоевским и блудным сыном... Это было мое лето, это было странно и прекрасно.
Или еще, опять на Селигере, уже на следующей смене, где я была одна. Я гуляла где хотела, носила майки на голое тело (ненавижу лифчики, но при Игоре стеснялась, такой он был серьезный и холодный), пила в одиночестве кофе по утрам и курила сколько хотела... Какое-то время я вообще не пыталась коммуницировать с людьми (только с одним типа киноведом-профессором распизделась, но он оказался снобом, высокомерничающим полуобразованцем с поверхностными (порой ошибочными) познаниями, но полным пафоса и интеллигентского брюзжания - я не сказала ему это прямым текстом только чудом... чтобы набросать его портрет, достаточно хотя бы сказать, что он считает остроумным называть в разговоре Гай Германику "гей гармоникой"), так вот и на третий день практически полного отсутствия общения, совбоды и тишины, я шла вечером по берегу озера, и не могу вспомнить что меня восхитило... Не знаю, мне никогда не было хорошо одной, клянусь, никогда. Мне нужен муж, чтобы не бояться и прижиматься, друзья, чтобы пить со мной, смеяться и бесконечно пиздеть или играть в игры, поклонники, чтобы мной восхищаться и подкармливать мое самолюбие, в общем все со мной ясно, но тут что-то екнуло - бах, я одна, я никуда ни к кому не хочу, мне хорошо! Не могу воспроизвести ощущения, вот что бесит, сижу одна в темной квартире, мерзнут пальцы, сильно болит мозоль от танцевальных туфель, очень хочется есть и не хочется готовить, и мне очень одиноко и хочется к кому-нибудь - и не могу воспроизвести, но верю, помню, надеюсь я не придумала, что тогда мне было прекрасно и так необычно, что я ходила с этим чувством, как полная чаша - боялась расплескать. Жаль, что не могу вопроизвести. Жаль, что скоро перестану верить, что это со мной было.
Почему-то совсем не помню солнца и жары, не помню ничего такго особенного летнего что помнится обычно - как нагревались от лучей плечи и волосы, как приятно было глотнуть ледяной воды, как щурился от лучей... Ничего не осталось физически теплого от этого лета, не знаю, как я выживу все это бесконечное время впереди, в какой момент я сдам... уже в феврале начнется то, что обычно? когда я начну врать, что болею, запираться дома, не смогу есть и спать и буду только лежать и ждать непонятно чего, потому что лето уже забудется и никакой надежды не будет? неужели так скоро? почему я не запасле тепла, почему я не справилась.... Мне уже холодно и уже страшно, я хочу только ехать куда-то в такси, чтобы ничего не было, чтобы как в том модном фильме, все время забываю, как он называется, где перед смертью человек очень долго бесокнечно долго переживал только один момент, момент выбора на вокзале - с кем остаться жить, с отцом или матерью, чтобы просто все разворачивалось в моем сознании, но ничего не было, а на самом деле я бы просто ехала в такси в четыре утра домой пьяная одна плакала бы и была бы счастлива, как я частлива только когд плачу ночью в такси одна, потому что так больно, и всего не уместить.
Что еще про лето? Конечно Киев с Колей. Приступы лета неизбежны, когда все так утсроено - пара дней в другом городе, предвкушение большого праздника (танцевального лагеря), есть деньги и время, нет никаких обязанностей, вокруг куча людей, которые тебя любят, потому как видишься ты с ними два раза в год и только в подобных обстоятельствах. Я ела малину из стаканчика, мы шли через мост... И мы смеялись как лучшие друзья, и я не думала обо всем том разном, что между нами было уродливого, неправильного, страшного, того, чего не должно быть между людьми, и мы правда смеялись как лучшие друзья, и мне было хорошо, и, наверно, тепло - сейачс не верится, что существует тепло, что когда-то мне было тепло, даже чашка с чаем только обжигает, а не согревает.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Я устала писать, я уже бросила думать обо всем этом и думаю о первом альбоме земфиры, который в моей голове звучит значительно лучше, чем в реальности. Просто все в моей голове значительно лушче, чем в реальности.