(no subject)
К тому же, каждую зиму неизбежно переживаю острое желание леса, воды, костра.
Просто хочется проснуться в палатке, опять поставленной на каких-то кочках, поэтому скатившись к самому краю, прикасаясь щекой к желтой ткани, близорукими глазами в тысячный раз разглядеть на ней рип-стоп и подумать: хорошо, все-таки, что купили именно эту палатку, такая ткань хорошая, яркая, еще и рип-стоп, никогда не износится. Потом заметить конденсат на тенте, ага, значит холодно там, бррр. Но стука дождя не слышно. Ночью, кажется, тоже не было. Изо всех сил, пока ищешь в спальнике сползший ночью шерстяной носок, пытаешься догадаться, будет сегодня солнце или тучи. Наверно, тучи, потому что ветер, а когда ветер, ветки деревьев качаются и тени скользят по тенту - это заметно. Уже не терпится узнать, как же там, и, не успев до конца одеться, нетерпеливо расстегиваешь молнию входа, высовываешься из палатки, опираясь рукой на мох и сухие сосновые иголки: ветер гонит рябь по озеру, у берега вода плещется о камни, пасмурно, ребята уже встали, жгут костер - дым стелется по низу, огонь трепыхается между камнями, небо низко-низко. Пахнет дымом и лесом. Влезаешь обратно, молнию уже лень застегивать, отряхиваешь с руки прилипшие иголки и травинки, рассматриваешь отпечаток на коже - вмятинки и точечки, между делом обращаешь внимание на мозоль от весла на большом пальце - почти зажила...
Просто хочется в лес - пойти гулять в тайгу, за грибами, морошкой - или просто. Разглядывать странные лишайники на старых соснах, изгибы карельских березок, муравейники с человеческий рост, цветные сыроежки на полянке. Или Карельский двухчасовой закат, к трем часам ночи переходящий в рассвет. Или как растет клюква - распутывать тонкие длинные, почти прозрачные ниточки её стеблей. Или серебристо-серое утреннее большое и спокойное Белое море. Или бурный поток реки, скачущий по камням и никогда не перестающий - под его шум самый сладкий сон.
Просто вот так. Каждую зиму.
И тогда я начинаю строить планы, мечтать, смотреть фотографии, даже по-старинке играть на гитаре - но пальцы от зимы до зимы отвыкают и не слушаются.
Просто хочется проснуться в палатке, опять поставленной на каких-то кочках, поэтому скатившись к самому краю, прикасаясь щекой к желтой ткани, близорукими глазами в тысячный раз разглядеть на ней рип-стоп и подумать: хорошо, все-таки, что купили именно эту палатку, такая ткань хорошая, яркая, еще и рип-стоп, никогда не износится. Потом заметить конденсат на тенте, ага, значит холодно там, бррр. Но стука дождя не слышно. Ночью, кажется, тоже не было. Изо всех сил, пока ищешь в спальнике сползший ночью шерстяной носок, пытаешься догадаться, будет сегодня солнце или тучи. Наверно, тучи, потому что ветер, а когда ветер, ветки деревьев качаются и тени скользят по тенту - это заметно. Уже не терпится узнать, как же там, и, не успев до конца одеться, нетерпеливо расстегиваешь молнию входа, высовываешься из палатки, опираясь рукой на мох и сухие сосновые иголки: ветер гонит рябь по озеру, у берега вода плещется о камни, пасмурно, ребята уже встали, жгут костер - дым стелется по низу, огонь трепыхается между камнями, небо низко-низко. Пахнет дымом и лесом. Влезаешь обратно, молнию уже лень застегивать, отряхиваешь с руки прилипшие иголки и травинки, рассматриваешь отпечаток на коже - вмятинки и точечки, между делом обращаешь внимание на мозоль от весла на большом пальце - почти зажила...
Просто хочется в лес - пойти гулять в тайгу, за грибами, морошкой - или просто. Разглядывать странные лишайники на старых соснах, изгибы карельских березок, муравейники с человеческий рост, цветные сыроежки на полянке. Или Карельский двухчасовой закат, к трем часам ночи переходящий в рассвет. Или как растет клюква - распутывать тонкие длинные, почти прозрачные ниточки её стеблей. Или серебристо-серое утреннее большое и спокойное Белое море. Или бурный поток реки, скачущий по камням и никогда не перестающий - под его шум самый сладкий сон.
Просто вот так. Каждую зиму.
И тогда я начинаю строить планы, мечтать, смотреть фотографии, даже по-старинке играть на гитаре - но пальцы от зимы до зимы отвыкают и не слушаются.