(no subject)
Завтра наконец мой самый нужный экзамен, самый лучший, самый значительный, который я жду.
О, мой дивный Эврипид, трогательный и страшный, никто, никто так не читал тебя как я, не растягивал слова и не возвышал голоса, никто так не болел душой, как я, мой милый, милый Эврипид! Воистину, катарсис аффектов. Не верь никаким Аристофанам, они ничего не поняли, старомодные закомплексованные невежды, куда им до твоей широты и свободы.
Мои хорошие Харитон и Лонг, вы такие наивные и ласковые, я вас люблю не меньше,я улыбаюсь и умиляюсь, я вздергиваю плечи, задумчиво гляжу в окно и почти вижу ваших прекрасных пастушеских богов, сатиров и нимф.
Гесиод? Ты такой суровый и забавный, улыбнись, расслабься, ты мне радостен и полезен, правда. О, учитель жизни и певец крестьян! Какое смешное у тебя было поэтическое посвящение, лучше бы, наверно, музы лишили тебя тогда невинности.
Плутарх, проказник, я смеюсь над твоими яркими и живыми книжками, твои фигурки для меня настоящие и выпуклые, родные-родные. Домосед и любитель почитать, правильно, не оглядывайся на весь этот эллинизм, аттикизм, модные тенденции, верь в оракулы, сны, гадания, пиши как просит душа, мне это дорого.
Как много их и какие они чудесные! Какой прекрасный мир,
я почти счастлива...
О, мой дивный Эврипид, трогательный и страшный, никто, никто так не читал тебя как я, не растягивал слова и не возвышал голоса, никто так не болел душой, как я, мой милый, милый Эврипид! Воистину, катарсис аффектов. Не верь никаким Аристофанам, они ничего не поняли, старомодные закомплексованные невежды, куда им до твоей широты и свободы.
Мои хорошие Харитон и Лонг, вы такие наивные и ласковые, я вас люблю не меньше,я улыбаюсь и умиляюсь, я вздергиваю плечи, задумчиво гляжу в окно и почти вижу ваших прекрасных пастушеских богов, сатиров и нимф.
Гесиод? Ты такой суровый и забавный, улыбнись, расслабься, ты мне радостен и полезен, правда. О, учитель жизни и певец крестьян! Какое смешное у тебя было поэтическое посвящение, лучше бы, наверно, музы лишили тебя тогда невинности.
Плутарх, проказник, я смеюсь над твоими яркими и живыми книжками, твои фигурки для меня настоящие и выпуклые, родные-родные. Домосед и любитель почитать, правильно, не оглядывайся на весь этот эллинизм, аттикизм, модные тенденции, верь в оракулы, сны, гадания, пиши как просит душа, мне это дорого.
Как много их и какие они чудесные! Какой прекрасный мир,
я почти счастлива...