Заведомо обвинительный уклон следствия и суда - это основные проблемы от которых убегают из России
Основная причина из-за которой свидетели, подозреваемые и обвиняемые сбегают из России - это заведомо обвинительный уклон правоохранительной системы. И чем выше статус человека, тем больше общественный резонанс в СМИ и, соответственно, шансы получить реальный тюремный срок, близкий к максимальному. Несмотря на то, что существуют многочисленные законы, вроде как обязательные к исполнению следствием и надзорным ведомством, в реальности всё оказывается «филькиной грамотой». По многим резонансным делам нарушения всех мыслимых и немыслимых норм УПК комментируют адвокаты обвиняемых, и читая их обоснованные пояснения, которые полностью отвергаются следствием, понимаешь как нынче устроена правоохранительная система в России. Вначале появляются не оперативно-розыскные действия в отношении какого-то лица, а желание власти или физического лица кого-то определённого посадить. В случае, если заказчиком выступает власть, то правоохранительные органы «работают» за зарплату, если заказ частный - за гонорар, соответственно, если гражданин просто обратится в органы по экономическому преступлению, то состава преступления следствие, оперативники и прокуратура никогда не увидят. После того, как установлен объект уголовного преследования, появляется обвинение. Очень часто обвинение строится на показаниях ранее осуждённых лиц или малопонятных выводах экспертов, но для следствия и прокуратуры слабая доказательная база не имеет никакого значения - они знают, что практически любую лабуду «запихают» в суд, где в последствии получат нужный приговор. Ведь в системе с обвинительным уклоном, где оперативники, следствие и прокуратура ранее дружно установили вину человека, вынести мягкий или оправдательный приговор для судьи не представляется возможным, ведь он находится в той же самой системе. Хотя чудеса иногда случаются, когда суды выносят оправдательные приговоры и для меня большая загадка - как вообще подобное возможно. Наверное, необходимо присутствие нескольких факторов, которые присутствуют в таких делах: публичность (статьи в СМИ), явная невиновность (!) в инкриминируемом преступлении, политическая воля исходящая «сверху» для вынесения справедливого решения (оправдания). Если дело касается политической воли для оправдательного приговора, то, наверное, владельцу такой «политической воли» нужно что-то занести (а иначе зачем кому-то подобное лоббирование). Вообще, оправдательный приговор - это ЧП для следствия и прокуратуры, которые сопровождали дело, но в открытом доступе нет публикаций о том, что после оправдательного приговора посадили следователя или прокурора. Обычно оправдательный приговор выносится в виде условного срока и все всё прекрасно понимают после такого решения - вины у человека нет, но статистику портить суду нельзя. Но и такое судебное решение должно иметь политическую волю «сверху» - в случае заказа от власти должен пропасть резонанс (подобное может произойти только спустя годы), а в случае частного заказа потерпевший и обвиняемый должны «замириться». На практике обычно получается, что если один бизнесмен «заказал» другого, то мягкое наказание в виде «условки» ещё и возможно, но в случае «заказухи» от власти пощады, как правило, не бывает. Как я писал выше, крайне слабая доказательная база компенсируется тем, что суд не является независимым органом правосудия и выносит ровно те приговоры, которые ему озвучивают «специально обученные люди», то есть, сотрудники ФСБ. ФСБ нынче является тем самым «склеивающим звеном» между следствием, прокуратурой и судом, которое обеспечивает беспрепятственное прохождение всех этапов следственных мероприятий, прокурорского надзора и судебного производства. Если оперативное сопровождение уголовного дела осуществляет ФСБ - это очень печально, эти товарищи обязательно доведут дело до суда и добьются нужного им судебного решения. Нынче в России все резонансные дела находятся под оперативным контролем чекистов. И да, при оперативном сопровождении ФСБ следствию можно вообще не стараться, ведь итог следствия и суда известен заранее. Главное - это придать делу весомость, то есть, создать побольше томов, провести кучу нужных или ненужных следственных мероприятий и засадить фигуранта в СИЗО (авось добровольно даст признательные показания), если дело всё-равно получается «тухлым» и бездоказательным, а фигурант в СИЗО не сознался, то судебный процесс «секретят», прессу и наблюдателей на него не пускают, а с адвокатов берут расписку о неразглашении данных. В этом случае никто не узнает, что с доказательствами у следствия полная беда, а в приговоре будет написано ровно то, что укажут «специально обученные люди».
Многие публичные чиновники и бизнесмены в разных регионах страны попавшие под «правоохранительный пресс» и решившие ему противостоять внутри страны, нанимают кучу адвокатов и журналистов, которые своей «кипучей» деятельностью по итогу увеличивают своим доверителям тюремный срок, потому что в резонансных делах самое главное - это иметь поддержку на очень серьёзном уровне, тогда ещё можно «легко отскочить». Опять же, нынешняя статистика такова, что «крыша» помогает лишь на этапе возбуждения уголовного дела, рекомендуя человеку «срочно валить из страны», а в дальнейшем дистанционно помочь уже не в состоянии - в международный розыск по итогу объявляют всех, вне зависимости от ранее имевшегося у человека социального статуса. Процент чиновников и бизнесменов, «легко отделавшихся» при резонансных делах, то есть оставшихся по итогу судебного разбирательства на свободе, крайне низок - не более 5% от всех вынесенных решений. Вынесенное судом первой инстанции решение при его обжаловании в вышестоящих инстанциях практически не изменяется, то есть, «надеяться на чудо или справедливость» осуждённому бесполезно. Понять логику столь жестокого отношения к фигурантам уголовных дел в России невозможно, например, у нас в Грузии при возмещении ущерба по уголовному делу по экономическим статьям обвиняемому никогда не дадут реальный срок - максимум условно. И здесь государство говорит так - «вина признана, ущерб возмещён, штраф уплачен, а бесплатное жильё и питание в тюрьме необходимо для реальных преступников». Такой же подход к экономическим преступникам как и в Грузии, присутствует во многих странах Запада, тем более, многие нынешние грузинские законы заимствованы именно в Европе и США. В России же многие наивно надеются на то, что позицию следствия удастся победить в суде при помощи независимых экспертов и свидетелей защиты, но на практике в резонансных делах позиция зашиты суд вообще не интересует, все ходатайства отклоняются, а приговор выносится ровно такой, какой судье уже указан чекистами. Верить или не верить следствию и суду в России - это вопрос риторический и сугубо индивидуальный, но если на этапе доследственной проверки или следствия интуиция подсказывает фигуранту уголовного дела, что возможен приговор с реальным тюремным сроком лет на ..ть, то есть смысл задуматься о более счастливой жизни подальше от такого несправедливого правосудия.