Ситуация вокруг министерства финансов МО
У Алексея Кузнецова скандальное прошлое и не менее скандальное настоящее. В конце 90-х Кузнецов был одним из топ-менеджеров Инкомбанка и был обвинен в незаконном присвоении средств банка (см. врез). Кузнецов покинул банк, и в 2000 г. стал министром финансов Московской области. После этого в область, находившуюся на грани дефолта, потекли деньги. Текли они в том числе через Московскую областную инвестиционную трастовую компанию (МОИТК), Московское областное ипотечное агентство (МОИА) и др. Эти компании брали кредиты и размещали облигации под непрямые гарантии области или друг друга. Если на начало 2009 г. прямой долг области, по оценке S&P, не превышал 50% от доходов бюджета, то вместе с обязательствами областных компаний он достигал 82%. Докризиса об устойчивости такой системы в правительстве не беспокоились - компании всегда могли рефинансировать долг. Но в июле 2008 г. Кузнецов неожиданно ушел в отставку и уехал из России, а в конце 2008 г. сразу несколько компаний области не смогли расплатиться с кредиторами. Деятельностью Кузнецова и его соратников заинтересовались правоохранительные органы. На прошлойнеделе было завершено расследование уголовного дела в отношении гендиректора МОИТК Владислава Телепнева и начальника отделаорганизации финансирования государственных программ компании Светланы Шаталиной. Представитель СКП заявил «Ведомостям», что Кузнецова следствие рассматривает как организатора хищений через МОИТК, которые нанесли области ущерб
в 3 млрд руб. Исполнителями этой схемы следствие признало Телепнева и
Шаталину, материалы по ним уже переданы в суд. Представитель
Следственного комитета при прокуратуре отказался отвечать на вопрос,
какой статус у Кузнецова в настоящее время. По словам источника в
органах прокуратуры, Кузнецов проходит по делу как подозреваемый, но обвинений против него не выдвинуто. Кузнецов скрывает свое местонахождение, первое со времени побега из России интервью он дал «Ведомостям» по Skype.
- Почему вы ушли из правительства?
- Началось с того, что, когда я предлагал какие-то вещи губернатору [Московской области Борису Громову], он их не поддерживал.Возникло непонимание, а без понимания в минфине работать невозможно. Летом [прошлого года] губернатор предложил мне уйти, и я уволился по семейным обстоятельствам.
- А чем Громов объяснил свое www.h20-serial.ru/safe-ili%E2%80%A6/?
- Знаете, если надо надавить на губернатора, начинают травить окружение и возбуждать любые дела, чтобы ты говорил против него. Он тоже человек непростой - и ты попадаешь между молотом и наковальней. Возможно, это связано с борьбой за губернаторское кресло. Ведь область очень привлекательна - огромное имущество в виде земли, промышленных активов, за которое все борются, и бюджет, кстати, самое маленькое, что есть.
- Какие у вас были планы после увольнения?
- Никаких, собирался в отпуск, чтобы вернуться. Но, увидев эту историю со шпионством (газета «Время новостей» от 19.08.2008 со ссылкой на источники писала, что Кузнецов был гражданином США, возможно, шпионом и присвоил подмосковную землю на $20 млрд. - «Ведомости»), понял: что-то поменялось. Я не поехал обратно, потому что испугался. В нашей стране понятно и с судами все, и суголовными делами, которые открываются и закрываются в один день, и на защиту человеческих прав не приходится надеяться.
- Какие обвинения вам предъявляли?
- Мне никто никогда ничего не предъявлял. Мало того, никто не присылал мне никаких повесток, как об этом писалось в СМИ.
- Вы хотите сказать, что сейчас добровольно находитесь в изоляции?
- Получается, что да.
- И в Россию не возвращаетесь, потому что думаете, что вам сразу что-то предъявят?
- Думаю, да. Если есть цель кому-то что-то предъявить, то, наверное, это можно сделать.
- А почему вы думаете, что есть цель вам что-то предъявить? Только из-за публикаций?
-
Во-первых, из-за публикаций, которых очень много. Знаете, когда идет такое количество публикаций, значит, кто-то их заказывает. Я понимаю,
что в сегодняшней ситуации точно не получу поддержки. Можно себе
представлять, что в любом деле, которое будет выдвинуто против тебя, ты
точно не добьешься никакой справедливости. Или что ты должен будешь
взамен? Рассказывать про кого-либо, про губернатора? Я не чувствую себя
способным защититься в России. У меня нет ни средств, ни поддержки,
чтобы отстоять любое, даже самое маленькое обвинение в мою сторону.
- А раньше была поддержка?
-
Когда у тебя есть поддержка губернатора, к тебе просто никто не приходит. Я никогда не создавал связей, отношений с какими-то другими
структурами или организациями. Я работал там, где мне надо было
работать, не играл ни в какие игры закулисные, ни с кем не заигрывал и
т. д. Поэтому, наверное, и попал вот в такую ситуацию.
- Почему вы до сих пор не общались с прессой?
-
Это была осознанная позиция: ничего не происходит, ты не в стране,
ничего не распределяешь, ни за чем не стоишь. И думаешь: завтра тебя должны забыть. Так я думал, но процесс очернения недавно продолжился.
После того как акционеры, которые были связаны с компаниями моей супруги
Жанны Булок, написали заявление в Генеральную прокуратуру, тут же я
стал фигурантом некоего уголовного дела. А СМИ начали опять говорить про меня мифические вещи.
- Кто, по-вашему, стоит за этими процессами?
-
Те же люди, которые инициировали акцию в августе прошлого года, когда
за три дня более полусотни изданий как по команде назвали меня шпионом и
гражданином США, заодно приписав мне воровство земли на $20 млрд. Вся подмосковная земля столько не стоит. Кроме того, министр финансов не
может подписывать документы о передаче земли. Для меня очевидно, что
дело вовсе не во мне, некоторая группа людей решила просто завладеть
имуществом «РИГрупп», которое принадлежит моей жене. На протяжении
2007-2009 гг. активы компании перешли в ООО «ОРСИ», которое возглавляет
Андрей Пашковский, бывший руководитель скандально известной финансово-промышленной группы «Столица». Судя по масштабу той акции, средства были потрачены большие. Значит, есть экономический интерес в
этом. Но сегодня я оторван от всех, у меня из-за всех этих неприятностей
крайне маленький круг общения. Политики перестали общаться, потому что боялись шпиона, а вторая часть людей, готовых меня поддержать, хотела получить за это сразу $1 млрд.
- Американское гражданство у вас правда есть?
-
Никогда не был гражданином США и не подавал документы на гражданство.
Когда меня еще звали работать в правительство Московской области, я
тогда честно сказал: моя супруга имеет американское гражданство - мы с
ней познакомились в США. Я спросил, не помешает ли это работе. Ничего
страшного, сказали мне, иди и работай.
- Вы не чувствуете себя в чем-то виноватым или что-то нарушившим?
- Нет, я не чувствую себя в чем-то виноватым.
- Не хотели написать официальный запрос генпрокурору?
- Сейчас занимаюсь как раз тем, чтобы нанять адвоката в России.
- Как вы познакомились с Громовым?
-
Когда он пришел руководить областью, регион был фактически банкротом.
Узнав об этом, мы подготовили программу по выводу области из дефолта
(Кузнецов тогда возглавлял компанию «Русское инвестиционное общество»,
занимавшуюся реструктуризацией долгов. - «Ведомости»). Курировавший
тогда экономику и финансы зампред [областного правительства] Михаил
Бабич пригласил меня на Старую площадь, где и познакомил с Борисом
Громовым. Громов предложил реализовать программу в составе
правительства, т. е. стать министром финансов. Через три года назначили
заместителем председателя правительства по экономике и финансам.
- Какие задачи были поставлены перед вами?
-
Задачи мы ставили сами себе - вывести область из дефолта, ведь счета были арестованы, денег на зарплаты нет, дефицит бюджета в $150 млн при
бюджете в $300 млн.
- Почему тогда область пришла к состоянию дефолта?
-
В 1997 г. область выпустила краткосрочные облигации и не смогла их погасить. Реально она попала в дефолт, потому что было много зачетов: например, никто не платил налоги и все пытались получить госзаказ на те
платежи, которые он должен сделать в бюджет.
- Что предусматривала ваша программа?
-
Реструктуризацию кредитов, оживление деловой активности, создание благоприятного климата для инвесторов, перераспределение ресурсов, создание платежеспособного спроса. Например, раньше богатые районы
платили врачам большую зарплату, а бедные не платили вообще. В первую очередь надо было начать судиться с банками, чтобы выверить реальную
сумму задолженности. Понимая такую бесконтрольность, банки накручивали
огромные проценты. Было 36 банков, с кем-то не договорились - и с нашего
счета все время списывали средства. Такая же ситуация была и по другим
видам обязательств: не платились детские пособия, и судебные приставы каждый день приносили гигантское количество исполнительных листов. Самое
сложное было создать систему перераспределения между районами, которая
позволяла бы платить одинаковые зарплаты. Из-за сопротивления районов
первый бюджет 2000 г. был принят только в конце мая. А реструктуризацию
долга мы закончили только в декабре 2001 г., когда смогли получить
первый кредит от банка, практически через два года.
- Что дальше стало приоритетным?
- Экономический рост региона. Нужно было придумать проекты, которые бы стимулировали экономический рост.
- Можете припомнить особо удачный проект?
-
[Мы их] для себя определили [так] - чтобы деньги входили в область и
люди тратили их в области. Поэтому придумали строить вокруг МКАД гигантские торговые центры, под них земля отдавалась на достаточно
льготных условиях. Если раньше жители области ездили в Москву тратить
деньги, то стало наоборот. Важнейшей экономической задачей стал рост
зарплаты бюджетникам. Сразу же увидели отдачу - рост налоговых
поступлений. По сути, в каждой отрасли мы пытались найти что-то стимулирующее экономику, и я считаю, что мы с этой задачей справились.
- Книгу об этом опыте не хотели написать?
- Тут бы выжить без книги.
-
Вас называют одним из инициаторов создания Московской областной инвестиционной трастовой компании (МОИТК). Каковы были ее задачи?
-
Она была создана до нас, ее потом передали в министерство финансов. У
области была проблема с заимствованиями: по Бюджетному кодексу она не
могла взять больше 50% от доходов бюджета. Мы понимали, что надо делать
больше инвестиций в инфраструктуру, и искали механизмы. Придумали идею,
что мы можем выпустить облигации, которые никто, возможно, не купит, но
их можно положить в уставный капитал компании [МОИТК] и они будут
служить залогом и обеспечением привлечения кредитов. Даже при самом неудобном дисконте залога мы могли получить кредит и потом на него
построить объект. Объект будет строиться год-два, за это время мы сумеем
запланировать в бюджете средства на выплату кредита. Механизм стал работать. Кроме объектов социальной инфраструктуры стали на МОИТК брать другие программы: строительство дорог, линии электропередачи и т. д.
Выпускалось постановление правительства Московской области, в котором
давалось поручение этой компании привлечь средства на строительство
какого-либо объекта. Это было такой формой оферты, что правительство
выкупит объект. По всем социальным объектам, которыми занималась МОИТК,
существуют постановления, все это вписывалось в бюджет. А сейчас идет
игра на публику, что кто-то пошел и что-то дал. На самом деле в конечной
подписи на бюджете стоит дума, правительство, т. е. это много разных
инстанций.
- У бюджета были реальные обязательства по этим облигациям?
-
Так как мы использовали трастовую компанию, чтобы привлечь больше средств, чем могли, то прямых обязательств бюджета не было. И получилось, что МОИТК оказалась в подвешенном состоянии, потому что, с
одной стороны, были постановления, где говорилось, что область выкупит
здание, но с другой - по большей части таких объектов от области не выдавалось никакой гарантии. Была форма, которую лично я не успел
сделать, а потом никто не занимался - можно было сделать оферту на эти
социальные объекты как закон, тогда формально против заимствований стояла оферта области выкупать объекты в определенном порядке. Если бы это было сделано, инвесторы так не относились бы к ситуации с трастовой
компанией.
- Думаете, зря решили ликвидировать?
- Год
назад могли быть разные модели реструктуризации, конечно, в сегодняшней ситуации, когда все настолько разрушено, другого варианта нет. Можно
было фиксировать долг, обязательства бюджета, было бы хорошим вариантом
сделать мену на облигации области. В среднесрочном плане они ликвидны:
область не будет банкротом и после кризисной инфляции даст ресурсы для
погашения. Можно было обсуждать варианты с кредиторами мены обязательств
трастовой компании на среднесрочные обязательства области.
- Вы
говорите, что можно было запустить оферту. Но ведь была оферта
правительства области по облигациям Московского областного ипотечного
агентства (МОИА), которая не исполнилась?
- Она не исполнилась, потому что ее не исполнили. Если не было денег, надо было предлагать
другие варианты. У меня было такое мнение - шла внутренняя борьба между
чиновниками правительства и в результате инфраструктура разрушалась.