Шрамы от жизни.
В школе у нас был один преподаватель. Точнее, их была целая тьма, но был из них один такой, что его можно назвать особенным. Особенность его заключалась в диковинном методе преподавания. По сути, преподавал-то он обычно, как все, но не как все, не совсем. Так вот, он, обучая нас разным премудростям и знаниям, которые знают только учителя, любил показывать на доску, где его каракулями что-то было изображено или написано. Покажет, бывало, рукой на классную доску коричневого цвета и вдруг прервет свой жест, недопокажет рукой, недообъяснит жестом.
Почему так? Да все просто, ведь него отсутствовала средняя фаланга указательного пальца! Была одна, та которой палец крепится к ладони, и была где-то дома отдельно в баночке та, на которой ростет ноготь, а вот средней не было. То ли ее украли, то ли оторвало на войне бомбой, но он очень стеснялся ее отсутствия и это мешало ему нам преподавать науки. Половина его мыслей во время урока была занята стеснением от нашего присутствия, от того, что он видел что мы видели что у него нет на уроке двух фаланг от указательного пальца. Он всегда норовил его спрятать куда-либо, нет, не в карман, он был учителем старой закалки и считал сование рук в карманы делом неприличным, вместо этого он маскировал свое увечье книгой или тетрадью.
И все кончилось бы хорошо, если бы однажды нашему этому учителю не взбрело в голову прогуляться между уроков. И ноги его в тот раз как-то куда-то так нехорошо занесли, что он упал было с обрыва. Но ему повезло падая зацепиться руками за край обрыва, поэтому он повис и стал звать на помощь. Он долго звал и кричал, просил помощи, но никто все не приходил и не помогал, поскольку обрыв этот находился далеко. Силы его чахли на глазах, которых там тоже не было, потому что там никого вообще не было пока кто-то все-таки не пришел. Это был сантехник из соседнего жилищно-коммунального хозяйства, который хотел покончить жизнь самоубийством в этом обрыве, потому что от него ушла самая красивая в мире женщина, которая по счастливой случайности стала его женой на некоторое время, потому что ушла. Бросился сантехник было наклоняться помогать нашему учителю выбраться с обрыва, только-только заскрипели его позвонки в сгибании, как вдруг ослабли хором все девять пальцев нашего преподавателя и уронили его в пропасть бездонную. Так и пропал и не нашли его уже никогда и нигде - разбился он там, а доставать никто не полез, потому что глубоко.
Почему так? Да все просто, ведь него отсутствовала средняя фаланга указательного пальца! Была одна, та которой палец крепится к ладони, и была где-то дома отдельно в баночке та, на которой ростет ноготь, а вот средней не было. То ли ее украли, то ли оторвало на войне бомбой, но он очень стеснялся ее отсутствия и это мешало ему нам преподавать науки. Половина его мыслей во время урока была занята стеснением от нашего присутствия, от того, что он видел что мы видели что у него нет на уроке двух фаланг от указательного пальца. Он всегда норовил его спрятать куда-либо, нет, не в карман, он был учителем старой закалки и считал сование рук в карманы делом неприличным, вместо этого он маскировал свое увечье книгой или тетрадью.
И все кончилось бы хорошо, если бы однажды нашему этому учителю не взбрело в голову прогуляться между уроков. И ноги его в тот раз как-то куда-то так нехорошо занесли, что он упал было с обрыва. Но ему повезло падая зацепиться руками за край обрыва, поэтому он повис и стал звать на помощь. Он долго звал и кричал, просил помощи, но никто все не приходил и не помогал, поскольку обрыв этот находился далеко. Силы его чахли на глазах, которых там тоже не было, потому что там никого вообще не было пока кто-то все-таки не пришел. Это был сантехник из соседнего жилищно-коммунального хозяйства, который хотел покончить жизнь самоубийством в этом обрыве, потому что от него ушла самая красивая в мире женщина, которая по счастливой случайности стала его женой на некоторое время, потому что ушла. Бросился сантехник было наклоняться помогать нашему учителю выбраться с обрыва, только-только заскрипели его позвонки в сгибании, как вдруг ослабли хором все девять пальцев нашего преподавателя и уронили его в пропасть бездонную. Так и пропал и не нашли его уже никогда и нигде - разбился он там, а доставать никто не полез, потому что глубоко.