Remembrance Day
День Поминовения. Я хожу к зданию старой мэрии - там памятник погибшим, там в Торонто проходит митинг. Никого специально не приглашают на этот митинг, но людей много. Многие приходят с детьми. Конечно, на специальных местах сидят и стоят ветераны давних и недавних войн. Знамёна, караул, красавец-волынщик в шотландской одежде. Выступащий говорит о потерях, которые всегда несут войны. Оказывается, из той молодёжи, которая ушла на ту войну из Торонто, погибло три четверти ребят. А сколько вернулось искалеченными... Ещё говорит, что вторая мировая война была тоже результатом первой. По-моему, я всё поняла правильно. Я знаю, что в небольших городках вокруг Торонто, на памятниках погибшим в ту первую войну написаны имена всех семей, которые тогда жили в этих городках.
А мы про ту войну ничего толком не знали. Да и про вторую тоже не слишком много. Мы учили про Отечественную. Правда, сейчас выясняется, что и учили-то мы непонятно что, что-то зачастую далёкое от реальных событий.
[Spoiler (click to open)]
Прочитала сегодня у своего фейсбучного друга стихи:
ВСПОМНИМ УШЕДШИХ..
8 ноября 1920г. родился поэт-фронтовик Юрий Белаш.
О войне много кто писал, но Белаш написал, как никто.
Одни из лучшие стихов «о той войне, которая была».
СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ...
-------------------------------------
- За Родину, товарищи! Ура!..
И дальше - мат такой, что вздрогнет небо.
И тот, кто скажет мне, что я - соврал,
тот, значит, никогда в окопах не был.
Бои, походы - ох как нелегки!..
И вряд ли можно было усомниться,
что если камни бы имели языки,
то камни тоже стали б материться.
И мы на фронте это - “в душу мать!”,
как божию молитву, повторяли, -
и матерясь ходили наступать,
и матерясь атаки отбивали...
Есть у войны присущий ей язык.
Язык борьбы. Язык сражений.
Когда под ребра всаживают штык -
тогда не до изящных выражений.
-------------------------------
Он самодур.
Врождённый самодур и тупица.
Но у него на погонах звездочка,
и мы - хотим, не хотим -
должны ему подчиняться.
Он уже загубил половину роты
и собирается погубить другую.
Но и мы кое-чему научились,
и когда он бросает нас
на проволочные заграждения, -
мы расползаемся по воронкам
и ждем, когда ему надоест
надрывать горло из окопа,
он вылезет и начнет поднимать нас
под огонь немецких пулеметов.
Однажды он и сам угодит под него...
------------------------------
Наступаем...
Каждый день - с утра, вторую неделю - наступаем.
Господи ты боже мой! - когда же кончатся
эти бездарные атаки на немецкие пулеметы
без артиллерийского обеспечения?..
Давно уже всем - от солдата до комбата - ясно,
что мы только зря кладем людей, -
но где-то там, в тылу, кто-то тупой и жестокий,
о котором ничего не знает даже комбат,
каждый вечер отдает один и тот же приказ:
- В России народу много. Утром взять высоту!..
----------------------------------
НАТУРАЛИЗМ.
Памяти младшего лейтенанта Афанасия Козлова, комсорга батальона
Ему живот осколком распороло...
И бледный, с крупным потом на лице,
он грязными дрожавшими руками
сгребал с землею рваные кишки.
Я помогал ему, - хотя из состраданья
его мне нужно было застрелить, -
и лишь просил: «С землею-то, с землею,
зачем же ты с землею их гребешь?..»
И не было ни жутко, ни противно.
И не кривил я оскорбленно губ:
товарищ мой был безнадежно ранен, -
и я обязан был ему помочь...
Не ведал только я, что через годы,
когда об этом честно напишу, -
мне скажут те, кто пороху не нюхал:
«Но это же прямой натурализм!..»
И станут - утомительно и нудно -
учить меня, как должен я писать, -
а у меня всё будет пред глазами
товарищ мой кишки свои сгребать.
Пришла я домой от мэрии около двенадцати. Сашка в это же время вернулся из магазина и спрашивает: «Мам, ты видела лошадей в парке?» - «Нет, не видела. Я нешла через парк». Ребёнок мой велел мне взять фотоаппарат и быстро идти в парк - три минуты от нашего дома. Я пошла. Действительно, в парке около церкви небольшой отряд. Красиво. Потом ещё военный оркестр вышел, начали строиться. Группа офицеров, группа солдат, большая группа кадетов. Я вспомнила, что в День Поминовения они маршируют вокруг парка. Пока оркестр, солдаты и дети строились, лошади красиво скакали по парку. Наверное, надо было дать лошадям размяться.
Click to viewА потом они пошли. И на лошадей я уже не смотрела. А смотрела я на марширущих детей, на солдатские головы в беретах.
И я поскорее ушла домой, чтобы не реветь на улице.