Всемирный день памяти Холокоста.
Два дня назад был всемирный день памяти Холокоста. Я смотрел по телевидению художественно-документальный шведско-польский фильм «Путешествие Нины» (“Ninas resa”, режиссёр Lena Einhorn, 2005). Главная героиня, Нина, еврейка, понятное дело, родилась в 1925 году, жила в польском Лодзе, после оккупации Польши они с матерью и отцом перебрались в Варшавское гетто, надеясь, что там будет лучше, чем в гетто в Лодзе. Её дядя устроился в гетто работать полицейским! Обыкновенным еврейским полицейским в еврейском гетто! В варшавском гетто она ходила в театр на балет! в ресторан с музыкой и танцами! А также поступила и окончила какие-то курсы по химии с получением аттестата и с этим аттестатом поступала в институт 1945 году в Лодзе! Её бабушка и дед умерли там же году в 1942 от волнений и старости и она высказывалась об этом так, что как хорошо, что они умерли до начала Холокоста! Холокост начался в её представлении когда вышел приказ каждый день собирать на площади 5 000 евреев и отправлять на восток «на работу», а на самом деле в концлагерь (но они этого ещё не знали). Дядя должен был заталкивать людей в вагоны, в том числе детей, но не выдержал и бросил работу. Нина с матерью работали на фабрике по пошиву одежды, у них были какие-то карточки, которые их спасали от отправки, но однажды в цех нагрянули немцы и повели к вагонам. Уже перед самым поездом их догнал дядя, у которого сохранилась полицейская фуражка, и сказал решительным голосом «Эти пойдут со мной!». И стоящие в охране немцы не стали протестовать! Сюрреалистические решения срабатывают в сюрреалистическом мире! Нина с отцом и матерью сидели в каком-то подвале (вроде бы началось восстание в гетто?), когда однажды ночью пришёл дядя и сказал, что есть возможность переправиться «на арийскую сторону», то есть на польскую. Нину перевезли в телеге с трупами и она очутилась в мирной счастливой жизни с гуляющими приодетыми парами и т.д. - всего в нескольких кварталах от их гетто! У неё был какой-то адрес поляков, помогающих евреям. В конце концов, она вместе с дядей очутилась в провинции в довольно богатой польской семье и выдавала себя за племянницу. Приходящие гости рассуждали на тему того, что Гитлер, конечно, негодяй, но одно доброе дело сделал: евреев поприжал! Дяде удалось переправить и мать, которая жила в Варшаве, а отца увезли в лагерь. Во время боёв за Варшаву её мать сидела в каком-то подвале с сотнями других жителей, туда попала бомба (или снаряд) и мать погибла. Как только немцев выгнали, Нина с братом приехали в Лодзь на свою старую квартиру. В 1945 году Нина поступила на химический факультет в Лодзе и познакомилась там со своим будущим мужем. Летом 1946 года они с будущим мужем поехали в Данию подработать (если я правильно понял?), и в это время в Польше и Лодзе начались еврейские погромы! и брат телеграфировал им, что возвращаться не стоит. Они переехали в Швецию, смогли как-то легализоваться и на этом их эпопея закончилась. Их дочь, родившаяся в Швеции, и сняла этот фильм. В 2001 году дочь сняла рассказ своей матери о себе на плёнку, в 2002 Нина (мать) умерла от рака. Художественные эпизоды снимались позже.
Вчера я почитал в ЖЖ Антона Носика его рассуждения против судебного преследования за отрицание Холокоста. В целом поддерживаю. Главный аргумент: никогда нельзя установить чётких критериев, что такое отрицание Холокоста. Ведь при желании и вышенаписанный текст можно рассматривать как «отрицание Холокоста», ведь я пишу, что в Варшавском гетто были какие-никакие светлые стороны, а не только «ужас-ужас-ужас». И, конечно, пострадавшие от такого закона будут утверждать, что у их оппонентов нет никаких аргументов, кроме наручников. И страдать будут единицы из десятков тысяч отрицателей. Это ведь сейчас целая индустрия. А среди мусульманских «борцов с сионизмом» отрицателей Холокоста - каждый первый. В любом случае, для здорового общества отрицание Холокоста не опасно, но так же и нет какой-то реальной опасности наступления на гражданские свободы по маской преследования «отрицателей Холокоста». А в нездоровом обществе опасны как отрицатели Холокоста, так и власти, готовые решать свои проблемы (подавления оппозиции, например) путём использования этого благовидного предлога. И, разумеется, свобода слова и свобода митингов тоже должны иметь свои пределы, не смотря на все аргументы радикальных их защитников. Факельное шествие со свастикой на Красной площади нельзя разрешать ни при каких обстоятельствах.