**************************************
Ну что? Продолжаем с предыдущего момента.
Архимандрит.
Когда Ёжа появляется, то все, естественно, уже обедают. За столом сидят Галя, Саша, Илька и незнакомый довольно молодой священник в подряснике. Ёжа благословляется.
- Бери курицу и баклажаны с мясом, - Галя еще вчера озвучила Ёже по телефону меню, от которого Ёжа пришла в полное смущение. - Это тебе можно, а котлеты рыбные ты не будешь есть, они с булкой.
- Спасибо-спасибо, - Ёжа накладывает себе еду, включает чайник и шепчет Гале на ухо. - Это кто?
- Архимандрит, он по нам дисер будет писать, - так же шепотом отвечает Галя.
- Как вы их натягиваете? - Архимандрит пытается втиснуть свою ладонь в перчатку, у него не получается, и перчатка рвется.
- Отче, а вам зачем? - Галя сдвигается, освобождая Ёже место.
- Да, у меня тут на руке рана.
- Но вы же не будете ничего делать…
- Ну как же, за руку придется брать.
- Вы ЧТО?!!! Хотите делать это в перчатках? - Галя подпрыгивает на стуле. - Да ни в коем случае, вы в любом из страдальцев погубите Веру!!!
- Неее, отец Архимандрит, вам никак нельзя в перчатках, покажите, что у вас там, - вступает Илька, Ёжа молчит, потому что еще не въехала, что за чел, а Саша вообще со "здрассьте" рта не раскрыла. - Это вы называете «раной»?!
- Ты хочешь сказать, что нет?
- Это - царапина! - по тому, как Илька обращается с Архимандритом, Ёжа понимает, что тот человек свой и в больничке уже давно, просто они с Ёжей не встречались.
- Ну, ладно. Мне чаю можно попросить? - кротко соглашается отец.
- По чаю у нас Ёжа, - Галя необыкновенно милостива сегодня.
- Отец Архимандрит, давайте, я вам болячку зеленкой замажу и пластырем залеплю, - Илька, наконец, нашел пластырь. - Вот так и идите и не бойтесь, в конце концов, ничего не происходит без воли Божией.
- Отец Архимандрит, а вы как считаете? - Ёже, конечно, смешно, как Илька поучает Архимандрита, но лучше бы он не наступал на любимую Ёжину мозоль. Ну, не любит Ёжа всякие клише и железобитонные формулы, хоть и сама грешит произнесением оных. - Разве ВСЁ всегда случается по воле Божией? По Его воле люди убивают друг друга, наркотики колят, ВИЧом заражаются?
- Ну… - Архимандрит явно не ожидал от молчавшей до тех пор, как рыба, Ёжи, такой прыти. - Скажем, не по Его воле, а по попущению.
- А что такое попущение? Я вот в детской больнице работаю, знаете, каких деток к нам приводят? Сказать, что это Бог с ними сотворил, разве возможно? Господь только плачет, глядя на то, как Его детей уродуют, разве нет? А мы еще приписываем это Ему? Мне думается, что от Бога мой профессор, который может все исправить, а «попущения» совсем от других.
- Но дети ведь некоторые уже рождаются такими? И не всегда в этом родители виноваты? - Илька готовит с Галей страдальцев к Таинствам, поэтому точно знает.
- Ну, это как сказать… некоторые кричали «кровь Его на… детях наших». Кстати, действительно, есть патологии, которые бывают у детей только определенной пары. Если родители расходятся и создают новые семьи, то у них рождаются здоровые дети.
Галя.
- Большую салфетку! - Саша сегодня разрешила помогать ей перевязывать, но делать ничего с больным она все равно не дает, это Оля позволяет покрасить чем-нибудь или повязку приготовить и даже наложить. - Почему ты подаешь мне салфетку рукой? Ты должна давать мне коробку, а брать я буду уже сама!
- Как скажешь, - Ёже чует, что Саша сегодня в странном настроении, поэтому вопросов на тему «что изменится, я ж в таких же, как ты перчатках?» она не задает, спасибо, что Саша терпит Ёжино присутствие.
- Смотри, как я встаю! - Ёжа заглядывает в правый бокс, Галя, затянутая в корсет, стоит, опираясь на кровать икрами, а руки широко раскинув в стороны.
- Супер! - восхищается Ёжа. - Слушай, ты чего так растолстела? Все худеют у нас, а ты набираешь.
- Да все время лежу и жую что-нибудь, - Галя аккуратно, на руках, присаживается. - Сама понимаю, что надо сбрасывать.
- Конечно, тебе ж эти килограммы поднимать, - Ёжа не ругает Галю, а сочувствует, сама такая же: лопает, что под руку попадает. - Если не жрать не можешь, то надо есть не углеводы, а белки. Т.е. не печенюшки, а сыр или колбаску.
- Ну, колбаски-то мне без желчного вряд ли удастся много съесть.
- Вот! Это тоже хорошо, - они обе смеются. - А вообще у тебя в корсете очень красивая фигура.
Архимандрит.
- Ой! Отец, вы в этой комнате сидите? - на пороге малюсенькой, но с окном, служебной комнаты типа кастелянской, Ёжа видит Архимандрита. - Я тогда девочкам из седьмой скажу, они поисповедоваться хотели.
- Ни в коем случае, - Архимандрит энергично машет руками на Ёжу, руки, кстати, у него в перчатках-таки. - Да вы что? Если кто-то узнает, что я тут исповедую, скандал будет, я ж другого Благочиния.
- А какого?
- Я в Отделе внешних церковных связей.
- Тогда почему наше скорбное заведение вас заинтересовало?
- У меня руководитель из этого отдела, он еще в Духовной академии преподает.
- А что вы тогда делаете в этом помещении, если не исповедуете?
- Просто разговариваю с людьми. Материал собираю, так сказать.
- А как ваша диссертация называется? - Ёжа любопытная, все-то ей знать нужно.
- Ну, как-то так: «Духовное состояние человека в условиях стационара». Но имейте в виду - я тут не исповедую, - еще раз предупреждает Ёжу Архимандрит. - А вы в какой больнице работаете?
- У нас отделение детское, всякие патологии и травмы.
- У меня родители тоже медики - стоматологи, да и сам я по их стопам поначалу пошел, - тут Ёжа, несмотря на свою слонявость, понимает, что уточнять причины резкой смены деятельности Архимандрита, вряд ли стоит. - Ладно, я тогда их поговорить пришлю. Ну, в смысле тех, кто на Исповедь просился.
- Слушай, ну, прикольный архимандрит! - Ёжа с Сашей возвращаются по полутемному коридору.
- Да. С ним весело, - отзывается Саша грустным голосом.
Архимандрит.
Когда Ёжа появляется, то все, естественно, уже обедают. За столом сидят Галя, Саша, Илька и незнакомый довольно молодой священник в подряснике. Ёжа благословляется.
- Бери курицу и баклажаны с мясом, - Галя еще вчера озвучила Ёже по телефону меню, от которого Ёжа пришла в полное смущение. - Это тебе можно, а котлеты рыбные ты не будешь есть, они с булкой.
- Спасибо-спасибо, - Ёжа накладывает себе еду, включает чайник и шепчет Гале на ухо. - Это кто?
- Архимандрит, он по нам дисер будет писать, - так же шепотом отвечает Галя.
- Как вы их натягиваете? - Архимандрит пытается втиснуть свою ладонь в перчатку, у него не получается, и перчатка рвется.
- Отче, а вам зачем? - Галя сдвигается, освобождая Ёже место.
- Да, у меня тут на руке рана.
- Но вы же не будете ничего делать…
- Ну как же, за руку придется брать.
- Вы ЧТО?!!! Хотите делать это в перчатках? - Галя подпрыгивает на стуле. - Да ни в коем случае, вы в любом из страдальцев погубите Веру!!!
- Неее, отец Архимандрит, вам никак нельзя в перчатках, покажите, что у вас там, - вступает Илька, Ёжа молчит, потому что еще не въехала, что за чел, а Саша вообще со "здрассьте" рта не раскрыла. - Это вы называете «раной»?!
- Ты хочешь сказать, что нет?
- Это - царапина! - по тому, как Илька обращается с Архимандритом, Ёжа понимает, что тот человек свой и в больничке уже давно, просто они с Ёжей не встречались.
- Ну, ладно. Мне чаю можно попросить? - кротко соглашается отец.
- По чаю у нас Ёжа, - Галя необыкновенно милостива сегодня.
- Отец Архимандрит, давайте, я вам болячку зеленкой замажу и пластырем залеплю, - Илька, наконец, нашел пластырь. - Вот так и идите и не бойтесь, в конце концов, ничего не происходит без воли Божией.
- Отец Архимандрит, а вы как считаете? - Ёже, конечно, смешно, как Илька поучает Архимандрита, но лучше бы он не наступал на любимую Ёжину мозоль. Ну, не любит Ёжа всякие клише и железобитонные формулы, хоть и сама грешит произнесением оных. - Разве ВСЁ всегда случается по воле Божией? По Его воле люди убивают друг друга, наркотики колят, ВИЧом заражаются?
- Ну… - Архимандрит явно не ожидал от молчавшей до тех пор, как рыба, Ёжи, такой прыти. - Скажем, не по Его воле, а по попущению.
- А что такое попущение? Я вот в детской больнице работаю, знаете, каких деток к нам приводят? Сказать, что это Бог с ними сотворил, разве возможно? Господь только плачет, глядя на то, как Его детей уродуют, разве нет? А мы еще приписываем это Ему? Мне думается, что от Бога мой профессор, который может все исправить, а «попущения» совсем от других.
- Но дети ведь некоторые уже рождаются такими? И не всегда в этом родители виноваты? - Илька готовит с Галей страдальцев к Таинствам, поэтому точно знает.
- Ну, это как сказать… некоторые кричали «кровь Его на… детях наших». Кстати, действительно, есть патологии, которые бывают у детей только определенной пары. Если родители расходятся и создают новые семьи, то у них рождаются здоровые дети.
Галя.
- Большую салфетку! - Саша сегодня разрешила помогать ей перевязывать, но делать ничего с больным она все равно не дает, это Оля позволяет покрасить чем-нибудь или повязку приготовить и даже наложить. - Почему ты подаешь мне салфетку рукой? Ты должна давать мне коробку, а брать я буду уже сама!
- Как скажешь, - Ёже чует, что Саша сегодня в странном настроении, поэтому вопросов на тему «что изменится, я ж в таких же, как ты перчатках?» она не задает, спасибо, что Саша терпит Ёжино присутствие.
- Смотри, как я встаю! - Ёжа заглядывает в правый бокс, Галя, затянутая в корсет, стоит, опираясь на кровать икрами, а руки широко раскинув в стороны.
- Супер! - восхищается Ёжа. - Слушай, ты чего так растолстела? Все худеют у нас, а ты набираешь.
- Да все время лежу и жую что-нибудь, - Галя аккуратно, на руках, присаживается. - Сама понимаю, что надо сбрасывать.
- Конечно, тебе ж эти килограммы поднимать, - Ёжа не ругает Галю, а сочувствует, сама такая же: лопает, что под руку попадает. - Если не жрать не можешь, то надо есть не углеводы, а белки. Т.е. не печенюшки, а сыр или колбаску.
- Ну, колбаски-то мне без желчного вряд ли удастся много съесть.
- Вот! Это тоже хорошо, - они обе смеются. - А вообще у тебя в корсете очень красивая фигура.
Архимандрит.
- Ой! Отец, вы в этой комнате сидите? - на пороге малюсенькой, но с окном, служебной комнаты типа кастелянской, Ёжа видит Архимандрита. - Я тогда девочкам из седьмой скажу, они поисповедоваться хотели.
- Ни в коем случае, - Архимандрит энергично машет руками на Ёжу, руки, кстати, у него в перчатках-таки. - Да вы что? Если кто-то узнает, что я тут исповедую, скандал будет, я ж другого Благочиния.
- А какого?
- Я в Отделе внешних церковных связей.
- Тогда почему наше скорбное заведение вас заинтересовало?
- У меня руководитель из этого отдела, он еще в Духовной академии преподает.
- А что вы тогда делаете в этом помещении, если не исповедуете?
- Просто разговариваю с людьми. Материал собираю, так сказать.
- А как ваша диссертация называется? - Ёжа любопытная, все-то ей знать нужно.
- Ну, как-то так: «Духовное состояние человека в условиях стационара». Но имейте в виду - я тут не исповедую, - еще раз предупреждает Ёжу Архимандрит. - А вы в какой больнице работаете?
- У нас отделение детское, всякие патологии и травмы.
- У меня родители тоже медики - стоматологи, да и сам я по их стопам поначалу пошел, - тут Ёжа, несмотря на свою слонявость, понимает, что уточнять причины резкой смены деятельности Архимандрита, вряд ли стоит. - Ладно, я тогда их поговорить пришлю. Ну, в смысле тех, кто на Исповедь просился.
- Слушай, ну, прикольный архимандрит! - Ёжа с Сашей возвращаются по полутемному коридору.
- Да. С ним весело, - отзывается Саша грустным голосом.