Про прошлую весну
Ёжа уже, наверное, двадцатый раз набирала номер телефона, типографски напечатанный на бланке, выданном ей в лаборатории. Трубку никто не брал. День, на который у Ёжи выпал срок ответа, был предпраздничный, и можно было предположить, что у кого-то праздники уже начались.
В четверг Ёже позвонил Саша и спросил, собирается ли она посетить больничку в субботу. Объяснил, что собирает сведения, чтобы сообщить Гале количество ртов. ЧУдны дела твои, Господи! Давно ли он сам лежал в больничке с огромным пролежнем на крестце...
Ёжа все-таки Оле перезвонила и уточнила, будет ли она. Оля сказала, что не должна, но придет. На этом Ёжа перестала вообще что-то понимать.
Поиски.
Пришла Ёжа в момент, когда Галя докармливала Сашу (сестру, в смысле, а не нового координатора).
- Ёжичка, бери рыбку, - Галя тут же стала потчевать Ёжу. - Я прям сегодня почему-то подумала, что надо бы рыбку приготовить, а ведь не знала, что ты придешь. Ты когда собираешься, мне звони, чтобы я знала, а то Саша мне только количество человек говорит.
- Ну, я и мяско, и курочку ем, - Ёжа не стала напоминать Гале, как та разоралась, когда постом Ёжа просила сообщить ей, что рыбу ест. Типа, вас много, а я одна, и не обязана по заказам работать, а наоборот, объективно заметила: Рыбка у тебя действительно хорошая получается.
- Мы с Галей пошли на третий, - Саша с Галей поднимаются из-за стола.
- А что? нас на третий теперь пускают? возьмите меня с собой, - жалобно стонет Ёжа.
- Пускают только Галю, - Саша всегда-то не слишком мягкая сейчас особенно жестко отвечает.
- Но ты же тоже идешь.
- Нам надо кое-что узнать об одном больном, - объясняет Галя.
- Ааа, я думала, вы перевязывать уже ходите туда.
- Нет, там в наших перевязках не нуждаются, они сами прекрасно справляются, - да уж… мнение Саши с последней их встречи с Ёжей, похоже, резко поменялось, хотя это вполне объяснимо листом с распоряжением, приплюснутым к холодильнику магнитом.
- Ну, и кого они реанимировали? Много оттуда назад народу вернулось?
- Очень даже хорошо реанимировали! - взвивается Галя. - Я тебе покажу, на седьмом человек лежит.
- Ладно, может быть, они и справляются, но почему нас-то не пускают, поговорить с каждым у них просто ни времени, наверняка, нет, ни обязанности такой. Получается, что люди там брошенные лежат, родственников к ним же не пускают.
- Кто тебе сказал, что не пускают?! - опять взвивается Галя.
- О.Ю. - не моргнув глазом отвечает Ёжа.
- К кому надо пускают, - Галя не может против слов начальства выступать, да и кто определяет: к кому надо, а к кому нет. - Мы их с Ильей каждую неделю обходим и отец Сергей их причащает.
- И со всеми успеваете по душам поговорить?
- Да их там всего восемь человек.
- Это на целое отделение?
- Ну да. Да еще не все в сознании.
- Ладно, мы пошли, - прекращает разговор Саша. - А ты как соберешься, сходи посмотри, как на пятом в боксе Оля. Ты помнишь Олю? Она уже много раз к нам ложилась.
- Может, и помню, но не помню, что она Оля.
- Она на седьмом обычно лежала, а сейчас на пятом, значит совсем плохая. Худая жутко стала. Надо ее помыть в кровати, и вообще узнай, что ей еще надо.
Оля
- Привет, Оля! - в левом боксе только одна кровать занята, поэтому Ёжа не боится промахнуться.
- Привет! А Саша придет? Поменяйте мне памперс, - даже сквозь маску Ёжа чувствует, что памперс давно пора менять.
- Обед давать? - в палату заглядывает буфетчица.
- Нее, я не хочу.
- Да ты что, надо есть обязательно, смотри, какая худая. Хотя бы куриную котлетку поешь, все-таки белок, - Ёжа отламывает ложкой кусочки куриной массы и начинает пихать их в Аню. К тому же процедура кормления отодвигает процедуру замены памперса, а там, глядишь, и санитарки поменяют.
Только Ёжа занялась сбором сумки для чистки Оли, как дверь распахнулась и на пороге появился отец Сергей, а за ним Галя.
- Благословите. Садитесь, пожалуйста, вам супчик греть, - сходу, бросив недособранную сумку, начала хлопотать Ёжа. - А что же регент с певчими не пришли?
- Они сегодня куда-то торопились, а вот мы с Галей решили зайти, - отец Сергий ест с аппетитом, нахваливает - Гале в радость.
- Кстати, меня отец архимандрит благословил регентовать в нашем храме, - Галя кладет отцу еще один кусочек рыбы.
- Вы когда-нибудь этим занимались?
- Нет! Никогда вообще! - у Гали глаза загораются огнем невещественным.
- А как же вы собираетесь это делать? - отец Сергий очень спокойный вообще, и данное заявление его, похоже, нисколько не удивило, он просто перестал есть и внимательно воззрился на Галю.
- И отрегентую! По благословению архимандрита-то! Прекрасно отрегентую! Это же не я буду регентовать!. Это само все получится!
- Дааа… "и в Израиле не нашел Я такой веры", - не удержавшись ляпнула Ёжа. Отец к этому замечанию отнесся так же спокойно, как и ко всему вышесказанному. Тут и обед подошел к концу, отец Сергий помолился, благословил и отбыл.
На его месте тут же нарисовалась Оля - кашляющая и с красным носом.
- Ты меня не целуй! Я заразная, сейчас маску надену.
- Ты послушай! - Ёжа все-таки мордочкой тыкается Оле в ухо. - У меня отрицательная реакция!
- Ну, я и не сомневалась. А они тебе какую-нибудь бумагу дали?
- Не, за бумагу надо паспортные данные сообщать, а я ж анонимно сдавала.
- Ты Олю помыла? - это Саша вернулась.
- Мы с Галей отца Сергия потчевали, не могла же я развернуться к нему задом и уйти. Сейчас сумку дособираю и пойду.
- Тэээкс, давай снимем маечку, я тебе чистую принесла, - Ёжа, наконец, добралась до объекта и собралась его почистить. - У тебя губка есть? Отлично! И пенка тоже - это хорошо.
- А вы меня одна мыть будете? - настораживается Оля.
- Да. А что? - Ёжа как минимум в два раза больше Оли, непонятно, почему она сомневается?
- Вы мне памперс поменяйте, - напоминает Оля.
- Давай верх сначала вымоем, а потом низ.
- Ну вот и всё, - Ёжа застегивает памперс. - Теперь только носочки натянуть.
- У меня ноги болят, где пальцы.
- Надо делать хотя бы зарядку: тяни на себя пальцы, а потом отгибай, - Ёжа разминает Олины пальцы. - У лежачих стопы быстро отвисают, потом назад уже только операцией можно поставить. Если не будешь ими шевелить, еще хуже болеть будут.
- Дайте мне йогурт, там на столе стоит.
Ёжа подходит к столу и видит на нем початую банку тушенки, вот, оказывается, почему Оля от обеда отказывалась, у нее кое-что повкуснее было заначено. Выходит, что она сама может ходить… И тут Ёжа вспомнила, что когда она вошла в палату, у кровати стояли ходунки. Она просто отставила их в сторону и даже не подумала, что это Олька на них скакать может. Ну, ладно, Ёжа не обижается, что Оля ее так припахала, хочется же человеку внимания.
Поиски продолжаются.
- Ёжа, ты не могла бы сходить в первый корпус узнать, где лежит Нестеров Вадим? - Оля оторвалась от отчета. - Вроде он должен быть в реанимации.
- Почему не могла? могу, конечно. Мне только сумку свою брать или вы еще тут будете? - до Ёжи вдруг дошло: вот, оказывается, за каким делом Саша ходила в нашу реанимацию и получила там отрицательный ответ.
- Если ты за десять минут управишься, то будем.
- Ну да ладно, не размокну, - думает Ёжа, выскакивая на улицу и обнаруживая, что начинает накрапывать дождик, до главного корпуса не так уж и далеко бежать.
Дверь в справочную естественно оказывается закрытой, потому что справочная до трех, а на часах уже пятый. Но Ёжу это не останавливает, она же видит через окно, что где-то свет горит, и в открытом шкафу висит куртка, поэтому заходит за угол и пытается открыть первую же попавшуюся дверь. Успешно! Дверь не только не заперта, но и за ней обнаруживаются люди.
- Вы не скажите, в справочной еще кто-нибудь есть?
- Вы не туда попали, здесь энцефалит,- люди удивленно уставились на Ёжу, когда она ввалилась в помещение.
- Да мне узнать надо про одного нашего пациента, а там заперто.
- Подождите минутку, - парень скрывается в недрах и действительно через минуту появляется назад. - Идите, вам откроют.
- Спасибо большое.
- Фамилия Нестеров, поступил в праздники, - Ёжа со справочной тетенькой шарятся по учетной книге, написанной не слишком разборчивым почерком. Кстати, Ёжа замечает, что не так уж много с начала месяца больных прибыло, на праздниках что ли люди терпят, чтоб отдых не портить и с дач не съезжать, или это последствия новой политики госпитализации?
- Вот. Седьмого поступил. В реанимацию на третьем этаже большого корпуса. Записывайте телефон, - тетка дает Ёже бумажку.
- Сказали, что к нему нельзя, но можно поговорить с врачом, - Ёжа отчитывается по заданию, и они с Олей и Серегой идут на выход - А кто такой этот Нестеров?
- У нас он несколько раз лежал. Нарик без одной ноги, ты его наверняка знаешь. Бахилы возьми.
- Может и знаю, только не знаю, что он Нестеров. А где у нас бахилы?
- Кааак?! Ты не знаешь, где бахилы!? Ты же обязана их надевать каждый раз, когда поднимаешься на этаж! - Серега реально надевает.
- А мне можно без них, у меня тапочки пластиковые, я их каждый раз по возвращении обрабатываю. Всё. Двинулись, только зонтики доставайте, там дождик.
- Я туда через энцефалит проникла. Надо, кстати, запомнить, куда в случае чего бечь с клещом. Они там, похоже, круглосуточно, - Ёжа подождала на углу, когда Оля с Серегой выбросят мусор и коробки, и они все втроем пошли к большому корпусу. Втроем, потому что у Сереги нет зонта и Оля держит над ним свой.
- Мы сейчас с Ёжей в главный корпус пойдем, ты с нами? - перед ступеньками у входа в огромное восемнадцатиэтажное здание все останавливаются. - Без зонта не намокнешь?
- Да ничего, добегу. Вы, наверное, там долго, - Серега трусцой устремляется к воротам. Как в воду смотрел - нескоро они с Олей из оргомного дома выбрались. .
- Почему ты его "главным" корпусом назвала?
- Ну, если тут сидит главный врач, значит, и корпус главный.
- Дааа? Главврач тут сидит? Я думала в старом здании, и у него какой-нибудь исторический кабинет с антикварной мебелью, как в первой градской.
- Нет, такого у нас нет, - охранник проверяет по своим спискам.
- Как нет? Мне только что в справочной сказали, что есть, - Ёжа показывает ему бумажку.
- Да, это их телефон.
- А давайте позвоним, - Оля не хочет уходить, не выяснив.
- Его на второй этаж перевели, - сообщает ей охранник результат своих телефонных переговоров. - Поднимитесь на третий на лифте, а там по лестнице спуститесь на второй.
- Ой! У нас бахил-то нет, - огорчается Оля.
- То есть как это нет! Я зачем про них спрашивала? - Ёжа тянет из сумки две пары синеньких мешочков.
- Он нас выпускать собирается? - лифт доезжает на третий за одну секунду, но потом застывает в беззвучном и бездвижном состоянии. И так стоит минуты две, потом все-таки решает открыть двери.
- Тааак, где тут у них лестница, - Оля решительно направляется направо, Ёжа думает, что она знает, куда идти. И действительно, за ближайшим углом они обнаруживают дверь на лестницу.
- Никто не отзывается, - Оля уже второй раз нажимает кнопку звонка у запертой двери. - Интересно, они понимают, откуда звонят? Не, похоже, это не тот вход.
- О! Реанимация! - читает надпись Ёжа, они с Олей вернулись к исходной точке на третьем этаже, по совершенно пустому коридору прошли вглубь здания и уперлись в дверь с искомым названием, но не на том этаже.
- Значит, надо спуститься вниз так, чтобы оказаться ровно под ними, - Оля оглядывает лифтовый холл слева от двери - лестниц там нет.
- Ура! "Здесь прошли люди! Здесь прошли люди… люди… я их найду!" (С) - за углом на очередной большой площадке Ёжа видит на полу брошенные маски и какие-то обертки. Ощущения от блуждания по безлюдным лабиринтам один в один, как в НИИЧАВО. Ёжа нажимает кнопки на обоих обнаруженных лифтах, они загораются, но движения за светом не следует.
- Давай спросим у этих, - оказавшись опять у двери верхней реанимации предлагает Ёжа.
- Нет, у нас такого нет, - сообщает в ответ на нажатие кнопки механический голос из динамика, дверь при этом остается закрытой. - Его прямо сразу на второй этаж перевели. - Голос сразу отключается.
- Дико извиняемся, но вы не скажите, как нам попасть вниз? - Ёжа решительно опять нажимает кнопку.
- Справа от вас дверь на балкон, - неожиданно охотно отзывается механический голос. - Идете метров пятнадцать и видите стеклянную дверь.
- Ничего себе, в жизни бы сами не нашли, - Оля с Ёжей бредут по балкону. - Эта что ли?
- Вроде нет, сказано же было пятнадцать метров, а эта всего в пяти, - Ёжа топает дальше. - Интересно, зачем там изнутри такие замки и стекла двойные, если все боксы выходят на один общий балкон?
- О! Где-то здесь, - когда они повернули третий раз, открылось большое (как и все в этом здании) пустое пространство со множеством входов и выходов. На удачу вторая же дверь оказалась открытой.
- Здесь реанимация настоящая, они действительно тяжелых выхаживают, - пока они спускаются по лестнице Оля делиться с Ёжей. - Не то, что в нашей.
- Кстати, Галя обещала показать мне человека, которого в нашей реанимации реанимировали, но так и не показала.
- Нам же надо вернуться в ту же точку, что этажом выше была, - Ёжа изо всех сил стремиться завершить бесконечный путь, а Оля останавливается у входа, который должен вести в реанимацию с тыла.
- Давай тут попробуем, тут хоть дверь стеклянная, видно, что происходит. Или не происходит, - Оля жмет на кнопку, и практически мгновенно за стеклом в коридоре возникает дядька в светло-зеленой пижаме и клетчатой куртке, на ногах у него больничные сланцы.
- Это что?! Пациент? - изумляется Ёжа.
- Вам кого? - дядька оказывается вполне себе вежливым и симпатичным доктором (даже можно сказать не просто симпатичным, а реально красавцем), только рубашка у него похожа на наряд наших клиентов.
- Мы из сестричества из второго корпуса, ищем своего постоянного пациента, который, как нам сказали, к вам поступил. Нестеров, - Оля великодушно причисляет Ёжу к сестрам, хотя та реально к ним сбоку. К тому же Ёжа совершенно не в курсе, зачем они ищут этого Нестерова, она тут только, чтобы Оле одной не шнырять по пустым закоулкам.
- Нестеров… это без ноги который? Его сейчас здесь нет. Девочки, посмотрите, пожалуйста, - доктор обращается к двум "девочкам", возникшим во время разговора за его спиной. - Он седьмого поступил, и его сразу перевели в хирургию - у него внутреннее кровотечение было сильное.
- А вы кто такие? - сурово интересуется одна из "девочек" пока другая идет смотреть регистрацию. Узнав "кто", сразу меняет выражение лица. Вообще за те три года, что Ёжа в больничку ходит, отношение к ним у местного персонала сильно поменялось к лучшему.
- Он совсем плохой был? - пытается что-то узнать Оля.
- Да, очень тяжелый.
- Он, сказали, укололся накануне.
- Да, не это главное, главное, что у него кровотечение сильное было.
- Умер он, - возвращается вторая "девочка". - Тогда же седьмого и помер.
- Ничего себе! А в справочном он у вас числится, как живой, - Оля удивилась не меньше Ёжи. - Так помрешь, а никто и не узнает.
- Вы его родственникам скажите, чтобы пришли, забрали его костыли, они у нас стоят.
У Ёжи только один вопрос в мозгу возникает: "А хоронить? Не надо сказать? Или уже похоронили?"
- Ну, спасибо, вам, большое, - прощается Оля. - Мы пошли.
- Ээээ… вопрос - куда? - Ёжа решает прибегнуть к помощи аборигенов, иначе до темноты они отсюда не выберутся. - Подскажите, пожалуйста.
- Пойдемте-пойдемте, я вас провожу, - доктор столь любезен, что сам ведет Олю и Ёжу по несчетному количеству поворотов балкона, пока они не оказываются у лестницы, от которой понятно, куда идти к лифту.
- Дааа, теперь родственники квартиру-то заберут, - размышляет вслух Оля. Они уже распрощались с милым доктором, спустились на лифте вниз и теперь идут под зонтами по дорожке, пересекающей газон, к воротам. - Девчонок точно выкинут.
- Слушай, я вообще ничего не понимаю: какие девчонки? куда выкинут?
- Да у Нестерова жили две девчонки. Квартира у него была. Они за ним ухаживали, перевязывали, а когда его скорая увезла, они мне позвонили, чтобы узнать, где он. Теперь родственники объявятся наверняка, и квартира им отойдет.
В четверг Ёже позвонил Саша и спросил, собирается ли она посетить больничку в субботу. Объяснил, что собирает сведения, чтобы сообщить Гале количество ртов. ЧУдны дела твои, Господи! Давно ли он сам лежал в больничке с огромным пролежнем на крестце...
Ёжа все-таки Оле перезвонила и уточнила, будет ли она. Оля сказала, что не должна, но придет. На этом Ёжа перестала вообще что-то понимать.
Поиски.
Пришла Ёжа в момент, когда Галя докармливала Сашу (сестру, в смысле, а не нового координатора).
- Ёжичка, бери рыбку, - Галя тут же стала потчевать Ёжу. - Я прям сегодня почему-то подумала, что надо бы рыбку приготовить, а ведь не знала, что ты придешь. Ты когда собираешься, мне звони, чтобы я знала, а то Саша мне только количество человек говорит.
- Ну, я и мяско, и курочку ем, - Ёжа не стала напоминать Гале, как та разоралась, когда постом Ёжа просила сообщить ей, что рыбу ест. Типа, вас много, а я одна, и не обязана по заказам работать, а наоборот, объективно заметила: Рыбка у тебя действительно хорошая получается.
- Мы с Галей пошли на третий, - Саша с Галей поднимаются из-за стола.
- А что? нас на третий теперь пускают? возьмите меня с собой, - жалобно стонет Ёжа.
- Пускают только Галю, - Саша всегда-то не слишком мягкая сейчас особенно жестко отвечает.
- Но ты же тоже идешь.
- Нам надо кое-что узнать об одном больном, - объясняет Галя.
- Ааа, я думала, вы перевязывать уже ходите туда.
- Нет, там в наших перевязках не нуждаются, они сами прекрасно справляются, - да уж… мнение Саши с последней их встречи с Ёжей, похоже, резко поменялось, хотя это вполне объяснимо листом с распоряжением, приплюснутым к холодильнику магнитом.
- Ну, и кого они реанимировали? Много оттуда назад народу вернулось?
- Очень даже хорошо реанимировали! - взвивается Галя. - Я тебе покажу, на седьмом человек лежит.
- Ладно, может быть, они и справляются, но почему нас-то не пускают, поговорить с каждым у них просто ни времени, наверняка, нет, ни обязанности такой. Получается, что люди там брошенные лежат, родственников к ним же не пускают.
- Кто тебе сказал, что не пускают?! - опять взвивается Галя.
- О.Ю. - не моргнув глазом отвечает Ёжа.
- К кому надо пускают, - Галя не может против слов начальства выступать, да и кто определяет: к кому надо, а к кому нет. - Мы их с Ильей каждую неделю обходим и отец Сергей их причащает.
- И со всеми успеваете по душам поговорить?
- Да их там всего восемь человек.
- Это на целое отделение?
- Ну да. Да еще не все в сознании.
- Ладно, мы пошли, - прекращает разговор Саша. - А ты как соберешься, сходи посмотри, как на пятом в боксе Оля. Ты помнишь Олю? Она уже много раз к нам ложилась.
- Может, и помню, но не помню, что она Оля.
- Она на седьмом обычно лежала, а сейчас на пятом, значит совсем плохая. Худая жутко стала. Надо ее помыть в кровати, и вообще узнай, что ей еще надо.
Оля
- Привет, Оля! - в левом боксе только одна кровать занята, поэтому Ёжа не боится промахнуться.
- Привет! А Саша придет? Поменяйте мне памперс, - даже сквозь маску Ёжа чувствует, что памперс давно пора менять.
- Обед давать? - в палату заглядывает буфетчица.
- Нее, я не хочу.
- Да ты что, надо есть обязательно, смотри, какая худая. Хотя бы куриную котлетку поешь, все-таки белок, - Ёжа отламывает ложкой кусочки куриной массы и начинает пихать их в Аню. К тому же процедура кормления отодвигает процедуру замены памперса, а там, глядишь, и санитарки поменяют.
Только Ёжа занялась сбором сумки для чистки Оли, как дверь распахнулась и на пороге появился отец Сергей, а за ним Галя.
- Благословите. Садитесь, пожалуйста, вам супчик греть, - сходу, бросив недособранную сумку, начала хлопотать Ёжа. - А что же регент с певчими не пришли?
- Они сегодня куда-то торопились, а вот мы с Галей решили зайти, - отец Сергий ест с аппетитом, нахваливает - Гале в радость.
- Кстати, меня отец архимандрит благословил регентовать в нашем храме, - Галя кладет отцу еще один кусочек рыбы.
- Вы когда-нибудь этим занимались?
- Нет! Никогда вообще! - у Гали глаза загораются огнем невещественным.
- А как же вы собираетесь это делать? - отец Сергий очень спокойный вообще, и данное заявление его, похоже, нисколько не удивило, он просто перестал есть и внимательно воззрился на Галю.
- И отрегентую! По благословению архимандрита-то! Прекрасно отрегентую! Это же не я буду регентовать!. Это само все получится!
- Дааа… "и в Израиле не нашел Я такой веры", - не удержавшись ляпнула Ёжа. Отец к этому замечанию отнесся так же спокойно, как и ко всему вышесказанному. Тут и обед подошел к концу, отец Сергий помолился, благословил и отбыл.
На его месте тут же нарисовалась Оля - кашляющая и с красным носом.
- Ты меня не целуй! Я заразная, сейчас маску надену.
- Ты послушай! - Ёжа все-таки мордочкой тыкается Оле в ухо. - У меня отрицательная реакция!
- Ну, я и не сомневалась. А они тебе какую-нибудь бумагу дали?
- Не, за бумагу надо паспортные данные сообщать, а я ж анонимно сдавала.
- Ты Олю помыла? - это Саша вернулась.
- Мы с Галей отца Сергия потчевали, не могла же я развернуться к нему задом и уйти. Сейчас сумку дособираю и пойду.
- Тэээкс, давай снимем маечку, я тебе чистую принесла, - Ёжа, наконец, добралась до объекта и собралась его почистить. - У тебя губка есть? Отлично! И пенка тоже - это хорошо.
- А вы меня одна мыть будете? - настораживается Оля.
- Да. А что? - Ёжа как минимум в два раза больше Оли, непонятно, почему она сомневается?
- Вы мне памперс поменяйте, - напоминает Оля.
- Давай верх сначала вымоем, а потом низ.
- Ну вот и всё, - Ёжа застегивает памперс. - Теперь только носочки натянуть.
- У меня ноги болят, где пальцы.
- Надо делать хотя бы зарядку: тяни на себя пальцы, а потом отгибай, - Ёжа разминает Олины пальцы. - У лежачих стопы быстро отвисают, потом назад уже только операцией можно поставить. Если не будешь ими шевелить, еще хуже болеть будут.
- Дайте мне йогурт, там на столе стоит.
Ёжа подходит к столу и видит на нем початую банку тушенки, вот, оказывается, почему Оля от обеда отказывалась, у нее кое-что повкуснее было заначено. Выходит, что она сама может ходить… И тут Ёжа вспомнила, что когда она вошла в палату, у кровати стояли ходунки. Она просто отставила их в сторону и даже не подумала, что это Олька на них скакать может. Ну, ладно, Ёжа не обижается, что Оля ее так припахала, хочется же человеку внимания.
Поиски продолжаются.
- Ёжа, ты не могла бы сходить в первый корпус узнать, где лежит Нестеров Вадим? - Оля оторвалась от отчета. - Вроде он должен быть в реанимации.
- Почему не могла? могу, конечно. Мне только сумку свою брать или вы еще тут будете? - до Ёжи вдруг дошло: вот, оказывается, за каким делом Саша ходила в нашу реанимацию и получила там отрицательный ответ.
- Если ты за десять минут управишься, то будем.
- Ну да ладно, не размокну, - думает Ёжа, выскакивая на улицу и обнаруживая, что начинает накрапывать дождик, до главного корпуса не так уж и далеко бежать.
Дверь в справочную естественно оказывается закрытой, потому что справочная до трех, а на часах уже пятый. Но Ёжу это не останавливает, она же видит через окно, что где-то свет горит, и в открытом шкафу висит куртка, поэтому заходит за угол и пытается открыть первую же попавшуюся дверь. Успешно! Дверь не только не заперта, но и за ней обнаруживаются люди.
- Вы не скажите, в справочной еще кто-нибудь есть?
- Вы не туда попали, здесь энцефалит,- люди удивленно уставились на Ёжу, когда она ввалилась в помещение.
- Да мне узнать надо про одного нашего пациента, а там заперто.
- Подождите минутку, - парень скрывается в недрах и действительно через минуту появляется назад. - Идите, вам откроют.
- Спасибо большое.
- Фамилия Нестеров, поступил в праздники, - Ёжа со справочной тетенькой шарятся по учетной книге, написанной не слишком разборчивым почерком. Кстати, Ёжа замечает, что не так уж много с начала месяца больных прибыло, на праздниках что ли люди терпят, чтоб отдых не портить и с дач не съезжать, или это последствия новой политики госпитализации?
- Вот. Седьмого поступил. В реанимацию на третьем этаже большого корпуса. Записывайте телефон, - тетка дает Ёже бумажку.
- Сказали, что к нему нельзя, но можно поговорить с врачом, - Ёжа отчитывается по заданию, и они с Олей и Серегой идут на выход - А кто такой этот Нестеров?
- У нас он несколько раз лежал. Нарик без одной ноги, ты его наверняка знаешь. Бахилы возьми.
- Может и знаю, только не знаю, что он Нестеров. А где у нас бахилы?
- Кааак?! Ты не знаешь, где бахилы!? Ты же обязана их надевать каждый раз, когда поднимаешься на этаж! - Серега реально надевает.
- А мне можно без них, у меня тапочки пластиковые, я их каждый раз по возвращении обрабатываю. Всё. Двинулись, только зонтики доставайте, там дождик.
- Я туда через энцефалит проникла. Надо, кстати, запомнить, куда в случае чего бечь с клещом. Они там, похоже, круглосуточно, - Ёжа подождала на углу, когда Оля с Серегой выбросят мусор и коробки, и они все втроем пошли к большому корпусу. Втроем, потому что у Сереги нет зонта и Оля держит над ним свой.
- Мы сейчас с Ёжей в главный корпус пойдем, ты с нами? - перед ступеньками у входа в огромное восемнадцатиэтажное здание все останавливаются. - Без зонта не намокнешь?
- Да ничего, добегу. Вы, наверное, там долго, - Серега трусцой устремляется к воротам. Как в воду смотрел - нескоро они с Олей из оргомного дома выбрались. .
- Почему ты его "главным" корпусом назвала?
- Ну, если тут сидит главный врач, значит, и корпус главный.
- Дааа? Главврач тут сидит? Я думала в старом здании, и у него какой-нибудь исторический кабинет с антикварной мебелью, как в первой градской.
- Нет, такого у нас нет, - охранник проверяет по своим спискам.
- Как нет? Мне только что в справочной сказали, что есть, - Ёжа показывает ему бумажку.
- Да, это их телефон.
- А давайте позвоним, - Оля не хочет уходить, не выяснив.
- Его на второй этаж перевели, - сообщает ей охранник результат своих телефонных переговоров. - Поднимитесь на третий на лифте, а там по лестнице спуститесь на второй.
- Ой! У нас бахил-то нет, - огорчается Оля.
- То есть как это нет! Я зачем про них спрашивала? - Ёжа тянет из сумки две пары синеньких мешочков.
- Он нас выпускать собирается? - лифт доезжает на третий за одну секунду, но потом застывает в беззвучном и бездвижном состоянии. И так стоит минуты две, потом все-таки решает открыть двери.
- Тааак, где тут у них лестница, - Оля решительно направляется направо, Ёжа думает, что она знает, куда идти. И действительно, за ближайшим углом они обнаруживают дверь на лестницу.
- Никто не отзывается, - Оля уже второй раз нажимает кнопку звонка у запертой двери. - Интересно, они понимают, откуда звонят? Не, похоже, это не тот вход.
- О! Реанимация! - читает надпись Ёжа, они с Олей вернулись к исходной точке на третьем этаже, по совершенно пустому коридору прошли вглубь здания и уперлись в дверь с искомым названием, но не на том этаже.
- Значит, надо спуститься вниз так, чтобы оказаться ровно под ними, - Оля оглядывает лифтовый холл слева от двери - лестниц там нет.
- Ура! "Здесь прошли люди! Здесь прошли люди… люди… я их найду!" (С) - за углом на очередной большой площадке Ёжа видит на полу брошенные маски и какие-то обертки. Ощущения от блуждания по безлюдным лабиринтам один в один, как в НИИЧАВО. Ёжа нажимает кнопки на обоих обнаруженных лифтах, они загораются, но движения за светом не следует.
- Давай спросим у этих, - оказавшись опять у двери верхней реанимации предлагает Ёжа.
- Нет, у нас такого нет, - сообщает в ответ на нажатие кнопки механический голос из динамика, дверь при этом остается закрытой. - Его прямо сразу на второй этаж перевели. - Голос сразу отключается.
- Дико извиняемся, но вы не скажите, как нам попасть вниз? - Ёжа решительно опять нажимает кнопку.
- Справа от вас дверь на балкон, - неожиданно охотно отзывается механический голос. - Идете метров пятнадцать и видите стеклянную дверь.
- Ничего себе, в жизни бы сами не нашли, - Оля с Ёжей бредут по балкону. - Эта что ли?
- Вроде нет, сказано же было пятнадцать метров, а эта всего в пяти, - Ёжа топает дальше. - Интересно, зачем там изнутри такие замки и стекла двойные, если все боксы выходят на один общий балкон?
- О! Где-то здесь, - когда они повернули третий раз, открылось большое (как и все в этом здании) пустое пространство со множеством входов и выходов. На удачу вторая же дверь оказалась открытой.
- Здесь реанимация настоящая, они действительно тяжелых выхаживают, - пока они спускаются по лестнице Оля делиться с Ёжей. - Не то, что в нашей.
- Кстати, Галя обещала показать мне человека, которого в нашей реанимации реанимировали, но так и не показала.
- Нам же надо вернуться в ту же точку, что этажом выше была, - Ёжа изо всех сил стремиться завершить бесконечный путь, а Оля останавливается у входа, который должен вести в реанимацию с тыла.
- Давай тут попробуем, тут хоть дверь стеклянная, видно, что происходит. Или не происходит, - Оля жмет на кнопку, и практически мгновенно за стеклом в коридоре возникает дядька в светло-зеленой пижаме и клетчатой куртке, на ногах у него больничные сланцы.
- Это что?! Пациент? - изумляется Ёжа.
- Вам кого? - дядька оказывается вполне себе вежливым и симпатичным доктором (даже можно сказать не просто симпатичным, а реально красавцем), только рубашка у него похожа на наряд наших клиентов.
- Мы из сестричества из второго корпуса, ищем своего постоянного пациента, который, как нам сказали, к вам поступил. Нестеров, - Оля великодушно причисляет Ёжу к сестрам, хотя та реально к ним сбоку. К тому же Ёжа совершенно не в курсе, зачем они ищут этого Нестерова, она тут только, чтобы Оле одной не шнырять по пустым закоулкам.
- Нестеров… это без ноги который? Его сейчас здесь нет. Девочки, посмотрите, пожалуйста, - доктор обращается к двум "девочкам", возникшим во время разговора за его спиной. - Он седьмого поступил, и его сразу перевели в хирургию - у него внутреннее кровотечение было сильное.
- А вы кто такие? - сурово интересуется одна из "девочек" пока другая идет смотреть регистрацию. Узнав "кто", сразу меняет выражение лица. Вообще за те три года, что Ёжа в больничку ходит, отношение к ним у местного персонала сильно поменялось к лучшему.
- Он совсем плохой был? - пытается что-то узнать Оля.
- Да, очень тяжелый.
- Он, сказали, укололся накануне.
- Да, не это главное, главное, что у него кровотечение сильное было.
- Умер он, - возвращается вторая "девочка". - Тогда же седьмого и помер.
- Ничего себе! А в справочном он у вас числится, как живой, - Оля удивилась не меньше Ёжи. - Так помрешь, а никто и не узнает.
- Вы его родственникам скажите, чтобы пришли, забрали его костыли, они у нас стоят.
У Ёжи только один вопрос в мозгу возникает: "А хоронить? Не надо сказать? Или уже похоронили?"
- Ну, спасибо, вам, большое, - прощается Оля. - Мы пошли.
- Ээээ… вопрос - куда? - Ёжа решает прибегнуть к помощи аборигенов, иначе до темноты они отсюда не выберутся. - Подскажите, пожалуйста.
- Пойдемте-пойдемте, я вас провожу, - доктор столь любезен, что сам ведет Олю и Ёжу по несчетному количеству поворотов балкона, пока они не оказываются у лестницы, от которой понятно, куда идти к лифту.
- Дааа, теперь родственники квартиру-то заберут, - размышляет вслух Оля. Они уже распрощались с милым доктором, спустились на лифте вниз и теперь идут под зонтами по дорожке, пересекающей газон, к воротам. - Девчонок точно выкинут.
- Слушай, я вообще ничего не понимаю: какие девчонки? куда выкинут?
- Да у Нестерова жили две девчонки. Квартира у него была. Они за ним ухаживали, перевязывали, а когда его скорая увезла, они мне позвонили, чтобы узнать, где он. Теперь родственники объявятся наверняка, и квартира им отойдет.